— Кто бы говорил, — оторвав взгляд от бумаг, отозвался Олдридж, начав тщательно изучать меня с ног до головы (в данный момент я походила на беленький помпончик, который раз двадцать уронили на землю, предварительно пнув к небесам).

— Эми задержалась в клубе, и мне пришлось сидеть с Джессикой до утра. А что с твоим состоянием? — поинтересовалась я, поставив сумку рядом с креслом, в которое пять секунд назад бухнулась.

— Она проснулась в два часа ночи с диким воплем. Ей приснилось, будто её медведя сожрал крокодил.

— Крокодил?

— Если слово «коколодил» можно считать крокодилом, тогда да — это был крокодил. Мне пришлось битый час успокаивать её, гладя несчастного медведя по лапе и обещая защитить его в случае нападения экзотического животного, после чего она категорически отказалась спать одна, и всю оставшуюся ночь я боялся лишний раз пошевелиться, чтобы не придавить её своим телом… Мало того, она проснулась в семь утра и отказалась засыпать.

— Она протестовала?

— В том-то и дело, что нет. Я проснулся от того, что меня хлопали медведем по щеке. Таким образом она оповестила меня о том, что проснулась и что «телпеливо подоздет пока я тоза не захотю плоснуца». Кажется, я стал героем какого-то кошмара, в котором злой медведь не дает мне нормально выспаться, — нахмурил брови Роланд.

— Чай из мяты с пустырником? — вяло улыбнулась я, наблюдая за тем, как он наливает мне чашку.

— Немного помогает.

— И где она сейчас? — продолжала устало улыбаться я.

— Погода плохая, так что после завтрака оставил её в гостиной смотреть какой-то бред в виде современных мультфильмов.

— Ты должен быть более ответственным и не позволять ей смотреть всякий бред. Я где-то слышала, что в этом возрасте дети подобны губкам — впитывают всё, что видят вокруг себя.

— Ну уж нет, уже твоя очередь…

— А вот и нет. До моей смены осталось еще ровно три минуты, — потягивая чай, вяло выдохнула я, мечтая о паре часов сна, которые в ближайшем будущем мне не светили. — Погоди, ты оставил её в гостиной совершенно одну? — наконец поняла я.

— Что тут такого?

— Двухлетний ребенок не может быть наедине с собой. Давно она там?

— С половины восьмого.

— То есть полтора часа?!

Через минуту мы стояли напротив гостиной и наблюдали за тем, как Софи, стоя коленями на пуфике, аккуратно раскладывает на стеклянном журнальном столе глянцевые журналы — от самого большого к самому маленькому.

— Поразительный ребенок, — заметила я, исподтишка смотря на незамечающую нас девочку.

— Она настолько тихая, что мне кажется, будто её тиранили.

— Ей определенно нужны игрушки. Нет, — оборвала я Роланда, успевшего набрать полную грудь воздуха, — только не говори, что выдашь мне на это денег. Сегодня я спала определенно меньше твоего. Да, знаю, ты мне за это платишь, но я, честное слово, не смогу сесть за руль в таком состоянии и тем более пойти в город пешком — я просто загнусь.

— Окей, — согласно выдохнул мой работодатель. — Займусь этим после обеда.

Я осталась наедине с Софи, которая, увидев меня, резко отпрянула от стола, словно испугавшись того, что я могу её наказать за её своевольность в виде перебирания никому ненужных журналов. Осмотрев девочку, у меня впервые за весь период знакомства с Роландом создалось впечатление, словно у этого парня руки растут не из того места — юбка на Софи висела накось, футболка не была заправлена, гольфы сползли… Если бы я не знала, что её одевал рукастый и мозговитый мужик, я бы подумала, что Софи одевалась сама.

Приведя свою подопечную в порядок, я принялась расчесывать её шикарные, густые локоны, усадив девочку на диван, перед этим включив нам старый-добрый диснеевский мультфильм, в который она погрузилась с головой. До обеда мы посмотрели два мультфильма в абсолютном молчании, отчего у меня создалось впечатление, словно Софи не то чтобы боится издать лишний звук — она попросту привыкла вести себя тише воды и ниже травы.

* * *

Сегодня на работу вышел повар и пара его подмастерьев, выписанные Роландом из Лондона, поэтому Софи могла наслаждаться идеально сбалансированным детским питанием.

— Пасиба, отень вкусно, — скромно пролепетала девочка, сидящая за столом между мной и Роландом, после чего отстранилась в свой мирок, начав играть с медведем. Мы же с Роландом обменялись ухмылкой, после чего продолжили обед. Откровенно говоря, мне было невыносимо сидеть на своем месте и видеть прямо перед собой пустующий стул Мартина, поэтому я поменялась с Софи местами: Роланд сидел на прежнем, центральном месте, Софи слева от него и я сбоку от девочки, и только… Только место справа от Роланда было пустым. Место, за которым сидел жизнерадостный, голубоглазый мальчик, строящий мне рожицы… Когда Роланда не было рядом, он кидался в меня комочками из салфеток… Мальчик, с нетерпением ждавший обеда, чтобы в очередной раз рассказать брату о моей тупости. Мальчик, который после приема пищи срывался с места, чтобы опередить меня и первым сесть в кресло-качалку. Это был мальчик, который перекроил всю карту моей серой жизни. Это был мальчик, который заставил меня задыхаться от отчаяния и захлебываться болью от его потери…

— Она начинает дремать, — шепотом произнес Роланд, аккуратно указав вилкой в сторону Софи, тем самым прервав мои горестные мысли о прошлом. Услышав его слова, Софи резко выпрямилась, словно ничего подобного она не планировала, после чего потерла свои сонные глаза.

— Нужно устроить тихий час, да Софи? — улыбнулась я, погладив малышку по шелковой головке, но она промолчала. «Слишком тихий ребенок», — настороженно пронеслось у меня в голове.

Мы с Софи отправились в комнату Роланда, а сам Роланд собрался посетить город, чтобы докупить необходимые вещи для девочки. Я сняла с Софи одежду, надела на нее легкую ночнушку в виде розового сарафана и еще минут пять искала по пакетам огромную книгу сказок, которую вчера приобрела, проходя мимо книжного прилавка. Такую декоративную книгу я бы ни за что не купила для Джесс, так как сиюсекундно бы разорилась, но так как Роланд разрешил не скупиться на покупки — я не скупилась. Огромная книга, украшенная камнями, резьбой и яркими картинками, была для меня всё равно, что дверью в иной мир. Если быть честной, скорее я купила её для собственного наслаждения, нежели для сугубого пользования Софи.

— Почитать тебе сказку? — сев рядом с кроватью и опершись спиной о прикроватную тумбочку из красного дерева, поинтересовалась я. Софи так сильно округлила свои голубые глазки, что я едва не рассмеялась в ответ на её реакцию.

— Ты потитаесь мне казку?

— Да.

— Ого, — удивилась девочка, даже не попытавшись улыбнуться. — Это настоясая книзка с казками?

— Да.

— Лозись лядом со мной, тебе зе там неудобно.

Я не задумываясь согласилась со своей подопечной и уже поднялась с пола, но вдруг замялась. Ложиться на кровать Роланда без его разрешения — было откровенно неловко. Но подумав о том, что он об этом не узнает (ни я, ни Софи не были болтушками), я всё же легла слева от девочки, перед этим для приличия сняв носки.

— Сказка о принцессе Рапунцель, — начала я, максимально повернув книгу к Софи, чтобы ей было удобно рассматривать картинки. Софи так сильно округлила глаза, рассматривая изображенную перед ней принцессу, что у меня сжалось сердце. — Софи, тебе когда-нибудь читали сказки?

— Да.

— Кто?

— Элик.

— Эрик?

— Да.

— Кто такой Эрик?

— Мой сталсый блатик. Ему целых девять лет, а мне только два. Он зыл со мной у бабуски, а потом бабуска улетела на небо и плиехала тётя. Она сказала, сто она наса мама и Элик узнал её, а я нет. Навелнае поэтому она его заблала, а меня нет.

— А бабушка тебе не читала сказок?

— Нет. Элик титал мне по-секлету.

— Почему по-секрету?

— Потому сто бабуска злилась, когда он титал мне казки.

— И часто она злилась?

— Нет, она холосая. Плосто Элика она любила, а меня нет. Это потому сто Элик холосый. Я тозе его любила, — тяжело вздохнула Софи, погладив волосы Рапунцель, явно давая понять, что хочет, чтобы я продолжила читать и я продолжила, с тяжелым сердцем обдумывая слова малышки. До конца сказки девочка ни разу не зевнула и я уже решила, будто спугнула её сон, однако как только я закрыла книгу, Софи, закрыв глаза, произнесла:

— Плинцесса была с белыми волосами, как у меня, да?

— Да, — зевнула я, поняв, что умудрилась саму себя укачать (бессонная ночь давала о себе знать).

— Ты не пелезывай. Плинцессы бывают и с такими волосами как у тебя. В следусей казке ты платитаес…

Девочка буквально вырубилась на ходу, потащив меня за собой в царство сна.

Глава 42. Кукла

Открыв глаза я увидела Роланда, стоящего в ногах у кровати с приложенным указательным пальцем к своим губам. Этим движением он давал установку Софи, чтобы та вела себя тихо, но я уже проснулась.

— Пффф… Кажется, я отключилась, — сонным голосом произнесла я. — Ты уже вернулся? Сколько время?

— Три часа.

Я прокашлялась, после чего села, поправляя растрепанные волосы, собранные в рыбий хвост. Кровать была достаточно высокой, поэтому мне пришлось помочь Софи спуститься с нее вниз. Под пристальным взглядом Олдриджа, я, перейдя на кресло, одела свою подопечную и начала её расчесывать, как вдруг Роланд присел на корточки напротив малышки, после чего достал из бумажного пакета огромную фарфоровую куклу. Кукла была из разряда чего-то поистине сказочного — шелковое бальное платье, шляпа, сумочка, голубые глаза и изящные белокурые локоны. Она была словно копией самой Софи.

— Я дарю это тебе, — протянув куклу девочке, произнес Роланд, но Софи даже не шелохнулась, чтобы принять её. Тогда Роланд аккуратно вложил игрушку в руки девочки, и мы напряженно начали наблюдать за её реакцией. Софи буквально замерла, боясь даже моргнуть. Спустя минуту она, наконец, посмотрела на куклу в своих руках, затем на Роланда и потом только на меня. Неожиданно её губы задрожали и еще более неожиданно Софи начала плакать. Роланд напрягся, но, в отличие от меня, он не был шокирован её поведением, словно знал о ней больше, чем было известно мне. Я повернула девочку к себе и машинально начала гладить её по голове.

— Софи, что случилось? Расскажешь мне? Скажи по-секрету.

— Он подалил мне куклу, — прохлюпала она.

— Да.

— Она отень-отень класивая… Я её сломаю.

— Ты будешь играть с ней аккуратно.

— Да. Но она всё лавно мозет сломаться.

— Тогда мы починим её, — хмыкнул Роланд, переведя внимание девочки на себя.

— Ты сто, мой папа, да?

— Почему? — заметно напрягся Роланд.

— Только папы далят иглуски.

— Почему только папы?

— Так говолила моя бабуска. Она говолила, сто иглуски мне будет далить только папа, если найдется хотя бы хто-нибудь, хто захотет быть моим папой.

— Я твой, — положив руку на плечо девочки и тяжело вздохнув, начал Роланд, но осекся. — Братик.

— У меня узе есть блатик. Его зовут Элик. Лутсе буть моим папой.

— Софи, ты не хочешь поиграть с новой куклой? — решила разрядить обстановку я.

— Угу, — хлюпнула носом девочка. — Я подлузу своего медвезонка с ней.

Девочка пошла за медвежонком, а я отправилась за Роландом, уже вышедшим из комнаты.

— Подожди. Почему ты не сказал, что ты её отец?

— Потому что я в этом не уверен.

— Да, ты прав, — резко остыла я. — Будет несправедливо сначала объявить себя её отцом, а потом отдать её в интернат… Судя по её рассказам, бабушка у нее была еще той «миссис Забота».

— Я навел справки. Её бабушка была настоящей фурией и, судя по всему, накануне своей смерти попала в поле зрение правоохранительных органов на фоне избиения своей внучки, у которой были гематомы по всему телу. И это с учетом того, что эта женщина перед выходом на пенсию успела выстроить успешную карьеру политолога.

— Какой ужас, — тяжело выдохнула я. — Вот почему Софи ведет себя так тихо. Когда будут результаты ДНК-теста?

— Только в конце следующей недели.

— Прости, я заснула у тебя на кровати, — сконфуженно произнесла я.

— Да хоть в моей пижаме, — с сарказмом ухмыльнулся в ответ он, но его улыбка вдруг оборвалась. — Кстати, насчет этого… Так не может больше продолжаться. Софи придется жить в особняке полторы недели минимум и, будем честны, моя спальня не предназначена для ребенка. Тем более для девочки…

— Эй, что за деление по гендерному плану? — попыталась улыбнуться я, стараясь примять слишком серьезный тон собеседника.

— Комнаты для гостей тоже не подходят — они до сих пор находятся в заброшенном состоянии и даже если их разгрести, всё равно они не будут годны для маленькой девочки, — хмуро продолжал он, отчего мне почему-то становилось не по себе. — В общем, я хочу прибраться в домике Мартина, — наконец поднял на меня испытующий взгляд Роланд.