Марлен Сьюзон - Полночный гость

Шатаясь, он почти вывалился из таверны, не разбирая дороги кинулся вверх по холму и бежал до тех пор, пока не рухнул, задыхаясь, под рябиной, что одиноко стояла на плоской вершине холма.

Все. Надежды разбиты. Жизнь кончена. Нет ни Рейчел, ни дома, ни состояния. Ничего! А денег едва хватит на корку хлеба для жены.

О-о, Мэган...

Он заставил ее пересечь Атлантику, привез сначала в Лондон, потом в Йоркшир. Несмотря на все ее сомнения, убедил-таки рискнуть, пообещав золотые горы для нее и Джоша. Он обещал ей роскошную жизнь, какая и не снилась в Америке.

Роскошную! Боже, что за насмешка. Он не в состоянии обеспечить ей хотя бы крышу над головой.

Что же будет с Мэган? Этот вопрос сейчас волновал Стивена куда больше собственной судьбы.

Он обязан что-то придумать.

Иначе – как взглянуть в глаза жене?

Боже, когда же закончится этот кошмарный сон!

Шагая по тропинке через долину, Мэг размышляла о том, что одним сомнением в ее душе стало меньше. Уингейт-Холл существует на самом деле. Но кто настоящий владелец поместья? Стивен?

Конечно, Стивен. Иначе зачем бы он привез сюда жену?

И все-таки ей было не по себе. А что, если Уингейт-Холл принадлежит кому-то другому? Мэг видела, с какой тщательностью Стивен отсчитывал монетки на еду и ночлег во время путешествия. От нее не укрылась тревога, написанная на лице мужа сегодня утром, после завтрака. Денег на ужин и комнату даже в самой дешевой гостинице у них наверняка нет.

Так что же будет с ними, если Уингейт-Холл не принадлежит Стивену? Что, если вся его история была ложью?

Нет, не может быть. Израсходовать те небольшие деньги, что у них были, на путешествие через Атлантику, а потом сюда, в Йоркшир... Зачем? Не безумец же он, в конце концов.

Она не спеша шагала по тропинке, разглядывая деревенские домики и восхищаясь ухоженными, аккуратными дворами. У самого дальнего от таверны дома к специальному колышку были привязаны великолепный гнедой жеребец и гнедая кобыла чуть более темной масти.

Мэг обошла животных и двинулась дальше по тропинке. Лишь оказавшись позади дома, она увидела мужчину в бриджах оленьей кожи и куртке для верховой езды.

Прислонившись к высохшему дубу, незнакомец прижимал к груди маленького ребенка и что-то ему говорил. Издалека Мэг не расслышала слов, но даже в самом тоне мужчины чувствовалась отцовская нежность.

Он приветствовал Мэг дружелюбной улыбкой.

– В гости приехали? Вы не из местных.

– Разве вы знаете всех местных жителей? – удивилась Мэг.

– Конечно. – Услышав чужой голос, малыш от любопытства начал крутить головкой, чтобы увидеть, Кто же это говорит. Незнакомец повернул ребенка лицом к Мэг, устроил поудобнее. – Я управляющий этим поместьем.

– Какой симпатичный коттедж. Вы здесь живете?

– Нет, я жду жену. Она готовит целебные настои из трав. Хозяин этого дома заболел, и жена понесла ему лекарство.

– Это ваш ребенок?

Он взглянул на малыша с такой любовью и отцовской гордостью, что у Мэг защемило сердце.

– Да, это мой сын Стивен. Назвали в честь его дяди.

– Моего мужа тоже зовут Стивен. – Мэг мечтательно улыбнулась. Если бог даст им ребенка... будет ли Стивен смотреть на сына с такой же любовью?

– А вас как зовут? – спросил незнакомец.

– Мэг.

– Очень приятно, Мэг. Я – Джером. Вы ведь из Америки, верно? – Как вы догадались?

– Всегда легко различал акценты. И что же привело вас на землю предков?

– Мой муж – англичанин и очень тосковал по дому.

Маленький Стивен, обиженный тем, что про него забыли, протестующе захныкал. Джером прижал его к себе, что-то заговорил на ушко – и уже через пару минут кроха вновь вовсю заливался смехом и подпрыгивал на руках у папы.

Оранжевый диск солнца полностью скрылся за дальними холмами.

– Я, пожалуй, вернусь к таверне, – сказала Мэг. – Мы там расстались с мужем.

Но у таверны Стивена не было, и, у кого бы она ни спрашивала, никто не мог сказать, куда он пошел.

Она стояла у таверны и, прищурившись, оглядывала холмистую долину в поисках Стивена. Мужа нигде не было, зато она увидела Джерома. По-прежнему прижимая сына к груди, тот уже сидел верхом на гнедом жеребце. А рядом, на кобыле Мэг увидела изящную женщину – жену Джерома, решила она. Через несколько секунд Джером и его спутница свернули на тропинку и исчезли в лесу.

Проводив их взглядом, Мэган развернулась и на вершине ближнего холма, увенчанного одинокой рябиной, заметила знакомую фигуру, скорчившуюся у подножия дерева. Она зашагала к холму.

Мэг была уже в нескольких шагах от вершины, когда Стивен поднял голову. Один лишь взгляд на лицо мужа – и у нее упало сердце. Казалось, он вмиг состарился, почернел от потрясения и горя.

– Боже милостивый! – Мэг бросилась рядом с ним на колени. – Что случилось, Стивен?

– Рейчел умерла, – глухо выдавил он. – Уингейт-Холл продан герцогу Уэстли. Поместье мне больше не принадлежит.

Больше не принадлежит? А когда-нибудь вообще принадлежало?

Мэг устыдилась своих сомнений. Стивен не смог бы так притворяться. Он в шоке, он страдает, а жена думает только о том, как бы уличить его во лжи!

Она бросилась мужу на шею, крепко обняла, и Стивен, мгновенно сцепив руки на ее талии, зарылся лицом в ее волосы.

– Не могу поверить, что Рейчел мертва, – невнятно простонал он.

– Как это случилось?

– Говорят, что наложила на себя руки... Нет, не может быть!

– И что мы теперь будем делать? – Мэг поежилась. С заходом солнца температура заметно упала, и ночь обещала быть довольно холодной.

– Неподалеку есть небольшой охотничий домик. Он давно заколочен. Переночуем там.

– А завтра?

И послезавтра, и во все те дни, что придут следом?

Он вновь покачал головой:

– Не знаю. Попытаюсь поговорить с Уэстли. Надеюсь, он согласится помочь.

– Надеешься? – Судя по тону Стивена, особой надежды он не испытывал. – Ты ведь не веришь, что он поможет, правда?

– Да. Он никогда не принимал меня всерьез и не раз говорил мне об этом. Вероятнее всего, он будет счастлив видеть, как я перед ним унижаюсь. Ну, а потом просто вышвырнет вон. Да еще заявит, как обычно, с ледяным высокомерием, что я получил по заслугам... Может, я и заслужил все эти несчастья. А ты – нет, – мрачно добавил он.

Затем поднялся.

– Пойдем. Коттедж в той стороне. – Стивен повел ее мимо деревенских домиков в березовую рощу и дальше по тропинке, на которой Мэг недавно видела Джерома с женой.

Чуть позже, когда они уже углубились далеко в лес, Мэган спросила:

– Что это за охотничий домик? Почему он заколочен?

– Его построил мой дед. Для своих целей. Потом он не использовался.

– Каких целей?

– Тебе не понравится ответ, Мэган...

– Все равно – скажи.

– Он привозил туда любовниц.

Стивен оказался прав. Ей совсем не понравился ответ. Он лишний раз напомнил ей о том, с какой легкостью ее муж да и англичане вообще относятся к нарушению брачных клятв. Мэг возмущалась отношением Стивена к браку. А стоило ли его винить, если супружеские измены принимались обществом как нечто естественное? Вот и его собственный дед относился к браку с той же беспечностью.

В лесу, освещенном только желтым серпом луны, было довольно темно. Но даже этот призрачный свет не помог ей скрыть свои чувства от мужа. Заглянув Мэган в лицо, Стивен взял ее за руку, с нежностью сжал холодные пальчики.

– Не тревожься, любовь моя. Мне этот дом не понадобится. Мой отец приказал заколотить его, и я не собираюсь ничего менять.

– А почему он приказал заколотить коттедж?

– Да потому, что отцу он был не нужен. Отец любил одну-единственную женщину, мою мать. – Стивен улыбнулся, прижал руку Мэган к себе. – Так же, как и я люблю и буду всегда любить только тебя.

От этих слов на душе у Мэг посветлело. Даже их неясное будущее уже не казалось таким страшным.

Они шли уже около получаса и забрались, как казалось Мэг, в самую чащу леса. Кругом высились дубы, платаны и английские вязы. Стивен вдруг поднял руку, указывая куда-то впереди себя.

– Вон там охотничий домик! Еще несколько шагов – и лес расступился, открывая их взору полянку, на которой уютно расположился небольшой, но аккуратный домик.

Мэг удивленно заморгала. Из трубы шел дым, в окнах горел свет, и одно из них оказалось наполовину открытым.

– Что за черт?! – услышала она изумленное восклицание Стивена.

Стивен не мог поверить своим глазам. Охотничий домик пустовал уже много лет! Отец, помня о том, сколько унижений вытерпела бабушка Стивена из-за этого дома, приказал заколотить окна и двери и не желал к нему даже приближаться.

После смерти отца Стивен и не подумал поступить вопреки его воле. Да и Рейчел этого ни за что бы не сделала. А значит, коттедж открыли по приказу нового владельца, герцога Уэстли.

– Должно быть, Уэстли сюда кого-то поселил...

Но кого? Он терялся в догадках. Для прислуги Уингейт-Холла жилье слишком роскошное, а для гостей – слишком далеко от особняка...

Личико Мэган побледнело и осунулось от переживаний и голода. У Стивена тоскливо сжалось сердце. Бедняжка. Она еле держится на ногах. В любом случае нельзя оставаться ночью под открытым небом.

– Я... я понятия не имею, что теперь делать, – в отчаянье пробормотал Стивен. – Попробую обратиться к тем, кто здесь живет... Может, они не откажут нам в еде и крове. – Он тронул Мэган за руку: – Подожди здесь, ладно? Только никуда не уходи и не приближайся к дому, пока я не позову. Мало ли как отнесутся хозяева к незваным гостям.

Стивену пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы заставить себя войти. Ему была невыносима даже мысль о том, что придется умолять, точно нищему, о приюте в своем собственном доме. Но ради Мэган он пошел бы на любые унижения.

Когда до коттеджа оставалось несколько шагов, тишину ночи нарушили женские стоны и всхлипы, доносившиеся из приоткрытого окна. Звуки любви были столь очевидны, что Стивену не пришлось долго гадать над их смыслом.

– Колдунья моя, соблазнительница, что ты со мной делаешь... – раздался следом хриплый мужской голос.

Стивен замер. Он слишком хорошо знал этот голос. Герцог Уэстли!

Дьявольщина! Так же, как и дед, этот подонок развлекается здесь со шлюхами! Да как он смеет!

Все страшные открытия этого дня, все страдания, что достались на его долю, все прошлые оскорбления надменного герцога, тревога за будущее Мэган – все несчастья, сжигавшие его душу, неожиданно взорвались вспышкой непреодолимой ярости.

– Будь ты проклят, Уэстли! – во все горло крикнул Стивен.

Почти потеряв голову от ярости, продолжая выкрикивать проклятия в адрес герцога, он ввалился в дом, распахнув дверь с такой силой, что та с громким стуком ударилась о простенок. И первым делом налетел на небольшой столик с зажженной свечой в серебряном подсвечнике посредине. Подсвечник он успел подхватить на лету, а столик отлетел к стене и перевернулся.

Дрожа от бешенства, Стивен озирался по сторонам. Справа и слева от него две двери были открыты нараспашку. А к закрытой двери в дальнем конце прихожей вел след из разбросанных, явно снятых второпях предметов одежды – и мужской, и женской. Невозмутимый, хладнокровный герцог Уэстли – и так сгорает от страсти?! Но доказательства были слишком красноречивы.

Поставив столик и подсвечник на место, Стивен шагнул было в комнату справа, но та оказалась всего лишь кухней. Он двинулся к левой, погруженной во мрак комнате...

Дверь в конце длинной прихожей распахнулась с треском, по силе не уступавшим грохоту входной двери, когда в дом ворвался Стивен.

Герцог Уэстли в чем мать родила, потрясая чудовищной величины кочергой, ринулся к ночному гостю.

Стивен невольно попятился.

Неожиданно ему пришло в голову, что едва ли кто-либо еще, кроме герцога Уэстли, мог бы выглядеть столь внушительно без единой нитки на обнаженном теле.

К тому же... Стивен с большим опозданием вспомнил, что Уингейт-Холл теперь принадлежит герцогу... Ему ничего не оставалось, как с честью завершить этот фарс. Как это сделать, он пока даже не представлял.

– Кто вы такой и какого черта здесь делаете? – ледяным тоном надменно произнес герцог.

Но уже в следующий миг выражение лица Уэстли неуловимо изменилось. Он опустил руку, и кочерга со звоном покатилась по полу.

– Арлингтон?! – изумленно, словно не веря своим глазам, прошептал он.

– А ты как думаешь? – Стивен не собирался ни отрицать, ни доказывать очевидное.

– Черт побери, Арлингтон, это же ты! Наконец-то. Хоть кто-то узнал его в родной стране. Но что за злая ирония судьбы – услышать свое имя из уст человека, который ни во что его не ставил.