Заметив, что Наталия не без любопытства наблюдает за ними, лорд внезапно почувствовал раздражение: почему она не вышла из комнаты? Ведь должна же она понимать, что ее присутствие здесь нежелательно!

— Я пыталась встретиться с вами сегодня утром, — сказала баронесса, — мне очень хотелось побыть с вами наедине, но узнала, что вы с князем Давидом отправились на встречу с этими ужасными чеченцами.

— Так оно и было, — подтвердил Этелстан.

— Скажите, милорд, действительно ли горцы так страстны и красивы, как о них говорят? — Лорд не ответил, и баронесса, засмеявшись, продолжала: — Все так жалеют княгинь, плененных этими красавцами! Но мне говорили, что каждая девушка втайне мечтает, чтобы какой-нибудь джигит украл ее, перекинул через седло и увез далеко в горы!

Даже не глядя на Наталию, лорд почувствовал, как она напряглась, услышав слова баронессы, но остановить оживленную речь этой легкомысленной особы он был не в силах, и она продолжала:

— Я уверена, все ваши симпатии на стороне княгини Анны, но она, несомненно, нашла утешение в объятиях самого Шамиля, что же касается остальных…

— Это неправда! Клевета!

Голос графини прозвенел на всю гостиную, и удивленная баронесса, обернувшись, уставилась на странного «принца». Наталия была в ярости, глаза ее горели благородным негодованием.

Лорд Этелстан призвал на помощь все свое дипломатическое искусство, чтобы спасти положение: баронесса не должна заподозрить что-либо. Бросив графине предостерегающий взгляд, он сказал:

— Кайрил, вы должны простить его высочество за этот взрыв, но он вместе со мной был в Ведено и очень удручен условиями, в которых живут княгини.

Лорд говорил спокойно, уравновешенно, и вскоре заметил, что его тон подействовал на графиню: она взяла себя в руки. Правда, только что чуть было не выдав себя!

— Уверяю вас, — продолжал Этелстан, — княгини пребывают в самом плачевном состоянии. Они истощены, их одежда превратилась в лохмотья, кроме того, они невыносимо страдали от холода в эти зимние месяцы.

— Остановитесь, Дарси, — взмолилась баронесса, — вы же знаете, я не выношу ужасных историй о человеческих несчастьях. Я просто пересказала дворцовую сплетню, которую услышала здесь.

Наталия встала:

— Простите, милорд, мне надо сделать кое-какие покупки, и слуга ждет моих указаний.

Баронесса снова одарила юного «принца» самой неотразимой улыбкой.

— Мы еще встретимся сегодня вечером, ваше высочество, — сказала она, — я буду ждать этого с нетерпением!

— Ваше превосходительство очень любезны, — ответила графиня и, опять совершив традиционный поклон, вышла из гостиной.

— Ну вот, Дарси, наконец-то мы одни! — многозначительно произнесла баронесса, и лорд понял: ему предлагают возобновить прежние отношения. Но когда он поднес к губам руку баронессы, ему вдруг стало неловко: вдруг Наталия подслушивает за дверью? Но даже если и не подслушивает, все равно она где-то рядом и, наверное, сгорает от любопытства узнать, что происходит между ними.

— Вы очень холодны и натянуты, — немного помолчав, сказала баронесса, — когда-то мне удалось растопить эту ледяную сдержанность! — Она приблизила свои губы к его и мягко прошептала: — Неужели на этот раз у меня ничего не получится? Вы действительно забыли те парижские ночи?

— Их забыть невозможно! — тихо ответил лорд Этелстан, моля Бога, чтобы Наталия не слышала его слов.

— Вы здесь надолго? — спросила баронесса.

— Завтра уезжаю.

После встречи с посланниками Шамиля лорд Этелстан не был уверен в точной дате своего отъезда, но сейчас он принял окончательное решение уехать завтра, и как можно раньше.

— Так у нас с вами совсем мало времени! Правда, с шести до семи я буду отдыхать одна…

Дальше не требовалось никаких слов, их губы слились, хотя лорд Этелстан не сделал ни единого движения навстречу баронессе.

Лорд не почувствовал в себе страсти, которую когда-то она разжигала в нем, что, кстати, удавалось очень немногим женщинам. Ее лукавое кокетство, манящие взгляды, надутые губки, трепетное тело действовали на него магически. Сейчас же от той магии не осталось и следа.

Почувствовав, что ее чары не возбуждают лорда, баронесса встала, не собираясь тем не менее так просто отпускать своего любовника.

— Увы, я покидаю вас, Дарси. Мне еще нужно нанести несколько визитов, но я буду ждать вас к шести. Я остановилась в покоях императрицы, любой слуга скажет вам, как меня найти!

Лорд Этелстан встал, поднес к губам пальчики баронессы и поцеловал их. Нет, она больше не волнует его, и он не станет утруждать себя поисками покоев императрицы в шесть часов!

— До шести, дорогой Дарси! Я хочу, чтобы мы еще раз испытали ту безумную любовь, которая сделала нас такими счастливыми в Париже! — Она тихо засмеялась. — Я же знаю, что этот сухой дипломат на самом деле страстный и изощренный любовник!

Она коснулась его щеки и, покачивая кринолином, как цветком на ветру, вышла из комнаты.

Он стоял, глядя ей вслед, и думал: как быстро вспыхнула, так быстро и погасла страсть, даже пепла не осталось!

В этот момент дверь открылась, и в гостиную вошла Наталия. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — графиня кипит от гнева.

— Как она посмела… — Голос графини прерывался от переполнявших ее чувств. — Как посмела эта женщина — ваша подружка — клеветать на княгиню Анну и всех остальных? Очевидно, она судит о других по себе! Ее ночи в Париже вряд ли можно сравнить с теми ночами, когда мы лежали, дрожа от холода, закутавшись в старые одеяла! — Помолчав, она сурово спросила: — Почему вы не сказали ей, как плохо нас кормили? Как старшая жена имама преследовала нас, причиняя невероятные страдания? Как даже слуги вымещали на нас свою злобу?

Она замолчала, дожидаясь ответа, и лорд сказал:

— Мне очень жаль, что она так сказала, но вы-то понимаете, что виной всему романтические представления о чеченцах, которые объясняются полным неведением!

— Романтические представления! — воскликнула Наталия. — Но ведь вы же могли сказать ей, что в них нет ни капли правды?

— А откуда вы знаете, что я не сказал?

— Я слышала ваш разговор, — призналась графиня. — Любопытно было узнать, как вы себя ведете в обществе женщин!

— Мне всегда казалось, что подслушивать у двери — дурной тон! — вспыхнув, ответил лорд.

— И, разумеется, недостойно благовоспитанной женщины!

Лорду Этелстану стало ясно: она нисколько не раскаивается в своем, как ему казалось, непростительном поведении.

Немного помолчав, он сказал:

— Позвольте напомнить вам, что впредь вы должны быть осторожнее. Если вы себя выдадите, пострадаю не только я, но и ваш брат.

Наталия выглянула в окно и посмотрела в сад.

— Я понимаю, что не сдержалась, но она меня вывела из себя! Как смеет эта женщина, разодетая в шелка и атлас, говорить о якобы любовных связях с этими варварами?

— Вы много страдали, не отрицаю, но все равно держите свой гнев при себе, пока мы на территории России.

— Понимаю, вы предлагаете мне приберечь мои сказки арабских ночей для гарема! — вспылила Наталия. — Думаете, толстые наложницы будут меня слушать с большим удовольствием, или предлагаете усладить слух самого султана рассказами о наших страданиях?

— Я ничего не предлагаю! — рассердился лорд. — Я не хочу думать ни о вас, ни о вашем будущем. Меня волнует только настоящее!

— И ваша собственная судьба! — насмешливо произнесла Наталия.

— Правильно, моя собственная судьба!

Недовольные друг другом, они разошлись по своим комнатам. Лорд окончательно решил, что не пойдет к баронессе.

Но в шесть часов она прислала за ним служанку.

— Его превосходительство барон Вальчиан просит вашу светлость оказать ему честь, посетив его!

Она говорила по-французски и, судя по характерному выговору, была парижанкой.

— Его превосходительство? — переспросил он.

— Господин барон хочет видеть вас, милорд!

В этом случае лорд Этелстан не мог отказать. Он встал и последовал за француженкой, но тут дверь в гостиную отворилась и вошла Наталия.

При виде служанки она лишь молча подняла брови, но лорд без труда угадал ее мысли.

«В конце концов, это не ее дело!» — говорил он себе, проходя по широким, богато украшенным коридорам. И в то же время, зная ее отношение к Кайрил, чувствовал, что поступает опрометчиво. Лорд считал Кайрил очень занятной и одной из самых привлекательных женщин, в которых когда-либо был влюблен.

А в жизни лорда Этелстана было немало женщин. Они преследовали его постоянно, но он был очень разборчив, и лишь немногие вызывали ответное чувство в его, как правильно выразилась Кайрил, «замороженном сердце». Он часто думал, что, сколько бы ни было у него любовных интриг, сердце его всегда молчало. Иногда женщины пробуждали в нем страсть, он находил их обворожительными, ему хотелось видеть их снова и снова, но, если быть честным до конца, он никого по-настоящему не любил.

Кайрил была одной из немногих женщин, связь с которой длилась достаточно долго. Обычно пламя его желаний быстро затухало. Он становился более сдержанным и отчужденным, что иногда вызывало у женщин непреодолимое желание удержать его в своих сетях.

Прекрасная Кайрил блистала даже в самом веселом городе мира, где собрались самые красивые, экстравагантные, очаровательные женщины. Лорд Этелстан считал, что Кайрил затмевает их всех. Она была одновременно нежной, женственной и страстной, пылкой. Кроме того, она была по-своему умна, обладала чувством юмора, а иногда бывала хитрой и язвительной, что всегда забавляло лорда.

Но даже в самом разгаре их романа он часто подсмеивался над ее речами, но она умела дать Этелстану ощутить себя королем среди прочих мужчин. А как известно, все мужчины любят, когда им льстят, и лорд Этелстан не был исключением. Но Кайрил делала это так искусно, что он невольно верил ее лести и становился еще более самодовольным.

Приближаясь к ее апартаментам, он думал, действительно ли их взаимное увлечение прошло безвозвратно.

Относительно нее он не был уверен. Лорд чувствовал: она по-прежнему видит в нем человека, ради любви к которому она была готова на все. Ее не пугал даже скандал, который могла вызвать в обществе их связь.

Барон был гораздо старше жены, и лорд подозревал, что его давно не интересует личная жизнь Кайрил — лишь бы она держалась на людях в рамках приличий. Бывали даже моменты, когда он сам выручал баронессу из затруднительного положения ради спасения ее репутации.

Зная, с какой настойчивостью Кайрил добивается своего, Этелстан ожидал застать ее одну в покоях императрицы. Каково же было его удивление, когда австрийский посол, сверкая наградами, встретил его вместе с женой!

— Этелстан, дорогой, как приятно видеть вас! — воскликнул он на превосходном английском, поднимаясь навстречу лорду Этелстану.

— Я и не представлял, что вы в Грузии, барон! — ответил лорд.

— А я думал, Кайрил уже рассказала вам, что мы едем к шаху!

— Я был у него две недели назад, — промолвил Этелстан, поняв, что с ним ведут обычную светскую беседу.

Взглянув на часы, барон произнес:

— Простите, Этелстан, но у меня назначена важная встреча с наместником, которая, вероятно, продлится до обеда. Вот почему, узнав, что вы завтра уезжаете, я захотел кое о чем вас порасспросить.

— Да, завтра я уезжаю!

— Понимаю. Я хотел узнать, какое впечатление произвел на вас имам?

Лорд Этелстан усмехнулся про себя, поняв, зачем его хотел видеть барон. Посол, несомненно, пытался выяснить, конечно, при подстрекательстве русских, готова ли Англия поддержать Шамиля и какой совет намерен дать британскому министерству иностранных дел столь опытный дипломат.

Лорд Этелстан решил не увиливать с помощью хитроумных дипломатических фраз, а ответить прямо.

— Я думаю, — медленно произнес он, — имам теряет свою власть. Вероятно, года через два-три Шамилю придется признать свое поражение!

У барона загорелись глаза: он услышал то, что и надеялся услышать. Он сможет гордиться, передав слова лорда Этелстана наместнику, а через него — фельдмаршалу князю Барятинскому. Лорд Этелстан цинично подумал, что расплатился с послом за приятные ночи с его женой в Париже!

Барон снова посмотрел на часы.

— Простите, дорогой друг, но я не хочу заставлять нашего хозяина ждать. Вы же знаете, как он пунктуален!

— Да, конечно.

— Увидимся за обедом, — улыбнулся барон. — Убеди его светлость погостить у нас в Риме, — обратился он к жене. — Думаю, ему у нас понравится!

— Уверена, понравится! — ответила баронесса, бросив на лорда один из своих загадочных взглядов.