Айрис Джоансен - Полночный воин (Хранительница сокровищ)

Бринн резко кивнула и пошла вслед за Маликом. Эдвина, несомненно, права. Ей не следует расстраиваться или чувствовать неловкость из-за неприятной встречи. Как только они достигнут Фалкаара, все будет хорошо.

Гейджу удалось раздобыть только четверых старых лошадей и трех небольших ослов.

Поздним вечером он привел животных в лагерь.

Малик, едва взглянув на них, недовольно покачал головой.

— Ты разочаровал меня. И этого человека у меня в стране называют Принцем обмена? Несчастные, они же падут, не прожив и дня!

— Они не так уж плохи! — раздраженно ответил Гейдж. — Нам вовсе ни к чему боевые кони, способные покрывать большие расстояния.

— Верно, но нам нужны лошади, у которых хотя бы ноги не заплетались.

— Тогда иди и торгуйся сам. — Гейдж сел у костра и вытянул к огню руки. — Но не надейся, что управишься до утра или сторгуешься на что-нибудь получше.

— Неужели такие неприветливые?

— Ты был более приветлив со мной, всадив при первой нашей встрече мне в руку свой меч. — Гейдж поежился. — Хотя, как мне кажется, они не представляют угрозы. Сомневаюсь, чтобы во всей деревне нашлось хотя бы одно боевое оружие. Они уставились на меня, как на волка, жаждущего их съесть.

— Естественно, — торопливо вступила в разговор Бринн. — У тебя грозный вид.

— Что правда, то правда. — Гейдж поморщился. — И я выглядел бы более грозным, пробудь с ними подольше. Меня так и подмывало постричь им шерсть, когда они украдкой проходили мимо меня.

— Они не овцы.

— Недалеко ушли от них. — Он взял котелок из рук Малика, налил себе похлебки и принялся есть. — И не такие тихони, когда пытались перебороть меня при торговле.

— Поставлю-ка я этих несчастных созданий туда, где трава пожирнее. — Малик взял животных за поводья. — Как знать, может, это их последний ужин! Ты поможешь мне, Эдвина?

— Ты даже этих кротких созданий не способен вывести на пастбище без посторонней помощи? — Вопреки своим насмешливым словам Эдвина резво вскочила и пошла за ним.

— Здешние жители не овцы, — повторила Бринн. — Они лишь привыкли жить в мире и согласии, их так научили.

— Гевальд Великий?

— Почему ты такой жестокий? — Она закусила нижнюю губу. — Ты говоришь так, словно ненавидишь их.

Перед тем как ответить ей, он закончил есть.

— Возможно. Наверное, мне хочется, чтобы в них вообще не было ничего хорошего, тогда бы они ничего не значили для тебя. — Он поставил котелок на землю и стал смотреть на огонь. — Некоторые жители деревни, с которыми я разговаривал, вспомнили твою мать… и тебя.

— Ты спрашивал о ней?

— Разумеется, я расспросил их о ней. — Его голос слегка дрожал, но он постарался придать ему твердость. — Я заметил, как старый священник обидел тебя своим безучастием.

— Я не обиделась.

— Черта с два!

— Я просто не понимаю, почему он мог решить, что она обманула их. Она их любила. Может, так думает только отец Том, а другие наверняка не отвергают ее.

Гейдж продолжал смотреть на огонь.

— Неужели они так думают? — прошептала она.

— Нет, конечно, нет! Так считает только этот выживший из ума старик.

Он заведомо говорил не правду. Гейдж, который никогда не лгал, сейчас придумывал небылицы в надежде облегчить ее страдание.

— Так несправедливо! Пока она не уехала, она охотно делилась с ними своим даром.

— Похоже, слишком охотно. Может, они привыкли к ее дару, и он стал их частью? Тебе надо бы сделать выводы из ее безоглядной доброты. — Он спросил о другом: — Где в Фалкаарском лесу лежит клад?

— С южной стороны острова, в скалах, пещера. Там спрятаны сокровища.

— Если они еще там. — Он помолчал. — А твоя мать когда-нибудь рассказывала о кладе твоему отцу?

Он считает, что ее отец мог вернуться и украсть золото, поняла Бринн.

— Нет.

— Почему ты так уверена?

— Насколько мне помнится, она не доверяла ему.

— Но ведь она его любила, раз решилась оставить Гвинтал вслед за ним.

— Я не говорила, что она была к нему равнодушна. Просто не доверяла. Она боялась, что он приведет чужестранцев за сокровищами и разрушит тихую жизнь Гвинтала.

— Как поступила ты!

— Это совсем другое. Вы уедете и оставите нас в покое. Ты никогда бы не причинил вред Гвинталу.

— Откуда тебе известно?

— Просто не смог бы, и все. У тебя есть честь.

— Боже праведный, неужели мне послышалось, что ты веришь мне?

Она посмотрела на огонь.

— Я… верю… тебе.

Гейдж пробормотал какое-то ругательство.

— Наконец-то! Вырвать у тебя признание — все равно что пройти по зыбучим пескам и остаться туда не втянутым. — Он помолчал. — Ты доверяешь мне полностью или с оговорками?

Он ждал от нее таких важных для него слов о том, что она поверила в его невиновность в смерти Делмаса. Она не могла пойти на это.

— Думаю, ты не причинил бы вред тому, что мне дорого.

— Значит, с оговорками. Ну что ж, это лучше, чем ничего. — Он посмотрел в темноту. — До замка Гевальда день пути?

— Да.

— И еще день до пещеры?

Она кивнула.

— Значит, не пройдет и недели, как мы отправимся обратно в путь с сокровищами.

И он уплывет из ее жизни. При этой мысли сердце пронзила боль с нестерпимой силой.

— Но знай, ты не отделаешься от меня так просто. — Ярко-голубые глаза Гейджа смотрели изучающе в ее лицо. — Мы договоримся гораздо раньше, чем это случится.

Удивительно, как он читает ее думы! Просто страшновато. С каждым днем он ей все ближе и дороже. Как же она останется без него? Как же будет жить дальше?

— Я хотела поговорить с тобой о кладе, — отогнала она пугавшие ее мысли. — Мне бы хотелось отдать часть сокровищ Эдвине и Алисе. Золото поможет им стать более независимыми.

— Оно им может не понадобиться. У них верные мужчины.

Эдвина и Алиса нашли любящих их защитников. Она снова почувствовала боль одиночества.

— И все-таки я хотела бы отдать часть им. Клад огромный, и вряд ли ты ощутишь, что в нем не будет хватать малой частички.

— А для Бринн ничего?

Она покачала головой.

— Богатства мне никогда не хотелось. Мне оно не понадобится. Обещаешь?

— Пожалуйста, если тебе так хочется. Но для женщины оно порой оказывается опаснее безопасности.

— Потому что мужчины охотятся за такими женщинами и отбирают у них все. — Бринн видела это в знатных семьях Англии. — Тогда дай мне слово охранять Эдвину и Алису от тех, кто решится отобрать у них золото.

— Да, с этой задачей придется повозиться.

— Так ты сделаешь, что я прошу?

— Ладно, — криво улыбнулся он. — Но должен сказать, что мне очень странно слышать, как женщина, жаждущая только покоя, так настойчиво толкает меня ввязаться в битву.

— Ты сам рвешься на войну. Так что если уж тебе не избежать сражения, то пусть оно будет хотя бы за правое дело.

— Именно за дело, о котором ты так печешься! — усмехнулся он.

— Именно. — Бринн легла на настил и закрыла глаза. — Ложись спать. Нам надо очень рано отправиться в путь, если мы хотим засветло добраться до замка.

Он лег рядом под шерстяное одеяло и обнял ее.

— Бедняжка Бринн, у тебя выдался нелегкий день!

Было просто ужасно. Она вернулась в ожидании… Она сама не знала, на что надеялась, но наверняка не на холодный прием. Священник ясно дал ей понять, что она здесь чужая.

— В Фалкааре все будет по-другому.

— Надеюсь. Мне горько, когда тебя обижают. — Он коснулся губами ее брови. — И я сержусь, что здесь нет драконов, с которыми можно было бы сразиться, а одни лишь овцы.

— Они не… — Бринн не договорила. Ей не хотелось спорить с ним. Через несколько дней он уедет, и она не почувствует больше его рук, обнимающих ее. Она теснее прижалась к нему, положив голову в ямку у плеча. — У меня рухнули большие надежды. Пройдет время, прежде чем я снова привыкну к Гвинталу.

Он ничего не ответил. Возможно, Гейдж понимал, что сегодня они, может быть, в последний раз вместе. Кто знает, вдруг он примирился с мыслью, что она в конце концов останется здесь…

Гейдж!

Кинжал!

Кровь стекает по траве на опавшие листья под деревьями.

Бринн резко вскочила, ее трясло от ужаса, сердце готово было выпрыгнуть из груди.

— Опять кошмарный сон? — в полудреме, не открывая глаз, спросил Гейдж. — Ложись спать! — Он притянул ее к себе и крепко обнял.

Ей казалось, что Эдвина и Малик могли услышать удары сердца по другую сторону костра.

— Я скоро засну.

Бринн постаралась расслабиться. Ей не хотелось окончательно разбудить Гейджа, он бы начал задавать вопросы.

Тот же сон.

Нет, не совсем. До этого она видела только Гейджа и кинжал. На этот раз ей приснилось место. Деревья. Трава. Листва на земле.

Кровь на листьях.

Она вздрогнула. Руки Гейджа крепче сжали ее.

Она снова расслабилась. Ночной кошмар. Нельзя допускать, чтобы он стал правдой.

Всего лишь второй раз она видела сон о смерти.

Кайт. Языки пламени.

Вокруг них трава и деревья. Это может случиться здесь, сегодня ночью. Она испугалась.

Нет, во сне она видела день. У нее еще есть время. Она может предотвратить беду.

Она не допустит, чтобы сон стал явью. Она должна охранять и оберегать его от всех зол. Она не отдаст его драконам.

— Все в порядке? — пробормотал Гейдж, словно ему передалось ее волнение.

— Тихо, тихо, все хорошо! — Она нежно обняла его, словно мать ребенка. — Обещаю тебе, все будет хорошо.

— Можно поинтересоваться, почему ты смотришь на меня так, будто я собираюсь отрубить тебе голову и подать ее Малику на ужин? — нетерпеливо спросил Гейдж Бринн.

— Прошу тебя, не надо! — запротестовал Малик. — Меня называли язычником, но никогда не считали людоедом.

Не обращая внимания на его слова, Гейдж вглядывался в лицо Бринн.

— Ну, так как же?

— Не понимаю, о чем ты? — поспешно спросила она. — Тебе, наверное, показалось.

— Нет, я все отлично вижу. Едва ты проснулась сегодня утром, как не сводишь…

— Смотрите! — Бринн с облегчением указала на башни, неожиданно представшие перед их глазами. — Вот он, замок! Разве он не прекрасен?!

Эдвина была в восторге.

— Действительно, великолепный! Я еще не видела таких замечательных замков.

Бринн повернулась к Гейджу.

— У тебя в Нормандии есть что-нибудь подобное?

— Никогда не встречал такого внушительного, — признал Гейдж. — По сравнению с ним мой Бельрив просто коротышка, даже у Вильгельма замок меньше.

— Гевальду был нужен просторный замок. Он провозгласил себя здесь королем, а своих капитанов и лейтенантов сделал рыцарями. — Пришпорив лошадь, Бринн поскакала. — Скорее за мной! Посмотрим на великолепный ров с водой. Он похож на… — Она замолчала, поймав себя на своем неожиданном порыве, всегда игравшем с ней злую шутку. Ускакав вперед, она выпустила из вида Гейджа, а этого делать нельзя. Развернув лошадь, Бринн подождала, пока они нагонят ее. — Что вы тащитесь? Разве вы не хотите быстрее добраться до замка?

— Почему ты остановилась? — подозрительно опросил Гейдж.

— А что? Раньше я часто бывала здесь. Я выросла, играя в главном зале и в других комнатах. Когда Селбар стал моим другом, мы все время бегали по двору. Вот ты никогда не видел такого великолепия. — Она повернулась к Эдвине. — Сегодня переночуем под крышей.

— Может быть. — Гейдж явно сомневался. — Твой замок почти разрушился.

— Нет, — возразила она. — Он по-прежнему прочен, как и всегда. Правда, его давно не приводили в порядок.

— Что здесь произошло? Почему в нем никто не живет?

— Они все разъехались. — Бринн поднялась на мост и направилась через ворота. В ее воображении замок был великолепен, пока она не посмотрела на него их глазами. Во дворе камни поросли травой, а вторая лестница, ведущая к главному входу, разрушилась. Даже не сами развалины, а мертвая тишина вызвала у нее неприятное волнение. — Я же говорила тебе, это печальное место.

— Думаю, нам лучше уехать отсюда и устроиться на ночевку в лесу, — сказал Гейдж. — Как знать, кого мы можем встретить в этих залах?!

Кровь, стекающая по прожилкам зеленой листвы на землю.

— Нет! — Бринн резво спрыгнула с лошади. — Я хочу провести ночь в замке. Здесь нет никакой опасности.

Ничего такого, что может поджидать их в лесу.

Она повернулась к Эдвине.

— Во дворе есть крытый колодец, и камины хорошо работали в то время, когда я уехала отсюда. Мы можем даже устроить баню.