– Дай мне пять минут, я переоденусь.

– Конечно, Люба пока накроет. – Мужчина кликнул домохозяйку, поспешившую начать выполнять приказ и суетиться с удвоенным энтузиазмом. Наверное, Ксения никогда не разгадает эту женщину. Люба казалась ей странной. Что-то неприятное шевелилось в душе, когда она была рядом.

Девушка поспешила подняться на второй этаж. Но стоило зайти в спальню, как следом ворвался Илья, небрежно прикрывая за собой дверь.

– Ребенок не от отца! – выдал он прямо с порога.

Ксю вздрогнула. Обернулась и посмотрела в его темные глаза. Отвернулась и начала снимать теплый свитер. Ей нечего было на это сказать. Откуда бы он ни взял это, ни подтверждать ни опровергать она не собиралась. Но парень не успокаивался. Он подошел ближе, подождал, пока она поправит волосы, снимет наручные часы, глянет на себя в зеркало, и продолжил:

– Я спросил его!

Ксю снова вздрогнула. Спросил?

Устало присев на танкетку возле трюмо, облокотилась на столешницу и вздохнула. Что ей теперь делать?

– Мне пора собираться и уматывать? – предположила.

– Нет.

– Тогда, чего ты добиваешься?

– Я посчитал, что он должен знать.

Ксю кивнула.

– Что теперь?

– Ничего.

– Илья, когда ты что то делаешь, ты делаешь это для чего-то. Так?

– Может быть.

– Для чего ты сказал ему?

– Чтобы он знал. Чтобы открыть ему глаза. Чтобы он перестал считать тебя белой и пушистой.

– Он перестал?

– Нет.

Ксю выдохнула. Стас воистину святой человек! Добрый и отзывчивый.

– Я поговорю с ним. Может даже сегодня. Расскажу ему.

– А мне?

– Что тебе? Ты уже знаешь. Что еще ты хочешь узнать?

– Кто тот "счастливчик"?

"Ты!", чуть было не выкрикнула Ксения, но удержалась. Нет. Она не скажет. Никогда и никому. Светка – и так уже слишком много для этой тайны.

– Это тебя не касается, – сказала она вслух.

– Это... было до или после... меня?

Ксю прикрыла глаза. Любой ответ для Ильи будет неприятным. "До" будет означать, что она наврала, когда говорила, что он первый за долгое время. А "после" – значит, что она легко и быстро прыгнула из одной постели в другую. Впрочем, и первый вариант этого не исключал

– Не важно.

Илья поджал губы. А после развернулся и вышел из ее комнаты.

Осталось дождаться момента, когда она лицом к лицу поговорит об этом со Станиславом.


Люба накрывала на стол и едва сдерживала рвущуюся наружу злость. Мало ей было, что эта Ксения обратила внимание Стаса на себя, хоть и редко появляясь в доме, так теперь он поселил ее тут! И что прикажете теперь делать ей, Любе? Мужчину уводили прямо из-под носа! А эти шепотки с сыном хозяина! Что же, кроме нее этого никто не замечает? А еще Любе казалось, что девка что-то скрывает. Помимо ее связи с обоими Речинскими. Но что, Любе пока разгадать не удавалось. Она лишь надеялась, что в день уборки, скорее всего даже завтра, ей удастся хоть что-то выяснить! Только бы попасть в ее спальню.

От раздражения тарелки гремели резче, вилки выпадали из рук.

– Люба? – послышался голос Станислава из гостиной.

– Да?

– Не могла бы ты уточнить у Ксении, что ей можно или нельзя есть. Я забыл, а она уже наверху.

– Конечно, а что случилось?

– Эээ... – Станислав замялся. – Просто сходи и узнай. Может, ей положена какая-то диета? Мало ли. После всех стрессов, свалившихся на нее, немудрено подхватить язву.

– Хорошо.

Ну, вот откуда эта забота? У нее никогда никто не интересовался, что она хочет кушать, а что нет. Если ей и было доверено составлять меню в этом доме, то все равно все согласовывалось с хозяином. А она прожила тут меньше суток, а уже будет ставить условия?

Женщина поднялась на второй этаж, успевая заметить, как из спальни Ксении выходит Илья. Бросив на нее предупреждающий взгляд, он скрылся у себя. Люба резко развернулась и снова спустилась в гостиную.

– Что? Узнала?

– Нет.

Мужчина нахмурился.

– Почему? Она занята?

– Я побоялась отвлекать... Там... Илья.

– Где?

– У нее.

– В смысле? Что он там делает?

– Я не знаю, я лишь видела, что он там...


Глава 42 Не вся правда


– Илья! – послышался громкий оклик отца снизу. – Илья! Спустись!

Блин, чего надо? Чего так орать? Помирает, что ли?

Оторвавшись от компьютера, который только-только загрузился, парень нехотя поднялся со стула и вышел из комнаты.

– Что ты хотел? – спросил уже внизу.

Отец выглядел настороженным и недовольным.

– Что ты делал в комнате Ксении?

– Я? – Илья пробежался глазами ко входу в кухню, где по какой-то совершенно неведомой причине срочно перестали греметь все тарелки.

– Ты!

– Общался. – Он притворно выпучил глаза. – Прощения еще раз просил.

– Илья... – тон отца стал еще более напряженным. Даже предупреждающим.

– Ну, что "Илья"? Она живет с нами в одном доме, я что, не могу зайти к ней, перекинуться парой слов?

– Даже я себе такого не позволяю!

– Ну, а я позволяю...

– Спальня женщины, если ты нее ее муж… или любовник… закрытая территория! Если только она сама тебя позвала, в чем я сомневаюсь! Иначе, когда человек хочет пообщаться, он выходит в общую гостиную.

– Ты что, учишь меня светским манерам сейчас? – Под развязным тоном Илья старался не показать, как раздражен.

Ответить отцу не дала сама Ксения, показавшаяся на лестнице. Одетая всё в тот же необъятный махровый халат, который, впрочем, шел ей, несмотря на размер, она аккуратно ступала по ступенькам, опустив глаза. Светлые кудри собраны в хвостик на затылке, глаза едва подкрашены, видимо еще с утра. Красивая, хоть и бледная.

Речинский старший тепло ей улыбнулся. Илья, глядя на него, тоже попытался нарисовать у себя благодушное выражение лица. И надеялся, что у него получилось. Нет, он, правда, рад был бы видеть ее здесь, если бы не обстоятельства. Она, вся такая беременная, и отец, приторный и подозрительный. Ему больше нравилось приходить к ней. Его вообще, почему-то, тянуло в тот дом.

– Проходи, Ксюшенька, – у Ильи свело челюсть от такого обращения. – Люба уже накрыла. Как ты себя чувствуешь?

После такого, вроде бы простого вопроса, Ксю резко подняла голову, и чуть споткнувшись, крепче схватилась за перила. Илья, как и отец инстинктивно, дернулся к ней, но помощь не потребовалась.

– Аккуратнее!

– Всё хорошо, – мимолетный взгляд на Илью и снова улыбка отцу.

– Слава Богу! – он покатил коляску к столу, – Люба сегодня расстаралась, – похвалил он домохозяйку. – Красиво и вкусно... надеюсь, – он бросил лукавый взгляд на женщину.

Любовь зарделась, смущенно улыбнулась хозяину, еще раз поправила приборы на столе.

Стерва! Натрепала папачесу и радуется! Найти бы на нее управу. А то папаша со своей безграничной добротой всех тут облагодетельствует. Откуда он такой подкаблучник взялся?


Станислав смотрел на гостью, пытаясь не спускать взгляд ниже ее лица. Очень хотелось получить визуальное подтверждение словам сына, но ее домашний халат не позволял разглядеть детали, видимо еще не совсем заметные. Миллион вопросов кружил в мыслях, но озвучивать их ей, да еще при таком количестве людей, было бы неприлично. Ксюша свое положение скрывает, по крайней мере, от него, поэтому он считал себя не в праве обсуждать чужие тайны в открытую.

Но глаз отвести от этой женщины он не мог, как ни старался. Такая она нежная, хрупкая… А в этой одежде она казалась еще меньше. И вот, эта женщина каким-то совершенно непостижимым, почти фантастическим образом ускользает. Ребенок от другого мужчины, тем более Стас понятия не имеет, в каких она с тем мужчиной отношениях, это в любом случае серьезно. Он понимал, что удержаться и не поговорить об этом с ней он не сможет. Надеялся только, что такой разговор не будет лишним для нее переживанием.

– Станислав, – услышал он голос Любы, выныривая из размышлений. – Вам положить добавки?

– Нет, Любаш, спасибо. Я лучше место для десерта оставлю. Но всё было вкусно, спасибо!

Женщина в ответ улыбнулась. Вот же ж тоже красивая, не дура, преданная, и если верить Илье, симпатизирует Станиславу. Да он и сам не раз замечал эти ее взгляды, совершенно не подходящие рабочему или дружескому определению. А вот не видит он в ней даму сердца. А как было бы всё просто тогда! Даже ухаживать не пришлось бы. И уговаривать вместе жить. И приручать. Но, видимо, так устроен Стас, что легких путей не ищет подсознательно. Кто-то придумал, что мужчины по природе своей – охотники. Вот он на себе и испытывает всю прелесть такой охоты. Знать бы еще, будет ли она успешной? Пока что, он, хоть и идет по следу, ему постоянно что-то мешает. И чаще – сам объект «охоты». Может, не судьба? Он надеялся, что вот разберутся они с этим судом, с угрозами, со здоровьем его… И тогда уж он возьмется за дело со всем своим рвением. А теперь… Все стало так шатко…

Мужчина вздохнул и посмотрел на Ксюшу. Девушка ела свою порцию и молчала. Смотрела только в тарелку. Левая рука, он обратил внимание, лежала на животе. Материнский инстинкт… Он помнил, когда бывшая жена ходила с Ильей. А он воодушевленно ждал, терпел капризы, заботился… Как же жаль, что не ему в этот раз ждать, терпеть и заботиться. Он был бы готов вынести любые ее капризы, а на деле ему остается только сожалеть и смотреть со стороны на чужое счастье.


Ксения собиралась идти к себе, когда ее окликнул Станислав.

Началось…

– Ксюш, посидишь со мной?

Отказать нельзя. Она лишь оглянулась посмотреть, где Илья. Но его не было видно, она упустила момент, когда он вышел из-за стола.

– Конечно, – она улыбнулась и присела на диван в гостиной.

– Ксюш… – мужчина замолчал, видимо, не зная, с чего начать.

– Не надо подбирать слова. Я знаю, что ты знаешь. Мне Илья сказал.

– Илье не стоило бы вообще в это вмешиваться. Извини. Моего сына еще воспитывать и воспитывать. Никаких манер.

– Ничего страшного. – «Я привыкла», чуть было не сказала Ксю… Она и правда привыкла к поведению Речинского младшего, да только Станислав не подозревает о реальном положении вещей. Впрочем, с языком такой длины, как у Ильи, недолго, осталось ждать.

– Наверное, это не мое дело… но… я надеюсь, я, как минимум – твой друг. Поэтому… – Станислав запинался, было заметно, что нервничает, но Ксю и сама не знала, о чем тут говорить.

– Извини, – лишь проговорила она. – Ты, наверное, думаешь, я играла тобой. Но это не так. Когда мы… говорили о браке… я еще не знала. Узнала только в больнице… после… когда Ева…

– Я понял, не продолжай. Тогда, получается, срок небольшой?

– Почти четыре месяца… Для меня это было неожиданно.

Мужчина помолчал.

– Ты меня прости, но я не могу не спросить… Отец ребенка… он…

– Нет! Не знает. И не узнает, я надеюсь. Это была случайная связь, и я не уверена, что он будет рад. Думаю, он вообще не поверит мне. Так что, это будет мой ребенок. Только мой.

– Не поверит?

– Это был… защищенный секс, – выдавила из себя Ксю. – Так получилось. Доктор сказал, такое бывает.

– Хмм…

Станислав потер подбородок и обернулся на шум из кухни. Там что-то упало и, похоже, разбилось. Люба, как и полагается классической экономке, подслушивала, это не вызывало сомнений.

В животе что-то резко потянуло. Ксюша непроизвольно согнулась, морщась.

– Что? Что случилось, – Стас обеспокоено подъехал к ней, протянув руку, но боясь дотронуться.

Ксю переждала спазм и расцепила зубы.

– Не знаю.

– Вызывать скорую?

– Н-нет… Пока не надо. Подожди. Может, само пройдет.

– С этим шутить нельзя, Ксюш. – Мужчина пытался заглянуть в ее лицо. – Давай все же позвоним! Лучше перебдеть!

– Вроде бы отпустило.

– Ну, смотри. Но если что, сразу говори.

– Не хотелось бы на новый год загреметь в больницу.

– Ребенок важнее, разве нет?

– Конечно. Наверное, это от переживаний.

Ксю прикрыла глаза и откинулась на спинку дивана. Глубоко вдохнула и выдохнула.


Илья стоял и смотрел, как Люба собирает и метет стеклянные осколки с пола кухни. Он зашел выпить воды после ужина, не хотелось подниматься к себе, так как он не планировал оставлять отца с Ксю наедине сегодня вечером. Но прежде, Чем он успел поднести стакан ко рту, он услышал их разговор. В надежде, что отцу она расскажет больше, чем ему самому, он не стал показываться, прицыкнув на Любу, чтобы потише гремела посудой.