33. Прогулка

Пять дней восстановительного лечения пролетели быстро. Саша усердно заботился о возлюбленной, окрылённый новым витком их отношений. После недолгих жалостливых уговоров, он согласился спать с ней в одной комнате, а не ютиться на кухонном диванчике. Правда о том, чтобы лежать в одной кровати и речи не шло — это было, по его мнению, «уже слишком» и единственным выходом осталось разместиться на полу. Собрав все одеяла и покрывала в съёмной квартире, он соорудил вполне сносную лежанку и теперь каждую ночь проклинал свою мягкосердечность — постоянное присутствие рядом девушки, которую он давно любил и конечно желал, в течение дня и без того не давало покоя, а тут моральное давление продолжилось ещё и ночью. Когда она просыпалась от частых кошмаров, преследующих пациентку с тех пор, как та начала соблюдать прописанный врачом режим, взволнованный защитник неизменно подскакивал со своей импровизированной постели, кидался успокаивать её, обнимал в темноте полуобнаженное тело, браня мысленно слабость собственной плоти. А Ева в его нежных руках засыпала безмятежно, и на утро не помнила ни о каких дурных снах и слезах. Но бедный парень, ежечасно встающий к ней до рассвета, не мог сомкнуть глаз от пылающего в теле огня непреодолимого влечения. Только днём, когда подруга всё чаще углублялась в самозабвенное написание своего романа, так же ни на минуту не отпуская мужчину от себя из страха оставаться в одиночестве, он успевал подремать пару часов, устроившись на стуле рядом с её кроватью или в кресле у окна.

На пятый день лечения в постельном режиме снова пришёл доктор и после быстрого осмотра одобрительно закивал Саше, он отменил свои былые запреты, разрешил выходить на улицу и выписал два новых рецепта. Сонный попечитель взял у врача исписанные бумажки, машинально кивнул и поплёлся за ним в коридор.

— Почему два рецепта? — удивлённо спросила Ева, когда друг проводил старичка в белом халате и вернулся к ней.

— Один для тебя, — он показал листок поменьше, — другой для меня, — усталый вздох наконец заставил девушку увидеть, как вымотался её покровитель за эти дни. Она закусила губу, понимая, что за собственной эгоистичной эйфорией просто не замечала, как мучает его, приковывая к своей постели. О её ночных слезах и кошмарах мужчина старался не упоминать, но однажды в разговоре обмолвился случайно, что вставал к ней несколько раз, чтобы помочь успокоиться и она предполагала, что добрый хранитель сильно преуменьшил свои заслуги.

— И что тебе прописал доктор? — тихо спросила блондинка.

— Чтобы больше спал, лучше ел, выходил на улицу, ещё витамины и какой-то, — он нахмурился, пытаясь разобрать размашистый почерк врача. — Не знаю. В аптеке скажут, что это. И тебе тоже велел вылезать из постели, — друг серьёзно глянул на девушку. Та потянулась лениво и зажмурилась, откидываясь на подушку.

— Жааалко, — протянула она. — А то я уже начала привыкать к такой бездельной жизни.

— Да, вот уж не думал, что ты действительно сможешь смирить свою неугомонную энергию и пять дней пролежать в кровати, — вздохнул Саша, — а теперь ещё и вылезать из неё отказываешься?

— Давай сходим сегодня куда-нибудь? — спросила она, не открывая глаз и не обращая внимания на замечание собеседника.

— Куда это?

— В парк, например, — девушка резко села, ещё раз быстро потянулась и, подскочив на ноги, повисла на шее мужчины, стараясь не упасть от внезапно возникшего головокружения.

— Ты что?! Нельзя же так резко вставать, — взволнованно укорил он торопливую пациентку, роняя врачебные записки и подхватывая её на руки. Ева засмеялась, прижимаясь к напряженному плечу.

— Да я просто рада, что можно наконец подняться, а то всю попу отсидела на этой дурацкой кровати!

— Да? Мне бы так, — вздохнул с усталой улыбкой покровитель. — Так ты думаешь, что уже можешь дойти до парка?

— А далеко идти? — беззаботно поинтересовалась она, дёргая ногами, чтобы Саша опустил её на пол, но тот только прижимал крепче.

— Нууу, минут двадцать, наверное. Я не ходил туда, только издалека видел.

— Так это совсем близко! Давай! Пожалуйста, давай пойдём! — детская радость от простой возможности выйти на улицу била через край.

— Хорошо, хорошо, — засмеялся мужчина и наконец опустил развеселившуюся подругу на ноги. — Давай поедим и пойдём.

— Нет, я хочу прямо сейчас! — Ева тут же стянула с себя белую мужскую рубашку, ставшую её домашней на эти дни. Хотя Саша и предлагал ей сходить купить одежду, подходящую по размеру, она отпускала парня только в аптеку и за продуктами, говоря, что остальное всё равно пока не нужно, а ей дороже то, что он дольше побудет рядом. Когда лёгкая, чуть мятая ткань соскользнула с девичьего тела, парень резко отвернулся, прикрывая глаза ладонью — он уверенно не позволял себе переступить порог интимности в едва зародившихся отношениях. Когда пара ложилась спать, соблазнительница сама пряталась под одеяло до того, как он вернётся из душа. А по ночам, когда она просыпалась в слезах, кавалер изо всех сил старался избегать случайных прикосновений к обнаженной коже, сразу накидывал на плечи сонной возлюбленной рубашку и закрывал глаза, чтобы даже в неверном свете луны не увидеть желанного тела. Сейчас, видимо совсем забывшись от радости, блондинка вдруг потеряла всякое смущение и опомнилась, лишь, когда Саша недовольно пробурчал что-то, отвернувшись лицом к стене. Она виновато ойкнула и в спешке натянула на себя уличную одежду.

— Я всё, — пролепетала девушка, расправляя забившиеся под шерстяную накидку волосы. Мужчина обернулся, недовольно скривил губы, но промолчал. Взяв со стула свой свитер, он взглянул в окно и невольно поёжился.

— Сегодня кажется холодно. Давай сходим в парк, а на обратном пути зайдём в какое-нибудь кафе, кушать-то всё равно нужно.

— Давай! — она чуть не захлопала в ладоши от радости. Темноглазый покровитель готовил, конечно, вполне сносно, иногда, даже очень вкусно, но она уже так устала от «лечебных» каш и супчиков, которые прописал доктор, что безумно хотела наесться чего-нибудь бесполезного, а на десерт слопать большущее пирожное! Поэтому новость о походе в кафе привела Еву в полный восторг.


Несмотря на приличный минус, погода казалась удивительно тёплой. Яркое колючее солнце рассыпалось множеством искр в белом покрове безлюдного парка, заставляя медленно бредущую по аллее пару болезненно щуриться, опуская глаза. Ветра совсем не было, и острый мороз едва заметно пощипывал румяные лица. Девушка мечтательно рассматривала монохромный пейзаж заснеженного сквера, прикрываясь рукой от солнечных лучей.

— Как хорошо на улице, — вздохнула она, ощущая, как холодный воздух защекотал нос. — Мне так надоело всё время валяться в кровати.

— Да, погода решила порадовать нас, — улыбнулся Саша. — Но я думаю, что нельзя сегодня долго гулять, давай побережем твои силы.

— Моих сил хватит на троих! — засмеялась Ева и, отпустив тёплую руку мужчины, кинулась в глубокий снег. Чуть не завалившись в сугроб, она попробовала слепить снежок, но рыхлая белая масса никак не хотела склеиваться, разлеталась мелкой ледяной пылью, поблёскивая радостными огоньками в лёгких облачках. Снежный пух осыпал её спутника с ног до головы, тот начал недовольно отряхиваться, бурча что-то себе под нос — за воротник потекли противные струйки ледяной воды. Но радостный смех подруги не дал окончательно рассердиться. Он снисходительно вздохнул, смахивая последние комочки снега с уже влажных волос, покачал головой и, набросился на веселящуюся блондинку. Она, не устояв на ногах, свалилась-таки в сугроб, увлекая за собой Сашу, и начала игру в «закопай друга».

После почти двадцатиминутного кувырканья в снегу, взмокшие, раскрасневшиеся и помятые спутники со смехом ввалились в какую-то необитаемую кафешку на краю парка. Немолодая полная кассирша одарила гостей недовольным взглядом и снова занялась своими делами под прилавком. Друг помог Еве раздеться и, развесив вещи на двух вешалках у выхода, присоединился к ней за небольшим круглым столиком на двоих в углу около окна.

— Я так есть хочу, — проворчал он, быстро листая меню, — а у них одни десерты!

— А я хочу десерт! — обрадовалась девушка. — Много десертов!

— Тебе нужно нормально питаться, — с укором строго родителя поднял Саша указательный палец. — Иначе не сможешь поправиться.

— Я уже поправилась, — буркнула она в ответ и тоже взялась листать меню. — А у меня тут нет десертов, — обижено надула губы спорщица, — только обычная еда.

— Отлично! — мужчина выхватил у неё пёструю папку, пробежался взглядом по страницам. — Выбирай вкусности, — улыбнулся он, подмигивая собеседнице, — но супчик поесть придётся.

— Лааадно, — она уткнулась в список десертов, поводила пальцем по строкам, затем указала на какие-то два тортика подошедшей официантке.


— Сегодня чудесный день, — промурлыкала Ева, пока они ждали появления на столе выбранных блюд. Почему-то она решила, что после хорошей прогулки стоит завести откровенный разговор, который всё равно состоится когда-нибудь. Так почему не сейчас, в приподнятом настроении? — Расскажи, как ты узнал, где искать меня?

— Здесь? — уточнил Саша. — Это было не сложно, Филипс — известная в городе фамилия, — при упоминании пресловутого семейства он нервно повёл плечами.

— Нет, я имею в виду дома, почем ты тем утром приехал к доктору Яну?

Друг глянул с подозрением.

— А откуда ты это знаешь?

Девушка чуть замялась, смущенно опустила глаза.

— Я тебя видела.

— Видела? Как? Когда?

— Ну, машина как раз заезжали за угол, когда ты подъехал к дому…

Собеседник напряженно нахмурился, в тёмных глазах вспыхнули гневные огоньки.

— Их машина? Значит, я опоздал всего на минуту? — его голос вдруг стал глуше. — И явись я чуть раньше…

— Хорошо, что ты вообще приехал! — поспешила исправить ситуацию Ева. — А то, мало ли, что могло бы…

— Но сколько всего могло бы не случиться! — перебил он и поднял на спутницу серьёзный взгляд. — Как я мог не успеть? Не увидеть машины? Не услышать тебя?

— Но я, — она почувствовала, как на щеках разгорается стыдливый румянец. «Я не звала тебя» — хотелось признаться честно, но язык не поворачивался сказать такое. — Мы были уже далеко, — прошептала девушка — И вообще, я не об этом спрашивала, не уходи от ответа.

Саша недоверчиво поджал губы, но постарался отвлечься от внезапно взметнувшихся чувств.

— Я волновался и приехал к тебе утром перед работой, как раз в этот момент твой отец выходил на крыльцо за почтой, он заметил меня, пригласил зайти, раз уж приехал. Но я сказал, что только хотел убедиться, что с тобой всё в порядке и мне нужно спешить на работу. Он рассказал, что вечером ты вела себя немного странно, но в целом всё было нормально. И тут к нам выскочила твоя мама, бледная как простыня. Она кричала, что ты пропала, что тебя нет ни в спальне, ни на заднем дворе. И, что самое странное — на твоей кровати валяется целая куча одежды и коробка от каких-то босоножек. Мне в тот момент пришла только одна мысль — что ты в одиночку отправилась за своим дневником, мы ведь так и не нашли его накануне. Вот только не понял, к чему тебе было наряжаться. Но видимо, я не ошибся в догадках.

Он вопросительно посмотрел на подругу, её смущенный взгляд блуждал по столу, не рискуя подниматься к глазам собеседника. Еве было жутко стыдно за произошедшее тогда, но окончательно не сломаться помогало странное ощущение, что всё это случилось будто не с ней, а с кем-то другим, в другой жизни.

— Ты не хочешь говорить? — вкрадчиво поинтересовался Саша. — Если не хочешь, то не будем.

— Нет. Мне, наверное, придётся сказать рано или поздно, — прошептала она. — Я тогда действительно нарядилась, как… Как девушка лёгкого поведения.

Мужчина непонимающе поднял бровь — слова были, мягко говоря, неожиданными.

— Я говорила с Троем тем утром, — продолжила блондинка, не поднимая глаз, — он сказал, что вернёт мне тетрадь, если я приду одна и выслушаю его предложения.

— Предложения? — друг не верил собственным ушам.

— Да. Он предлагал, чтобы я попробовала встречаться с Кираном, а взамен он мне отдаст книгу, и не будет приставать. И тебя не будет трогать.

— Не будет трогать? Да кем он себя возомнил? — сквозь зубы процедил собеседник, гневно сжимая кулаки.

— Подожди! — Ева наконец подняла испуганный взгляд. — Ты же не знаешь! Он сумасшедший, грозился убить тебя. У него отец какой-то большой начальник и ему бы ничего потом не было.

— Начальник? — удивился парень. — Так вот почему меня упекли за решётку без суда и следствия, даже не пытаясь выслушать! — он злился всё больше, и девушка уже не знала, что предпринять, чтобы успокоить спутника. В метании собственных мыслей, она страшно жалела, что вообще начала этот разговор и что позволила себе сказать столько лишнего.