Анна Кэмпбелл - Полночный соблазн

– У моей матери своя жизнь.

– И ты думаешь, что ей все равно, где ты и что с тобой?

– Уж леди Хармзуорт точно плевать на мое исчезновение из Лондона.

– На прошлой неделе я был у Уайтов. Твое таинственное исчезновение обсуждают на все лады. Как бы кто не заявил в полицию о твоем исчезновении. Ты – слишком заметная персона, чтобы позволить себе вот так бесследно раствориться. Всех весьма интересует, куда пропал Ричард Хармзуорт, а еще больше – по какой причине. Некоторые даже делают ставки.

– Ого! – оживился Джозеф и мрачно хохотнул. – Есть шанс подзаработать! Я – держатель ценных сведений о молодом баронете.

– Ты бы сначала выслушал версии, – буркнул Кэмерон. – Даже мне было стыдно их слушать. Ричард отправился воевать в Африку. Ричард сбежал с оперной певицей. Ричард уехал на континент, потому что в гневе убил своего портного.

– А что, Сайкс умер? – удивился Ричард. Ему нравился его портной.

– Нет, его просто побили в темном переулке. Сайкс уже в полном порядке. – Кэмерон раздраженно отмахнулся. – Но все сходятся в одном: Ричард Хармзуорт сбежал в связи с каким-то постыдным дельцем. Ты еще ничего не сделал, а тебе уже приписали какую-то глупость. Ты должен поехать в Лондон!

– Да уж, – вздохнул Ричард. – А я так ждал встречи со старыми друзьями, полагая, что уж они-то всегда на моей стороне.

– Но признай, этот маскарад не может длиться вечно!

– В Литтл-Деррике живут хорошие люди, а не прожигатели жизни, охотники за состоянием или фальшивые лицемеры.

– Кроме тебя, конечно, – негромко вставил Джозеф.

– Послушайте же! Даже под чужим именем я обычный человек из плоти и крови. Никто не обсуждает вытачки моего фрака или оттенок брюк. Никто не судачит о моей семье за моей спиной. Эти люди занимаются своими делами, им нравится их жизнь. И мне нравится, черт возьми, этот Кристофер Эванс. Им быть куда приятнее и легче, чем сэром Ричардом Хармзуортом.

Повисла тишина.

Лицо Кэмерона смягчилось, однако его тон, когда он заговорил, остался бескомпромиссным.

– Может, все действительно так. Но ты не можешь скрыться от жизни, притворяясь другим. Жизнь нагонит тебя и даст такого пинка, какого не давала никогда прежде. Тебя разоблачат, и последствия будут ужасающими.

– И кто же это сделает? Уж не ты ли? – мрачно буркнул Ричард.

– Нет, но это ничего не меняет. – Кэмерон обернулся к Джозефу. – Ну… хоть ты ему скажи!

Джозеф повертел бокал с бренди в руке, заставив золотистую жидкость вращаться по кругу.

– Знаешь, я бы дорого дал, чтобы посмотреть, что это за Дженевив Барретт. Вероятно, какая-то исключительная особа.

Из своего кресла Дженевив следила за благородными гостями. Герцог Седжмур устроил прием для соседей, и приглашенные нарядились в свои лучшие наряды. Девушка старательно улыбалась окружающим и разглядывала кружева, шляпки, украшения.

Возможно, зал приемов его светлости в Лейтон-Корте и был скромнее приемных залов в других его домах, но для дочери викария сверкающее золотом и слепившее белизной шелковых скатертей помещение казалось просто королевским дворцом. Здесь было так много зеркал, что кружилась голова. Неудивительно, что с первого ужина у герцога, вспомнила она, отец вернулся таким потрясенным.

Дженевив пригубила шампанское, смущенно удивляясь, что дорогой напиток казался ей теперь атрибутом повседневной жизни. Что бы она ни думала о Кристофере Эвансе, этот человек расширил ее жизненные горизонты, открыл дверь в мир наслаждений, о котором доселе она ничего не знала. Отогнав воспоминания, девушка пересела из кресла на стул.

Как же она ненавидела Кристофера! Ненавидела всем сердцем. Но никакая ненависть не могла вытеснить из памяти моменты безмятежности и покоя под сенью ивовых ветвей на водной глади. Дженевив могла презирать мистера Эванса, этого лжеца и вора, но ее тело жаждало новых ласк, которые он мог ей подарить.

Желая отвлечься от пагубных мыслей, Дженевив наблюдала за приглашенными. Двойные французские двери были распахнуты: лето сделало свой последний подарок – погода стояла теплая. Гости входили и выходили.

Черный фрак и брюки, а также белоснежная сорочка герцога Седжмура были безукоризненны. От него веяло какой-то внутренней силой, и не нужна была особая интуиция, чтобы почувствовать это. Его светлость был необыкновенно красив, но красота эта была холодной и такой же безукоризненной, как и его наряд.

Дженевив герцог принял приветливо, чем заставил ее смутиться. Сейчас он разговаривал с лордом Невиллом и ее отцом, вещавшим о древних графствах. На лице его светлости застыл вежливый интерес.

Взгляд девушки устремился к Кристоферу Эвансу. Он устроился в кресле на противоположной стороне зала. Его лицо было довольно угрюмым. С поездки в Оксфорд они не общались – Дженевив всячески избегала с ним встреч. Она не доверяла себе, своему телу…

Кристофер был одет еще лучше, чем хозяин дома. Казалось, фрак был сшит прямо на нем, так четко он обрисовывал широкую грудь и мощные плечи. Когда он поднялся, чтобы поприветствовать лорда и леди Холбрук, которых Дженевив не встречала прежде, каждый мускул его тела заиграл под тканью, девушка с трудом отвела взгляд.

О Джозефе Меррике виконте Холбруке Дженевив знала лишь понаслышке. В газетах писали, что он был арестован в связи с подозрением в убийстве двоюродного брата, который погиб при нелепых обстоятельствах – упал с лестницы и сломал шею. Затем обвинения были сняты, а немного погодя Джозеф чудесным образом был признан законнорожденным и получил титул виконта. На его суровом лице было несколько уродливых шрамов, взглянув на которые, немедленно хотелось отвести взгляд. Однако его жена Сидони смотрела на мужа с нежностью и обожанием, а сам виконт не отпускал ее руку.

Последними прибыли сестры Хэдли-Чайлд – две старые девы из соседнего поместья. Обе восхищенно оглядывались по сторонам.

– Все говорят о вашем блестящем интеллекте, – начала разговор леди Холбрук, внезапно оказавшись рядом с Дженевив. – Я очень рада нашему знакомству.

Дженевив смущенно улыбнулась темноволосой красавице.

– Думаю, слухи сильно преувеличены.

– Слухи всегда преувеличены, дорогая.

Рядом с модным платьем леди Холбрук старое, купленное четыре года назад платье Дженевив казалось скромным и незатейливым, и девушка почувствовала неловкость.

– Когда вчера Джозеф вернулся в Барстоу-Холл и рассказал мне, что в Литтл-Деррике есть девушка, посвятившая себя науке, я не поверила своим ушам. Признаться, одно слово «наука» пугает меня. – Сидони Холбрук рассмеялась.

– Точные науки пугают многих, но меня увлекает история, – улыбнулась в ответ Дженевив.

– Кстати, – виконтесса кивнула в сторону Кристофера Эванса, который говорил теперь с тетей Люси, – мне кажется, в компании этого джентльмена вы ощущаете неловкость.

Девушка украдкой поглядела на Кристофера. Словно почувствовав это, он повернул голову, синие глаза остановились на ней. Ей показалось, что лицо его приблизилось, готовясь к поцелую, и она залилась пунцовым румянцем. Злясь на себя, Дженевив поджала губы и нахмурилась, ноздри ее раздулись. Ей показалось, что при этом по лицу Кристофера прошла тень. Он отвернулся, как если бы почувствовал ее неодобрение и гнев.

– Вы говорите о мистере Эвансе? – спросила Дженевив самым безразличным тоном, на какой была способна.

Ее собеседница озадаченно вскинула брови.

– Так вот как его зовут? – Она странно хмыкнула. – Я отвлеклась, когда муж представлял нас друг другу.

– Мне показалось, что вы были знакомы прежде.

Виконтесса смутилась и сделала торопливый глоток шампанского, чтобы скрыть это.

– Почему вы так решили?

– Он говорил, что в Лейтон-Корте остановились его старые друзья. Быть может, речь шла не о вашей семье. – Дженевив пожала плечами, словно тема ее не слишком интересовала, однако мысленно недоумевала. Кристофер Эванс общался с лордом Холбруком по-дружески.

– Наверное, речь шла только о моем муже, – сказала Сидони Холбрук. – У него очень много деловых связей.

Что ж, это было правдоподобное объяснение.

Впрочем, можно ли назвать другом делового партнера? И так ли хорошо знал виконт Холбрук мистера Эванса? Ложь Кристофера заставляла Дженевив сомневаться во всем.

– По какой-то необъяснимой причине мистер Эванс воспылал любовью к истории и задержался в Литтл-Деррике, вместо того чтобы и дальше заниматься бизнесом.

– Вы не слишком приветствуете это? – недоверчиво спросила Сидони.

– Отчего же, я рада, что у отца есть собеседник. – Дженевив криво улыбнулась. – Но мне непонятно, зачем богатому лорду Эвансу проводить столько времени в деревне. Он мог бы изучать историю в Лондоне среди именитых профессоров, имея доступ к тысячам редких изданий.

Дженевив изо всех сил гнала мысль о том, как легко Кристофер Эванс сходился с людьми, независимо от их социального положения, как чутко улавливал чужое настроение, как заботился о тех, кому в жизни повезло меньше.

Хорошо, допустим, он просто вел свою игру, а любовь окружающих помогала обрести обычное красноречие. Но если мистер Эванс был вором, как он был связан с герцогом Седжмуром? Почему один из могущественнейших дворян Англии принял его в свой круг? А если Кристофер Эванс преследовал гадкие цели, проникая и в этот круг?

– Мне кажется, вы несправедливы к этому человеку, – заметила Сидони.

– Не знаю, не знаю… – пробормотала Дженевив. Она уже жалела, что поделилась своими мыслями с едва знакомой женщиной. Следовало как можно быстрее сменить тему. – Вы прежде бывали в этих краях?

Леди Холбрук покачала головой, не удивившись смене темы разговора.

– Нет. Но Джозеф давно дружен с его светлостью. Стоило герцогу позвать нас в гости, как мы немедленно собрались в дорогу. К счастью, мы были не так далеко, в Уилтшире. Как только наша малышка Консуэла немного освоится, мы прокатимся по местным деревням, изучим эти места. Поговаривают, что Литтл-Деррик очень мил.

– С вами ваша дочь?

Упоминание о Консуэле дало новое направление беседе, и речь о мистере Эвансе больше не шла. Дженевив вежливо слушала рассказы о чудесной малышке, но ей постоянно казалось, что взгляд Кристофера жжет ей затылок. Она частенько отпивала шампанское в надежде, что это ее расслабит, но напряжение не уходило.

Когда гостей пригласили к ужину, ее место за столом оказалось между Кристофером Эвансом и виконтом Холбруком. Это раздосадовало девушку сверх меры. Леди Холбрук сидела напротив и ободряюще улыбалась.

Когда Кристофер обнаружил табличку со своим именем рядом с ней, на его лице не было обычного триумфа, которого она ожидала. Он опустился на стул с недовольным выражением. Дженевив вздрогнула, когда Кристофер прошептал:

– Теперь вы будете вынуждены вести со мной вежливую беседу… – И встряхнул белую накрахмаленную салфетку.

– Я могу есть молча. Наверняка еда не так безвкусна, как ваши шутки.

– Вот как? – произнес он громче и прищурился. – Поверьте, я могу шутить так, что к концу вечера ваши щеки будут пылать от смущения.

– Думаю, это лишнее, – испуганно пробормотала Дженевив.

– Тогда перестаньте шарахаться от меня как от прокаженного, – продолжал Кристофер, – а заодно поведайте, что за глупости поселились в вашей прелестной головке.

Говоря это, он наклонился так близко к ее уху, что по шее Дженевив побежали мурашки.

– Я от вас не шарахалась, мистер Эванс, – раздельно, почти по слогам произнесла девушка.

– Неужели? Но ведь перемены налицо. В Оксфорде вы мурлыкали, как кошка, а затем в одночасье стали поливать меня презрением.

– Не притворяйтесь агнцем, мистер Эванс, – процедила она.

Он вздохнул.

– Это так по-женски: думать, что мужчины могут читать мысли. Вы придумываете про нас всякую ерунду, а потом ждете, что мы станем отрицать то, о чем даже не подозреваем! Простой и ограниченный мужской мозг не способен разобраться в лабиринтах ваших выводов и суждений, миледи. Нам нужна нить Ариадны.

– Удобно прятаться за расхожими суждениями, мистер Эванс.

Он вздрогнул от того, как холодно она произнесла его фамилию.

В этот момент лорд Холбрук повернулся всем корпусом к Дженевив.

– Я с нетерпением ждал встречи с вами, мисс Барретт, – сдержанно произнес он.

– Спасибо, – также сдержанно ответила Дженевив, склонив голову.

Она почти забыла, что они с Кристофером не одни.

Большие черные глаза виконта изучали ее. Теперь, чуть привыкнув к шрамам на его лице, она начала видеть его словно сквозь них. Глаза виконта казались непроницаемыми, однако в них светились интеллект и искренний интерес.

– Моя жена сказала, что вы замечательная собеседница.

Дженевив удивленно приоткрыла рот.

– Это очень лестно, но я совершенно не понимаю, чем заслужила такой эпитет. Мы познакомились с ее светлостью всего пару часов назад.