А Жаклин в это время летала на седьмом небе от счастья. Весь оставшийся день, шестое октября, она являлась обыкновенной счастливой девушкой двадцати шести лет от роду. Да и потом некоторое время вела себя соответствующе – любила весь белый свет, чаще шутила, смеялась, дома при любом удобном моменте душила Сулу в объятьях, излучала лёгкость и позитив. Чарльз уже начал надеяться, что его жена наконец-то оправилась от потери ребёнка и попробовал приблизиться к ней с нежностями и прелюдиями, но та мягко отстранилась, а потом, через пару дней, и вовсе замкнулась в себе опять.

Александр не звонил.

Он обещал, но и только. Жак верила ему и предположила, что юноша позвонит хотя бы через день. Но не дождалась звонка даже через двое суток два – ночи включительно. Влюблённая грустнела с каждым часом. И даже Сула здесь оказалась бессильна.

Прошла неделя и один день. Одна бесконечная неделя. И один бесконечный день.

Вообще то, обычно, когда звонит телефон, Жаклин всегда смотрела, от кого звонок и иногда не брала трубку – такую привычку она приобрела, начав работать – звонки иногда мешают, а случайные так и вовсе просто «убивают». Но когда ты каждый раз смотришь, кто звонит, и каждый раз надеешься, что это тот, кто тебе нужен, и постоянно ошибаешься, тебе это надоедает.

Надоело и Жаклин.

Она сидела у себя в ординаторской за компьютером и заполняла электронные карточки. Когда заиграл её рингтон, она, не отрывая глаз от строчек на экране, взяла аппарат в руку и, нажав на кнопку, засунула его между плечом и ухом.

– «Алло».

– Алло. Привет, Жаклин, это Александр.

Плечо дернулось, телефон полетел на пол, доктор Рочестер тут же вскочила и полезла следом за ним.

Она прислонила аппарат к уху еще под столом. Так и выбиралась оттуда.

– … Жак! Алло! Алло!

– Да-да, алло. – Девушка усаживалась на стул, поправляя волосы.

– С тобой всё в порядке? Ты где сейчас? – в голосе парня слышалась нешуточная тревога.

– Да-да, Алекс, всё в порядке. Телефон выскользнул из рук. Извини. – В ординаторской она сейчас была одна. «Господи, где я? Кто я? Что со мной?» – Эм-м-м… я на работе.

– Можешь говорить? – Не услышать в голосе юноши теперь уже улыбку можно было только при либо очень слабом слухе, либо очень сильном желании.

– Да-да, могу. Слушаю тебя.

– Привет еще раз, как у тебя дела?

– Привет. Я нормально, а ты как? Как на новом месте? Как учеба? – Жаклин с перепугу неумело пыталась взять разговор в оборот, хоть и позвонил первый Алекс.

– Всё отлично. Я доволен. Мне нравится. Правда нравится. Но звоню я по другому поводу.

– Да-да… говори.

– Кажется, я тебе говорил, что у меня в октябре, двадцать первого числа, день рождения? Ну, если не говорил, то вот сейчас сообщаю, что у меня через неделю днюха.

– Да-да, говорил. Поздравляю тебя, Александр. Желаю отлично повеселиться.

– Я как раз об этом.

– О чём? – «Господи, что я несу. Меньше слов, Жаклин, меньше глупостей!»

– Насчет повеселиться.

– А…

– Я тебя приглашаю.

«Аа-а-а-а-а-а-а! Черт возьми, да!» – Жаклин захотелось закрыть рукой микрофон телефона, подпрыгнуть до потолка и хорошенько обдать стены этой комнаты добротным девичьим визгом.

Её слегка отрезвила открывшая дверь в ординаторскую и вошедшая Рэйчел Бейзил – одна из штатных терапевтов. В принципе, выражение лица, с которым эта Рэйчел почти не расставалась, могло отрезвить кого угодно. Да хоть полстадиона болельщиков «Arsenal» после гола этой команды в ворота «Liverpool».

Жаклин пришлось выйти из ординаторской в коридор. Она прошла до его конца и встала у торцового окна.

– Я хочу всё это хорошенько отпраздновать и приглашаю тебя на мой праздник, – между тем продолжил парень. – Пабы и пиво мне еще в Глазго надоели, я хочу ночной клуб. Короче, двадцать первое – это пятница. Так вот, как раз в пятницу, мы все будем праздновать в «№ 5», в Сохо, в Лондоне. Прилетают Дженн с Марго, будут три моих друга из Глазго и несколько однокурсников из Оксфорда. Очень надеюсь, что и ты к нам присоединишься.

– Прилетают Дженни с Марго? Я рада за тебя, Александр – на твой день рождения с тобой будут твоя сестра и друзья. Правда, рада. Я тоже постараюсь приехать, но не обещаю: сам понимаешь, у меня работа и муж. – Жаклин усиленно вспоминала, как отпрашивалась у Чарльза примерно год назад тоже в ночной клуб, в Лондон, на встречу со своими университетскими девчонками.

– Да, я понимаю, но Марго с Дженн жаждут с тобой повидаться.

«А ты? А ты – нет?»

– Они остановятся в доме у Кирка, в Ноттингхилле, ты тоже можешь переночевать там с ними, чтобы не возвращаться поздно домой.

«Интересно, а где будет ночевать он? Вернётся в Оксфорд?»

– Я вижу, ты всё продумал. Спасибо, твоё приглашение принято. Не уверена, что смогу остаться в Лондоне на ночь, но приехать обязательно постараюсь. Я примерно знаю, где это. Я много раз бывала в Сохо, в ночных клубах. Подожди, а сколько Дженни лет? Как ты собираешься провести её в ночной клуб? Ей никогда и никто не даст восемнадцати и ей нужно специальное ID, ты знаешь об этом?

– Узнаю жительницу Лондона. – Александр сделал паузу и слегка засмеялся. – Расслабься, этот клуб принадлежит другу Дугала, Кэмерону Прайсу. Всё будет в порядке, мне обещали.

– Аа-а-а… ясно. Хорошо. – «Кто у него этот дядя Кирк? Герцог Вестминстерский?»

– Рад, что ты одобряешь. – Было слышно, что Алекс опять улыбается. – Как ты собираешься добираться?

– Ну-у-у… как, как всегда – на поезде и автобусе.

– Это исключено.

– Почему?

– Я пришлю за тобой такси.

– Куда?

– Домой.

– Домой? Ты с ума сошел! Алекс, не надо, остановись, ты еще сам не зарабатываешь.

– Когда я буду зарабатывать сам, то пришлю за тобой самолёт, – самодовольно хмыкнул парень.

«Я знала! Я сразу увидела в нём это!»

– Оу, «British Airways» начинать волноваться?

– Поздно. Они обречены. – Парень понимал, что начинает входить во вкус, но ничего не мог с собой поделать.

– Тебя взяли в футбол, именинник? – Жаклин всё-таки попыталась увести разговор в сторону от «такси», тем более, что в Александре было слышно, что… или ей это показалось, или он не хочет заканчивать разговор.

«Упрямая». – У юноши только что слюнки не потекли.

– Да. Взяли. Но отбор еще идёт, так что, может, меня еще и подвинут. Будет жаль.

– Очень. Хотелось поболеть за тебя на поле.

– Нет проблем. Приходи как-нибудь на тренировку – мы уже один раз играли с UNIV.

– Ну если ты приглашаешь, спасибо, может быть, как-нибудь и приду. – Жаклин опять широко улыбнулась. – А сейчас извини, я должна идти работать. Во сколько у тебя все собираются в «№ 5»?

– В пять.

– Угу, ясно. Я постараюсь запомнить. – Жаклин засмеялась. – Ну что же, до встречи?

– В пять такси будет у твоего дома. Диктуй адрес.

– Александр.

– Да, слушаю тебя.

– Не надо… не усложняй.

– Я просил адрес.

«Упрямый! То, что надо!»

– А ты, оказывается, упрямый! – «Маленький самодовольный красивый засранец».

– Куда мне до тебя, Жак!

– Ну тогда, значит, для тебя не будет ударом или неожиданностью, если я скажу, что я передумала и вынуждена сказать, что не смогу быть на твоём празднике, – весело до дерзости сказала Жаклин.

– Окей, – ответил ей Александр еще веселее, – не скажу, что я удивлён и поэтому подготовился – я натравлю на тебя Дженни с Марго. Ты этого хочешь?

– Да хоть всех послов доброй воли во главе с «Manchester United»! – Жаклин сказала это уже не «в» телефон, а самому телефону.

– Договорились! – парень уже веселился не на шутку – Жди их звонков и удачки тебе с ними!

– Лайм роуд, сорок восемь, строение два. – «Да будь ты трижды неладен, верзила ты

шотландская!»

Хохот из трубки был слышен даже, наверное, на ресепшене госпиталя Черчиля.

– Умница! Двадцать первого в пять будь готова.

«Всегда готова», – мысленно ответила Жаклин, а вслух сказала:

– Ты тоже. – Её голос был похож на коктейль из малинового вина и цианистого калия.

– Не понял: что «тоже»?

– Будь готов.

– К чему, если не секрет?

– Ко всему.

Александр сделал паузу.

– Это мой жизненный девиз, мэм. – Фраза была сказана как-то как наугад, на ощупь.

– Рада за тебя и за твою жизнь. Ну что же, пока? До встречи?

– Пока. – Парень остался одновременно и обрадован, и озадачен, первым нажав на «отбой». – «С ней явно не соскучишься».

Глава 10 Горчица

Глава 10

Горчица

Вообще-то, с тех пор, как Жак стала ждать звонка от Александр, она всё время держала в голове, что у него двадцать первого числа день рождения. Она даже не знала, сколько ему исполняется, но не в этом дело – девушка не собиралась упускать свой законный шанс поздравить его с праздником и не лишний раз его увидеть.

Поэтому начала думать над подарком. И придумала. Если он так и не позвонит, она планировала сделать это сама двадцать первого числа и, попеняв на молчание, всё-таки и договориться, где и когда можно будет вручить ему небольшой подарочек. Так… пустяк… сувенир.

Но раз он пригласил её к себе на праздник, то это, конечно же, меняет дело – Жаклин передумала везти подарок имениннику в клуб, чтобы у неё был повод еще раз, отдельно встретиться с ним специально для вручения.

Неделя!

«Через неделю я буду гулять у него на днюхе в клубе. Как же давно я хочу с ним потанцевать! Вот только пусть попробует не пригласить! Обижусь и лишу подарка!» – веселилась вовсю Жак, нарезая мясо на кухне под жалобные поскуливания Сулы за закрытой дверью и планируя запечь эту свинину в горшочках с луком и специями, для себя и Чарльза.

Но, о чем бы она ни думала, на задворках мыслей у неё постоянно мигало красное табло с надписью: «Что надеть? Какой прийти? Как себя подать? Прийти женщиной-вамп? Секретаршей? Недоступной секретаршей? Фривольной секретаршей? Романтичной особой? Модницей в авангарде? Как? Как одеться?»

Миссис Рочестер дождалась выходного и поехала сдаваться на милость Нью-Оксфорд Стрит. Она долго бродила вдоль «Primax» и «Selfridges» и поперёк «Esprit» и «Monsoon», и всё-таки купила примерно то, что её устроило.

Это было черное платье от «Gap» тонкого натурального трикотажа с длинным, расклешенным к низу, рукавом, довольно просторное – фигурка похудевшей Жак смотрелась в нём трогательно хрупкой. Неотрезное по талии, с интересно выкроенной горловиной, с предельно допустимым низким вырезом – красивая, богатая грудь девушки была, что называется, подана на блюде.

Платье доходило почти до колена и очень хорошо оформляло её похудевшие ножки.

К нему миссис Рочестер подобрала в «Topshop» грубые на вид, но довольно лёгкие, высокие, кожаные, тоже черные ботиночки, сделанные на манер обуви солдат американской армии – они уравновешивали образ и своей грубостью служили неплохим фоном для женственности Жак.

И в примерочной, и уже дома, при окончательном «прогоне» образа, и она, и Сула остались довольны: Жаклин – своим внешним видом, а Сула – шнурками и язычками её ботинок, которые нагло торчали в разные стороны и провоцировали ангельского, без преувеличения сказать, святого щенка на плохие, нехорошие поступки.

Украшения Жаклин носила редко и даже почти не имела. Поэтому оставила свою платиновую цепочку с подвеской-жемчужиной и добавила к ней точно такой же браслет тонкой платиновой ниточки.

– Помнишь, я говорила тебе, что в колледж поступил сын компаньонки Эшли – Алисы? Его зовут Александр, – за три дня до заветной пятницы Жаклин за ужином приступила к «обработке» супруга.

– Да, что-то припоминаю, – довольно бодро согласился Чарльз, разрезая ножом кусок мяса, поджаренного женой на оливковом масле.

Между ними возле стола сидела Сула, и в момент, когда хозяин отправил кусок мяса в рот, издала звук, напоминающий поскуливание заморенной голодом собаки, и слегка подпрыгнула.

– У него двадцать первого числа день рождения, и к нему на праздник прилетает Марго и сестра этого Александра – Дженнифер. Хочется с ними повидаться. – Жаклин строго посмотрела на подпрыгивающую от нетерпения Сулу: – Сула, фу! Нельзя. Сидеть.

«Нельзя» Сула еще могла им устроить, но вот с «сидеть» дела обстояли несравнимо сложнее. Щенок пустился наматывать круги вокруг стола, заодно и присмотреть себе новые подступы к запахам на столе – поудобней и покороче.

– Хм-м-м… ну да ради Бога, в чем же дело?

– Ты знаешь… – девушка изо всех сил старалась изображать полную эмоциональную дистанцированность от обсуждаемых событий, – дело в том… я уже думала над этим. Получается, что если повидаюсь с ними просто так, просто встречусь, то это будет не очень красиво по отношению к мальчишке – выходит, что я его чураюсь, его праздника. – Жаклин намеренно назвала Александр мальчишкой, стараясь подчеркнуть его возраст: «посеять» в муже образ Александра-маленького мальчика лишним не будет. – А если пойду на праздник и, отбыв там положенное время, уйду, то могут подумать, что очень жажду общаться с Марго, да и с девчушкой тоже – это будет уже не очень красиво по отношению к ним. Ты не находишь?