Эмилия Грин - Порочный

– Да пошел ты! – устремил средний палец вверх, не в состоянии сдержать рвущийся наружу пьяный смех.

Не хватало только, чтобы Уильямс узнал пароль. Вырвал у него из рук телефон, быстро выстукивая онемевшими пальцами заветные шесть букв.

«Simona» – проговорил беззвучно, после чего протянул телефон Эрику.

– Звони! Схожу, отолью!

Когда вернулся, не узнал лучшего друга. Он сидел с таким странным выражением лица, что я даже растерялся, остановившись в дверях.

– Какого хрена у тебя такое лицо? Неужели за время моего отсутствия в кухню пробрался радиоактивный паук и укусил тебя за зад?! – мой пьяный мозг уже во всех подробностях воспроизвёл эту картину.

– Мы, конечно, не отличаемся особой моралью, но позариться на ребёнка… – Уильямс грубо выругался, поднимая на меня зловещий взгляд. Поясницу прошиб холодный пот. Наморщил лоб, болезненно глядя на телефон у него в руках. Твою мать, кажется, я понял, к чему он клонит… – Ты что, трахнул ее? – проорал Эрик, презрительно сморщившись.

– Бл*ть! Нет, конечно! – долбанув ногой дверной косяк, так же злобно отозвался я.

– Тогда какого хрена у тебя в телефоне полуобнаженные снимки Симоны?!

– Как-то раз зашел проверить, всё ли у нее нормально, увидел, что она задремала… Ну и сфоткал… Что здесь такого?!

– Она лежит в сорочке и с голой задницей! А ещё ей всего четырнадцать… Что здесь такого?! – Эрик сопроводил свой вопрос диким обезумевшим взглядом. Мышцы на спине и руках напряглись.

Вспомнил, как это было. Мы уже второй месяц жили в доме вдвоем и с каждым днем сближались всё сильнее. Теперь уже я не удивился, почему она соврала про возраст в нашу первую встречу. Моя сводная сестра была настоящей катастрофой и стихийным бедствием в одном лице. Несмотря на юный возраст, уму и сообразительности девочки могла позавидовать французская разведка. Я всегда смотрел на неё. Наблюдал. Чувствовал кожей, если мы находились в одной комнате. В каждом её взгляде было столько жизни и огня, что меня потряхивало, штормило и расщепляло на атомы от захлестывающих душу эмоций.

Несколько дней назад вечеринка в нашем доме закончилась только под утро. Решил проверить, всё ли нормально у сводной сестры и заглянул в комнату – Симона спала. Сначала мне вообще показалось, что она без белья. Подошел ближе, обнаружив, что малышка сладко посапывает в коротенькой сорочке и трусах телесного цвета. Я просто залип. Несколько минут пялился на полуобнаженное тело красавицы. Она дремала, забавно поджав пальчики на ногах. Достал телефон и сделал несколько снимков. Мне захотелось запечатлеть этот момент не только в памяти…

– Теперь ты считаешь меня извращенцем? – хрипло прошептал, усаживаясь напротив него.

– Да!

– Черт, Эрик… Мы дружим с Демианом, поэтому лучше заткнись!

– Демиан никогда и не скрывал, что у него проблемы с головой, а вот ты, весь такой добренький заботливый братик! «Мне нужно отвезти Симону в детский сад, ах, а ещё я мечтаю ее трахнуть!»

До боли свёл челюсти, желая разбить морду лучшему другу.

– Я сам не свой рядом с ней. Меня штырит. Смотрю на неё и не могу мыслить адекватно! Член просто вопит! – изумление на лице друга сменилось брезгливостью.

– Ты понимаешь, что она ребёнок?

– Эрик, ты слепой? Реально видишь ребёнка, когда смотришь на Симону? Может, у тебя проблемы со зрением? А?

– Братишка, соглашусь, она хороша… Но она – малявка! Ты же не педофил?!

– Лучше заткнись, а то я разукрашу тебе морду! – нахмурился, играя желваками на скулах.

– Вильям, ей всего четырнадцать! Подожди хотя бы пару лет! Но пока нельзя! Однозначно! Твой член ей сейчас даром не нужен!

– Да, черт возьми, четырнадцать! А этой долбанной Джульетте к слову было ещё меньше… И что, им с Ромео это помешало?!

Эрик закатил глаза.

– Тебе напомнить, чем у них всё закончилось?! Дерьмово вышло, братишка… В наши дни это называется развращением малолетних! Прекращай, кругом полно шикарных баб! На любой вкус!

– Ты не понимаешь! Это не просто похоть. Я люблю Симону. Могу сидеть и часами смотреть на неё… И мне хорошо. Испытываю блаженство…

Несколько минут Эрик хмуро молчал, после чего тихо выдал:

– Может, поедем, покурим травы…

Распахнул глаза, вновь всматриваясь в подсвеченный экран телефона. Моя Белоснежка затеяла очень опасную игру, но я не мог позволить себе вестись на её провокации. Кто-то же из нас должен, твою мать, думать головой. Выбрал «удалить» и снимок тут же угодил в корзину. Это не может закончиться хорошо, поэтому не стоит даже начинать…

Субботнее утро встретило меня шикарной погодой. За окном светило солнце, щебетали пташки, и самое время было отправиться к бассейну на заднем дворе. Натянула первый попавшийся бикини, солнечные очки и кепку, закинула в пляжную сумку защитный крем с самым большим SPF-фактором и, нацепив на ноги шлепки, отправилась принимать солнечные ванны.

Уже на территории заднего двора, скрытого от посторонних глаз в тени фруктовых деревьев, чуть не поперхнулась от удивления, обнаружив на одном из лежаков Вильяма.

Сводный братец лежал в одних черных плавательных трусах, недвусмысленно подчеркивающих его мужское естество, и читал свежую прессу. Пару раз прерывисто выдохнула, глядя на широкие плечи, квадратные грудные мышцы и точёные кубики пресса красавца. Мощный торс Вильяма поблескивал от бисерин пота, а влажные волосы прилипли к вискам. Без одежды он еще краше… Божественно сексуален.

Прошлась язычком по пересохшим губам, испытывая легкое стеснение. В последний раз я видела его в костюме Адама ровно год назад, и тогда всё могло закончиться весьма печально. Только сейчас не хотелось думать о грустном. Подходя к соседнему лежаку, продолжала пожирать глазами идеально сложенное тело мужчины, мечтая исследовать каждый его сантиметр пальцами.

– Бонжур! – поздоровалась, звонко рассмеявшись.

Вильям резко поднял голову и посмотрел на меня исподлобья. Он ничего не ответил. Ну и ладно. Зато у меня в колоде имелась еще пара козырей, способных расшевелить этого молчуна.

– Я хотела извиниться… – пролопотала, собирая волосы в аккуратный пучок на макушке.

Неожиданно родственник холодно выдал:

– Неужели ты знаешь, как это? – блондин посмотрел на меня поверх очков, отчего дыхание замедлилось, а солнце стало сильнее чувствоваться в области бёдер.

Чуть развела ноги в стороны, ощущая, как прямые лучи светила обжигают низ живота, заставляя каждую клеточку тела потягиваться в сладостном томлении.

– Знаю, представь себе. Так вот я хотела извиниться за то, что вчера по ошибке отправила тебе тот снимок…

Ласково улыбнулась, чуть прогибаясь в спине, закинула ногу на ногу и, не разрывая зрительного контакта, игриво поправила треугольнички бикини, которые немного съехали. Вильям скрестил ладони на животе, шумно выдохнув. В глазах красавца мелькнуло вожделение. С трудом отрывая взгляд от моей груди, он сдавленно спросил:

– Что значит по ошибке?

Повисла пауза, лишь изредка прерываемая щебетанием птиц. Проигнорировав вопрос, достала из сумочки защитный крем и, выдавив небольшое количество густой белой субстанции на ладонь, принялась тщательно размазывать её по плоскому животу.

– Я вообще-то с тобой разговариваю… – ледяным тоном добавил сводный брат, неотрывно глядя на то, как я втираю в животик защитное средство.

– Этот снимок предназначался для моего парня… – опустила ресницы, дотрагиваясь кончиками пальцев прямо под грудью.

От чувственных прикосновений соски затвердели, а дыхание сбилось. Ощутила приятный трепет, зарождающийся вокруг порядком набухшего бугорка клитора. Во взгляде Вильяма появилась дикость. Казалось, еще немного – и он просто пригвоздит меня к этому лежаку уже одной силой своей мысли. Перевернулась на живот и попыталась самостоятельно намазать спину кремом, но в этот момент сводный брат резко перехватил мою руку и за долю секунды переместился на мой лежак.

– Значит, ошиблась… – прошептал он низко и хрипло.

От этого похотливого тона непроизвольно заерзала бедрами по невесомому матрасу лежака. Напряжение под трусиками усилилось. Уже спустя мгновение его теплые пальцы стали блуждать по моей обнаженной спине, размазывая густой белый крем по бледной коже. Я закрыла глаза, покусывая губы – руки Вильяма ласкали так ловко и умело, что оставалось только млеть от разливавшегося по телу блаженства.

– Ошибла-а-а-а-сь… – протянула сбивчиво, так как его пальцы переместились на попку.

Сводный брат накрыл ягодицы ладонями, и сжал их с такой силой, что я вскрикнула, а затем умелые руки оттянули края бикини, пробираясь под белоснежный клочок ткани.

– Значит, нравится провоцировать? – его голос чуть дрогнул, а пальцы стали пощипывали нежную кожу под трусиками.

– Д-да… – прошептала, ощущая, как на нижних губках выступают капельки влаги. Мечтала, чтобы он прикоснулся ко мне и там.

– Тогда запомни раз и навсегда… – изрёк тихо и вкрадчиво, продолжая трогать обнаженную попку. – Ещё одно подобное фото, и я не буду разбираться, мне оно предназначалось или не мне – сразу же перешлю его твоей матери!

С этими словами Вильям резко подскочил на ноги и уверенной походкой альфа-самца направился в дом, оставив меня растерянно хлопать ресницами…

Неделю спустя

Никак не мог уснуть от того, что меня мучила нешуточная жажда. Поднялся с постели и, словно лунатик, побрёл по длинному темному коридору. Проходя мимо одной из дверей, непроизвольно затормозил, шумно выдохнув. Это была её дверь. Сердцебиение участилось. Тук. Тук. Тук. Нарушали звенящую тишину лишь удары моего неспокойного сердца. Кровь забурлила в жилах с утроенной скоростью. В голове в миллионный раз вспыхнули её слова.

«Теперь я всегда буду спать с открытой дверью. Мне просто интересно, как долго ты сможешь сопротивляться, зная, что маленькая сестричка мечтает о твоем теле в качестве одеяла. Хочу, чтобы ты стал моим одеялом, Вильям. Ночами так холодно…»

Дикая потребность заполнила меня до краев, а каждая чертова мышца в теле одеревенела. Это было также необходимо, как дышать. Только теперь я осознал, от какого рода жажды проснулся… Легонько надавил на дверь, и она тут же с тихим скрипом поддалась. Я оказался в её комнате. Вот так просто. В ноздри ударил уже привычный еле уловимый запах лесных ягод. Казалось бы, всё в этом небольшом помещении было пронизано дивным ароматом соблазна. Челюсти свело от смертельного желания наполнить её своим семенем до краев. Заниматься любовь долго и мучительно, до полного изнеможения наших потных тел. Показать Симоне, что такое истинная близость…

– Белоснежка, твой принц уже здесь! – тихонько рассмеялся, стягивая с себя боксеры, приближаясь к кровати своей принцессы.

Мона так сладко спала, что на доли секунд вообще забыл, зачем пришел. Просто вылизывал взглядом идеальное тело красавицы, ощущая, как член распирает от притока крови. Сводная сестра лежала в прозрачном белом пеньюаре, сквозь который в мистическом свете луны просвечивали бледно-розовые пуговки сосков. Такие маленькие и аккуратные, что хотелось поочередно облизнуть их языком. Взгляд застопорился на чуть выпирающем лобке, проступавшем сквозь тонкую ткань кремовых трусов. Проклятье. Мой персональный ад и рай на земле… Быстро забрался в кровать, накидывая на нас тонкое одеяло, а затем начал избавлять спящую красавицу от белья…

– Мона… Я пришёл согреть тебя… Мона… Мона…

* * *

– Вильям, просыпайся! Просыпайся, я тебе говорю! – резко открыл глаза, пытаясь понять, какого черта здесь делает Дженнифер?

А куда делась Симона?!

– Вот черт… – присел на кровати, проведя ладонью по вздыбленному бугру в трусах. Стиснул зубы, чтобы хоть как-то успокоиться. Твою мать, каменный стояк просто от эротического сна… Вот дерьмо!

– Вильям…

Наконец-то поднял взгляд на Джен. Она продолжала сидеть на кровати, глядя на меня чуть ли не с жалостью.

– Приснилась какая-то чертовщина… Ладно, мне пора ехать в предвыборный штаб, – резко подскочил на ноги, избегая смотреть ей в глаза.

– Я не узнаю тебя после приезда в Париж. Ты вообще со мной?

– Я с тобой круглые сутки!

Наши взгляды столкнулись. Ухоженная брюнетка в длинном шелковом халате грустно покачала головой.

– Нет. Мысленно ты с ней. И в своих снах тоже. Я всё слышала, дорогой. И хватит уже делать из меня дуру! Признайся, ты взял меня с собой, только чтобы позлить эту малолетку? – темные брови подружки сложились в вопросительный треугольник. Джен поднялась следом за мной, воинственно уперев ладони в бока.

– Не говори глупости. Я же предупреждал, что тут много дел. Отец метит в президенты… Не могу его подвести.