- Я приехал не ради нескольких дней...

В это фразе не прозвучало лицемерия, это ее удивило. Она не могла поверить, что в такой острый момент он способен говорить честно и быть откровенным.

Лада не стала больше ни о чем спорить. Она собралась и, не прощаясь, ушла. Влад тоже молчал, сидя на диване и уткнувшись лицом в ладони.

Крупные дождевые капли текли вверх по покатому лобовому стеклу. Лада ехала на Куршскую косу поразмышлять среди дюн и сосен. Она не стала заезжать домой и, выйдя из гостиницы, сразу поехала прочь из города.

Найдя подходящий съезд, она оставила машину у обочины и пошла пешком. Дождь лил монотонно. Серое небо было непроницаемо, не предвещая улучшение погоды. Лада вышла из леса и остановилась на вершине дюны, которая спускалась вниз, становясь пляжем с белым, бархатным песком. Море бесилось, расплескивая волны и гудя тяжелым прибоем. В этот раз оно было темно-бирюзовое и преображалось в салатово-серый оттенок только на гребнях волн; его поверхность струилась и двигалась, разозленная штормовым ветром. Лада присела на ствол поваленного дерева и ее долгий, изучающий взгляд замер где-то вдали у горизонта.

- Я тебя не люблю, но пришла именно к тебе, - тихо сказала она, разглядывая поверхность моря.

«Как случилось, что все стало таким запутанным и сложным? Что мне теперь делать? Наши отношения с Игорем уже не будут прежними - он обо всем догадался, он что-то предчувствует. Он ждет, когда я начну разговор и объясню, что происходит. Но я сама не знаю, что происходит! И я не могу, не могу сказать ему ни слова. У меня горло пересыхает, когда я собираюсь рассказать ему об этих отношениях с Владом. Собственно, зачем мне говорить? Он итак все понял. Умение анализировать всегда помогало ему в жизни. И мне импонирует эта его черта. Игорь так не похож на меня. Влад напротив. Я ругала его, но ведь я сама виновата больше чем он! Почему я раньше не заметила этого кольца? Хотя многое ли это изменило бы? Он приехал и я не могла отказаться от встречи с ним. Я не могу не видеть его хотя бы эти несколько дней. А что потом? Пусть будет, что будет. Я часто использовала это правило в жизни. Использую и теперь. Слишком все сложно и не в моих силах бороться с обстоятельствами».

Капли дождя струились по ее лицу и стекали с мокрых волос. Она убрала прилипшие ко лбу локоны и закуталась в свою куртку. Сосновый лес позади нее шумел, раскачивающиеся ветром высокие деревья создавали вибрацию в воздухе и издавали тонкий аромат смолы.

Лада села в машину. На коврике под ногами сразу собралась лужа и ее легкие летние кроссовки увязли в этой воде. Она прошипела пару резких словосочетаний и завела мотор. Развернувшись на узком полотне двухполосной дороги, Мерседес рванул обратно в город.

Лада медленно поднялась по лестнице на свой этаж, оставляя после себя лужи на ступеньках, и на площадке столкнулась с Владом, который сидел подпирая спиной дверь. Она улыбнулась и ее серое, уставшее лицо снова приобрело оливковый оттенок, излучающий внутренний жар средиземноморской крови.

5

Вдали уже показался порт и моряки готовились причаливать. Игорь стоял на палубе и курил. Находясь в море он мало думал об отношениях с Ладой, но теперь, чувствуя, что приближение встречи с ней неизбежно, тягостное ощущение начало усугубляться. Он любил ее. Может быть, даже сильнее, чем прежде. Он не отрицал, что вначале полюбил ее в основном из-за эффектной внешности и был готов мириться с диаметральной разницей их взглядов на мир. Но со временем все то, в чем она была полной противоположностью, начало привлекать его и, проникая в этот темный мир ее эмоций, он полюбил свою жену еще сильней. Игорь сразу заметил насколько Влад похож на нее характером и, скрепя сердце, со страхом признавался самому себе, что они идеально подходят друг другу. Он сам никогда не мог бы быть так душевно близок с Ладой, как невзначай случилось с этим заезжим журналистом.

Игорь тяготился двойственностью своего желания: он хотел, чтобы ситуация разрешилась как можно скорее, но в то же время боялся этого и готов был оттягивать этот момент насколько хватит сил. Он боялся узнать, что ждет его дома; боялся увидеть Ладу и по ее глазам прочитать свой приговор; боялся переступить порог и опять ощутить чувство гнетущий безысходности.

Игорь не стал торопиться домой. После отгрузки рыбы, он остался на пристани и долго стоял, глядя на море. Заметив, что он не спешит к машине, Алексей позвал его в бар, куда он иногда ходил с другими рыболовами после удачного рейса.

Приглушенный свет и громкая музыка не расслабили напряженных нервов и Игорь, игнорируя коктейли, заказывал сначала коньяк, а потом переключился на водку. Последние посетители начинали расходиться, а Игорь сидел, полулежа на барной стойке, и качал в руках пустой стакан, ожидая пока бармен принесет очередную бутылку.

- Дома проблемы? - наконец, решился спросить Алексей.

- Проблемы, - переспросил Игорь, - Любые проблемы можно решить, а эта ситуация безвыходная.

Он выхватил у бармена из рук бутылку абсента, отодвинул стакан предложенной газировки и налил себе полный бокал, как будто это было легкое вино.

- Понимаешь, жена влюбилась в одного парня. Он - нормальный, хороший человек. Можно сказать, мужской прототип ее самой. Они очень похожи. Все осложняется тем, что за проведенные вместе годы, я сам полюбил ее еще больше.

- Что собираешься делать?

- А что я могу сделать? Я чувствую себя слишком скверно, чтобы пытаться что-то изменить.

Игорь залпом выпил свою порцию абсента и тяжело выдохнул.

Около трех часов ночи Лада услышала шорохи у входной двери: Игорь безуспешно пытался попасть ключом в замочную скважину. У него ничего не вышло и он постучал. Девушка, которая полночи просидела на кухне, ожидая его, встрепенулась и подбежала к двери. Игорь прошел, придерживаясь рукой за стену. В таком состоянии она его еще не видела. Раньше он мог выпить много, но при этом выглядел как будто вообще не пил. В этот раз весь его вид выдавал разбитость после обильного количества выпивки: он осунулся и выглядел мрачно. Игорь кинул на тумбочку ключи от машины и вопросительно посмотрел на нее. Лада в ответ испуганно взглянула на него: он никогда не садился за руль даже после рюмки коньяка, а теперь... Она подхватила его прежде, чем он собрался упасть у порога, и повела в зал. Игорь пошел с ней безропотно, с усилием придерживаясь рукой за попадающиеся предметы. Лада уложила его на кровать, а сама пошла спать на кухню, там на диване в последнее время спал он сам.

Игорь проснулся поздно. Он встал и, покачиваясь, подошел к окну. Полуденное солнце уже заливало крыши припаркованных у дома машин. Он прошел на кухню и понял, что Лады нет дома. Игорь удивился тому, что эта новость его не удивила. Но чем больше он думал о жене, тем больше в нем просыпалось раздражение. Он сел за стол и стал придумывать слова, которые скажет ей как только она появится. Время шло, девушка не возвращалась. Чтобы немного остыть, Игорь достал бутылку коньяка и выпил пару рюмок. Но это еще больше озлобило его. Он резко встал и зашел в зал. Там огляделся - ее любимая чертова черная мебель. Первым ему под руку попался стол со стеклянной столешницей. Он перебил его одним ударом и тяжелая конструкция, треснув, повалилась на подкошенных ногах. Игорь смахнул капли крови с руки и направился к комоду. Под конец, он добрался до кровати и выломал спинку, так что матрас рухнул на пол. Он немного успокоился только когда увидел Локки, забившегося в угол и наблюдающего за ним из-за занавески своими большими, задумчивыми глазами.

Игорь стоял посреди комнаты, в которой, благодаря ему не осталось ни одного целого предмета, и озирался, у него кружилась голова. Чтобы унять это головокружение, он уперся рукой в стену и простоял так несколько секунд с закрытыми глазами, затем устало присел на корточки и подозвал кота к себе. Локки осторожно подошел и стал тереться ушастой головой об его колено. Игорь взял его на руки и прижал к себе.

- Тебя она тоже бросила? - тихо сказал он и зарылся лицом в его шерсть.

Лада и Влад гуляли по набережной Зеленогорска. Девушка была задумчивой и молчаливой. Влад, наоборот, производил впечатление человека уверенного в своих действиях. Он постоянно улыбался тихой, осторожной улыбкой. В этот день небо для него было безоблачным. Лада не разделяла его настроения. Она периодически посматривала на его обручальное кольцо, желая удостоверится, что оно действительно там есть. И в тот момент, когда он обнял ее за талию и захотел поцеловать в шею, она не смогла сдержаться и опять взглянула на его руку, как будто в этот момент кольцо должно было испариться.

- Тебе кольцо палец не жжет? - с усмешкой спросила она.

Влад снял кольцо с пальца и резким движением кинул в море.

Взгляд Лады застыл на том месте, где еще не успели исчезнуть круги на воде. Внезапно, она поняла насколько он серьезен.

- Все-таки ты хочешь вернуться в Москву? - спросил Влад.

- Да. Если наступает новый этап в моей жизни, то я хочу вернуться. Калининград навсегда будет связан с Игорем.

- Я уеду в Москву, все устрою и через неделю приеду за тобой.

Лада кивнула. Она, внезапно, подумала, что если он не приедет, она будет благодарна ему.

Лада вернулась домой вечером. Игорь сидел на кухне с Локки свернувшимся у него на коленях и пил коньяк. Девушка встала рядом со столом и придержала рукой бутылку, когда муж потянулся за ней.

- Не стоит. Тебе завтра в плавание.

- Лада, ты же знаешь, я не могу.

Он осторожно вытянул горлышко бутылки из ее руки и наполнил свою рюмку. Лада отвернулась от него и посмотрела в окно, сильно приподняв голову. В глазах появилась резь и она хотела чтобы эта горечь отхлынула обратно.

Игорь уехал на работу рано утром, когда Лада еще спала. И теперь, стоя на палубе и готовясь к отплытию, он вспоминал ее лицо, когда зашел взглянуть на нее перед уходом. Она была бледной и выглядела утомленной даже во сне.

Рагнарек медленно отчалил, набирая ход. Внезапно, кто-то из моряков крикнул, чтобы он вышел на палубу. Игорь бросился наружу. На пристани стояла Лада. Она была одета по-домашнему - в шорты и футболку, но накинула спортивную куртку, чтобы не замерзнуть ранним утром. Заметив мужа, она слабо махнула ему. Игорь вцепился в борта судна и пристально смотрел на нее. Так они стояли пока не исчезли друг у друга из вида.

Ее появление на пристани одновременно разозлило и огорчило его. Увидев море и поднявшись на судно этим утром, он немного успокоился и перестал анализировать события последних дней и отношения с женой, злость и раздражение сменились апатией. Но ее задумчивый, грустный взгляд вывел его из равновесия и вся эта сложная ситуация заиграла в его мозгу новыми красками. Ему стало обидно от осознания того, что несмотря на неотвратимость исхода их отношений, она любила его и сама переживала и страдала от происходящего. Но ситуация была неразрешима для них обоих.

Игорь облокотился о борт и посмотрел вперед, на курс которым шло судно. Море серебрилось под прозрачным ясно-голубым небом и в этот летний день казалось символом спокойствия. Легкий теплый ветер не разбавлял удушливого воздуха и зноя. Игорь не любил такую погоду: море было слишком спокойным, волны слишком мягкими, а солнце бесхитростно ярким. Он по опыту знал, как много лиц имеет море и как быстро они меняются в одно мгновение. На смену безоблачному дню пришла звездная ночь, внезапно смешав границы стихий и заполнив все пространство мерцающими алмазами.

Предчувствия не обманули Игоря: эта видимая безмятежность должна была окончиться шквалом. Утром опустился густой туман. Стоя на корме, моряки не видели передней части судна, а об открытом море напоминали только слабые всплески за бортом.

- Навигация сбилась, показывает разные координаты. В общем, мы сошли с курса и неясно куда нас несет, - сообщил Игорю механик.

Моряки собрались возле капитана, ожидая указаний. Игорь молча закурил. Море ласково покачивало и убаюкивало судно словно это была люлька с младенцем.

- Первым делом, надо попытаться связаться с другими суднами, которые в радиусе пятидесяти километров от нас, запросить координаты и начать ремонт навигационной системы.

Весь день ушел на выполнение поставленных задач. Но выяснить местонахождение судна так и не удалось: не было связи с другими судами, а навигационная система не могла войти в контакт со спутником. Игорь разложил на столе в рубке бумажные карты и с каждым прошедшим часом отмечал новый радиус - диапазон их возможного перемещения. Подобных ситуаций в его практике еще не было.