– А девушка… Господи, – всплеснула руками, – как же так неаккуратно, сынок! Ведь я сто раз тебя учила – предохраняйся! А стоило мне уехать…

– Я знал, что ты это скажешь.

– Ну, ведь так и есть!

– Я предохранялся.

– А как же тогда?

– А вот так… бывает, мам. – он перевел больной взгляд на мать.

– Родной… – Елена пересела поближе к сыну. – не переживай. Мы что-нибудь решим. Ты ее любишь?

– Кого?

– Ну, мать твоего будущего ребенка… кого же еще? Или та девушка, о которой ты мне вчера рассказывал, и эта, не один и тот же человек?

– Один.

– У вас всё хорошо с ней?

– У нас… сложно, мама. Случайная связь, как она говорит. Она… – парень снова откашлялся. – За отца замуж собиралась, пока не узнала, что беременна.

Елена ахнула.

– Замуж? За Стаса?

– Да.

– Так может… это не твой ребенок?

– Мой.

– Откуда ты так уверен?

– Уверен, мам!

– Я, – она потерла виски́, – ничего не понимаю. Ты… и твой отец… не поделили одну и ту же женщину? Такое бывает только в кино.

– Никто никого не делит!

– Я, кажется, слышала, как ты готов отдать ее, – Елена пыталась таким образом вывести Илью на откровенность, – а Стас – забрать... Я сначала не поняла, а теперь… Может, это выход? Если ты не испытываешь чувств, а с ней только из-за ребенка… может, тогда пусть бы они были счастливы, и ребенок всегда на глазах…

Илья весь напрягся и выпрямился, взглянув матери в глаза.

– Я не собираюсь смотреть, как они будут счастливы, воспитывая моего ребенка!

– Ты сам собираешься на ней жениться?

– Нет. Не знаю… пока нет.

– Она не настаивает?

– Нет. Я, похоже, вообще ей не нужен.

– Стас говорил, что она старше тебя…

– Вы уже и это успели обсудить?

– Вчера. Но больше он ничего не сказал. Ты… познакомишь меня с ней?

– Да. Если она пустит меня…

– Поругались?

– Мам… хватит.

– Я переживаю за тебя. Ты мой единственный сын. Я тебя воспитывала, растила… стоило уехать и тут такое! Я не могу остаться в стороне, как бы мне ни хотелось не лезть в твою личную жизнь. Ребенок – это не игрушки. Мирись. Ищи встречи. Я вижу, что она тебе небезразлична. Уж не знаю, из-за ребенка, или сама по себе… Где она живет? Может, я бы съездила, с ней сама поговорила?

– Мам! Я сам. Не надо самодеятельности.

– Хорошо. Но я надеюсь на твое благоразумие. Не знаю, что там у вас, но прежде, чем что-то говорить, подумай не один раз. Я в тебя верю.


Глава 58


Январь. Понедельник


Снова понедельник, снова работа, которая хоть как-то отвлекала. Вчерашний день, после ссоры с Ильей, прошел в прострации. Ни мыслей дельных, ни полезных телодвижений. Словно застыло всё. Лишь толкающийся в животе малыш напоминал, что жизнь продолжается.

Сегодня на рабочем месте было больше коллег, чем на прошлой неделе. Все, кому нужно было сдавать отчетность, теперь корпели над цифрами и таблицами.

Через два дня возвращается Света. Слава богу, хоть с кем-то можно будет нормально поговорить. Подруга хоть и была бесшабашной, всегда защищала и поддерживала. А Ксении сейчас крайне необходима была любая человеческая поддержка.

Оглядываясь назад, Ксю недоумевала: два года жила спокойно, работала и воспитывала Еву. Но за какие-то считанные месяцы жизнь круто изменилась. Ни спокойствия, ни Евы… Да и работа не радует, как прежде. Теперь в ее жизни был еще не родившийся малыш, мужчины, с которыми непонятно как себя вести, горе, о котором никогда не забыть, и полная неопределенность в будущем. Света была якорем, удерживающим ее в каком-то относительном здравомыслии. Чем-то, что незыблемо. И Ксения ждала с нетерпением возвращения подруги.

Илья не звонил, что сильно расстраивало. Но зато звонил Стас. И хоть она не брала трубку, это только добавляло нервозности. Что ему нужно? Что еще ему нужно? Боже, она так устала. С таким состоянием души в период беременности страшно, кого она родит! Может, попросить у доктора успокоительное?


***


В доме Речинских в понедельник утром было оживленно. Илья собирался на экзамен, к которому не сказать, что был готов. Люба отмахивалась от предложений Лены помочь на кухне. Станислав пребывал в растрепанных чувствах, относительно обстановки в семье. Кто бы мог подумать, что через столько лет они все вместе снова окажутся под одной крышей, да еще и не в самый лучший момент для этого.

Он почти жалел, что вчера выдал сына с потрохами. Сам не знал, что на него нашло, но слова срывались быстрее, чем успевал подумать. Такого раньше за собой не замечал. Видимо, существующая ситуация подкосила его выдержку и опыт общения с людьми. Стресс налицо.

После того, как сын уехал, Елена снова попыталась поговорить по душам и что-то выяснить.

– Стасик, – так его давно никто не называл, наверное, как раз с их развода, – я… даже не знаю, с чего начать…

– Может, тогда не стоит начинать?

– Но ведь это касается нашего сына!

– Он уже взрослый и должен научиться отвечать за свои поступки!

– Ему всего двадцать!

– В его возрасте я уже был женат и воспитывал его. И ты – тоже.

– Да, – женщина вздохнула. – Помню. Неужели я скоро стану бабушкой? Мне нет и сорока!

– Нас, как видишь, не спросили. Илья не думал, когда это делал. Мне кажется, не думает и теперь…

– Всё вышло случайно. Он рассказал мне, как всё было… есть…

Речинский бросил на бывшую жену недовольный взгляд.

– И как же, по его мнению, всё… есть?

– Ты, правда, собирался на ней жениться?

– Да, – нехотя.

– Я… не понимаю… как такое может быть… Эта девушка… женщина… Ксения? она… настолько ветрена? С тобой… и одновременно с Ильей…

Мужчина поморщился. Как бы ни выглядело это со стороны, он не хотел даже про себя называть Лесину ветреной.

– Лен, я считаю уместным обсуждать с тобой свою личную жизнь. Скажу лишь, что Ксюша очень хорошая, что бы ни происходило. Она прекрасный человек. Очень красивая. Добрая и душевная. Сильная.

– Ты влюблен в нее! – укоризненно покачала головой Лена.

– Почему бы иначе я собирался на ней жениться?

– Ты передумал, когда узнал, что она… забеременела от Ильи?

– Я не передумал до сих пор! – Елена ахнула. – И если Илья поведет себя как трус, а Ксения согласится, то, как только я встану на ноги…

– Перейдешь дорогу собственному сыну?

– Я дал ему шанс. Если он его упустит…

– Ты настолько не веришь в него?

– Я верю тому, что вижу и слышу. А я вижу, что он сомневается, нужно ли ему это.

– Нужно. Просто он не умеет это правильно выражать… Ревнует. – Елена помолчала. – Он сказал, они поссорились…

Речинский кивнул, словно для него было очевидным. Илья не умеет держать себя в руках. То, как он отзывается о женщинах, говорит с ними, не вписывается ни в какие рамки! Он вообще удивлен, как Ксения могла с ним сблизиться настолько, что…

Помотал головой, чтобы выкинуть непрошеные образы.

– Я бы хотела с ней увидеться, – вырвала из мыслей вопросом Елена. – Но не представляю, как и где… К ней напрашиваться неудобно, а звать ее сюда… Не представляю, что она будет чувствовать тут, между вами. Боже, я вообще не могу представить, что у нее в голове! Нет, бывает, когда у женщины двое мужчин, но, чтобы они оказались ближайшими родственниками! Как она смогла!?

– Она не знала. По крайней мере, так она говорит. Я познакомился с ней здесь, в поселке, по-соседски. Илья… случайно у себя на работе. Со мной дружила. Потом я предложил, а она не отказала выйти за меня, но просила дать ей время. Возможно, чтобы прекратить отношения с Ильей, я не знаю. А потом эта авария…

– Так она и есть та, кто был за рулем?

Стас кивнул.

– Но ее вины в произошедшем нет. К тому же, она потеряла дочь.

– Бедняжка!

– Да. И если бы не новая беременность, вероятно, она намного труднее бы переживала смерть ребенка.

– Господи, Илья мне этого ничего не говорил!

– Илья… – Станислав с грустью потер подбородок. – Я не знаю, что у него в голове…


Речинский младший снова сдал на «три». Да и то, лишь потому, что попался билет, который он вчера успел прочитать. Впереди еще два экзамена, и, если он не возьмется за голову… Но в голове не было пусто. Она была забита ворохом мыслей о приезде матери, о ревности к отцу, о ссоре с Ксю… Иногда хотелось зарыться в подушку и пропустить отрезок времени, а очнуться, когда всё закончится. Проблема в том, что это не закончится. Не теперь, когда у него будет ребенок. Следовало что-то решать, но что и как – он не знал. Запутался в себе, в окружающих… Он долго вчера не мог прийти в себя после слов отца. Оказывается, тот до сих пор грезит о Лесиной! С матушкой не хорошо получилось. Хоть он и не сомневался, что она поймет и примет ситуацию, но жалел ее. А вот что делать с Ксю? Как пробиться сквозь ее безразличие? Она то с ним, то против него. То пускает в дом, то выгоняет. То стонет под ним, а то сравнивает с отцом! Последнее вообще выводило Илью из себя, стоило об этом вспомнить!

Всё. Надо успокоиться. Забыть и забить на очередной «трояк». Посоветоваться с мамой и, засунув гордость в известное темное место, снова навестить Ксю. Потому что она, он был уверен, сама никогда не будет искать встреч. А отец только и ждет, чтоб освободилось место! Не дождется! Знать бы еще, что думает сама Ксю. Неужели она и правда жалеет, что не с отцом!?


– Почему ты считаешь, что ты ей не нужен? – спрашивала позже в этот же день Илью, когда они вдвоем ужинали в кафе в центре города.

– Мне так кажется. Мама, давай не будем на эту тему?

Но Елена знала, как заинтересовать сына в разговоре:

– Я говорила с твоим отцом…

Речинский отложил вилку и недовольно фыркнул.

– И что такого интересного он тебе поведал? Жаловался на меня, да? Ты теперь за другую команду? Тоже считаешь меня слишком молодым и безответственным?

– Илья, – женщина тоже отложила приборы и чуть наклонилась к сыну, – Мне, скажу честно, не сильно нравится то, что происходит. Но я в любом случае буду за тебя, даже если весь мир – против. Ты сам разговаривал с отцом? Откровенно. По-взрослому.

– Ну, вот, я же говорю…

– Не цепляйся к словам. Разговаривал?

– Как по-твоему он все узнал? Он начал угрожать, что, если я не порву с Ксю, он лишит меня наследства. Мне-то нас-ть, но пришлось уточнить, что тогда его внук будет расти в нищете.

Елена покачала головой.

– Ты не должен так разговаривать с отцом.

– Я вообще не хочу с ним разговаривать.

– Вот! А я с ним поговорила. Говорю с тобой. И никак не могу добиться полной картины. Он одно – ты другое. Подозреваю, что эта твоя Ксю имеет третью версию происходящего. Все ваши проблемы – от недомолвок. Я не говорю, что вы должны все втроем сесть и пооткровенничать. Это невозможно и очень тяжело. Но ты... ты мог бы поговорить с отцом и перестать на него обижаться, возможно. Или с ней, чтобы не мучиться в неизвестности. Выяснить всё, задать вопросы. Ты всегда был прямолинейным, и сейчас я удивлена, что ты боишься что-то спросить или узнать.

– Я не боюсь.

– Не хорохорься! Передо мной можешь не умничать.

– С твоих слов делаю выводы, что я – дурак!

– Илья! – мать постучала пальчиком по краю стола. – Не веди себя как ребенок! Ты достаточно взрослый, самостоятельный, способен думать головой. Но сейчас ты меня не слышишь. Не хочешь слышать. Боже, если бы я не приехала сейчас, вы бы съели тут друг друга, да? А ведь вы живете в одном доме! Это всё моя вина. Моя и Стаса. Не видел ты полноценной семьи, и сейчас тебе не хватает того самого примера, ты теряешься. Теряешь. Вы помирились? – спросила вдруг.

– Нет.

– Гордость замучила?

Илья поджал губы и отвернулся, разглядывая других посетителей кафе.

– Так… – мама подобралась и снова взялась за вилку. – Давай, доедай, и поехали к ней.

– Мама!

– Что «мама»!? Раз я не смогла тебя правильно воспитать, придется самой…

– Нет!

– Тогда ешь, отправляй меня домой, покупай букет и сделай как надо!