Anne Dar - Полтора года жизни

Пока я мылась, Мэрилин успела накрутить себе локоны, накрасить губы и нарисовать стрелки. Она снова стала киношной знаменитостью всех времен и народов, и даже не смотря на очевидное похмелье выглядела превосходно. Следующие полчаса она сушила мои волосы, пытаясь завить их широкой, круглой расческой, и заставляла меня воспользоваться хотя бы тушью, карандашом и помадой натурального цвета. Сопротивляться было бесполезно, да и не было сил. Я просто сидела на кровати и позволяла над собой издеваться, лишь бы только не совершать лишних телодвижений.

Мы пришли к выводу, что похода в магазин нам не избежать и уже через полчаса разменивали в банке на соседней улице семьсот долларов. Был теплый день, и я бы с радостью им насладилась, если бы нежное, теплое солнышко не выедало мне глаза. Хорошо, что Мэрилин заставила взять вторую пару её солнцезащитных очков, которые в буквальном смысле спасали мне зрение, если не жизнь. Купив два пакета самой необходимой еды, мы поплелись обратно в квартиру. Еще через час мы ели рис с помидорами черри и пили малиновый чай без сахара.

— Что-то не легчает, — вслух озвучила наше обоюдное мнение Мэрилин. — Я никогда так не напивалась, потому что это вредно для цвета лица и способствует появлению преждевременных морщин. Я вообще очень осторожна с алкоголем. Пью только шампанское и не больше бокала в неделю. Пффф… Но сейчас нам определенно необходимо опохмелиться. Посмотри, в бутылке что-нибудь осталось?

Я встала из-за стола и направилась в гостиную, где на полу возле дивана стоял раскупоренный бутыль.

— Целая половина, — довольно заключила я.

Мы выпили по бокалу, после чего решили допить оставшееся и влили в себя еще по полбокала.

— Кажется, мы немного перебрали, — заметила я.

— Совсем чуть-чуть, — хихикнув, согласилась Мэрилин. — Послушай, я ведь не вчера родилась. Ты наверняка думаешь, что я завела с тобой дружбу лишь потому, что ты близка к моему сыну… Знай, что это не так. Я не могу тебе этого доказать, но это не так…

— Да брось ты, я в курсе. У тебя всё на лице написано, не то что у Роланда.

— А что с его лицом?

— Я еще вчера рассказала тебе всю эту историю с Софи, — явно заплетающимся языком начала я, еще больше осознавая, что мы точно перебрали с «опохмельем». — Так вот, результаты ДНК уже пришли.

— И что? Роланд — отец Софи? Только не говори мне, что я стала бабушкой… Я еще так молода.

— Поздравляю — не стала. Я случайно узнала результат. Он отрицательный, но Роланд почему-то скрывает это от меня. Даже обидно… Мы ведь в одной лодке, так почему он так поступает?

— Без понятия, — нахмурила лоб Мэрилин. — Может быть, он ищет подходящий интернат для девочки?

— Я тоже так считаю, — пожала плечами я. — Ты даже не представляешь, как мне жаль Софи. Она необычный, очень добрый, заботливый и душевный ребенок. Не представляю, какое будущее её ждет в интернате…

— Ой, — икнула Мэрилин и снова весело захихикала. — Прости… Послушай, за какую цену ты сдаешь эту квартиру?

— Тебе бесплатно.

— Погоди. Мы ведь подруги?

— Вообще-то у меня никогда не было настоящих подруг, не считая Сэм. Но я постараюсь…

— Замечательно. Значит сколько? Пятьсот долларов?

— За эту халабуду?! Здесь ведь стены рушатся. Не больше трехсот.

— Нет, пятьсот и точка. Вот, — вытащила из кошелька две пятьсот долларовые купюры Мэрилин.

— Здесь тысяча.

— За вчера и за сегодня.

— Ты издеваешься?! Посуточно пятьсот?! Максимум триста за месяц!

— Странные у тебя расценки… Ладно, как скажешь. Пятьсот в месяц и ни долларом меньше. Не хочу чувствовать себя неблагодарной. И вообще с таким ценником может создасться впечатление, будто я тебя обворовываю.

— Прекрати нести чепуху.

— Я хочу доказать тебе, что наша дружба никак не связана с тем, что ты дружишь с моим сыном. Только не вздумай подумать, что я хочу через тебя найти лазейку к Роланду. Я сама справлюсь.

— А зря — именно через меня ты и можешь к нему подкатить. Возможно я — твоя единственная надежда. Да! Я помогу тебе, — видимо градус алкоголя слишком сильно ударил мне в голову, отчего я неожиданно охрабрела, совершенно забыв думать о том, что Олдридж может меня уволить.

— Нет, я сама… — начала Мэрилин, но я резко её оборвала.

— Ну и что ты можешь сама? Сидеть на чемоданах напротив его дома? Роланд приказал Джонатану не впускать тебя в дом, так что у тебя шансы попасть внутрь нулевые.

— Что ты предлагаешь?

— Я предлагаю несанкционированное проникновение на территорию поместья мистера Олдриджа.

Мы вышли из квартиры в начале пятого, а к моменту, когда, наконец, оказались у финала холма, уже было начало шестого. Солнце лишь изредка прорывалось через густые облака, напоминая нам о своём существовании. Мы шли медленно, словно улитки, только следа из слизи за собой не оставляли.

— Ты уверена… Уф… Что знаешь, что делаешь? — тяжело дыша, поинтересовалась Мэрилин, идя справа от меня и поддерживая моё хрупкое тельце за предплечье.

— Нет, — тяжело выдохнула я. — Всё зависит от ситуации. Дверь иногда открывает сам Роланд, а не Джонатан.

С каждым шагом наверх по холму мы бледнели всё сильнее, словно накануне объелись поганками. Мэрилин куталась в свой плащ, постоянно поправляя солнцезащитные очки формы кошачьих глаз, и убирала с носа надоедливый густой локон. Я же оттягивала на себе куртку из нью-йоркера и надеялась на то, что не склею ласты на самом верху холма, если вообще смогу до него добраться.

— В конце концов, не ты одна виновата в том, что ты не смогла стать хорошей мамой, — тяжело дыша, продолжала наш нелепо-заплетающийся диалог я.

— Оу, ты слишком добра ко мне, — дыша едва ли не тяжелее меня, отозвалась Мэрилин.

— Нет, я серьезно. У каждого человека должен быть повторный шанс.

Наконец добравшись до вершины холма, мы остановились, после чего нас окончательно разморило. Если прежняя прохлада немного отрезвляла наше пьяненькое состояньице, то сейчас, запыхавшись и подняв температуру тела, мы явно покачивались, глядя на раскрасневшиеся лица друг друга. Я не считала себя пьяной, но мне было далеко до трезвого состояния, причем Мэрилин до него было еще дальше.

Дойдя до входной двери дома под номером десять, я установила Мэрилин справа от входа, заставив прислониться её спиной к стене и ждать, пока я её не позову. К нашему общему облегчению, дверь открыл старый-добрый Джонатан. Нервно улыбнувшись швейцару, я зашла внутрь поместья, гулко закрыв за собой дверь.

— Джонатан, добрый день, — как можно более непринужденно и «неподдельно» весело поздоровалась я.

— Мы думали, что Вы сегодня не придете, — не скрывая удивления, констатировал Джонатан.

— Оу, я просто забыла свою сумочку — в ней все мои деньги… А где Роланд?

— Мистер Олдридж в своем кабинете.

— Здорово, — хитро ухмыльнулась я, радуясь удачно сложившейся ситуации, но вовремя спохватилась. — Джонатан, не могли бы Вы сделать для меня одолжение?

— Кажется, Вы немного пьяны.

— Совсем немного, Джонатан.

— Вы подозрительно часто произносите моё имя. Вам определенно что-то нужно от меня, мисс.

— Только хочу Вас попросить принести мою сумочку.

— Конечно. Где Вы её забыли?

— В домике Мартина. Я подожду Вас здесь.

— Я скоро вернусь.

— Оу, можете не торопиться, Джонатан. Я не помню где именно её оставила. Может быть в спальне Софи или на кухне, или даже в палисаднике. Поищите как можно лучше. Она мне срочно нужна.

Джонатан с подозрением посмотрел на меня, после чего, наконец, отправился в нужном для меня направлении. Дождавшись, пока он окончательно скроется из виду, я открыла входную дверь и впустила Мэрилин внутрь.

— Диверсия[20] удалась, — возбужденно-радостным шепотом сообщила я. Мы слишком поспешно начали раздеваться, из-за чего в итоге обе споткнулись, пытаясь снять с себя обувь. Мне даже пришлось придержать блондинку, чтобы она не растянулась пьяненькой на полу.

— Соберись, — прошептала я, испуганно глазея по сторонам. — Предстоит серьезный разговор. Джонатан вернется через минут десять, когда не сможет найти мою сумку, так что у нас мало времени.

— Хорошо, — округлив глаза, согласно кивнула головой Мэрилин.

— Хорошо, что мы не пьяные.

— А какие же мы?

— Слегка подвыпившие. Это даже делает меня увереннее, — призналась я.

— А меня наоборот.

— Ладно, тихо, — уже подходя к кабинету, попросила я. — Я сейчас зайду, но дверь не до конца прикрою за собой. Ты стой здесь и жди знака. Когда я его тебе подам — только тогда заходи. Понятно?

— Понятно, — быстро закивала головой Мэрилин, и я вдруг почувствовала себя разбойницей, подстрекающий ребенка на шалость. Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, я, наконец, постучала в дверь.

— Да, — послышался знакомый баритон, неожиданно заставивший меня стушеваться. — Ну кто там мнется?

— Привет, — наконец открыв дверь, зашла в кабинет я, стараясь придерживать твердость прежде расшатавшейся походки. За окном сильно потемнело, из-за пришедших с севера, свинцовых туч, отчего сейчас кабинет был освещен теплым светом люстры. Роланд находился в шаге от своего стола. Держа папку на уровне груди, он слегка присел на высокий выступ книжной полки и оперся спиной о стеллаж с книгами. Если бы я присела на этот выступ — мои ноги болтались бы в воздухе.

— Что читаем? — кивнула я на черную папку, которую он держал раскрытой в руках. Роланд был одет в темно-синюю рубашку, рукава которой были закатаны до локтя, и черные джинсы. Весь этот темный цвет никак не позволял мне расслабиться. «Уж лучше бы он был одет во что-нибудь желтенькое и дружелюбное. В костюм цыпленка, например», — пронеслось у меня в голове, отчего я нервно улыбнулась.

— Бухгалтерский отчет за квартал, но это навряд ли тебе интересно, — внимательно наблюдая за моим выражением лица, ответил Роланд. — Ты сегодня какая-то… Странная. Вообще я не ожидал тебя сегодня увидеть.

— Я просто проспала.

— Полдня? — совершенно спокойно уточнил он, после чего вдруг сдвинул брови. — Погоди… Ты что, напилась?!

— Я всего лишь чуть-чуть пьяненькая. Совсем немного, — начала оправдываться я.

— Так и знал, что тебя нельзя было вчера отпускать пораньше. Я сейчас попрошу Джонатана довести тебя до дома… — начал Роланд, положив справа от себя папку.

— Погоди, — резко прервала его я, после чего Роланд улыбнулся и скрестил руки на груди.

— Ты сейчас забавно выглядишь, знаешь? — продолжал искренне улыбаться Олдридж.

— Возможно. Но сейчас не об этом…

— И, кстати, получше, чем в трезвом виде.

— Не перебивай. Послушай… Ты мне кто?

— Так, — напрягся Роланд. — Кто?

— Ну вот кто ты мне? Я тут шла и думала… Сначала ты был моим работодателем, но потом мы столько пережили вместе… Мы даже общаемся друг с другом на «ты». Значит, ты мне уже не просто работодатель, так?

— Так, — утвердительно кивнул головой Олдридж, явно ожидающий подвоха.

— Но мы и не друзья. Потому что у друзей нет секретов друг от друга, а у тебя секреты есть. Значит мы хорошие знакомые…

— Погоди-погоди… О каких таких секретах ты говоришь?

— Это отдельная тема.

— А у тебя, значит, секретов от меня нет?

— Ни одного. Давай, спроси у меня что-нибудь, — с вызовом слегка притопнула ногой я.

— Сколько раз за прошедший год ты целовалась?

— Ни разу. Вот видишь — нет у меня секретов. А ты?

— Ни разу. Выходит и у меня секретов нет.

— Тот факт, что за прошедший год ты ни разу не целовался, совершенно не означает, что у тебя нет от меня секретов. Подожди, мы отклонились от темы… Послушай, если мы хорошие друзья, значит мы можем бескорыстно выручать друг друга, так? Я ведь выручаю тебя с Софи… Хотя нет, это не бескорыстно, ты мне платишь за это… Но я ведь не бросила тебя с ребенком на руках и всё такое… Хотя мне и больно от того, что я снова переживаю всё заново. Словно прыгаю на граблях, понимаешь? Но я согласилась тебе помочь, потому что думала о тебе больше, чем о себе… Так?

— Приятно, если так.

— Это так. Теперь… Гхм… Можешь мне помочь?

— Без проблем.

— У меня есть друг… Подруга. Ей нужна работа. Тебе даже не придется ей платить, потому что у нее достаточно денег… Она будет работать за еду.

— Подожди, — нахмурился Роланд. — Что-то не связывается. Твоей подруге, у которой достаточно денег, нужна работа, на которой её будут кормить? Она что, готовить не умеет?