— Есть вещи, которые молодые леди никогда и ни при каких обстоятельствах не должны делать, — резко сказал Делани.

— Например, выставлять солидных джентльменов в идиотском положении? — ехидно заметил Тони Доусон.

— Именно.

— В таком случае, я полагаю, тебе, Дел, нужно признать свое поражение. Ты должен уступить своей сопернице, — сказал мистер Доусон. — Ты готов признать, что проиграл этот спор?

Делани улыбнулся и поднял бокал в сторону Чонси.

— Предлагаю тост за молодых леди, которые, по всей вероятности, забыли, что американцы за нашу короткую историю уже два раза дали под зад англичанам.

— За Отиса Спинозу, который построил себе дом из деревьев, за которыми он так долго наблюдал! — примирительным тоном воскликнул Тони.

— За американских джентльменов, которые не любят, чтобы их поучали и которые любят древнюю историю!

— За джентльменов, — подытожила Агата Ньютон, — которых сейчас нужно оставить в покое!

Агата вихрем выскочила из комнаты, чтобы скрыть неожиданно зародившееся в душе веселье. Сэлли Стивенсон уже успела сообщить ей, что мисс Джеймсон является типичной представительницей английских снобов, но она всегда была дурой, эта Сэлли. Она так легко поверила в то, что Агата пригласила мисс Джеймсон исключительно ради Тони. Но он вел себя так подобострастно, что она просто не могла упустить возможности поиздеваться над ним.

Она снова вошла в комнату и подошла к мисс Джеймсон.

— Моя дорогая, — сказала она, ласково притрагиваясь к ее руке, — боюсь, этот спор продлится до бесконечности. На вашем месте я бы с удовольствием оставила мужчин. Пусть думают, что они знают больше всех!

— Мне нравится спорить с ними, мадам. — Старая леди чем-то напоминала Чонси Люси, сестру ее матери, умершей, когда Чонси было пятнадцать лет.

— Лично я не нахожу в этом споре ничего интересного. — Пенелопа обиженно надула губы.

— Еще бы, моя дорогая, — успокоила ее Агата. — Лучше сыграй для нас что-нибудь. У тебя это получается намного лучше, чем спорить с мужчинами.

— Нет, она подождет, пока не придут джентльмены, — сурово произнесла миссис Стивенсон.

— Вы правы, мадам, — тут же добавила Чонси. — Какой смысл тратить свой драгоценный талант на нас?

Вскоре в гостиную вошла группа возбужденных джентльменов. Агата Ньютон была очень удивлена тем, что Делани Сэкстон тут же направился к Пенелопе Стивенсон и с тех пор не отходил от нее ни на шаг. Странно, подумала она. Очень странно. Бедный Тони. У него нет никаких шансов с мисс Джеймсон.

Делани не мог объяснить свое поведение. Мисс Джеймсон была сегодня просто великолепна и часто поражала присутствующих искрометным остроумием. Они неоднократно сталкивались в словесном поединке, и ему это чертовски нравилось. И тем не менее он уехал. Поднявшись по лестнице наверх, он на мгновение остановился перед дверью Мари, грустно улыбаясь. На этот раз он точно знал, что стремится к прекрасному телу своей любовницы только для того, чтобы выбросить из головы Элизабет Джеймсон.

Но забыть эту странную англичанку он так и не смог. Даже осыпая ласками Мари, он представлял на ее месте мисс Джеймсон, ее великолепную фигуру и полную грудь.

— Mon amour[3], — шептала Мари, — о чем ты думаешь?

— Думаю о том, как хорошо быть рядом с тобой, — сказал Делани, переворачиваясь на спину. Ему нравилось, когда Мари находилась на нем. Несколько умелых движений, и он вошел в нее со всей страстью, на которую только был способен. — Вот теперь я ни о чем не думаю, — простонал он от удовольствия.

Их движения с каждой минутой становились все более ритмичными и возбуждающими. Почувствовав приближение долгожданного расслабления, Делани представил на месте Мари Элизабет Джеймсон. Это была его последняя мысль, перед тем как погрузиться в безбрежное море блаженства.

Делани не остался у Мари на ночь, чем слегка расстроил ее. Возвращаясь домой по тихим ночным улочкам города, он долго не мог избавиться от мысли, что плохо обошелся со своей любовницей. И во всем виновата эта маленькая ведьма! «Что же она выкинет еще?» — подумал он, мягко усмехаясь.

Два дня спустя Тони Доусон, Дэн Брюэр и Хорас Ньютон пригласили Делани на обед в ресторан «Капитан Кроппер».

— Знаешь, Тони, — ворчал Хорас Ньютон, остервенело накалывая на вилку кусок черепашьего мяса, — этот негодяй Лиментур встретил нас в Земельной комиссии и обрушил на нас целую тонну документов и прочей дряни. При этом заявил свои претензии на владение значительной частью города, а также Алкатраса и Иерба-Буэны[4].

— Не забывай еще и Фаралонские острова, — добавил Делани.

— Это чистейшей воды надувательство, — со знанием дела заявил Тони. — Пока это мало кого волнует, Хорас.

— И все же у меня складывается впечатление, что этот человек доставит нам в будущем немало неприятностей, — вмешался в разговор Дэн.

Тони подозвал официанта и заказал еще по одной кружке пива. Как только оно появилось на столе, он высоко поднял свою кружку.

— Дел, пьем за твою шахту «Полночная звезда»! Дэн сказал мне, что добыча идет полным ходом.

— Да, неплохо, — скромно заметил Делани. — Порода богата золотом, но у меня такое ощущение, что золотоносная жила скоро кончится. — Его мысли неожиданно коснулись Пола Монтгомери, вызвав тревогу. Очень давно он не получал от него никаких сведений. Он окончательно решил не посылать денег этому человеку, пока не получит от него вразумительного объяснения своему молчанию.

— Я слышал, у тебя там были какие-то проблемы, — сказал Хорас.

— Небольшие, — согласился Делани. — Пара мерзавцев, у которых больше жадности, чем мозгов.

— Хорошо, что эти подонки уехали из Сан-Франциско, — постарался утешить его Тони. — Боже мой, Дел, тебе крупно повезло, что ты не видел тех беспорядков, которые начались здесь, когда сюда пришел «Комитет бдительности» летом пятьдесят первого года. Ты тогда был в Англии и прекрасно провел время.

— Да, нашел там деньги для поддержания «Полночной звезды», — сухо ответил Делани и пожал плечами. — Надеюсь, какое-то время у меня не будет конкурентов в этом деле. Не очень хочется быть судьей и исполнителем приговора одновременно.

— Кстати о проблемах, — подхватил Хорас. — Дел, когда ты собираешься предпринять решительные шаги? Я на днях разговаривал со стариком Стивенсоном — тот крайне удивлен твоей скромностью и нерешительностью. — Хорас посмотрел на Делани сквозь прозрачное стекло пивной кружки и хитро подмигнул ему.

— Я думаю, что все дело не в скромности, а в том, кто первый его захомутает, — рассудительно сказал Дэн. — Именно поэтому он и убегает от них.

— Я? — удивленно переспросил Делани и почувствовал слегка учащенное сердцебиение. — Я никогда еще не убегал ни от кого, тем более от этой вертихвостки.

— Знаешь, даже Агата не смогла сказать об этой девушке ничего определенного, а уж она-то прекрасно разбирается в людях, — вмешался в разговор Хорас. — Правда, я слышал, как она бормотала, что эта девица слишком умна и красива, чтобы быть счастливой в семейной жизни. Какой же мужчина смирится с этими качествами?

— Сэм Бреннан рассказывал мне, что Кори Минивер бросил перед ней свою шляпу и попросил ее руки, но она хладнокровно отказала ему, как, впрочем, и десятку других парней в Сан-Франциско. — Дэн замолчал и посмотрел на свою пустую кружку.

— Сегодня вечером веду ее в театр, — гордо заявил Тони. — Там будет какая-то пьеса Шекспира, а она ведь англичанка да и вообще образованная женщина. Думаю, ей будет очень интересно.

— Что с тобой, Тони? — с притворным любопытством спросил Делани. — Неужели ты решил приударить за богатой наследницей?

Тони поставил на стол кружку, а его красивое лицо потемнело от гнева.

— Она леди, Дел! И вызывала бы у меня уважение, даже если бы у нее не было ни цента!

— Да, да, конечно, — поспешил согласиться Делани. — Значит, театр?

— Да.

— Знаешь, мне кажется, моя Мари уже давно умирает от желания посмотреть какую-нибудь пьесу Шекспира. Не исключено, что мы там встретимся сегодня вечером.

— Черт возьми, Дел, — воскликнул Дэн, допивая пиво, — не хотел бы я оказаться на твоем месте, если старик Стивенсон увидит тебя там с любовницей!

Делани хитро ухмыльнулся и посмотрел на своих друзей. «Меня больше интересует, что подумает мисс Джеймсон, а не этот прощелыга Стивенсон», — промелькнуло у него в голове.

Чонси с огромным любопытством наблюдала за тем, как Стивенсоны во время всей «Бури» метали яростные взгляды в ту сторону зала, где сидел со своей любовницей Делани. Она, кстати сказать, была очень милой. Чонси лишь один раз встретилась со взглядом Делани и доброжелательно улыбнулась ему, с удовольствием отметив про себя, что у него удрученный вид. Он, вероятно, ожидал, что она продемонстрирует свою ревность или по крайней мере неодобрение, но она его разочаровала.

Тони Доусон делал короткие заметки в блокноте, подготавливая обзор спектакля для очередного выпуска газеты.

— Театр производит очень хорошее впечатление, сэр, — сообщила ему Чонси, когда спектакль уже закончился и они выходили из здания театра.

— Да, мадам, — согласился Тони, внимательно наблюдая за ней, — но у меня сложилось впечатление, что вы больше внимания уделяли публике, а не спектаклю.

— Правда? — с наигранным удивлением спросила она и хитро улыбнулась. — Должна признаться, что некоторые зрители меня поразили. Впервые вижу, чтобы джентльмены приходили в театр со своими любовницами и делали это совершенно открыто, никого не стесняясь. В Лондоне это совершенно немыслимо. Во всяком случае, ничего подобного я там не видела.

— Думаю, вам не следовало бы знать об этом, — угрюмо проворчал Тони.

— Не знать или не говорить? — уколола Чонси. — Вы хотите сказать, что невинные и добродетельные леди не должны обращать внимание на развратные поступки своих знакомых? Другими словами, они должны быть глухими, слепыми и немыми существами? — Ее вдруг поразила неприятная мысль, что Делани Сэкстон, по всей видимости, получает удовольствие оттого, что дразнит своих друзей и шокирует их своим поведением. — Простите, Тони, — сказала она, стараясь отбросить дурные мысли о Сэкстоне. — Я буду вести себя хорошо. Обещаю.

— Не хотите ли вы поужинать в ресторане «Пудель»?

— Я много слышала о четвертом этаже этого ресторана, сэр, — задумчиво произнесла она. — Надеюсь, вы не поведете меня туда?

— Мисс Джеймсон!

— Ведь там есть специальные кабинеты, не правда ли? — продолжала допытываться Чонси. — И соответствующая обстановка? И сложная система звонков, с помощью которых в номер можно вызывать официанта? О Господи, я снова за свое. Видите, Тони, я совершенно не похожа на изысканно вежливую и глухонемую молодую леди.

— Мисс Джеймсон, Элизабет… — прошептал он мягким и тихим голосом. Она посмотрела на него и подумала, что он очень красив с густой копной темных волос и столь же густыми бакенбардами. Она уже знала, что он ей сейчас скажет, и ей очень не хотелось обижать его отказом. Чонси быстро отвернулась от него. Тони тяжело вздохнул и стал что-то рассказывать о своей новой статье, посвященной курортному местечку под названием «Русс-Гарденс».

— Русс — это какой-то немецкий иммигрант, Тони?

— Да, — сказал тот и снова тяжело вздохнул. — Кристиан Русс. Он открывает семейный ресторан на открытом воздухе с большим оркестром, обеденными столами в тени деревьев и все такое прочее.

— К сожалению, я еще не была на тамошнем ипподроме, — как бы невзначай заметила Чонси.

— Вы увлекаетесь лошадьми, мисс Джеймсон?

— Да, обожаю скаковых лошадей и люблю прогулки верхом, Тони. Кстати, совсем недавно я купила замечательную арабскую кобылу. Ее зовут Иветта. — «А завтра утром я отправлюсь на Ринкон-хилл и посмотрю, как она скачет галопом», — подумала она, предвкушая массу приятных впечатлений.

Глава 10

Чонси глубоко вдохнула свежий утренний воздух и направила свою лошадь к Ринкон-хилл. Над городом стоял туман, и от замечательного вида, открывавшегося перед нею, захватывало дух.

— Спокойнее, девочка, — сказала она Иветте, нежно похлопывая ее по загривку. — Вон там находится Рашен-хилл. Какие там дома! Нужно было взять с собой Мэри. Она наверняка знает все адреса и всех жителей этого района.

Она слегка нахмурилась, только сейчас поняв, что верховая прогулка без сопровождающих может оказаться весьма опасным предприятием. Не совсем умно с ее стороны, но утешало то, что в левом кармане зеленой бархатной юбки лежал «дерринджер». Чонси повернулась в седле и стала смотреть на дом Делани Сэкстона, уютно примостившийся на южном склоне холма. Она уже раньше видела его хозяина — он разговаривал со своим слугой Люкасом. Во всяком случае, ей показалось, что это был Люкас, так как она заметила черную повязку на его лице, которая придавала ему весьма зловещий вид.

Где же вы, мистер Сэкстон, черт бы вас побрал? Она же прозрачно намекнула Тони Доусону два дня назад во время посещения театра, что собирается прогуляться на окрестных холмах. Неужели он не сообщил ему?