— Теперь о том, почему я пригласил вас присутствовать на этой беседе, — сказал Брексби. — Речь идет о дворянском титуле вашего брата.

— Дворянском титуле? — Алекс недоумевающе посмотрел на министра.

— Вот именно. Ведь вашему брату надлежит представить Англию во всем великолепии. Разумеется, личное состояние позволит ему одеться подобающим образом, а английское правительство, конечно же, подготовит для свежеиспеченного императора дорогой подарок. Мы предполагаем, что это будет усыпанный рубинами скипетр, очень похожий на скипетр короля Эдуарда Второго. Правда, на королевском скипетре рубинов нет, но для Селима, с учетом его вульгарности, их следует обязательно добавить. Это должно произвести соответствующее впечатление. Однако главным, — продолжил Брексби, — является то, как Селим воспримет Патрика Фоукса. С учетом нестабильных отношений между нашими странами этот аспект чрезвычайно важен.

— Правителям Албании и Индии Патрик вроде бы понравился, — заметил Алекс. — Я слышал, что Али-паша даже просил его стать министром своего кабинета. А вы знаете, Албания наводнена турками. Я не думаю, чтобы с Селимом получилось как-то иначе.

— Вы меня не поняли, дорогой сэр. Титулы для Селима превыше всего. Подумайте только: император Селим! — Последние слова Брексби произнес недовольным тоном.

Несколько секунд Алекс задумчиво созерцал крышку дубового стола лорда Брексби, а затем поднял голову и пристально посмотрел на министра внутренних дел:

— Вы имеете в виду, что Патрику могут пожаловать титул. — Это было утверждение, а не вопрос. Затем улыбка тронула его губы. — Прекрасно!

— Конечно, здесь возникнут определенные трудности. — Тон лорда Брексби подразумевал, что трудностям этим он придает мало значения. — Но я думаю, они могут быть преодолены.

Алекс улыбнулся:

— Я могу выделить Патрику половину моей недвижимости и, следовательно, половину титула.

Александр Фоукс был графом Шеффилдом и Даунзом, что предполагало управление двумя английскими территориями. Это предложение Брексби шокировало.

— Мой дорогой сэр! Нам не нужно ничего такого делать. Делить наследственный титул? О нет, нет и еще раз нет. Дело в том… — На его лице появилось лукавое выражение. — В вашей семье есть еще титулы.

Алекс задумчиво кивнул. Действительно, он был не только графом Шеффилдом и Даунзом, но и виконтом Спенсером.

— Я имею в виду Шотландию, — сказал Брексби.

Алекс пребывал в полном недоумении и потому отозвался только через пару секунд:

— Шотландию?

— Известно, что ваша прапрабабушка, выходя замуж за ваше го прапрадедушку, утратила титул своего отца, герцога Гизла, поскольку в ту пору была еще ребенком.

— О, конечно. — Алекс знал о существовании шотландской прапрабабушки, но понятия не имел, что она утратила титул отца.

— Я намереваюсь ходатайствовать о восстановлении этого титула, — заявил Брексби. — Мне кажется возможным представить разумные причины с учетом важности переманить Селима Третьего на сторону Англии. По моим предположениям, если наш посол не произведет на Селима должного впечатления, то в ближайшем будущем Оттоманская империя объявит Англии войну, естественно, идя в фарватере нашего дорогого Наполеона. Я ожидаю, что парламенту придется по душе и тот факт, что вы с братом близнецы. В конце концов, Патрик Фоукс младше вас всего на несколько секунд.

Алекс кивнул. Надо иметь в виду, что лорд Брексби никогда не сообщает о своих планах, если не уверен в их успешном осуществлении. «В таком случае, — подумал Алекс, — через несколько месяцев Патрик будет объявлен герцогом Гизлом».

— Я не уверен… — начал он, но в этот момент дверь отворилась.

— Мистер Патрик Фоукс; граф Слэслоу; лорд Реджинальд Питершем; мистер Питер Дьюлэнд, — объявил слуга лорда Брексби.

Лорд Брексби немедленно перешел к делу:

— Джентльмены, сегодня я пригласил вас как владельцев быстроходных морских судов.

— Помилуйте, любезный сэр, — смущенно проговорил Брэддон Четвин, граф Слэслоу, — я что-то не припомню, чтобы владел каким-нибудь кораблем. Если только управляющий не купил его без моего ведома.

Лорд Брексби внимательно разглядывал графа. По-видимому, то, что ему сообщали по поводу умственных способностей Слэслоу, преувеличением не было.

— Свой клипер вы выиграли в экарте у… — Брексби замолк на несколько секунд, поднес к глазам очки и склонился к лежащей на столе газете. — О да, вы играли с мистером Шериданом Джеймсоном. Я полагаю, он коммерсант.

— Вы совершенно правы, — произнес Брэддон с заметным облегчением. — Питершем, это было в той гостинице, где мы остановились с тобой по дороге на ипподром в Аскот. Ты помнишь?

Питершем кивнул:

— Помню, я отправился спать, а ты еще долго резался в карты и швырял кости.

— И выиграл корабль, — радостно воскликнул Брэддон. — Теперь я все вспомнил.

— А что, правительство решило реквизировать наши корабли? — спросил Патрик Фоукс, пожалуй, немного резковато. Он владел тремя клиперами и ни с одним не собирался расставаться.

— О нет, нет и еще раз нет, — запротестовал лорд Брексби. — Как говорится, ваш дом — ваша крепость. Единственное, что нам хотелось бы знать, — не пожелает ли один из вас в ближайшем будущем поплавать примерно месяц вдоль побережья Уэльса. Правительство заказало в Уэльсе строительство береговых укреплений, но вам же известно, западные территории очень трудно поддаются управлению. — Брексби нахмурился. — Там просто не выполняют наших распоряжений.

Пятеро приглашенных выжидающе смотрели на министра.

— Вот, собственно, и все, джентльмены, — произнес он. — Нами получена информация, что Наполеон может предпринять попытку вторжения в Англию с тыла. Его корабли выйдут из Булони, обогнут полуостров и высадятся в Уэльсе. Вероятность этого события не очень велика, но все равно с ней следует считаться.

Брэддон нахмурился:

— Зачем ему это? Много быстрее было бы просто пересечь пролив. Лично я бы это сделал за шесть часов.

«Да, — подумал Брексби, — когда он был ребенком, мать, наверное, с ним намаялась. Этот болван даже не ведает, что пролив Ла-Манш заблокирован».

— Боюсь, что в данный момент это невозможно, — произнес он в высшей степени любезно. — Наполеон сам же и инициировал блокаду пролива. Именно с учетом этого фактора, джентльмены, я хотел бы просить одного из вас взять на себя эту миссию. Естественно, инспектировать строительство береговых укреплений я мог бы поручить нашим морским силам, но для этого пришлось бы задействовать один из боевых кораблей как раз в такое время, когда месье Наполеон вынудил нас бросить все силы на блокаду пролива. Короче, мы были бы очень благодарны, если бы один из вас согласился выполнить эту задачу.

— До окончания сезона я этим заняться не могу, — поспешно проговорил Брэддон. — Сегодня утром я сделал одной леди предложение руки и сердца, которое было принято, и теперь моя мать настаивает, чтобы я появлялся на всех светских приемах. А потом, — добавил он после небольшой паузы, — как водится, предстоит свадьба.

— Могу я поинтересоваться, — вежливо спросил лорд Брексби, который старался не пропускать ни одной светской новости, — это леди Софи Йорк приняла ваше предложение выйти замуж?

— Она, — просиял Брэддон.

Братья Фоукс встали поздравить жениха. Встретившись взглядом с Патриком, Алекс заметил в черных глазах брата веселые искры. Его губы слегка подергивались, он едва сдерживал смех.

Затем Патрик резко повернулся к лорду Брексби и холодно произнес:

— Этим займусь я.

Лицо лорда Брексби озарилось лучезарной улыбкой. Он тоже встал и слегка наклонился вперед, опершись на стол растопыренными пальцами.

— Превосходно, превосходно. В таком случае я прошу вас уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени, чтобы показать дислокацию этих укреплений. — В голосе Брексби чувствовалась едва скрываемая ирония. Дело в том, что жители Уэльса — народ трудный и упрямый, не очень-то склонный подчиняться английским порядкам. И потому на существование этих укреплений надежды было очень мало.

Патрик кивнул.

Остальные приглашенные, кроме Алекса, поспешно удалились. По лицам джентльменов нетрудно было угадать, что у них отлегло от сердца. В кабинете остались трое.

Брексби кратко рассказал о ситуации, возникшей в Оттоманской империи, задачах миссии Патрика Фоукса и проблеме титула.

— Никакой титул мне не нужен, — быстро произнес Патрик. Его тон не допускал возражений.

Алекс про себя усмехнулся. Он собирался, но не успел сказать лорду Брексби, что не стоит уговаривать парламент жаловать Патрику герцогство, потому что тот его не примет.

Но лорд Брексби редко предпринимал что-либо, не изучив предварительно предмет со всей доскональностью. Он знал, что Патрик Фоукс чуть ли не самый богатый аристократ в Лондоне. Денег у него столько же, если не больше, чем у брата. Ему также было хорошо известно, что Фоукс весьма пренебрежительно относится к дворянским титулам и никогда не обнаруживал сожаления по поводу отсутствия у себя такового. Информаторы сообщили Брексби, что Фоуксу всегда было безразлично то, что его брат граф, а он нет.

Однако Патрик Фоукс был также умным человеком и достаточно поездил по Востоку. Как и все прочие, он был прекрасно осведомлен о страсти Селима Третьего к всевозможнейшей западной мишуре, включая и титулы.

— Ради Бога, — сказал Брексби с деланным безразличием, — здесь этот титул можете не использовать. По возвращении из Турции вы имеете право даже от него отказаться. Нам это в любом случае безразлично. Тем не менее мы бы предпочли, чтобы вы не подвергали риску свою посольскую миссию. Причем в любой форме, в том числе и отказом принять титул.

Патрик глубоко задумался.

Брексби наблюдал за братьями, скрестив на груди руки. Они являли собой весьма живописную картину, эти близнецы Фоукс. Оба длинноногие, с необыкновенно похожими лицами, у обоих непослушные черные волосы с небольшой серебряной проседью и изогнутые брови, придающие лицу дьявольское выражение. Небрежно устроившись в креслах, расслабив крепкие мускулы, они напоминали прикорнувших на теплом солнышке крупных котов. Пожалуй, нет, поправил себя Брексби, точнее было бы сравнить их с тиграми, совершенно одинаковыми опасными хищниками. И пусть непринужденная расслабленность никого не вводит в заблуждение — они в любой момент могут вскочить и выпустить когти.

Наконец Патрик пожал плечами и объявил, что лорд Брексби может подавать ходатайство в парламент о пожаловании ему титула. Министр иностранных дел понял, что дело сделано.

— На утверждение титула уйдет примерно шесть месяцев, — радушно произнес он. — Если вы отправитесь в поездку в конце следующего лета или осенью, то прибудете в Константинополь как раз вовремя, чтобы присутствовать на коронации. Изготовление скипетра с рубинами ювелиры закончат к апрелю. Здесь я никаких трудностей не предвижу.

— Мне бы только не хотелось большой огласки. Я имею в виду титул, — коротко произнес Патрик, хотя не хуже лорда Брексби знал, что, как только он станет герцогом Гизлом, лондонское высшее общество будет говорить об этом самое меньшее несколько месяцев.

Брексби благоразумно промолчал. Он поднялся с кресла и обогнул стол. Алекс и Патрик были уже на ногах. У двери Брексби широко улыбнулся:

— Надеюсь, что мне удастся первым назвать вас ваша светлость. — Он отвесил поклон.

Как только братья вышли из здания, Патрик взорвался смехом:

— Как тебе этот напыщенный осел? Похоже, маскарад доставляет ему удовольствие. Почему бы ему не послать в Турцию кого-нибудь из герцогов королевской крови?

Алекс усмехнулся:

— Патрик, перестань морочить мне голову. Ты же мечтал поехать в Оттоманскую империю на эту чертову коронацию. А тут представляется такая возможность.

— Ты прав, как всегда. — Патрик улыбнулся, и его лицо просветлело. — Во время путешествия по Тибету, Индии и Персии мне довелось довольно много слышать о Селиме. В том числе даже и в Лхасе.

— Да? И какой же он?

Патрик снова улыбнулся:

— Селим самый настоящий позер и больше никто. Проехавшись по европейским столицам, он решил импортировать в Константинополь все европейские нравы, включая женскую одежду, чем буквально свел своего отца с ума.

— Ты думаешь, он действительно может двинуть свою армию на поддержку Наполеона?

— Считаю это вполне вероятным.

Они подошли к своим каретам.

— А знаешь, — насмешливо произнес Алекс, — ты ведь теперь выше меня.

Патрик удивленно вскинул брови, а затем его лицо расплылось в улыбке.

— Ты прав, черт возьми! Ведь я стану герцогом, а ты как был графом, так им и останешься!

Алекс засмеялся. Братья всегда иронически относились к титулам.

Глаза Патрика неожиданно сузились.

— Если бы я был герцогом месяц назад, она бы мне не отказала.

Алекс покачал головой. Он, конечно, понимал, о ком идет речь.