Джудит Макнот - Помнишь ли ты…

— Абсолютно, — безучастно ответил Коул. Но в душе у него кипели страсти. Он сгорал от ярости, какой еще никогда не испытывал. Он не боялся ни судов, ни повесток, ни беспочвенных обвинений или ущерба своей репутации. Беда заключалась в том, что через пару дней его имя станет синонимом слова «мошенник».

И благодаря его недавнему браку скандал не минует и Диану.

У Коула вырвался смешок, тут же сменившийся гневным восклицанием. Диана вышла за него замуж, чтобы спасти свое достоинство и гордость. А теперь он погубит ее реноме так, как и не снилось Пенворту.

Еще неделю назад Диана любила его и верила ему. На следующей неделе она станет его презирать. Коул запрокинул голову на спинку дивана и закрыл глаза, стараясь найти способ обеспечить Диане безопасность… и не потерять ее. Выхода не было, и у Коула перехватило дыхание.

Диана взглянула на часы, а потом на телефон, ожидая звонка. К этому времени Коул наверняка завершил встречу в Вашингтоне и уже успел вернуться либо домой, либо в офис, но так и не позвонил ей, и Диана догадалась, что у него плохие новости. Она включила телевизор, спасаясь от пугающей тишины, но так и не смогла сосредоточиться на передаче.

— А теперь мы переходим к новостям бизнеса. Общий объем продаж на фондовой бирже сегодня составил…

Несмотря на то что Диана незыблемо верила в невиновность Коула, в ее воспаленном воображении то и дело возникал Коул, преследуемый журналистами и обвиненный в гнусных преступлениях. Он сказал, что до суда дело не дойдет, но у Дианы уже не раз возникало предчувствие: ситуация вышла у него из-под контроля. Он так упорно работал, чтобы избавиться от клейма юности, а теперь Коула ждет та же участь, которая постигла его братьев… но при этом он вызвал скандал мирового масштаба.

— Самым неудачным этот день оказался для «Объединенных предприятий», акции которых упали на пятьдесят два пункта. Аналитики связывают такой резкий спад со слухами о том, что президент «Объединенных предприятий», Коул Гаррисон, вскоре должен предстать перед административным судом КЦБ и биржевой комиссии. Из достоверных источников стало известно, что процесс в КЦБ — чистейшая формальность, а дело Гаррисона вскоре будет передано в Верховный суд…

Диане внезапно захотелось позвонить Дугу и попросить у него совета — нет, умолять его что-нибудь сделать, вмешаться, помочь. Но он не стал бы помогать ни ей, ни Коулу. Дуг не внемлет ее мольбам — тем более после того, как предупреждал ее, словно в воду глядел.

Диана медленно поднялась. Предположение постепенно переходило в уверенность.

Схватив сумочку и ключи от машины, Диана отправилась разыскивать единственного человека, который наверняка знал, в чем дело, и мог растолковать ей.

Кори открыла дверь, и по унылому выражению ее лица Диана поняла: ее сестра уже обо всем знает.

— Кори, я хочу кое-что спросить у тебя. Спенс когда-нибудь говорил тебе, почему Дуг ненавидит Коула?

— Да. Он рассказывал об этом, когда вы с Коулом сообщили о своей свадьбе.

— Мне надо увидеться со Спенсом.

— Он на заднем дворе.

Спенс затягивал болты, удерживавшие ступеньки лестницы в дальнем конце бассейна.

— Что случилось, Диана?

— Об этом я хотела узнать у тебя. Через несколько часов после того, как стало известно о нашей свадьбе. Дуг приехал ко мне в офис и ясно дал понять, как относится к Коулу, но не объяснил почему. Вы с Дугом всегда были дружны. Скажи, почему он ненавидит Коула?

— Диана, у тебя и без Дуга Хэйуорда достаточно проблем. — Он в последний раз повернул гаечный ключ и поднялся.

— По-моему, Дуг — это и есть проблема, — заявила Диана.

— Что ты имеешь в виду? Диана повела его к шезлонгу.

— Дуг пришел в ярость, узнав, что я вышла замуж за Коула. Он уверял, что Коул нечистоплотный человек, но почему-то мне показалось, что в бешенство Дуга приводят не принципы Коула, а он сам!

— На что ты намекаешь?

— На его слова. Он заявил, что фондовая биржа расследует сделки, проведенные Коулом. И добавил, что КЦБ передаст дело Коула в федеральный суд.

На миг Диане показалось, что Спенс не понимает, к чему она клонит, но затем он тихо произнес:

— Дуг говорил тебе о том, что началось лишь позднее?

— Вот именно. Так ты знаешь, почему Дуг так относится к Коулу?

К удивлению и облегчению Дианы, Спенс не стал объяснять ей нелепость ее выводов.

— Вероятно, только Чарльз Хэйуорд сможет тебе ответить. Во время нашей встречи Дуг был пьян, но у меня возникло ощущение, что здесь замешана Барбара…

— Барбара?

— Впрочем, я не уверен.

Диана поднялась:

— Ну что же, я выясню все у Чарльза Хэйуорда. Спенс тоже встал:

— Я поеду с тобой.

— Пожалуй, лучше я поговорю с Чарльзом один на один.

Чарльз Хэйуорд сидел у себя в кабинете, с пультом дистанционного управления в руках, уже в который раз слушая запись репортажа Си-эн-эн об обвинениях, выдвинутых против Коула, когда вошла Джессика, ведя за собой Диану.

— Диана хочет поговорить с тобой, Чарльз. Чарльз обернулся в кресле и кивнул, а затем снова перемотал пленку.

— Привет, — произнес он, указывая на диван напротив. — Садись. — Он нажал кнопку воспроизведения и, к изумлению Дианы, начал просматривать сообщение в ее присутствии, слегка улыбаясь.

В его действиях было нечто отвратительное, и еще неприятнее Диане стало потому, что Джессика стояла в дверях. Диана осторожно вздохнула:

— Мы не могли бы поговорить наедине, Чарльз?

— Разумеется, — кивнула Джессика и вышла.

— Ну конечно, детка, — подтвердил Чарльз, остановил запись и положил пульт на столик. Он выжидательно взглянул на Диану, и с его лица исчезло то злорадное выражение, с каким он смотрел на экран телевизора.

Диана с величайшим тщанием подыскивала верный тон.

— Чарльз, — произнесла она, — после смерти отца я всегда обращалась к тебе за советом. Чарльз польщенно кивнул.

— Когда я решила начать свое дело, ты был одним из тех, кто одолжил мне денег.

— Я сделал вклад в многообещающее предприятие, — тактично возразил он. Так он уверял всегда, когда Диана пыталась поблагодарить его.

— Теперь мне снова нужна твоя помощь — только на этот раз все гораздо серьезнее. Речь идет о Коуле.

Лицо Чарльза мгновенно окаменело.

— В таком случае я дам тебе самый лучший совет. Брось его!

— Нет.

Чарльз вскочил, возвышаясь над Дианой, которая тоже поднялась.

— До сих пор я считал тебя невинной жертвой, Диана. Но если ты не избавишься от него и не будешь держаться в стороне, тебе не отмыться от грязи, в которой он утонет. Конгресс контролирует КЦБ, и нам известно достаточно, чтобы приговорить Коула Гаррисона к повешению.

— Нам? — вырвалось у Дианы. — Нам? Но ведь не ты связан с конгрессом, а Дуг!

— Мы повесим его и сделаем так, чтобы о нем навсегда забыли, — выпалил Чарльз.

— Но зачем? — воскликнула Диана. — Чем вызвал Коул у вас такую ненависть? — Она с трудом взяла себя в руки и спокойно сказала:

— Объясни мне, и тогда я решу, стоит ли послушаться твоего совета.

Сдержанность Чарльза исчезла.

— Ты хочешь знать, что он натворил? — переспросил он зловеще. — Я скажу тебе — он уничтожил мою семью! Этот сукин сын был настоящим жеребцом у меня в конюшне. Только Богу известно, скольких подруг Барбары он домогался…

— Домогался? — слабо переспросила Диана. Чарльз схватил ее за плечи.

— Хорошо, ты узнаешь все. Помнишь мою маленькую девочку? Помнишь? — спросил он сурово.

Диана вырвалась и отступила, но не смогла уйти, не узнав правды.

— Моя девочка забеременела от этого негодяя! Однажды ночью я чуть не застал их в конюшне, я прогнал его, но не мог и представить себе, что он занимался сексом с ребенком!

Диана покачала головой:

— Нет, Чарльз, ты ошибаешься…

— Я не ошибаюсь! — выкрикнул он. — Меня пытались ввести в заблуждение. Когда Барбара поняла, что беременна — уже на пятом месяце, — она обо всем рассказала матери, и Джессика заставила ее сделать аборт. Если бы не три обстоятельства, все было бы шито-крыто. Сказать тебе о них? — рявкнул он.

Диана с трудом кивнула.

— Барбара чуть не умерла, ее спасли только благодаря гистерэктомии. И с тех пор моя девочка не переставала лечиться у психоаналитиков! Знаешь, что напоминает мне об этом каждый день?

— Нет.

— Внуки! У меня нет ни одного. Этот мерзавец, за которого ты вышла замуж, лишил меня дочери, мою дочь — детей, а меня — внуков.

Он указал на дверь и заявил дрожащим от гнева голосом:

— А теперь убирайся ко всем чертям и чтобы ноги твоей здесь больше не было!

Диана не помнила, как вернулась домой. В одиннадцать часов она по-прежнему сидела в кресле, поджав ноги и завернувшись в плед, чтобы согреться.

Кори звонила ей каждые пятнадцать минут. Диана оставила автоответчик включенным — потому что не могла пошевелиться.

Коул не звонил.

Она не могла даже расплакаться. Еще никогда она не чувствовала такой опустошенности.

Коул так и не позвонил.

В половине двенадцатого вновь позвонила Кори, и на сей раз у нее в голосе прозвучали гнев и решимость:

— Диана, если ты немедленно не подойдешь к телефону, я приеду к тебе.

Диана с трудом попыталась встать, но Кори уже повесила трубку. Она прибыла вместе со Спенсом и открыла дверь в квартиру своим ключом.

— Диана! — успокаивающе произнесла Кори, осторожно подходя поближе.

Диана сразу заметила: сестра и ее муж опасались, что она сошла с ума. Спенс присел перед ней, его привлекательное лицо исказила гримаса тревоги.

— Диана! — тоже позвал он. — Что сказал тебе Чарльз Хэйуорд?

Кори присела рядом с ним, приготовившись услышать, какое страшное известие повергло Диану в состояние безумия.

Диана оглядела их обоих.

— Он сказал, — задумчиво начала она, — что Коул преследовал Барбару, что она забеременела и была вынуждена сделать аборт. Теперь у нее больше никогда не будет детей — вот почему она так неуравновешенна.

— Что?! — воскликнула Кори, вскочив на ноги. Диана машинально проследила за ее движением, запрокинув голову, и прошептала:

— Разве это не забавно?

— Забавно? — переспросила Кори, бросая смущенный взгляд на Спенса. — Значит, вот как ты считаешь?

В этот миг произошло то, чего Диана подсознательно опасалась несколько часов подряд, — она расхохоталась и не могла остановиться.

— Коул и пальцем не дотронулся до Барбары! Он жил в постоянном страхе перед нашими преследованиями. Помнишь, как все мы старались, чтобы он обратил на нас внимание?

— Помню, — подтвердила Кори, по-прежнему оставаясь настороженной.

— Это звучит так забавно… чудовищно забавно, смешно…

— Смешно? Вот это? — опасливо переспросила Кори, убеждаясь, что Диана способна рассуждать здраво.

— Да, все это! — усердно закивала Диана. — Безумно смешно! Я-то знаю, ведь у меня хранились ставки!

— Какие ставки?

— Те самые! — со смехом ответила Диана. — Все, в том числе и Барбара, сложили деньги в коробку, споря о том, кого из них Коул поцелует первой. — Диана расхохоталась еще громче. — А я вызвалась быть казначеем. И никто не выиграл пари! — Внезапно она уткнулась лицом в спинку кресла и безудержно зарыдала. — Никто не выиграл! — всхлипывала она. — Они погубили его… и никто даже не выиграл!

На следующее утро Диана попыталась дозвониться Коулу домой, но мужчина, взявший трубку, ответил, что мистер Гаррисон на работе. Секретарь Коула сообщила, что он еще не приезжал. Диана пришла к выводу, что Коул разыгрывал молодожена в присутствии Кэла. Когда же у него появились дела, он или не захотел тратить на нее время, или забыл о ее существовании! Но сердце не хотело с этим мириться.

Каким-то образом она сумела провести целый день на работе. Верная своему решению передоверить кому-нибудь часть своих обязанностей, она побеседовала с двумя из заместителей, убеждаясь, что между ними нет разногласий. Диана сохраняла на лице жизнерадостное и приветливое выражение. Имя Коула и его нынешнее затруднительное положение несколько раз упоминались в присутствии Дианы, но это был просто знак внимания со стороны служащих, подтверждение, что они считают Коула невиновным.

Оглядываясь назад, Диана находила забавным, что когда-то считала предательство Дэна бедой. Только теперь она поняла, что такое беда.