Я отвернулась к шкафу и достала свой рюкзак.

— Настя, — тише отозвался Рома. — Я могу все объяснить, но не сейчас.

— А я вот могу уйти прямо сейчас. И уйду.

Я слышала в его голосе просьбу, но слова мне не нравились. Конечно, он хочет, чтобы я осталась. Он привык. К хорошему быстро привыкают. Я его почти не бешу, знаю все заскоки, справляюсь с работой. А еще ему каждый день есть в кого сунуть свой потрясающий член. Ведь идеально сложилось все, Роман Андреевич, верно?

Только я не резиновая кукла-помощница. Я человек. И с меня хватит.

Рома подошел ко мне, забрал вешалку из рук и схватил за запястье, но сам поморщился, потому что сделал это правой рукой, которая еще болела.

— Прекрати, — проговорил он, отпуская мою руку. — Пожалуйста.

Он взял мое лицо в ладони, погладил скулы большими пальцами. Я прикрыла глаза, чтобы не видеть его внимательного синего взгляда.

— Насть, Настя, хватит. Не плачь, — шептал он, сцеловывая мои слезы.

Я всхлипывала, готовая безвольно повиноваться всем его требованиям. Опять. Я хотела простить все. Пусть идет на бал с какой-то другой женщиной, пусть не признается мне в любви, пусть я буду комнатной удобной собачонкой, которая будет делать все, как он попросит…

Но тут из его спальни раздался сигнал мобильного.

— Это Василий, — выдохнул Рома мне в губы вместо поцелуя. — Я должен идти. Пожалуйста, не сходи с ума. Я вернусь, и мы поговорим.

Я сделала шаг назад, отстраняясь, избавляясь от его рук и близости, которая затуманивала разум.

— Нет, — проговорила я четко, задрав голову, смело глядя ему в глаза. — Нет, Роман Андреевич. Большое спасибо за бесценный опыт. Это было незабываемо. Но теперь все закончилось.

Он сделал шаг ко мне, но потом опомнился и сам остановился. Рома сжал губы в тонкую линию, кивнул и вышел из комнаты, больше не говоря ни слова.

Я оцепенело слушала его отдаляющиеся шаги. Через пять минут хлопнула дверь, и Рома уехал вниз, оставив меня одну.

Я стащила с себя костюм и шелковую рубашку, сбросила дорогие туфли. Нашла самые простые трусики и бюстгальтер. Откопала в недрах шкафа собственное джинсовое платье, которое сбросила туда после стирки.

Среди красивых и дорогих туфель нашлись и мои босоножки.

Слезы снова покатились по щекам. Я смахивала их, но продолжала собирать вещи. Рюкзак у меня был небольшой. Много не унесешь, но я и не собиралась цепляться за шмотки, которые он мне покупал. Взяла только те, которые принадлежали мне. Их привезла Таня в то самое первое утро.

Открыв «Букинг», я ткнула в первую попавшуюся квартиру, чтобы снять посуточно. На первое время сойдет, пока не подберу что-то постоянное.

Судьба была благосклонна к моему дезертирству. Я договорилась с хозяйкой о встрече через час, умылась и спустилась вниз.

Ключ просто оставила в чаше, где Рома хранил свой.

Кивнув портье, вышла из высотки, чтобы отправиться к метро. Никаких больше майбахов. Хватит с меня. Достаточно.

Я заселилась быстро и без проблем, сбегала в ближайший супермаркет, чтобы купить поесть. Хотя вероятность того, что смогу проглотить хоть крошку, равнялась нулю.

Я не выпускала телефон из рук, глупо надеясь, что он позвонит. Держала мобильный рядом, когда раскладывала продукты в холодильнике, а вещи в шкаф. И, разумеется, сразу же бросилась проверять звонки, едва вышла из душа.

Но — нет. Рома не позвонил.

Я гнала от себя мысли о том, что, на самом деле, он не забыл эту Ангелину. Свою первую и единственную любовь, возможно, именно так это звучало со слов его мамы, когда она сетовала, что после их расставания Рома стал напоминать робота.

Каким же он был до нее? Я никогда не узнаю. Со мной он остался прежним.

Наверное, и Ангелина к нему не ровно дышит, раз сразу откликнулась на приглашение. Разумеется, она — роскошная женщина, которой достаточно поманить Исаева пальцем, и он прибежит к ней через годы и расстояния. Она — не я, глупая наивная помощница.

Ночью я спала плохо. Только и думала о том, что Рома из мести приведет эту Ангелину домой. Заведет ее в свою спальню, ведь не зря он так ни разу и не позвал меня к себе, а спал со мной только в моей постели. Может быть, именно сегодня, благодаря нашему разрыву, у них все наладится.

И Рома вернет себе счастье. Ведь уж кто-кто, а эта женщина наверняка умеет делать незабываемый минет. Хорошо, что я не опозорилась хотя бы в этом.

Я заснула только под утро, в слезах и соплях, проклиная тот день, когда села в машину Стасика и отправилась догонять профессора Исаева.


***


На следующий день мне предстояло найти себе постоянную квартиру. Временная хозяйка уже звонила, ее звонок и разбудил меня. Я подпрыгнула с бьющимся сердцем, надеясь, что это Рома, но она желала только уточнить время, когда я сегодня съеду.

Каким-то чудом я не забыла спросонья спросить, согласна ли она на долгосрочную аренду, квартира меня устраивала и обустройством, и расположением, но цена была высокой.

Значит, сегодня все-таки придется съезжать.

Я поплелась в душ. Увидела в зеркале заплаканную и опухшую физиономию, и подумала, что с таким лицом мне только возвращаться домой. Квартиры мне никто не сдаст.

У Ромы я многому научилась, и, прежде всего сейчас мне стоило взять пример с его самоконтроля. Не время раскисать. А возвращаться домой побитой собакой я точно не намерена.

Так с помощью льда из морозилки и масок из сподручных средств, вроде яичного белка и желтка и огурцов, уже через час я перестала напоминать нелюбимую жену Чингисхана. Опухлости вокруг глаз исчезли, и я смогла взглянуть на мир нормально.

Но мое везение, кажется, закончилось. Хорошие варианты на «Букинге» уже были или сданы, или стоили огромных денег.

Я проверила состояние своего счета и бешенство взбодрило меня лучше кофе. Рома заплатил мне за какой-то месяц невероятную сумму.

Но мои возмущения были глупыми и запоздалыми. Исаев перечислял мне еженедельно одну и ту же довольно круглую сумму еще до того, как стал спать со мной. После сумма не изменилась. Даже не возмутишься, что так Рома расплачивался со мной за мои «особые услуги». Пока я жила с ним, деньги тратить было не на что, поэтому за почти пять недель стажировки у меня скопилась приличная сумма.

Можно было не останавливаться на каком-то обшарпанном углу в коммуналке, а выбрать сносную однушку, пусть и не в центре. Чем я и занималась, снова и снова изучая объявления.

А Рома…

Рома не звонил.

За это время я узнала его достаточно хорошо, чтобы не питать иллюзий. Исаев не тот, кто будет бегать за мной.

А уж если эту ночь после бала Рома провел вместе с Ангелиной… То о звонке не стоит и мечтать.

Покрутив в пальцах визитку, я все-таки позвонила Авдееву. Рома платил мне очень щедро, но и этих денег не хватит навечно. Мне нужна работа, а Дмитрий Александрович предложил все это еще и с возможностью совмещения.

Собственно, я ведь мечтала именно об этом, только шла к мечте очень странным путем.

Авдеев моему звонку не удивился и даже не стал ничего не расспрашивать о моей стажировке у Исаева. Это было немного удивительно, ведь еще вчера он видел меня в качестве Роминой помощницы.

Дел у Авдеева было много. Он не справлялся со всеми и был готов добрую часть переложить на мои хрупкие плечи. Все очень знакомо. Правда, уголовной практики оказалось намного больше, чем у Исаева, но я была готова на все, лишь бы работать и получать опыт.

Мы договорились о начале сотрудничества с понедельника и на том распрощались. Еще несколько часов я провела, шерстя квартиры в районе, где располагался офис Авдеева. Безрезультатно.

Пора было съезжать, но идти при этом совершенно некуда. Я уже думала о том, чтобы снять эту квартиру на еще одни сутки, когда мне позвонили из агентства недвижимости и предложили посмотреть еще вариант. Я оставляла контактный номер стольким агентам, что этот звонок меня даже не удивил.

Распрощавшись с нагрянувшей хозяйкой, я поехала по адресу. Это был вариант пан или пропал. К тому же, взглянув на фото, я заинтересовалась. Цена была приемлемая, недалеко от МГУ и офиса Авдеева одновременно. Идеально.

Все оказалось еще лучше, чем на фото. Хотя обычно случалось наоборот. Я спросила, можно ли въехать прямо сейчас, несильно надеясь, что мне повезет.

Агент к моему изумлению легко согласился, тут же выдал ключи, забрал мой паспорт, задаток и уже через два дня я подписала документы на аренду. Ух ты, а вот и долгожданный грузовик с пряниками.

Так, к вечеру первого дня, проведенного без Ромы, я обрела все сразу: и собственное жилье, и даже новую работу. Сказать, что я была горда собой, значило бы ничего не сказать.

Хлопоты закрутили меня, почти не оставляя время для страданий. Я, конечно, вопреки здравому смыслу хваталась за телефон по поводу и без, но Рома так ни разу и не позвонил.

Днем еще ладно, а вот по ночам я отчаянно скучала по его ласкам и поцелуям, по горячему телу рядом и по привычке спала чутко, чтобы не задеть в забытьи больную руку моего профессора. В воскресенье я быстро пробежалась по бюджетным бутикам и приобрела пару-тройку юбок, рубашек и одни туфельки-лодочки. Больше никаких громких брендов и покупок, когда я могла не смотреть на ценники.

Хорошо, что у меня сразу появилась новая работа, которой оказалось навалом. Авдеев, кажется, решил до учебы использовать меня на двести процентов.

— Потрясающе, Насть. Ты молодец, — похвалил он в конце дня, когда я готова была помереть от усталости, а голова раскалывалась от информации. — Давно надо было всех твоих одногруппников разогнать. Ты одна справляешься лучше.

Я могла многое наговорить по этому поводу, но молчала. Все-таки научилась держать язык за зубами. Испытание огнем и водой были мне не в новинку. Слава богу, медные трубы не грозили в этот раз. Влюбляться в пятидесятилетнего приземистого Дмитрия Александровича я точно не собиралась.

Вот он, нормальный профессор и отличный босс. Требовательный на работе и на лекциях, женатый и с детьми, а еще никаких кубиков и никакой страсти в глазах. Я ни на что не отвлекалась и, кажется, справлялась даже лучше, чем у Исаева.

У моего нового босса была секретарша, которая занималась расписанием, делала кофе, бегала в химчистку и встречала клиентов.

Мне досталась чистая юриспруденция. Авдеев даже предложил взять дело и по нему писать диплом, сам себя назначил моим куратором. Это был предел мечтаний. Разве что опять уголовная практика, а я все же хотела больше административного уклона.

— Настенька, душа моя, — говорил он, обращаясь совсем, как к своей дочери, — все эти денежные разборки и судилища с ТСЖ ты в любой момент сможешь освоить, а защищаться и практиковаться надо обязательно на уголовном деле. Это сложнее и интереснее.

Я не спорила, потому что он был прав. Язвить или упражняться в остроумии рядом с ним не хотелось вообще. Я себя не узнавала. Стала чаще молчать, больше работать и успевать. К концу недели я поняла, что Рома работал раза в три больше, чем Авдеев, но тут же выбросила это из головы. Все в прошлом, отныне в прошлом.

По дороге домой я думала о дипломе и о том, что учеба на пятом курсе обещала быть халявной. Особенно для меня. Не зря же говорят, четыре года ты работаешь на зачетку, а пятый она на тебя.

А тем же вечером мне снова позвонила Таня, и, глядя на звонящий телефон, я решила, что хватит бегать вокруг да около…

И взяла трубку.

Разговор с сестрой вышел проще и легче, чем мне казалось до этого. Сначала мы болтали обо всем и ни о чем, а потом как-то само собой я рассказала, что ушла от Исаева, сама сняла квартиру, а она призналась, что Армен изменял ей с каждым фонарным столбом.

— Круто-круто, Настюх! А можно посмотреть твое жилище?

Я сначала напряглась, но потом вспомнила, что это не мой злейший враг, а всего лишь Таня. Мы же сестры. Когда-то мы были не разлей вода.

Если раньше я могла прервать все контакты с родственниками, потому что у меня был Рома, который заменил их всех, то теперь… Теперь я осталась одна. Хотя и раньше просто готова была себя обманывать, веря в сказки. А теперь пришло время собирать камни.

— Да, Тань, конечно. Только давай в выходной, а то в будни вечером я без сил и поздно домой приползаю. Много работы.


— Конечно… — она сама теперь напряжённо примолкла, но тоже собралась и продолжила: — Знаешь, Насть, а Павлик ведь под следствием сейчас… Мы звонили тебе раньше рассказать, но ты трубку не брала. Пошел он тренером в фитнесс-клуб работать, и уже через неделю за ним домой пришли. Говорят, приставал к девочке, а ей восемнадцати не было. Попал, короче. Мама сначала не верила, передачи ему носила в СИЗО, но там все одно к одному, и она прозрела. Сказала ему, чтобы выкручивался сам, денег на адвоката она ему собирать не будет… Вот такие новости, Насть, ты уж прости нас. А можно мы с мамой приедем? Она за тебя так переживает.