— Ах ты, развратник! Что у тебя на уме?

— Ты сама завела разговор, мышка, не я. Наверное, это в самом деле забавно. Давай попробуем, как Дэвид. Ну же… ложись на ковер… ноги вверх…

— Будь ты проклят, Питер! Нет, прекрати, пожалуйста… о-о-о-о…

КОНЕЦ ПЛЕНКИ

Глава 12

Франси Циммер стояла на углу, ожидая, когда светофор загорится зеленым. Время от времени она слегка касалась волос, словно желая убедиться, что потрясный светлый парик не съехал набок. При воспоминании о том, как завистливо вытянулись лица подружек, когда она, натянув в раздевалке парик, так чтобы ни один темный волос не выбился наружу, появилась в классе, ей хотелось ехидно хихикнуть. Конечно, эти сучонки тужились изобразить равнодушие и тут же стали перешептываться, но парни просто из штанов выпрыгивали, стоило ей появиться на улице. Сразу несколько сопляков предложили подвезти ее домой, но она как ни в чем не бывало проплыла мимо, намекнув, правда, что уже назначила свидание и он собирается за ней заехать.

Франси шла по тротуару, спокойно, не спеша, и, разумеется, немного погодя какой-то старикашка в «кадиллаке» последней модели подкатил к обочине и предложил доставить ее хоть на край света.

Скоро они оказались в городе, и если бы не тщательно приколотый парик, она, возможно, и позволила бы ему остановиться у первого попавшегося мотеля и кинуть ей палку-другую просто так, чтобы приколоться. Но Франси изрядно потратилась на свое приобретение и битый час прилаживала его как надо, не говоря уж о том, сколько времени ушло на макияж. Нельзя позволить ему все испортить! Поэтому она разрешила незнакомцу чуть-чуть поиграть с ней и широко раздвинула ноги, так что потрясенный старпер обнаружил полное отсутствие нижнего белья под платьем. Иисусе, да он словно с катушек слетел! На какой-то момент ей показалось, что машина вот-вот пробьет ограждение и рухнет в залив. Все же Франси пообещала встретиться со стариканом попозже в баре, объяснив, что сейчас спешит на важную встречу и не может опоздать.

Франси снова улыбнулась. Долго же ему придется ждать!

Девушка быстро перешла улицу. Каблучки звонко цокали по асфальту. Она не лгала — у нее действительно было назначено что-то вроде просмотра. И после всего, на что пришлось ей пойти, мужик просто не имеет права оставить ее с носом.

Она прошагала четыре квартала, зазывно покачивая бедрами и не обращая внимания на плотоядные взгляды и заигрывания прохожих. Как-нибудь в другой раз она, пожалуй, подцепит кого-нибудь для понта. Впрочем, иногда не вредно пройтись, особенно по улицам Сан-Франциско, если к тому же предоставлена самой себе. Она наслаждалась ощущением свободы, звуками и запахами большого города, чувствуя себя его неотъемлемой частью.

Студия, как это ни удивительно, была расположена в роскошном доходном доме, настоящем небоскребе, откуда открывалась чудесная панорама моста и залива. Франси ожидала увидеть какую-нибудь развалину, притулившуюся на Маркет-стрит, или Хейт-Ашбери, или даже в Филмор-Дистрикт, где на первом этаже находится неизменный секс-шоп с порнокассетами, книгами и всякими резиновыми, пластиковыми прибамбасами. Но это место… полный отпад!

Франси снова пригладила волосы, радуясь, что выглядит старше своих лет. Классная контора, ничего не скажешь, а это означает, что фотограф, дружок Ив, зашибает достаточно, если может себе позволить такую роскошь.

Он должен, просто обязан отснять Франси! Она нажала кнопку домофона в вестибюле, поговорила с хозяином и, пройдя сквозь автоматически открывающуюся дверь, села в лифт. Голос фотографа, звучавший в домофоне, казался глубоким и волнующим. Интересно, как он выглядит на самом деле? Когда она позвонила в первый раз и спросила насчет работы, он немного удивился. Хорошо еще, Франси перед этим удалось подслушать разговор Ив с Дэйвом. Фотограф вряд ли успел дать объявление о наборе моделей, иначе не просил бы Ив позировать. Но Ив… что за глупая корова! Всегда пытается подладиться под Дэвида. И что Дэйв в ней нашел? Тощая, и сиськи с кулачок. Правда, может, в постели ей нет удержу? Дэйву такие в кайф.

Франси провела языком по блестящим от помады губам и постучала. Дверь отворилась, и девушка столкнулась лицом к лицу с мужчиной в свободной мексиканской рубашке с широкими рукавами и вышивкой по вороту, тесных белых «ливайсах» и сандалиях. Он бесцеремонно осматривал ее с ног до головы, и Франси ответила таким же оценивающе-наглым взглядом. Наконец незнакомец улыбнулся и отступил, чтобы дать ей пройти. Франси облегченно вздохнула: первое испытание позади.

Она как ни в чем не бывало шагнула в устланную ковром комнату, остановившись лишь на минуту, чтобы сбросить туфли. Ступни почти по щиколотки утонули в мягком ворсе. Вот это шик!

— Браво! Такой очаровательный жест, и к тому же прекрасно отработанный. Мне нравится твой стиль, крошка!

Франси быстро обернулась на звуки тягучего, чуть ленивого голоса, в котором, однако, слышалась неприкрытая насмешка.

Второй мужчина был одет еще небрежнее, чем первый. Тонкая рубашка из хлопка была расстегнута до пояса, и он даже не позаботился заправить ее в джинсы. Одна нога небрежно перекинута через подлокотник испанского кресла, ослепительные ярко-голубые глаза уже раздевают Франси. Та, ничуть не смутившись, так же бесстыдно уставилась на него, почти не обращая внимания на Джерри, того самого фотографа, встречи с которым так добивалась.

— Брент Ньюком — Франсис… Франсис… А, хрен с ним, кому нужны фамилии! — бесцеремонно объявил Джерри. — Если не возражаешь против присутствия Брента, Франсис, я бы хотел начать прямо сейчас. У меня мало времени.

Значит, он все-таки собирается дать ей работу — ну и ну! Просто конец света! Спокойствие, детка, спокойствие! Радоваться будешь потом.

Брент Ньюком все еще наблюдал за ней со смешливым пренебрежением, а Франси не давала покоя одна назойливая мысль — где-то она уже видела его лицо… то ли в журнале, то ли по телевизору. Такой крутой парень вполне может оказаться моделью или кинозвездой, так что скорее всего она не ошиблась.

Все еще думая о нем, Франси направилась в спальню, чтобы переодеться в разложенное на постели короткое кимоно. Джерри Хармон тоже ничего, вполне на уровне. Но она буквально зациклилась на Бренте Ньюкоме. В жизни не видела такого красавца, и ей понравилось, как он глядел на нее, не пытаясь скрыть своих чувств. Франси обычно западала на блондинов, но при виде этого белокурого гиганта у нее все внутри сжалось. И он сразу это понял.

Выплыв из спальни, Франси направилась к мужчинам, слегка покачивая бедрами и высоко подняв голову. Она потуже завязала пояс, оставив полы распахнутыми до самой талии. Пусть облизываются на ее титьки! Ей по крайней мере есть чем завлечь мужика в отличие от этой тощей сучонки Ив.

Вдоль окон стоял длиннющий диван, заваленный подушками в ярких наволочках, служивший одновременно импровизированным подиумом. Джерри молча показал на него. Он уже успел установить аппаратуру — по полу тянулась путаница проводов; яркий свет софитов слепил глаза.

— Сначала снимемся перед окном, лапка, так, чтобы на заднем плане высились небоскребы, словно парящие в небе. Ну а потом видно будет.

Франси осторожно пробралась через хаос кабелей, на мгновение встретившись глазами с Брентом, и забралась на диван, ожидая дальнейших указаний. Дрожь возбуждения сотрясла тело. Вот оно, начинается! Наконец-то она станет моделью! Чем черт не шутит, когда-нибудь и ее фото появится на развороте в «Стад» — не хило? Братец Дэвид весь дерьмом изойдет!

Джерри хлопотливо устанавливал софиты, стараясь запечатлеть девушку в наиболее выгодном ракурсе, то и дело припадая к видоискателю. Теперь Франси каждой клеточкой ощущала присутствие Ньюкома. Чуть поеживаясь от нестерпимого жара, девушка наконец вспомнила, где видела снимок Брента. В журнале «Си», вместе со статьей «Новое поколение плейбоев». Куча денег, участвует в автогонках, занимается горными лыжами, переспал со всеми кинозвездами и устраивает безумные оргии в своих бесчисленных дворцах и особняках. Франси тянуло к нему, как магнитом. Она на все пойдет, лишь бы он ее заметил. Действительно заметил.

— Чудненько, зайчик… теперь скинь эту штуку. Вот так… просто отшвырни ногой и повернись боком, чтобы я поймал твой профиль. А знаешь, у тебя в самом деле обалденные буфера, детка!

Слегка вздрагивая (от холода или возбуждения?), Франси сбросила кимоно.

После получаса мучений, когда все мышцы так свело, что Франси едва не кричала от боли, стоило Джерри попросить ее принять другую позу, фотограф наконец разрешил сделать перерыв и немного отдохнуть, пока он будет менять пленку.

— Брент, налей ей чего-нибудь выпить, — бросил он, не оборачиваясь.

Все еще не в силах проморгаться после слепящего света софитов, но полная решимости оставаться невозмутимой и хладнокровной, Франси и не подумала закутаться в кимоно. Она наобум шагнула вперед, навстречу неясному, расплывающемуся перед глазами силуэту.

Ей ужасно хотелось узнать, какое впечатление она произвела на Брента, но девушка решила, что вопрос прозвучит слишком по-детски. Лучше промолчать — пусть он сделает первый шаг.

Брент вручил ей стакан, беззастенчиво обшаривая глазами обнаженное тело. Франси отчего-то стало жарко. Виски огненным комом прокатилось по пищеводу, согревая желудок. Брент не позаботился разбавить спиртное, и Франси огромным усилием воли заставила себя не поморщиться.

Ну и отпад! Этот пижон-миллиардер совсем рядом, протяни руку и дотронешься! И к тому же хочет ее! Ну и повезло ей сегодня! Теперь надо сообразить, как лучше к нему подобраться.

Брент и впрямь был не прочь ее попробовать: в глазах его появилось знакомое Франси выражение, которое ей не раз приходилось видеть во взглядах мужчин. Шагнув ближе, он слегка сжал ее грудь и тут же отпустил.

— Мило. И наверняка настоящая! Никакого силикона, верно? Не знаю, сколько Джерри заплатит тебе за снимки, но я удвою сумму за всего лишь одно фото, специально для меня. Без парика. Поверь, ты куда красивее со своими темными волосами, чем в этом вороньем гнезде! Я сам выберу позу, а ты получишь кучу бабок, если будешь сексапильной и послушной девочкой.

Губы его растянулись в улыбке, хотя в глазах так и не растаял ледок.

— Ну как, Франси, по рукам?

Грудь Франси все еще хранила отпечаток ладони Брента, а выпитое виски зажгло огонь внутри. Тело, казалось, пульсировало и наливалось желанием, в точности как при мысли о тех четверых парнях, которые «приобщили» ее в темном подвале. Взгляд ярко-голубых глаз Брента напомнил ей обо всем, что они с ней вытворяли. И о том, что заставляли делать ее.

Брент терпеливо ждал ответа, и Франси уже раскрыла рот, как подошедший сзади Джерри пожаловался:

— Похоже, ты меня опередил, Брент! Блин, я даже не успел вякнуть!

— Может, Франси даст шанс нам обоим? Что скажешь, лапка?

Все это до чертиков волновало. Лишь сейчас, стоя голая между двумя полностью одетыми мужчинами, которые так невозмутимо-спокойно обсуждали, как бы лучше поиметь ее, Франси поняла, что такое настоящая жизнь.

Фотосеанс начался снова. Теперь снимки были куда более откровенными, почти непристойными. Франси до смерти хотелось захихикать. Представить только, что станется с Дэвидом, если он это узреет. При мысли о реакции брата и неминуемом наказании, которое за этим последует, у Франси подогнулись коленки, а на лице появилось то дремотно-чувственное выражение, от которого у Джерри едва не поехала крыша. Он не уставал твердить, что она совсем не играет и абсолютно естественна, а это самое главное.

Когда он покончил с тем, что окрестил «официальной частью», все трое направились в спальню. Франси на ходу стянула парик, и темные волосы каскадом рассыпались по плечам. Брент опрокинул ее на постель и, устроившись между ее разверстых бедер, без предварительных церемоний занялся с ней любовью, а Джерри в это время бегал вокруг с камерой, стараясь заснять наиболее интересные сцены крупным планом. Потом Брент поднялся, и Джерри занял его место. Теперь настала очередь Брента возиться с камерой. После все устроились на кровати и за стаканчиком виски как следует рассмотрели моментальные снимки, сделанные «полароидом». Увиденное привело Франси в такое возбуждение, что она буквально вцепилась в промежность Брента и не успокоилась, пока он не швырнул ее на пол и не принялся трахать снова, посмеиваясь над ее ненасытностью.

Его издевательские шуточки окончательно взбесили Франси — она впала в такое неистовство, что принялась кусаться и царапаться, и тогда он преспокойно врезал ей, раз, другой, третий, надеясь утихомирить юную нимфоманку. И вскоре ее истерическая злоба сменилась новым приливом страсти. Франси прильнула к Бренту и, задыхаясь, стала умолять, чтобы тот не останавливался и измочалил ее как следует.