Дело в том, что некто приватно электронным письмом без указания авторства сообщил Герману, что телеведущая программы «Азбука безопасности» Токарева Анжела была замечена «неравнодушными глазами» добропорядочных сотрудников в обществе некоего молодого человека, лет 25-ти отталкивающей, демонической внешности. Высок, спортивен в меру. По всей видимости, отличается особой властью над Токаревой. Позволяет совершать грубые, жесткие выходки по отношению к женщине. Аноним в своих рассказах призывает не бросать в «беде» их коллегу по телевизионному цеху — Анжелу Токареву — вмешаться в ее личную жизнь, и при необходимости, «всей мощью организации», а также «близким к программе силовым структурам» дать отпор зарвавшемуся светловолосому демону.

Информатор также сообщил, что среди женской части штата компании имеет место быть иная точка зрения. Возможно, за образом светловолосого «жестокого варвара» скрывается не кто иной, как новый любовник Токаревой. А что? Анжела — женщина молодая, весьма привлекательная, деятельная, а этот бес — блондин высок, силен, статен, и, очевидно, властен. Женщины подчас любят, чтобы над ними властвовали, так уж повелось в мироздании. К тому же, непознанное, демоническое манит к себе именно женскую душу.

Третьей версией коллектива оказалась более прозаичной: видимо к Анжеле издалека прибыл некий родственник, о котором она не обязана, да и не желает, распространяться. Да, но тогда возникает вполне логичный вопрос: почему этот странный родственничек позволяет себе так по — хамски, жестко, нет, даже жестоко относиться к молодой женщине, тем более, которая старше, чем он сам?

Выплыла еще одна экзотическая версия. Симпатичная бухгалтерша Ветрова, в которую без памяти втюрился Федька Яхонтов, стажер из отдела рекламы, и вовсе легкомысленно заявила, что спецслужбы приставили к популярной телеведущей своего агента, чтобы женщина функционировала в «нужном государству русле». Слушатели, конечно, прибалдели от этого «русла», но с самой версией не согласились, хотя и нашли некоторое рациональное в том зерно.

Таким образом, Герман Алмазов оказался перед определенной загадкой. Версия с любовником теребила неприятно его самолюбие, а версия со спецслужбами не казалась правдоподобной. Он бы, наверное, знал бы об интересе соответствующих служб к его телеканалу, если бы означенный интерес имел место. Наиболее привлекательным казался вариант с дальним родственником, что прибыл на постой к телеведущей. При этом раскладе сил решением загадки стал бы прямой вопрос к Токаревой: «-Кто этот светловолосый молодой человек, что рядом с тобой?»

Но не все так просто.

Тогда бы Анжела поняла, что за ней следят, и делают это с его ведома, а то и по прямому указанию самого Алмазова. К тому же, Анжела увидела бы в этом поступке слабость Алмазова. Ревность, слежка, недоверие — все это удел неудачников, но никак не успешных мужчин. «-Мое реноме никак не должно пострадать!» — рассуждал Герман Тимофеевич, задумчиво глядя в окно. День играл вовсю солнечными бликами, а на душе коммерческого директора телекомпании «Мир вокруг нас» было весьма пасмурно. Да, он не получил еще согласия на предложение руки и сердца от Токаревой. Да, формально пока он не имеет права на ее личную жизнь. Пока так. Но кто сказал, что знать о своей возможной будущей супруге больше — плохо? Информирован — значит, вооружен.

Вообще, Герман Тимофеевич Алмазов не часто озадачивался вопросом, морально он поступает, или нет. Годы работы в бизнесе научили его быть всегда готовым к тому, что тебя могут обмануть, подставить, разорить практически в любое время. Поэтому и он сам не раз подставлял, обманывал, умалчивал, юлил и прочее. Удовольствия от подобных действия Алмазов не получал, наоборот, он желал бы делать свое дело в нормальных, прозрачных условиях, где не требовалось бы постоянно вертеться как уж на сковородке, но, пока, до таких условий работу — прозрачных, ясных — в России было еще далеко. Поэтому он принял свое четкое решение: раз Токарева ему далеко небезразлична, раз он лично сделал ей очень судьбоносное предложение, раз таким образом она вошла в, так сказать, «орбиту его интересов», раз уж именно она трудится в рамках его бизнеса и ведет рейтинговую для телекомпании программу «Азбука безопасности», то следует установить с максимальной точностью, кто преследует / ухаживает / гостит / следит за ней. Так как дело касается лично Алмазова, доверить выяснение данного вопроса можно только очень надежному человеку. Не со стороны, ибо всегда есть вероятность, что информация «уйдет». Доверить сие деликатное дело можно тому, кому он, Герман Тимофеевич, действительно доверяет. А доверяет он, прежде всего, самому себе! Как и всякий неглупый человек. Поэтому слежку за Анжелой Токаревой коммерческий директор телекомпании «Мир вокруг нас» решил осуществлять самостоятельно, не прибегая к услугам разного рода детективных агентств и прочих сторонних людей. Есть вещи, которые подчас приходится делать только самому», — логично рассудил Алмазов. Тем временем его ipad вновь подал настойчивый сигнал, призывающий вернуться к текущим делам. Так как решение было уже принято, мужчина легко снова переключился на бизнес и стал делать нужные звонки.

ГЛАВА 10

Анжела и Живчиков сидели рядом, Тимур протянул ладонь к ее волосам и промырлыкал:

— Лапочка ты моя!

— Я не лапочка! — сощурилась Анжела. Почему — то ей действительно не нравилось, когда Тимур так ее называл. — Я не лапочка! Это как будто я — кошечка какая — нибудь!

— Хорошо! Не буду так тебя называть. Кошечк…Извини. Ты просто моя Анжелочка. Нет, ты — мой апельсинчик!

Токарева сощурила бровь. Тимур поспешил загладить момент:

— Вот знаешь, Анжела, раньше, (я тебе как историк историку скажу), в России на площадях выводили на потеху зрителям медведя. Кольцо косолапому вдевали не в какую — то там задницу, или в ухо, а прямиком в ноздрю. В нос. Вот погляди на меня. Разве у медведя может быть конопатый нос?

Внимание у Анжелы переключилось и она даже задумалась.

— Нет, наверное, не может.

— Видишь, ты сама это признаешь. Но при всем при том, назвала меня давеча медведем. Как ты сама видишь, налицо трансцендентальное противоречие!

Парень глядел на любимую им женщину и самодовольно лыбился. Ему самому приглянулась фраза про то, как он лихо завернул в сравнении себя с медведем. Однако, Токарева быстро нашлась и рявкнула:

— А мороженое под блузу на жаре закидывать любимой девушке — это что? Нет здесь трансцедентального противоречия!!??

Живчиков вытянул губы и сделался букой.

Они сидели в гостиной ее квартиры:

— Иди на кухню, историк! Принеси мне попить содовой из холодильника.

— Ай момент! — зашуршал одеждой студент РРГУ исторического факультета и исчез в коридоре.

На кухне парень чуть ли не с головой влез в холодильник, так как голод затребовал свое. Взяв для любимой прохладительный напиток, он увидел, что на нижней полке красуется форма с холодцом. Тогда обуреваемый аппетитом, Тимур поспешно вынул вилку из кухонного гарнитура, выудил холодец на свет и тут же начал потреблять его большими кусками. Перекусив, парень вернулся в комнату и поставил перед Анжелой запотевшую бутылочку с содовой.

— Налей, пожалуйста, в бокал! — слизнула губы молодая женщина. — Ты разве не знал, что девушкам нужно подавать напитки в красивых высоких бокалах?

— Ай момент! — снова согласился Тимур и с желанием сделать своей любимой приятно метнулся к бару за бокалом. Там он попытался открыть створку дверцы, но она то ли заела, то ли не поддавалась. Тогда Тимур дернул сильнее и вдруг сверху на пол что — то рухнуло. Раздался глухой удар.

— Ой! — перепугался Живчиков.

Он посмотрел себе под ноги. Там на полу валялась целая куча осколков. Он их узнал: все они принадлежали когда — то целой вазе, что стояла как раз на секретере, где и был барный отсек. Видимо, ваза сдвинулась к краю, а когда Тимур с силой пытался открыть дверцу бара, то вся конструкция зашаталась и вот он — итог.

— Ты что наделал? — опешила Анжела. — Ты как…Ты что…

Чтобы загладить свою вину, Тимур метнулся к столу и одним движением открутил пробку, протянул бутылочку телеведущей:

— Попей водички, лапочка! Но уж без бокала.

— Папина любимая ваза… — только и простонала девушка. — Как ты так мог…

— Лапочка! Апельсинчик ты мой! Прости. Я же не знал, что эта ваза — любимая твоего папы. Если бы знал это до того, тогда бы я разбил другую какую — нибудь вазу. Но получилось так, как получилось. Прости.

Анжела обхватила голову руками. Ни ругаться, ни плакать, ни даже горевать сил уже у нее не было.

— Принеси веник и совок.

Живчиков скрылся на кухне, принес веник и совок.

Анжела медленно сметала остатки некогда любимой папиной вазы. При этом, когда потребовалось вымести пространство и под комодом на ножках, она сильно прогнулась в пояснице. Рассматривая сзади свою полусогнутую любимую, Тимур не удержался:

— Как же ты все это сексуально делаешь, лапочка! Я прямо растекаюсь как холодец в горячих руках, что стоит у тебя в холодильнике!

Анжела приостановила уборку, выпрямилась, глянула на парня.

— Ты что, холодец руками что ли трескал?

— С чего ты взяла? — не понял Тимур.

— С тебя станется! Ты своими лапищами все что угодно можешь сделать! Вон рукой одной махнул чуток — и у меня нет уже вазы.

— И у твоего папы — тоже! — хитро добавил Тимур.

— И у папы — тоже.

— Знаете, мадам, есть такое приспособление, которое помогает поглядеть у детишек в горле. Ну, если ангина там, или простуда. Ложка называется столовая. Так вот я холодец твой и вилкой и ложкой и кушал. Ложка — это орудие джентльмена, милая моя.

— У джентльмена должно быть другое оружие. Чтобы орудовать в женском жилище! — подковырнула Тимура хозяйка.

— Ха! Так оно у меня всегда заряжено! — рассмеялся Тимур и стал медленно расстегивать ширинку.

— Отлично! Твоим орудием мы займемся чуть позже! А пока дай мне собрать осколки из под ног, а не то мы порежемся ненароком.

— Может быть, тебе помочь?

— Не надо. Я уже заканчиваю. Ты пока выйди. У меня для тебя есть сюрприз.

— Сюрприз? — оживился парень. — Обожаю сюрпризы.

— Тогда иди на кухню и сиди там. Можешь хоть с головой воткнуться в холодец. Но пока не позову — не входи.

— Хорошо.

— Обещаешь не входить, пока не позову?

— Обещаю.

Анжела снова согнулась и стала выметать из под комода, Живчиков чуток полюбовался сзади формами девушки и выскользнул на кухню. Там он включил маленький телевизор, взял со стола упаковку сухариков и погрузился в просмотр спортивного канала.

Хозяйка квартиры собрала все осколки с пола и выкинула их в ведро. Затем прошла в большую комнату, закрылась на замок, уселась на пуфик. Перед трюмо она посидела самую малость, потом стала снимать с себя одежду. Оставшись в одном лишь нижнем белье, взяла косметичку и освежила себе губы новой помадой, так же быстренько припудрила носик.

Теперь дошло дело до нового платья. Это великолепие у нее лежало уже два месяца, упакованное в аккуратный полиэтиленовый чехол. При взгляде на обновку Анжела сразу же забыла о горечи утраты вазы. Теперь именно платье всецело поглотило ее внимание. Телеведущая сейчас более всего реально желала поразить своего возлюбленного прямо в сердце, образно говоря, новым нарядом. Да так поразить, чтобы у этого «медведя в посудной лавке челюсть от восхищения отвалилась» — подумала она, но тут же прошептала: «-Хотя, это вряд ли. Он — парень молодой, привлекательный. Челюсть у него явно не вставная, а самая что ни на есть своя».

Рассуждая столь странным образом, молодая женщина снова присела перед трюмо уже обновленная. Отражение показало все великолепие ее женских форм и овала лица. Однако, и тут Токарева нашла некий изъян, который, по ее мнению, заключался в несоответствии нового платья и старой прически. На сей раз девушка решила поднять свою шевелюру вверх, чтобы обнажить плечи и шею. Такую прическу часто носили в царской России. Анжела решила заняться созданием свежим имиджем самой себя, хотя если быть честным, необходимости в этом не было, ибо и так она блистала в новой обновке. Впрочем, ей — женщине, лучше знать. Что делать со своей внешностью, чем автору.

А тем временем на кухне Тимур активно жестикулировал и бурчал. Комментируя действия арбитра футбольного матча. Показывали игру сборной России и Аргентины. Фыркая, разбрасывая крошки от сухариков, парень стал потихоньку скандировать:

— Россия! Россия! Россия!

Но вышло так, что аргентинцы провели стремительную атаку по левому флангу и подали высокой дугой навес в нашу штрафную. Нападающий противника просто подставил свой южный бритый череп под мяч и кожаная сфера беспрепятственно влетела в дальний угол ворот.