Руби Джексон - Помаши мне на прощанье

Пожалуйста, пиши.

Дейзи.

Джек жив, а подруга Дейзи погибла…

– Это судьба, – прошептала Грейс, – случайность, не более чем случайность. Господи, как я хочу, чтобы эта проклятая война поскорее закончилась!

– Пойдем, Грейс, у тебя был паршивый день, а теперь еще и дурные новости от подруги. Давай я тебя уложу.

Шила изо всех сил старалась ее развеселить.

– Постарайся отыскать во всем светлую сторону. Ты и Джейн в порядке, и твой Джек тоже.

Грейс разделась, приготовила одежду на утро и легла в постель, так быстро и тихо, как только могла. На сердце было тяжело, и, хотя стало ясно, что все волнения последнего месяца были беспочвенны, спазмы в животе были в два раза сильнее, чем при обычных месячных.

«Так мне и надо», – решила она, укрываясь одеялом.

Теперь, когда у нее было время подумать о событиях дня, она поняла, насколько серьезна могла быть история с упавшим деревом.

«Повезло ли нам с Джейн остаться в живых? Да и нет. Если бы я не оттолкнула ее, нас ударило бы стволом, и тогда нам грозила бы смертельная опасность. Флеминги волновались за нас и отправились на поиски. И мои месячные – это следствие шока или… они все равно начались бы? Не знаю, но не хотела бы пройти через это еще раз».

Последняя мысль перед тем, как впасть в глубокий сон, была не о Джеке, который сейчас где-то в Европе водит под огнем санитарные машины, а о Дейзи, школьной подруге.

«Я буду копить каждый пенни, забуду о летних босоножках и, если получу отпуск, поеду домой. Домой. В Дартфорд».

Несколькими неделями спустя на ферму прибыла миссис Драммонд-Хэй, инспектор женской Земледельческой армии, с проверкой условий жизни девушек. Вопиющих недостатков она найти не смогла. Да, ферма была не из самых современных и имела весьма скромные источники электричества. Также она не была подключена к национальной энергосистеме, и на ней использовались генераторы. Горячего водоснабжения не имелось, но дом был уютный, кровати скромные, но теплые и чистые, еда – вполне сытной и часто дополнялась овощами и фруктами по сезону.

– Жена кормит девушек тем, что мы едим сами. Весь год у нас фрукты и овощи. Зимой консервированные фрукты, но летом они едят малину и клубнику сколько хотят. Мы не экономим на наших работницах и едим за одним столом. Девушки пользуются моим приемником, когда хотят послушать «Итма» или танцевальную музыку, все, что любят женщины. У них хорошие велосипеды, одолженные авиабазой. Деревня всего в трех милях от нас, и они могут туда ездить.

– Почему мне не сообщили о несчастном случае?

– Вызывать вас сюда из-за сломанной руки? Я бросил ферму на произвол судьбы, чтобы отвезти девушку в больницу и побыть там с ней. Главной моей заботой было ее состояние. Доктора обследовали ее, наложили гипс и отослали домой. Она в полном порядке.

– И последние три недели получает жалованье, которого не заработала.

– Кто это сказал? Взгляните на нее! Она сейчас на огороде, пропалывает репу. Кормит свиней, а польские девушки помогают ей убирать коровники. Моет молочные бидоны. Это позволяет моей жене выполнять более тяжелую работу. Да, возможно, она работает немного меньше остальных, но нельзя сказать, что не выполняет свои обязанности и даром ест хлеб.

Катя, уверявшая, что у фермера язык не ворочается и он не может складывать слова в фразы, была бы поражена, узнав, каким красноречивым он бывает, когда загнан в угол.

Миссис Драммонд-Хэй смотрела на него в упор, пока он не сник.

– Я готова сделать скидку, но покалеченную девушку нужно отправить домой. Здесь не благотворительная организация. Джейн несовершеннолетняя и во всем зависит от родителей.

– У вас наверняка есть запись о том, что мой дом теперь лежит разрушенный на дне огромной воронки и единственный оставшийся в живых член моей семьи, насколько я понимаю, сейчас где-то в Европе.

Джейн, поддерживая левую руку в гипсе, подошла, пока они говорили, и наверняка услышала конец разговора.

– П-поверьте, – пробормотала миссис Драммонд-Хэй, – если бы я читала все записи, молодая леди, у меня не хватало бы времени делать самую необходимую, даже жизненно важную работу. Уверена, мы все сожалеем о вашей печальной потере, но должна напомнить, что мы воюем, и сотни, если не тысячи сейчас…

Она осеклась, когда Джейн повернулась, чтобы уйти.

– Если понадоблюсь, мистер Флеминг, я буду в свинарнике. Свиньи – куда более приличное общество, чем…

Оставшиеся переглянулись.

– Недопустимая грубость! Война странно влияет на людей, но, полагаю, нужно относиться к ним снисходительно, – выговорила наконец миссис Драммонд-Хэй, собирая бумаги.

– Я намеревалась поговорить с другой девушкой, Грейс… как там ее…

Она сурово взглянула на фермера.

– Уверены, что сделано все необходимое, чтобы убедиться, что ваши девушки как следует обучены работе на ферме?

– Абсолютно. Они окончили одну из тренировочных школ, и я сам их инструктирую.

Миссис Драммонд-Хэй издала непонятный звук, возможно, выражающий недоверие, и поставила галочку на документе.

– Мне нужно посетить еще несколько ферм и общежитий в округе. Флеминг, надеюсь, вы будете готовы и к другому неожиданному визиту.

Он молча кивнул. Миссис Драммонд-Хэй удалилась.

– Интересно, что подумала бы ее светлость об этой мадам? – пробормотал он себе под нос. – И стоит ли сказать Джейн, что нехорошо обзывать ее свиньей?

Улыбаясь, он направился в свинарник.

Позже девушки собрались в той спальне, что побольше, чтобы послушать приемник. Они танцевали вместе, изображая дебютанток в «Рице», а когда устали, начали обсуждать недавний визит.

– Она вовсе не плохая старая корова, – уверяла Шила и саркастически добавляла, – поверьте мне, видела я и драконов и святых, а миссис Двустволка как раз находится где-то посредине между теми и другими. В конце концов, она приехала проверить, в порядке ли ты, Джейн.

– Да, но она даже не потрудилась поговорить с Грейс.

– Что я могла ей ответить? – встревожилась та.

– Ты единственная, кто знает, что произошло на самом деле, – заявила Дженни, к общему удивлению. – Ты находилась там все время, а Джейн была либо без чувств, либо оглушена.

– Мистер Флеминг сделал все, что мог. И мы тоже.

Грейс кинула взгляд в сторону Джейн.

Она не хотела покидать ферму Ньюриггс. Разве что ей предложат вернуться в Уайтфилдз-Корт, где, как она поняла, была счастлива больше, чем за всю жизнь.

Она любила всех старых работников, особенно Хейзела и Исо, и, как признавалась она себе, ее завораживала леди Элис. Женщина благородного происхождения и воспитания не гнушается физического труда! Она бы оставила Джека, зная, как необходимо его умение водить машину, но вместе с его отцом сделала все, чтобы он попал на фронт.

Ей очень весело жить среди девушек, особенно иностранок. Это напоминает о жизни в Дартфорде и близкой дружбе с Дейзи, Роуз и Салли. Доброте их родителей.

– Никогда не видела деревьев красивее, чем на ферме, – неожиданно сказала она, и остальные рассмеялись.

– С чего это вдруг, Грейс? – спросила Шила. Катя и Ева пытались найти достаточно английских слов, чтобы описать, насколько польские деревья красивее.

– Что тут творится?

Дверь распахнулась, и на пороге возникла миссис Флеминг с лампой в руках, в когда-то бывшем лучшим платье и бигуди.

– Керосин в этой лампе – все, что вы получите до воскресенья, а запасных свечей нет. Если кто-то опоздает утром, я вызову миссис Драммонд-Хэй, чтобы с вами разобралась. В долине есть ферма, где нужны трудармейки и совсем нет воды. Подумайте об этом.

Она ушла.

Через день-другой они посмеются над миссис Флеминг в ее ночном облачении. Но пока что девушки разбежались по кроватям и почти все скоро заснули.

Кроме Грейс, которая перебирала в памяти вечерний разговор. И вспоминала, что так и не ответила на письма Джека и Дейзи. И хотя ничего не получила от Салли, знала, как та занята. Но когда-нибудь она обязательно увидит ее на сцене.

Грейс решила, что завтра, если не заснет после ужина, не станет сплетничать, а сядет на чудесную каменную ограду и напишет всем. Включая Джека.

«Он на передовой, и не стоит ныть, если письма от него не приходят. Мы вместе, и это главное. При первой же возможности я поеду в деревню и отошлю письма».

Она предложила обрубить ветки с поваленных деревьев, зная, как драгоценны для нее несколько часов уединения на свежем воздухе. На ферме было мало современного оборудования. Но она была по-своему красива, в мирном, слегка старомодном смысле. Грейс всегда чувствовала себя лучше, просто посмотрев на цветы и растения.

Она заснула, скрестив пальцы и молясь о том, чтобы мистер Флеминг разрешил ей обрубить ветки.

Однако задание, которое он дал ей, было бесконечно далеко от общения с природой.

– Я сам управлюсь с деревьями, Грейс. А ты займись уничтожением крыс.

Пока что ей удавалось избежать этой неприятной, хотя и необходимой работы. Ей никогда не поручали ничего подобного, а Ева так вообще наотрез отказалась от этого.

– Я никого не буду убивать.

– Черт возьми!

Мистер Флеминг уставился на Еву, словно не веря ушам.

– Польская кончи на моей ферме, – бросил он, но ничего не добавил. Теперь наступила очередь Грейс.

– Ты знаешь, что искать: царапины на стенах. А может, увидишь следы на пыльных полах. Саму крысу ты вряд ли встретишь, пока мы не привезем зерно, вот тогда они и нахлынут. Но услышишь, если постоишь неподвижно. Они здорово умеют лазать по лестницам и собираются на чердаках. Поосторожнее, когда там будешь. Я поставил крысоловки, а одного несчастного случая более чем достаточно. У нас есть амбарные коты, которые стараются как могут, но крыс слишком много. Придется их травить.

Он показал на порог двери старого стойла.

– Видишь царапины?

Грейс вздрогнула и кивнула.

– Крысы постоянно что-то грызут, если не могут добыть пищи, а они едят все: столбы, ограды, доски, все на свете. Их зубы непрерывно растут, можешь представить?

– Бедняги. Почему зубы не прорастают сквозь череп и не убивают их?

– Потому что они постоянно жуют. Зубы стираются. И помни, что они верны привычкам. Если находят источник постоянной еды, постоянно к нему возвращаются. И это помогает их поймать.

– Я должна положить ядовитую приманку, верно?

Фермер покачал головой:

– Видно, тебя ничему не научили на тренировочной ферме. Не будь ты такой хорошей работницей, я бы тебя отсюда вышиб.

Она немного напряглась.

– Мне никто не говорил, как убивать крыс.

– Верно. Слушай и учись. Прежде всего найди по следам скопления крыс. Если не сможешь обнаружить следы, возьми у миссус муки или того пахучего порошка, которым женщины посыпаются после ванны, и сделай дорожку оттуда, где больше всего царапин. Потом иди по следам и выкладывай немного корма. Ты должна делать это в разных местах сараев и загонов, пока не пройдет два-три дня и не исчезнет корм. Только после этого ты смешиваешь корм с ядом, и остается только собирать дохлых крыс. Я найду где их складывать, пока не наберется достаточно, чтобы отправиться к мусоросжигателю…

«Мусоросжигатель? Он серьезно?»

Способ уничтожения крыс казался Грейс еще более жутким. Но она трудармейка. И идет война.

– Да, мистер Флеминг.

– Это не должно занять много времени. Поищи следы, реши, где насыпать порошка. До обеда управишься. Днем тебя ждет работа на свекольном поле.

Тяжелый труд, но по крайней мере она будет на свежем воздухе.

– Да, мистер Флеминг, – повторила она.

– Прекрасно. А теперь беги, найди порошок. И обязательно потом скажешь мне, где больше всего скопилось крыс. Загоны и сараи надо будет хорошенько убрать, но не все сразу, верно?

Он ушел, прежде чем она успела в третий раз пролепетать, как попугай, «да, мистер Флеминг». Поскольку у нее вообще не было порошка, о котором упомянул фермер, Грейс попросила у его жены миску муки.

– Для чего тебе понадобилась мука?

– Сделать ловушку для крыс, миссис Флеминг.

– Жуткие создания! Никогда не видела крысу?

– Видела, когда она бежала через двор.

Миссис Флеминг насыпала ей пекарной муки.

– Грязная работа, но по крайней мере сегодня перед ужином твоя очередь принять горячую ванну. Возвращайся в половине шестого. Я нагрею воды.

Горячая ванна! Вот это сюрприз! В Уайтфилдз была горячая вода. Но здесь нужно было кипятить ее и таскать наверх ведрами. Если фермер в это время был дома, помогал таскать воду, если же нет, приходилось работать девушкам.

Грейс была в самом веселом настроении, когда с большим фонарем вернулась в самый большой сарай и открыла тяжелую скрипучую дверь. Пол усеивали горы пыли и грязи, клочки сена, непонятные кучки. Но крепкие кожаные ботинки хорошо защищали ноги.