Джессика Леммон - Полузабытое искушение

– Хочу, конечно. С помощью своего аккаунта в Инстаграме. Когда-нибудь.

Люк с маниакальным постоянством постил свои селфи из спортзала. У него был шикарный пресс и ослепительная улыбка, и, если бы Сабрина спросила любую женщину мнение о своем брате, ответ можно было бы с легкостью предугадать. Ее подруги еще со времен колледжа считали его красавчиком, а армия верных поклонниц находила его просто великолепным.

– А когда ты заработаешь свои миллионы и станешь жить в пентхаусе, будешь приглашать меня на пончики?

– Не-а. Я буду жить в поместье на несколько сотен акров и заведу себе ламу.

– Ламу? – Сабрина подняла одну бровь.

Люк улыбнулся, а она лишь покачала головой. Что бы ни думали о нем сотни случайных женщин, для нее он просто Люк. Сабрина протянула руку к картонной коробке и взяла себе еще один пончик.

– Расскажи мне о вашем свидании на День святого Валентина.

– Это не свидание. Ну, то есть свидание, но такое, как если бы я пошла на него с подругой. Например, с Кэмми.

– М-м-м, Кэмми. – Люк выдал сестре свою лучшую улыбку.

– Мы это уже обсуждали. Я не разрешаю тебе встречаться с моими подругами, потому что это будет странно, неловко и… и просто нет.

Плюс ко всему Кэмми недавно переехала в Чикаго, и Сабрина ужасно скучала по своей подруге.

– Флинн с тобой встречается, а он мой друг.

– Мы не встречаемся, и Флинн – не твой друг, вы просто хорошие знакомые, почувствуй разницу, – строго сказала Сабрина. Люк насупился и потянулся за новым пончиком. – И мы не собираемся с ним на роскошный ужин. Сначала пойдем на рынок в Парк-Плейс и позавтракаем, попробуем сыры из местных сыроварен, а закончим день шоу на трапециях. Будет весело.

– Звучит неубедительно, Люк поморщился.

Сабрина шлепнула брата по руке, но он сам напросился.

– Я думал, вы собираетесь заново пережить свои студенческие годы, а рынок построили всего несколько лет назад.

– Мы собираемся воссоздать дух нашего студенчества, – поправила она.

– Вот что я тебе скажу, Саб. – Люк поднялся из-за стола и заново наполнил кружки кофе. – Ваше свидание выглядит совершенно неромантично. Твоя взяла – вы с Флинном просто друзья.

Эти слова задели ее, особенно после того, как они с Флинном обменялись пронзительными взглядами и прикосновениями, которые были пусть не романтическими, зато вполне чувственными. Но вместо того, чтобы рассказать об этом брату, она проговорила:

– Вот именно, друзья.

Утро понедельника выдалось холодным и дождливым, но, несмотря на это, Сабрина все же уговорила Флинна начать свой отпуск именно сегодня, и она рассчитывала как следует повеселиться. Они начали с завтрака, укрывшись от дождя за маленьким столиком у окна в небольшом кафе. Сабрина заказала капучино, апельсиновый сок и минеральную воду.

– Я, как и ты, обычно свой завтрак пью, – сказал Флинн, заказавший себе лишь кофе.

– Тебе понадобится время, чтобы заново научиться отдыхать и расслабляться, – сказала Сабрина, когда им принесли напитки.

– Я расслаблен, – спокойно сказал Флинн и поднес чашку с дымящимся кофе к своим губам.

– О да, – протянула она. – Шея вжата в плечи, брови нахмурены – сама безмятежность, – Сабрина закатила глаза. Флинн с заметным усилием расслабил и опустил плечи и перестал хмуриться. – Это нормально – признавать, что у тебя есть эмоции. Нормально говорить о твоем отце, о Веронике с Джулианом или о них обоих по отдельности.

– Невозможно говорить о них по отдельности, они все время вместе.

Сабрина размешала свой капучино ложечкой, прежде чем сделать небольшой глоток. Свои вопросы она задавала столь осторожно, как будто разминировала бомбу.

– Ты скучаешь по ней?

Флинн вздохнул и оперся руками о стол, подавшись навстречу Сабрине.

– Нет. Не скучаю, – предельно честно ответил он, глядя ей прямо в глаза.

Эта небольшая пауза заставила ее прилично понервничать. Сабрина сделала глубокий вдох и распрямила плечи. Она была рядом с Флинном, когда он начал встречаться с Вероникой, обручился с ней, женился и так далее. Она знала, каким был Флинн все это время. Сабрина следила за его эволюцией – и регрессом – на протяжении всего того времени, что он был с Вероникой. И ее сердце разбилось, когда его использовали и выбросили.

– Я тоже по ней не скучаю, – ухмыльнулась она. – Я ей никогда не нравилась.

– Это не так, – сказал Флинн своим глубоким баритоном, и она почувствовала, как отзываются на этот звук все ее нервные окончания.

– Ну, сейчас-то можешь мне не врать, ее здесь нет. Она терпела меня, потому что мы с тобой были друзьями, у нас общий день рождения, и я слишком предана тебе, чтобы просто так взять и бросить тебя.

– Вот в этом я ничуть не сомневаюсь.

Флинн издал легкий смешок, и Сабрина вдруг поняла, что сто лет не слышала, как он смеется – громко, раскатисто. Ей многое нравилось в нем, но, пожалуй, больше всего – его смех.

– Я рада, что этот День святого Валентина мы проводим вместе, – призналась она. – Ты – единственный парень в моей жизни помимо Люка, о котором я постоянно забочусь.

– Никогда не порти дружбу романтическими отношениями, да?

– Точно, – улыбнулась Сабрина, но сразу посерьезнела. – Мы никогда не испытывали соблазна начать встречаться, правда?

Флинн приподнял свою кружку с кофе и игриво подмигнул Сабрине в лучших традициях Рида.

– До сегодняшнего дня.

– Мне недавно пришло в голову, что мы всегда с кем-то встречались, только не друг с другом. Как думаешь, мы не встречались именно потому, что никогда не были свободны одновременно, или просто потому, что оказались слишком умны для этого?

– Мы не всегда с кем-то встречались. Я довольно долгое время был один.

– Да, но тогда я была не одинока, – сказала Сабрина. Она знала, что права. – Пройдись по своему списку.

– Какому списку?

– С кем ты встречался с первого года обучения в колледже.

– Ты что, думаешь, я всех их помню? – Он провел ладонью по подбородку, поросшему легкой щетиной, и Сабрина вспомнила свои ощущения, когда коснулась его щеки на прошлой неделе.

– Мне нужны доказательства.

– И что ты хочешь этим подтвердить?

– Собственные догадки. Я хорошо помню, с кем мы встречались в колледже.

– Всех?

– Всех.

– Это бесполезная информация, которой ты забиваешь свою голову, Саб.

– И тем не менее. Можешь начать с Анны Келли.

– Анна Келли не в счет.

– Мы с тобой тогда только познакомились. Ты встречался с ней, а я – с Луи Уотсоном.

– Да, старина Луи. И мы пошли на это кошмарное двойное свидание. Луи говорил только о политике.

– А Анна подняла его на смех. Потом я с ним рассталась и начала встречаться с Филиппом.

– Он был идиотом. Значит, я тогда встречался с Мартой Брайант целых несколько недель. Потом была Мелисса… как ее там…

– Мерфи. И нечего делать вид, будто ты ее не помнишь. По-моему, у нее было не все в порядке с головой.

– Это уж точно.

– Но ты все равно с ней встречался.

– Всего несколько месяцев! Я тогда испытывал слабость к чокнутым. А потом была Дженет Мартинес. – Он произнес ее имя так мечтательно, что Сабрину замутило.

– Она была великолепна. Ну что, она стала моделью?

– Да.

– Серьезно?

– Ну, в «Спортс иллюстрейтед» она не попала, но она много снималась для журналов на медицинскую тематику. Она живет в Лос-Анджелесе. Или жила там на тот момент, когда я ее в последний раз видел.

– Когда ты ее видел? Ты мне не рассказывал. – Сабрина вдруг почувствовала весьма болезненный укол ревности.

– Она несколько лет назад была здесь проездом, хотела нанять «Монарх».

– Для чего? – удивилась она.

– Она владеет компанией, изготавливающей доски для серфинга.

– Ого! Я ни с кем столь же интересным не встречалась. Разве что с Рэем Бэллом.

– Пфф, он зануда.

– Неправда!

– Ты была для него слишком хороша.

– Как и ты для Дженет, – парировала она.

– Именно поэтому я и начал встречаться с Терезой.

– После того как Рэй меня бросил, я долго встречалась с Марком Уокером.

– Честно говоря, я думал, что он – тот самый.

– А я думала, что Тереза для тебя – та самая. Она была умной и веселой, мне она нравилась.

– Вот только она встречалась со мной для того, чтобы подобраться к Риду.

– К его чести, Рид не воспользовался ситуацией, – заметила Сабрина. – Именно так и должны делать друзья. А Рид – хороший друг.

– Так и есть, – кивнул Флинн и опустил взгляд. – Жаль, что я не раскусил вовремя Веронику. Она меня просто ослепила.

– Это правда…

Сабрина знала об этом не понаслышке. Флинн переживал болезненное расставание с Терезой, помолвка Гейджа была расторгнута, а Рид отвечал за то, чтобы друзья не хандрили, поэтому он каждую пятницу таскал их на разные вечеринки. И вот в одну из пятниц Флинн познакомился с Вероникой, и она довольно скоро смогла убедить его – да и всех остальных тоже, – что она именно та женщина, которая ему нужна.

– Подозреваю, Джулиан не соблюдает кодекс дружбы.

– Видимо, да, – грустно согласилась она. – Иногда я ее просто ненавижу, – выпалила Сабрина.

Она прикусила нижнюю губу, желая проглотить слова, которых ей не следовало говорить, хотя это было чистой правдой. Она ненавидела Веронику не только из-за предательства и обмана. Все время, что Вероника была частью жизни Флинна, Сабрина знала, что эта женщина – эгоистка, которая любит лишь саму себя.

– Прости, что я это сказала.

– Не извиняйся.

Разговор прервал официант, принесший вафли и тарелку с дымящимся ароматным беконом, которую Флинн сразу же подвинул на середину стола. Сабрина никогда не заказывала бекон, потому что считала его вредным плюс ей было в глубине души жалко бедных хрюшек. Флинн такими угрызениями совести не страдал и знал, что в конце концов Сабрина сдастся и съест пару небольших кусочков.

– Можешь ненавидеть кого хочешь, – сказал он, подцепив вилкой кусок бекона. – Я вот ненавидел Крейга.

– Крейг…

Они встречались совсем недолго; к счастью, Сабрина довольно быстро поняла, что он настоящий нарцисс, и бросила его.

– Ну вот к чему мы и пришли, – сказала она. – Большую часть времени, что ты был женат на Веронике, я была одна. Но сейчас мы впервые одиноки одновременно.

– Но ведь ты ходила на свидания.

– Ничего серьезного.

– В смысле? – Он вопросительно посмотрел на Сабрину, держа в руке вилку с куском вафли; сироп уже начинал капать на тарелку.

– В смысле – ничего серьезного.

– Никаких далекоидущих планов?

– Не только. – Она уткнулась в свою тарелку.

– То есть без секса? – спросил он чересчур громко.

– Тсс!

Они с Флинном всегда много говорили о сексе и отношениях, но теперь, когда физическое присутствие Флинна начало ощущаться слишком уж остро, ей вдруг стало неловко обсуждать с ним свою сексуальную жизнь. Флинн усмехнулся и отправил в рот кусок вафли.

– Ничего смешного. Это сознательный выбор.

– Разве ты не сходишь с ума от отсутствия секса?

– А ты?

Его улыбка тут же исчезла, он посмотрел Сабрине прямо в глаза, и остальной мир на какое-то мгновение для них полностью исчез. Флинн моргнул, и момент был потерян.

– Кажется, мой план развеселить тебя трещит по швам, – проговорила Сабрина.

– Нет, это я начал разговор на эту тему. Я не имею права осуждать твой личный выбор, Дуглас.

– Что ж, спасибо. Я просто… не хочу снова привязываться не к тому парню. А секс затуманивает разум.

– Я не готов к свиданиям и новым отношениям, – поморщился Флинн. – Хотя Гейдж и Рид считают, что секс способен каким-то волшебным образом все исправить. Но ты права, это не поможет.

Сабрина поймала себя на том, что испытала облегчение от его слов. Она не могла себе представить, что Флинн кого-то нашел. Слишком скоро.

– Зато секс может раскрывать чувства, которые ты привык игнорировать.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он после долгой паузы.

– Алкоголь действует как сыворотка правды, а секс заставляет посмотреть в лицо фактам. То есть если настоящего притяжения не было, то, когда ты займешься сексом, тебе будет скучно. И наоборот: если есть искра, то секс усиливает все ощущения, и это просто потрясающе.

– Потрясающе?

– Иногда. – Сабрина с трудом сглотнула. – Просто не со мной.

– Может быть, и с тобой, – загадочно пробормотал Флинн, прежде чем подцепить с тарелки еще один кусок бекона. – Помоги мне это съесть, я один не справлюсь.

Утверждение Сабрины за завтраком преследовало Флинна в течение дня, как дурное предзнаменование.

«Секс может раскрывать чувства, которые ты привык игнорировать».

И он понимал, что это правда. Прямо сейчас, наблюдая за ней со все возрастающей незнакомой потребностью в ней, Флинн понимал, что она права.