Но эти перемены в Лениной жизни произошли не сразу. Точкой отсчета стал ее провал перед Игорем и перед классом.

Она помнит этот день. Ночью выпал обильный снег, кажется первый в ту зиму. Он засыпал весь дворик, в котором размещался их школьный экспериментальный цех. Ребята дурачились, бросались снежками. Прозвенел звонок. Возбужденная, раскрасневшаяся, Лена никак не могла войти в ритм урока. Она долго рылась в сумке в поисках тетради, потом уронила ручку, которая среди наступившей вдруг тишины гулко стукнулась о пол и покатилась к ногам Игоря.

— Ну что же, твоя ручка уже просится отвечать.

Пожалуйста, к доске, — улыбнулся Игорь. — Как твоя фамилия?

Игорь еще не успел запомнить фамилии всех учеников, а тем более их имена, но каждый, кто хоть раз побывал у доски, был ему знаком. Лена же вышла впервые.

— Рябинкина! — закричали с мест ребята, которые никогда не упускали случая обыграть фамилию своей одноклассницы.

Игорь посмотрел в журнал, пробежав глазами список учеников, и понял шутку ребят:

— Ясенева, Елена, я не ошибся? — спросил он.

Ребята оценили догадливость Игрека. Кстати, именно школьники дали Игорю это прозвище, которое он потом увековечил в названии своей фирмы.

— Да, Ясенева, — подтвердила Лена, которая уже успела несколько успокоиться.

— Ну что ж, Лена, выполняй задание.

Елена молча потупилась, почему-то не смея признаться, что она прослушала, о каком задании идет речь. Игорь не стал мучить ученицу и четко повторил:

— Напиши для этой схемы уравнение контурных токов.

Игорь Дмитриевич ткнул указкой в большой лист ватмана со схемой, который висел рядом с доской.

Схема показалась Лене случайным нагромождением каких-то палочек и точек, среди которых ползали похожие на жуков транзисторы. Она понятия не имела, с чего начать уравнение.

— Кто поможет? — обратился к классу Игорь.

Девчонки на своих местах с таким же непониманием смотрели на схему, избегая взгляда Игоря, но несколько мальчишечьих рук взметнулось вверх.

Игорь вызвал к доске одного из них и дал ему в руки мел. Эрудит начал резво постукивать мелом, расписывая движения токов, как рек и речушек на карте местности. В его исполнении формулы казались до прозрачности ясными. Лена, покусывая нижнюю губу, чувствовала себя очень неуютно: на других уроках ей не приходилось так «плавать».

— А ты садись на место. — Игорь Дмитриевич с укоризной посмотрел на Лену. — На следующем уроке спрошу снова, готовься. — Он пододвинул к себе журнал и добавил:

— Ставлю двойку карандашиком. От тебя зависит, обведу я ее чернилами или сотру.

Придя домой, Лена проштудировала тогда учебник, но сама составить заданное уравнение для схемы так и не смогла. В тот раз Лена упросила маму найти ей учителя-физика, чтобы взять у него дополнительный урок. Это был единственный в ее жизни случай занятия с репетитором. Но, поняв один раз логику электрических схем, она потом с легкостью осваивала новые элементы.

Игорь Дмитриевич давно стер злополучную двойку, и теперь Лена так же уверенно, как некоторые мальчишки, выходила к доске, когда вызванные ученики испытывали затруднение. Игорь заметил успехи девушки, но отнес их на счет своих педагогических способностей, даже не подозревая о лирических мотивах, объясняющих ее любовь к электротехнике.

До тех пор, пока она сама, как пушкинская Татьяна, не написала ему письмо. Интересно, подумала сейчас Елена, выбросил он то письмо или читал его своей Ольге и вместе с ней смеялся над наивностью своей ученицы? Реакцию его на то письмо она так никогда и не узнала. Онегин хотя бы отчитал бедную Татьяну. Игорь же просто проигнорировал письмо девушки. Но однажды, перед зимними каникулами, молодой стажер остановил в гардеробе старательную ученицу. Елена уже успела надеть свою зеленую шубу и вязаную зеленую шапочку. И то ли от теплой одежды, то ли от внимания Игоря она ощутила жар. Между тем в его словах не было и намека на личную заинтересованность — только совет педагога.

— Лена, я заметил на последних уроках, что ты лихо рубишь сложные схемы. У тебя явные способности к технике. До выпускных экзаменов осталось полгода. Ты уже думала, куда будешь поступать? У нас в Электротехническом есть факультет радиовещания и телевидения. Отличная профессия, интересные перспективы. Можно в научном институте работать, инженером на телестудии, в космических программах участвовать. Выбор безграничен. Я и сам через год этот факультет заканчиваю. Подумай!

* * *

Все последние недели Лена провела в ожидании ответа Игоря на свою записку. Разговор о будущей профессии оказался для нее неожиданным. Все же ей было приятно, что Игорь Дмитриевич с такой заинтересованностью зовет ее в свой институт. До сегодняшнего дня Лена колебалась — поступать в Электротехнический или идти на моделирование одежды в Текстильный институт. В то время она продолжала посещать изостудию, и преподаватель советовал ей развивать свои способности. Предложение Игоря поставило точку в ее выборе. Решено. Она идет на факультет радио и телевещания. А рисовать можно и дома, для себя. Увы, после окончания школы она забросила рисование и уже больше не возвращалась к этому занятию.

Напоследок Игорь Дмитриевич посоветовал Лене где-нибудь на книжных развалах найти учебник физики известного автора (это пособие, как и другие нужные книги, было в то время в дефиците) и начать по нему готовиться к вступительным экзаменам. Еще он попросил Елену заодно посмотреть для него на прилавках букинистов монографию по электротехнике. Монография тоже была издана давно, и весь тираж ее раскупили.

— Если увидишь где, дай мне знать.

И тут вдруг, как будто только сейчас заметив наряд девушки, Игорь Дмитриевич игриво пошутил:

— Я надеюсь, что эта яркая зеленая елочка украсит наш институт!

Лена опустила голову. Она и так стеснялась своей зеленой шубы, купленной по настоянию мамы.

А тут еще такое сравнение, видимо связанное с приближением Нового года. Этим именем он называл ее и впоследствии. Образ девушки-елки, созданный воображением Игоря, остался в его памяти. Люди ценят собственные открытия! Смущенная последней фразой Игоря, Лена так и не решилась спросить, прочитал ли он ее записку.

Ей во что бы то ни стало хотелось выполнить просьбу Игоря, б доказанную им мельком: найти нужные ему книги. В последний день зимних каникул Лена увидела это издание на одном из книжных развалов букинистов вблизи Невского проспекта; Но тут же последовало грустное открытие: монография состояла из трех томов. И стоили эти три книги столько, что Лене, чтобы накопить нужную сумму, пришлось бы экономить на школьных завтраках целую четверть. Но книги не будут ждать так долго! Просто сообщить Игорю, что она нашла монографию, было для нее недостаточно. Она хотела сделать Игорю подарок. Лена взяла один из томов и повертела его в руках. Шершавый переплет кремового цвета был слегка загрязнен, но страницы были в приличном состоянии — никаких пометок, пятен, надорванных краев. Строгие формулы не располагали к лирике, но, увидев одну из тех, что Игорь писал на доске, Лена ощутила прилив нежности к этой книге. Она взяла вторую книгу и, положив ее на первую, также бегло пролистала. Старичок продавец в черной кожаной ушанке с опущенными вниз ушами мельком посмотрел на девочку и отошел к другому покупателю. К столику, где стояла Лена, подошли какие-то молодые ребята, наверно, студенты, и скрыли ее от продавца. Тогда, почти не раздумывая, Лена схватила третий том и, зажав под мышкой трехслойный книжный кирпич, сделала шаг в сторону, затем еще один и вот уже почти перешла на бег.

— Девочка, стой, стой! — послышался позади хрипловатый старческий голос продавца.

Уже ничего не соображая, в какой-то отчаянной решимости, Лена рванула изо всех сил, как будто сдавая бег на стометровку. В тот же момент крепкие мужские руки схватили Лену и жестко остановили. Она увидела перед собой людей в милицейской форме. К ним уже подбегал запыхавшийся старичок. Ушанка сползла ему на глаза, и в первый момент он не увидел милиционеров. Когда же он сдвинул шапку на лоб, пред ним предстала бледная, как снег, девушка, которая прижимала к груди книги, как мать в минуту опасности прижимает к себе ребенка.

— Поймали воровку! — победно доложил один из милиционеров. — Будем составлять протокол?

Возмущенный минуту назад продавец внимательно посмотрел на бледное лицо Лены. Оно не было испуганным или виноватым. Напротив, Лена спокойно, даже гордо смотрела поверх толпы, которая уже начала собираться вокруг. Ее горящий взгляд излучал вдохновение и силу. Наверно, именно так шла на казнь гордая Жанна д'Арк.

— Вы ошиблись, товарищ милиционер, — неожиданно возразил старичок продавец и мягко улыбнулся. — Я просто забыл дать девочке сдачу, потому и звал ее. Он порылся в кармане, достал смятый рубль и протянул его Лене.

Лена автоматически взяла жеваную бумажку и вложила ее, как закладку, в один из томов, которые она по-прежнему прижимала к груди.

— А что же ты мчалась как угорелая? — удивленно спросил у Лены один из милиционеров.

Не получив ответа, они отпустили какую-то шутку (милиционеры были молодые ребята) и отправились дальше патрулировать Невский. Поспешил к своим лоткам и продавец, разошлась сразу поскучневшая толпа. Помощница продавца, неповоротливая толстая тетка, издали наблюдала за происходящим, возмущенная поведением наглой девицы. Загипнотизированная злобным взглядом продавщицы, Лена не посмела подойти к прилавку, чтобы вернуть злополучные книги. Пересилив себя, она все же окликнула старого продавца:

— Товарищ продавец, можно вас на минутку!

Тот остановился и повернулся к ней. Лена подошла к старичку, протянула ему украденные книги и, потупив глаза, произнесла:

— Спасибо вам и простите.

Продавец на минуту задумался, глядя на девушку, и медленно покачал головой. Была в его глазах какая-то грусть и умудренность жизнью. Ему и раньше приходилось сталкиваться с книжными ворами. То инженеры норовили стянуть с прилавка технический справочник, то застенчивые девушки незаметно прятали в свою сумочку томики стихов, то интеллигентного вида старушки похищали редкие в советское время книги по самолечению.

Но сегодняшний случай был для старого продавца необъясним: симпатичная девушка попыталась украсть технические книги, действуя с фанатизмом технаря-изобретателя.

— Вот, что милая девочка, — задумчиво сказал старик, — я не знаю, почему ты решилась на сей «подвиг», надеюсь, он будет последним в твоей жизни, а книги.., книги оставь себе. Считай, что я тебе их подарил.

Резко повернувшись, он заспешил к своим прилавкам. Лена положила книги в пластиковый мешок и побрела прочь. Она твердо знала, что это первая и последняя кража, совершенная ею. И еще она поняла, что для достижения цели не все средства хороши. И, как это порой бывает, преступная ошибка и глубокое раскаяние стали новой точкой отсчета в ее жизни. С того момента в характере Елены появился зародыш твердости. Но прошли годы, прежде чем это свойство в ней развилось.

Естественным следствием ее раскаяния было то, что она так и не смогла подарить Игорю нужные ему книги. Злополучные томики буквально жгли ей руки. Нет, она не сможет подарить любимому человеку, такому чистому и возвышенному, эти грязные книги. Чуть позже она заехала в Электротехнический институт, отыскала там библиотеку и тайно оставила на крайнем столике дефицитный трехтомник.

Стали эти книги достоянием библиотеки или неожиданной находке порадовался какой-нибудь студент, Лена никогда не узнала.

* * *

Нетерпеливый звонок в дверь прервал воспоминания Елены. Так обычно звонила Женька. Елена быстро сунула дневник мужа в свою сумочку — будет завтра дорожное чтиво — и пошла открывать дверь. Взглянув в дверной глазок, она увидела улыбающуюся дочь. Елена открыла ей и демонстративно взглянула на наручные часы, которые показывали без четверти двенадцать.

— Что ж, молодец, явилась досрочно, — похвалила она дочь.

Волосы Женьки были пропитаны запахом никотина. Курила дочь или находилась в прокуренном помещении, Лена допытываться не стала, так как не была уверена в искренности ее ответа. Главное, девочка цела и невредима и даже возвратилась в положенное время.

8

Рабочая неделя началась для Елены с посещения завода. Производственники редко давали рекламу.

Большинство цехов сейчас простаивало, так как не было сырья и потребителей, способных оплатить заказ. Поэтому Елена шла на предприятие с некоторой опаской — оплатят ли там вызов агента.

Накинув на голову капюшон серого пальто и спрятав замерзающие руки в карманы, Елена брела вдоль бесконечных бетонных заборов, которые унылой стеной возвышались по обеим сторонам безымянного проезда. Изредка монотонность этой стены нарушалась приземистыми строениями — проходными многочисленных заводиков, управлений, баз и складов. Лена подходила ближе, чтобы расшифровать очередную аббревиатуру, видную издалека, — все эти СМУ, РУ, ЗЖИ, ЗПТО, — и не пропустить среди них нужное ей название. Облегчить поиски — спросить дорогу у кого-либо — оказалось невозможно; хотя уже рассветало, вокруг было полное безлюдье, даже одиночки-рабочие по пути не встречались.