Anne Dar - Полтора года жизни

Еще около получаса мы просидели напротив могилы бабушки, погрузившись каждый в свои мысли. Только возвращаясь домой я заметила, как сильно дед постарел за этот год. Он осунулся, стал прихрамывать на правую ногу и не мог как прежде развивать быструю скорость. Горе словно придавило его огромным валуном боли. Он ведь был неразлучен со своей женой — как он без нее теперь? Еще одна разбившаяся копилка счастья в нашей семье…

— Твою мать! Мать, ты видела это?! — обратился отец к маме, как только я перешагнула порог отчего дома. — Твоя дочь лишилась всего своего фритюра, честное слово…

— Доченька, что с тобой произошло?! Ты заболела?

Пока родители нависали надо мной со своими озабоченными вопросами, я смиренно разувала дедушку.

— Всё в порядке. Просто я немного похудела…

— Немного похудела? — сорвался на фальшивый смешок папа. — Это я немного похудел, выйдя пять минут из туалета, а с тобой-то что произошло? Укусила какая-нибудь бешеная анорексичка?

— Может быть, обнимемся? — выпрямившись и поджав губы, предложила я.

— А здесь есть что обнимать? — не останавливался отец.

— Пап, прекрати, — обняв его, ухмыльнулась я.

— Одри, дорогая, только не сломай свою дочь, я тебя умоляю. Иначе кто будет чинить туалет?

— У нас сломан туалет? — разочарованно переспросила я.

— Я ведь только что сказал, что недавно в нём похудел.

Первые десять минут я ела всё, что только успела доставать из холодильника причитающая мама, недовольная тем, что я не предупредила о своем возвращении заранее. Следующий же час я отказывалась от того, что в меня буквально запихивали, под папины замечания вроде: «Не хрипи, а жуй, иначе я подумаю, что мы тебя травим» или «Если ты это не съешь, твоя мать заставит съесть это меня, так что, пожалуйста, скушай эту гадость». Радостно кричащие племянники бегали вокруг меня со своими рисунками, вырезками и лепниной в виде какашек, соревнуясь их «красотой» и размерами. За прошедший год они так сильно выросли, что мне было непривычно смотреть на спортивного Дина и громкую Элис, словно они были копиями себя.

Когда дети с дедушкой отправились наверх, слушать сказку, а я с родителями переместилась в гостиную, начались основные новости, которые я пропустила за прошедшие одиннадцать месяцев:

1) Дедушка буквально загибался без бабушки. Он ежедневно ездил на автобусе к её могиле, совершенно не обращая внимания на холод. Он стал молчаливым, постоянно пересматривал старый фотоальбом и отказывался спать без пижамы бабушки. Дедушка сильно сдал в здоровье: у него ухудшилось зрение, слух и артериальное давление. Иногда он забывал, куда положил ключи или где оставил свою трость. Из-за всего этого он с первого раза согласился на переезд из своей квартиры обратно к родителям. Месяц назад его и бабушкины вещи упаковали по коробкам и перевезли к нам, в надежде сдать кому-нибудь квартиру, но пока кандидатов не нашлось.

2) По словам папы, Эмметт и Эмилия переживали сложные месяцы после рождения Джессики, однако, со слов мамы, эти самые «сложные месяцы» начались с шестого месяца беременности Эмилии, когда Эмметт узнал, что его жена ждет девочку, а не долгожданного мальчика.

3) Дин и Элис жили своей обыденной жизнью, за исключением того, что Элис слишком сильно хотела походить на Дина. Папа по этому поводу вел себя сдержанно, пытаясь не выдавать своего негодования, а вот мама буквально швырялась огненными фаерами, когда говорила о том, что её внучка хочет быть как мальчик. Элис не хотела носить юбки, розовый цвет и банты. Она дружила исключительно с мальчишками и совершенно не хотела играть с куклами, предпочитая им мечи или машинки. Судя по всему, мама начала серьезную войну за женственность Элис. Моя мать прямо заявила, что не перенесет, если её внучка вдруг вырастет лесбиянкой, ведь Элис девочка и у нее должны быть нормальные женские увлечения, за которыми последует парень, муж и рождение ребенка. «Она обязательно должна рожать от нормального мужика!» — В конце подытожила женщина, родившая меня.

4) Мама неожиданно окончила курсы и теперь имела официальный сертификат визажиста-парикмахера, подтверждающий её компетентность, но из-за очередных проблем в семье снова не могла отвлекаться на то, что ей на самом деле нравилось. Ведь ей необходимо было помогать Эми с новорожденной Джессикой, кормить дедушку с отцом и вырастить из Элис настоящую леди…

5) Дэвид и Саманта купили небольшой, совершенно новый домик, который расположился через улицу от дома Эмметта и Эмилии, и через две улицы от квартиры деда. Дэвид оказался принципиальным мужиком, который не собирался жить в квартире родителей невесты, поэтому уже спустя пару дней приобрел себе дом, посадил возле него дерево, ну а ребенка он вообще заранее состряпал. Оказалось, что у него были сбережения на счету (небольшой процент от первых дивидендов по препарату от гипертонии и половина суммы от продажи родительского особняка), вот их он и потратил на дом, и его обустройство. Исходя из мнения родителей, дом был хотя и маленьким, зато совершенно новым, построенным всего полгода назад и полностью отделанным внутри и снаружи. Плюс ко всему, Дэвид прикупил для своего гнезда неплохие внутренности в виде качественной мебели, так что теперь это был самый настоящий райский уголок для пары, готовящейся к рождению младенца.

И только папа жил своей прежней жизнью, довольно попивая чаек и тайно делая ставки на скачки.

Родители также пересказали мне слова Тэмми о том, что Олдридж приезжал сюда спустя несколько дней после похорон Мартина, но на тот момент я уже была заграницей и, плюс ко всему, еще не успела сообщить свой новый номер телефона. Тогда Олдридж попросил их сообщить о моем возвращении, но сейчас я убедила родителей в том, что эта просьба больше не актуальна, так как её срок годности давно истек, да и вообще, по словам Тэмми, сейчас мой бывший работодатель находился в Дубае.

Несмотря на все перипетии, я снова была дома и снова чувствовала себя хреново, как, собственно, всякий раз, возвращаясь домой после длительного отсутствия…

Следующий день начался со знакомства с семейством Прайс. Пока дети ушли в школу, а папа на работу, я, мама и дедушка отправились к Дэвиду с Самантой. Их дом действительно оказался намного меньше дома Эми (с домом Тэмми его вообще смешно было сравнивать), однако он был по-настоящему уютным. Он состоял из небольшой гостиной, кухни, совмещенной с миниатюрной столовой, раздельного санузла и двух спален. Домик был новеньким и ухоженным, и пара со вкусом обустроила его. Вся мебель была исключительно новой, хотя и не самой дорогой, что выглядело весьма уместно, в отличие от шикарно обставленной гостиной Эми. И если кухня с гостиной были обставлены уютной, но дешевой мебелью, тогда спальня новоиспеченной парочки и комната для ребенка буквально взрывались от роскоши. Я считала это отличным ходом — вместо того, чтобы показывать роскошь всем и всюду, как это делали Эмметт с Эмилией, Дэвид с Самантой заморочились и скрыли её от лишних глаз. В небольшой спальне пары разместилась мебель из европейской липы цвета слоновой кости — шикарный платяной шкаф без зеркал на всю стену, широкая кровать, пара прикроватных тумбочек с роскошными бра и небольшой туалетный столик с зеркалом, стоящий у окна. Комната для ребенка была уже укомплектована вплоть до кроватки и заперта на ключ. Так как пара не знала, кто именно у них родится (Дэвид утверждал, что способен воспитать как настоящего мужика, так и настоящую принцессу), они решили оформить комнату в нейтральных тонах, не используя розовые или голубые цвета. Стены были оформлены тускло-сиреневыми обоями, а шкаф, комод, пеленальный столик, кроватка и прочая мелкая мебель была бежевого цвета с шоколадными узорами.

Я вслух удивилась тому, как много Дэвид успел сделать всего за две недели пребывания в этом зачуханном городишке, после чего узнала, что с ближайших выплат по патенту он собирается купить недорогую машину, чтобы иметь возможность возить рыженькую в Лондон за приданым для малыша и фишками для молодых мамочек. Сэм впервые в жизни была в восторге от возможности жить размеренной жизнью в собственном доме. Прежде она не могла представить себя поливающей герань, а уже сегодня обсуждала способы её посадки. Впрочем, судя по измышлениям пары, они собирались прожить в городе до тех пор, пока ребенку не исполнится год, после чего они снова планировали пуститься в путешествие на своем доме на колесах.

Я поражалась тому, как легко и непринужденно Дэвид общался с мамой и дедушкой, так как считала их людьми из параллельных вселенных. Судя по всему, Дэвид, одной только своей улыбкой и умением заваривать вкусный чай, привел в восторг сразу всю нашу семью.

Пробыв у новоиспеченного семейства Прайс (Сэм светилась от одной только мысли о том, что через шесть месяцев она перекочует из мисс Пейдж в миссис Прайс), я с мамой отправились в гости к семейству Бланкар, а Дэвид и Сэм вызвались проводить дедушку до дома и встретить двойняшек со школы.

Первое, что мне бросилось в глаза, и чему я была немного удивлена, это то, что Эмметта не оказалось дома, ведь мы заранее предупредили о своем приходе. Всем было известно, что мистер Бланкар работает утренним радиоведущим, поэтому оставшийся день он всегда где-нибудь шатался.

— Тебе мама еще не рассказала? — довольно улыбнулась мне Эмилия. — Пару месяцев назад Эммета взяли на дополнительную должность. Он теперь не только радиоведущий, теперь он еще и сценарист. С утра до ночи трудиться на этом своем радио, но дополнительных денег я пока не видела. Эмметт говорит, что, пока у него испытательный срок, на зарплату работа сценаристом влиять не будет, зато на свободное время это уже влияет. Бедняга иногда приходит домой за полночь и сразу отключается. А ведь ему еще нужно проснуться до рассвета, чтобы выйти в прямой эфир. Он крутится, словно белка в колесе.

— Не муж, а образец мужчины, — улыбнулась я.

— Вот только этот образец откровенно был несчастен от того, что у него должна родиться дочь, а не сын, — недовольно вставила мама.

— Это была минутная слабость, — начала заступаться за мужа Эмилия.

— Что-то эта минута переросла в дни.

— А что, собственно, случилось? — поинтересовалась я, принимая из рук Эмилии малютку Джессику. Для трех месяцев моя племяшка была достаточно крепенькой. У нее и вправду были крупные голубые глаза, словно копии глаз нашего отца, и хотя в подобном возрасте сложно судить о том, на кого больше похож ребенок (так как он больше всего похож на слюнявого младенца), всё-таки казалось, словно от Эмметта девочке достался только подбородок. Девочка была настоящей розовощекой красавицей.

— Эмметт впал в такую меланхолию, что даже начал упрекать твою сестру в том, что они истратили одно имеющееся у них ЭКО, а Эми в итоге зачала девочку. И вообще, при чем тут Эми, если он убеждал нас в том, что его семя способно зачать только мальчика?! Потом еще неделю недовольно хмыкал о том, что у него никогда не будет сына, так как на дополнительное ЭКО нужно будет копить годами, а с учетом расходов на новорожденную, это займет целое десятилетие. Он чуть ли не опустился до упреков в сторону Эмилии на тему того, что она не способна зачать без медицинской помощи. Честное слово, хорошо, что его вовремя повысили на работе, иначе бы не прекратил нас изводить.

— Но сейчас ведь он образцовый отец, — попыталась улыбнуться Эми, после чего отправилась на кухню за трезвонящим телефоном.

— Тоже мне, образцовый отец, — прошептала мама так, чтобы Эми не услышала. — И чего в нем образцового? Он ведь совершенно не помогает с ребенком. Приходит только переночевать, весь ушел в работу, которая пока даже финансово не окупается.

— Это Эмметт звонит. Спрашивает, кому что нужно купить — он сейчас в магазине. Вот видишь, — улыбнулась вошедшая Эми, погладив по носику Джесс, уютно устроившуюся у меня на руках. — Твой папа интересуется, чего тебе купить.

Эмметт пришел в десять вечера, как раз перед нашим уходом (из-за него мы решили немного задержаться). Эмилия говорила, что после родов поправилась на десять килограмм, но так как за последние три месяца она сбросила пять из них, благодаря правильному питанию и регулярным прогулкам, те плюс пять кило, которыми она всё еще обладала, на ней почти не были заметны. А вот дополнительные семь кило в Эмметте значительно изменили его внешность. Из-за завала на работе он забросил тренажерный зал, но обещал со следующего месяца обязательно заняться собой. Еще Эммет много говорил о том, какая у него красивая дочь, но из-за отсутствия практики, которая взаимоисключалась работой, он всё еще боялся держать её на руках. Молодой отец продержал Джессику от силы пять минут, после чего высказал предпочтение сварить жене питательную смесь, нежели продолжать справляться с непонятным ему кряхтением малышки. На это было даже смешно смотреть.