Anne Dar - Полтора года жизни

— Как спалось? — хитро улыбнулся он.

— Как никогда, — сонно вздохнула я.

— А я тебе завтрак принес. Правда я не до конца его продумал, поэтому тебе придется довольствоваться круассанами с чаем, прости.

— Идеальный завтрак, — попыталась улыбнуться я, но поняла, что делаю это слишком вяло. — Можно мне для начала одеться?

— Держи, — подняв с пола свою рубашку, вздохнул Роланд. — Твоя одежда в стирке.

— Она ведь чистая.

— И что? Это отличный повод поглазеть на тебя в своей рубашке.

— Отвернись, пожалуйста, — поджала губы я.

— Сомневаюсь в том, что в тебе осталось хоть что-то, чего я не видел, — широко заулыбался Роланд, но всё же отвернулся. — На сегодня объявили штормовое предупреждение, и за окном уже моросит, так что прогулка по Лондону отменяется.

— Отлично, — тяжело выдохнув, отозвалась я, всем своим телом чувствуя истощенность. — Сколько время?

— Десять часов.

— Пффф… — спустив ноги с кровати и сев рядом с Роландом, тяжело вздохнула я, после чего положила свою голову на его мощное плечо, облаченное в черную рубашку. — Предпочитаю вообще сегодня не шевелиться, но от завтрака и теплого душа точно не откажусь.

— Неужели я тебя так сильно измотал?

— Я тебе больше скажу — ты меня чуть не убил, но это было… Превосходно. Почему ты раньше не совратил меня?

* * *

После завтрака и теплого душа я, в рубашке Роланда, разлеглась на диване в гостиной, где мы успешно и провели весь оставшийся дождливый день, развлекая себя игрой в плейстейшен. Около пяти часов вечера мы заказали пиццу, после которой у меня резко поднялось настроение, и я снова начала чувствовать себя бодрой. Моя бодрость не прошла мимо Роланда незамеченной и уже в десять вечера из меня снова выжали все соки, но на сей раз, я отключилась не сразу.

— После этого будет грустно лежать на своей раскладушке, в своей пустой комнатке, — призналась я.

— Переезжай ко мне, — поцеловав меня в макушку, предложил Роланд, и я подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза, после чего весело улыбнулась.

— Ты предлагаешь нам съехаться?

— Я предлагаю нам не только съехаться… — начал мой парень, но я приложила указательный палец к его губам, тем самым заставив его замолчать.

— Нам стоит еще пожить отдельно друг от друга.

— Зачем? — удивленно поднял бровь Роланд.

— Неужели я так хороша в постели? — засмеялась я.

— Ты бесподобна.

— Ты тоже, — потянувшись, причмокнула я и, перевернувшись на правый бок, оставила Роланда за своей спиной.

— Как хорошо, что тебе не с чем сравнивать, — пощекотав своим дыханием моё левое ухо, он, притянув меня к себе впритык и, обняв, вдохнул запах моих волос.

— А это хорошо, что тебе есть с чем?

— Мне не с чем сравнивать, — продолжая дышать мне в шею, отозвался Роланд. — У меня есть только ты и ты должна понимать, что кроме меня у тебя никого не может больше быть.

После этих слов я уснула, улыбаясь самой себе.

* * *

В понедельник, мы вернулись в поместье вместе, приехав в семь утра, чтобы никто из персонала не смог нас заметить. Вставать в половину шестого, чтобы позавтракать сэндвичами, спуститься на холодную подземную стоянку и выехать обратно в провинциальный, серый город, было невыносимо сложно. Я заранее предупредила Мэрилин о том, что сегодня пробежка отменяется и мне необходимо прийти на работу пораньше в связи с устройством Софи в детский сад, так что сегодня мы с ней должны были встретиться уже в поместье. До девяти часов я провалялась на диване в кабинете Роланда, наслаждаясь его поглаживанием моих ног. Когда он увидел идущую по переднему палисаднику Мэрилин, я тяжело выдохнула, села к нему на руки, обняв его торс ногами, и, после страстного поцелуя длинной в минуту, отправилась в сторону домика Мартина, всё еще ощущая дрожь в коленях. Неужели мы и вправду навсегда будем вместе?

Я пришла к Мэрилин в семь часов утра ради очередной порции утренней пробежки и застала её с бигудями на голове. Зрелище было непривычным, так как обычно в это время она уже была готова покорить мир, ну или минимум пробежать пару километров без остановки.

— Что случилось? — с порога поинтересовалась я.

— Я вчера с Брэндоном поругалась. А ведь мы больше двадцати лет вместе и за всё это время ни разу так сильно не ссорились.

Оказалось, что причиной ссоры послужило длительное отсутствие Мэрилин в жизни её благоверного. Её муж категорически отказывался понимать, почему его возлюбленная уже четыре с половиной месяца находится на другом континенте и не может приехать хотя бы на выходные. Мэрилин была настолько огорчена, что мне буквально пришлось её переодевать и стаскивать с нее бигуди. В итоге мне пришлось созвониться с Роландом, чтобы отпроситься на сегодня, и с Дэвидом, чтобы попросить о психологической поддержки.

Дэвид с Сэм были на пороге квартиры уже спустя полчаса, и мужчина явно был не в восторге от того, что его «жемчужине» пришлось перекатывать свой живот на третий этаж без лифта. Их недавнее УЗИ снова провалилось и все уже всерьез начинали думать, что о поле ребенка родители узнают только после родов. В поддержку блондинки пара принесла вкуснейший пирог из семги и следующий час мы втроем пытались успокоить рыдания Мэрилин, которая никак не могла остановить свои горькие слёзы. Впервые она сорвалась на жалость к себе, начав с рассказа о жутких жилищных условиях, на которые она променяла апартаменты в Нью-Йорке, и, закончив тем, что Роланд до сих пор не то что ни разу не назвал её мамой, но даже не старался говорить с ней с «душевной теплотой». Мы в ответ только и могли, что тяжело вздыхать и поглаживать зарёванную Мэрилин по спине. Даже Дэвид пару раз постарался её подбодрить, а ведь он не сильно жаловал блондинку. Он не понимал, как можно быть стопроцентной кокеткой и иметь такой высокий коэффициент женской глупости, но он ценил её рвение к спорту, поэтому изо всех сил старался быть с ней снисходительным, что у него не всегда получалось. Дэвид характеризовал Мэрилин следующими словами: «Душевная, глупая, ветреная, до приторности мило хихикающая кокетка с детскими понятиями о жизни».

Когда Мэрилин перешла ко второй упаковке носовых салфеток, в дверь раздался звонок.

— Наверное, это Конни со второго этажа, — всхлипнула Мэрилин. — Она вчера одолжила у меня пятьдесят фунтов.

Я встала со своего места и прошествовала из кухни к входной двери, а когда, открыв дверь, увидела перед собой гостя — у меня чуть челюсть не отвисла. Передо мной стоял мужчина лет тридцати пяти, со стрижкой «помпадур» и идеально уложенной, коротко подстриженной бородой-якорь. Он был настолько слащаво-вылизанным, что на фоне него я вдруг почувствовала себя запущенным чучелом.

— Эмм… Могу ли я увидеть Мэрилин Пасс? — с ужасным американским акцентом, который буквально резал мои уши, поинтересовался мистер «Глянцевое лицо».

— Эм… Гхм… Да, — ответила я и, наконец, пропустила мужчину в гостиную. Он был в сером костюме от Бриони, на правом предплечье у него висело пальто, а в руке он держал коробку, предположительно с кондитерскими изделиями.

— Дорогой, — всхлипнула появившаяся в гостиной Мэрилин, после чего я поняла, что передо мной стоит «тот самый» Брэндон.

— Любимая, прости меня, я был не прав, — выдохнул он, после чего парочка заключила друг друга в объятья. — Я винил тебя в том, что ты уехала, хотя сам мог к тебе приехать на уик-энд. Теперь я вижу, в каких ужасных условиях ты живешь. Ты жертвуешь всем, ради своей цели и я восхищаюсь этим. Я привез тебе твои любимые лимонные пирожные…

За происходящим я наблюдала у входа на кухню, стоя рядом с Дэвидом и Сэм.

— И всё-таки у него ужасный акцент, — прошептала я, задумавшись над тем, что маленькая, старенькая квартирка и вправду не лучший вариант для такой экзотики, как эта парочка.

— Нам нужно еще одно место на свадьбу, — таким же шепотом отозвалась Сэм, обратившись к Дэвиду.

— У него что, ногти накрашены? — фыркнул Дэвид. — Вот что бывает, когда связываешься с таким типом женщин. Дорогая, пожалуй, тебе стоит держаться от нее подальше, вдруг это заразно?

Посмотрев снизу вверх на Дэвида, я поняла, что он словно перевернутое отражение нашего гостя — стопроцентный брутал.

— Позвольте представить вам моего красавчика, — наконец повернувшись к нам, всхлипнула покрасневшим носом Мэрилин.

Следующий час мы пили чай с пирогом из трески и лимонными пирожными, и слушали новости из Нью-Йорка, пока Сэм не начала активно зевать. В последнее время она страдала сонливостью, отчего дремала в любой удобный и не очень удобный момент. Дэвид решил воспользоваться предлогом дневного сна и ретировался, по-дружески прихватив с собой и меня. Когда мы спустились на первый этаж, Сэм нахмурилась, почувствовав сильные толчки в животе. До родов оставалось всего два месяца, поэтому Дэвид был как на иголках, опасаясь преждевременных схваток. Сэм же воспринимала всё куда более просто, хотя никак не могла смириться с тем, что так сильно округлилась. В особо гормональные дни она даже плакала, называя себя бегемотихой. Глядя на эту пару я была уверена в том, что у них всё получится, чего я не могла сказать о нас с Роландом. Достаточно ли лишь любви, чтобы преодолеть разрыв между нашими социальными статусами?

* * *

Родители вернулись из Австралии вчера вечером и были в полном восторге от жизни, которой жила их младшая дочь. Единственное, от чего они не были в восторге — это от того, что пара пока не собирается заводить детей. Дед же напротив утверждал, что им еще рано обзаводиться потомством: «Даже я на Пэт не так быстро женился. Ведь дни знакомства Рика с нашей Тэмми можно на пальцах сосчитать», — говорил он. И я была с ним полностью солидарна — они были еще слишком молоды для того, чтобы заводить детей, и обладали достаточным количеством времени, чтобы пожить для себя. И вообще, в последнее время я старалась во всем поддерживать деда. Сегодня я даже словила себя на мысли, что мне стыдно перед ним за то, что я постепенно начинаю принимать уход Мартина, в то время как он носит бабушкин слуховой аппарат, чтобы ощущать потерянную с ней связь.

Весь август Роланд настаивал на обнародовании наших отношений, но всякий раз мне удавалось убедить его в том, что пока в этом нет необходимости, потому как это только усложнит нам жизнь. Однако, после возвращения родителей из Австралии, Роланд словно начал взрываться от желания закричать во весь голос о том, что мы спим друг с другом и, причем, делаем это с завидной регулярностью. Мне приходилось буквально умолять его молчать, но я понимала, что с каждым днем мне будет всё сложнее его сдерживать.

Третье сентября порадовало нас погодой. На четвертое число объявили штормовое предупреждение, поэтому в течение всего дня мы опасались его преждевременных признаков, однако, солнечные лучи были на нашей стороне и свадьбе Дэвида с Самантой в итоге ничего не помешало. Торжество в стиле бохо в загородном особняке, расположенном посреди леса, оказалось даже более удачной идеей, чем я предполагала. Подвесные качели на каштановых ветвях, оплетенные нежно-розовыми цветами, огромные ловцы снов, кружевные пледы и разнообразные декоративные фонарики, светящиеся от бледно-голубого до ярко-розового цветов — всё это придавало свадьбе некую мистическую, сказочную загадочность, особенно с наступлением сумерек. Гостей оказалось немногим больше, нежели изначально предполагалось, так как многие друзья Дэвида приняли приглашение немногим позже положенного. Джейк с Эмилией, дедушка и двойняшки сидели за столиком напротив нашего, за которым кроме меня расположились приехавшие накануне Рик с Тэмми, родители и Роланд. Мэрилин с Брэндоном сидели за противоположным столом, в компании мамы Джейка и крестных Дэвида, и, судя по громкому смеху, за их столиком процветало безудержное веселье — естественно, ведь в эпицентре событий находилась сама Мэрилин!

Саманта уже месяц как походила на перекатывающегося колобка, отчего танец жениха и невесты сейчас зашкаливал по милоте. Я даже прослезилась, наблюдая за тем, как Дэвид тянется через огромный живот своей невесты, чтобы поцеловать её в лоб.

С наступлением первых сумерек, сразу после танца новобрачных, последовала самая интересная часть торжества — разыгрывание букета. Папа официально попросил Роланда спрятаться под стол, чтобы он снова не отхватил заветный приз, и попросил Сэм кидать с меньшей силой, чтобы Роланд в итоге не заработал сотрясение мозга. После всеобщего смеха, толпа из двенадцати девиц, включая меня, скучковалась за спиной Саманты, которая весело мне подмигнула, заставив остальных участниц напрячься. И всё же, как бы сильно меня не оттесняла высокая красноволосая девушка в коротком платье-футляре, букет из пионовых роз чудесным образом влетел прямо мне в руки.