Ее брови сходятся вместе в злом выражении.

— Оу, что это ты пытаешься сказать? Что я не могу сосать член?

— О, нет. Всем нам и не только нам, известно, как хорошо ты умеешь сосать член, но видишь ли, тогда ты сосала своему парню, так? Это же совершенно другое, и зная, как ты презираешь порноактеров, ты же не хочешь запятнать свою кристальную репутацию, отсасывая на камеру в порно.

Скрещивая руки на груди, она издает стон.

— Просто, мать твою, делай свое гребаное дело. Держи отражатель и закрой свой рот.

Хадсон тем временем уже включил освещение и камеру.

— Так что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Ляг на кровать… ну, для начала разденься, затем забирайся на кровать и просто действуй. Если вдруг на тебя нахлынет вдохновение, и ты решишь поэкспериментировать, то можешь позволить ему поласкать твою задницу…

Бросаю на него сердитый взгляд.

— Ладно, ладно. Нет, так нет. Но предложение остается в силе. Ты же звезда, Джонни. Настоящая звезда.

Качаю головой, когда скидываю с себя одежду. Когда я ложусь на кровать, Бенсон снимает с себя всю одежду.

— О, черт! Он что тоже будет обнаженным?

Хадсон выглядывает из-за камеры.

— Ну да.

— Бл*дь, — стону я.

Джемма истерически закатывается от смеха в другом конце комнаты.

У меня такое ощущение, сердце может взорваться, и во мне борется внутренняя реакция, которая буквально взывает, чтобы я оттолкнул Бенсона в другой конец комнаты, когда он ложится в кровать рядом со мной.

— Послушай, мой член может коснуться твоего бедра, прими и смирись с этим, — произносит он и берет мой член в свою ладонь.

Ничего из происходящего не выглядит правильным. Его ладонь большая и грубая, и, черт побери, на моем члене мужская рука! У меня такое ощущение, что даже мой член противится этому. «Прости меня, приятель… Я никогда не хотел делать ничего подобного с тобой… Все ради Джеммы, только ради нее».

Закрывая глаза, я неспешно выдыхаю. Следующее, что чувствую, так это его теплый рот на моем члене, и я подпрыгиваю. Я не могу просто превозмочь это ощущение, его рот чувствуется как рот мужика. Даже не спрашивайте, как именно чувствуется рот мужчины на члене, но это совершенно отличное ощущение от женского рта.

— Эм, Джонии? — говорит Хадсон.

Я не открываю глаз, чтобы даже ненароком не увидеть, как губы Бенсона обхватывают мой возбужденный член, потому как есть огромная вероятность того, что я могу просто облеваться.

— Ааа? — слабо выдыхаю я.

— Мог бы ты сделать нормальное выражение лица, а то такое ощущение, что Бенсон грызет твой член. У тебя выражение мучения и боли на лице.

Джемма фыркает на заднем плане.

— Крошка, а тебе следует собраться, — говорит строго Хадсон. — Так, отлично, давайте начинать.

— Что? Что такое? Начинаем все сначала? — спрашиваю, совершенно погружаясь в состояние паники.

— Ага.

— Ох, мать вашу… — присаживаюсь, и вид того, как Бенсон нависает над моим членом, практически заставляет меня выпрыгнуть из кровати. — Просто дай мне минутку, мужик. Только секунду.

— Что, серьезно? — Бенсон закатывает глаза. — Ты – такой слабак. Господи Иисусе. Я же не собираюсь трахать пальцами твою задницу, это просто минет.

Джемма снова смеется. Резко бросаю на нее взгляд и показываю средний палец, затем вновь подготавливаю себя морально и в миллионный раз извиняюсь перед своим членом. Потом ложусь на кровать в ожидании неотвратимого и подготавливаю себя к тому, что сейчас почувствую прикосновение бороды внизу моего живота.

Прикрываю глаза… И чувствую, как он склоняется надо мной…

— А это что еще за кучка свежего дерьма? — резко распахиваю глаза, когда слышу голос Рикардо. Он звучит словно долгожданное спасение.

— Ох, спасибо тебе, Господи, — выдыхаю я. Затем быстро выбираюсь из кровати, подхватывая свои джинсы с пола.

Рикардо стоит, сложив руки на бедрах, его губы крепко сжаты.

— Не собирался ли ты ступить на мою «территорию»?

— Ох, мать твою, нет. Я не собирался делать этого.

— Тогда, — он показывать пальцем в мою строну, — что это все такое?

— Просто не спрашивай, — отвечаю я, отходя торопливо в сторону, словно член Бенсона может укусить меня. — Но он, — я указываю на Бенсона. — Весь твой.

Заканчиваю одеваться, как раз в тот момент, когда Хадсон выходит из-за камеры.

— Я ценю… что ты согласился сниматься за Рикардо, но знаешь что? Я никогда больше не попрошу тебя сниматься в гей-порно, знаешь почему? Потому что ты выглядел как кучка дерьма.

— Поверь мне, я переживу это.

— Ты можешь идти домой, если хочешь, — продолжает он. — Все равно я не увижу тебя, до того как ты вернешься с поездки.

— Ага, — качаю головой. — Звучит отлично, мужик.

Я ухожу, не говоря Джемме ни слова, сразу же направляюсь домой, чтобы принять душ и смыть с себя ощущение губ Бенсона на своем члене. Это затея требует большого количества мыла, и оставляет меня практически с саднящим членом.

Глава 27

Джемма

Я лежу на диване, пересматривая сезоны «Полного дома», когда Хизер входит в квартиру (Прим. «Полный дом» сериал 1987-1995 гг). Она одета в одежду для бега и вся покрыта потом. Я немного растеряна, потому что Хизер терпеть не может физические упражнения.

— Какого хрена ты делаешь? — спрашиваю я.

Она приваливается к стене и пытается отдышаться.

— Бегаю.

— Зачем?

— Я не в форме, — говорит она, хватая полупустую бутылку диетической колы, стоящую на кухонной столешнице.

— А диетическая кола так хорошо утоляет жажду после длительной пробежки?

Она вливает в себя практически все остатки содовой.

— Ага.

— Хорошо… — я поворачиваюсь вновь в сторону телевизора.

Когда она плюхается на диван рядом со мной, то все еще тяжело дышит, воняет и сильно потеет.

— Господи, Хизер, — я отталкиваю ее ногу. — Не разноси свой запах по дивану!

— Заткнись, — она скатывается на край дивана и садится на пол. — За каким дерьмом ты наблюдала сегодня?

Улыбаясь, смотрю на нее.

— Оу, только за тем, как Тайлеру сосал член парень.

Она давится напитком, практически выплевывая его.

— Что?!

— Ага, — не могу сдержаться и смеюсь от воспоминаний о его лице с выражением полнейшего ужаса, когда Бенсон подбирался к нему на кровати. — Очевидно, он лучше позволит другому парню сосать его член, чем мне сосать член другого парня.

— Постой. Что? Почему ты должна была сосать член другого парня? Послушай, я только что пробежала две мили, и мое тело полностью убеждено, что на грани смерти. Я пропустила что-то?

— Все заболели, а девушка, которая, как предполагалось, должна была сниматься с Тайлером, не появилась, и потому как Хад потратил смехотворно большую суму за аренду, то он собирался, так или иначе, извлечь выгоду из этого.

— Хорошо, а ты как угодила в переплет?

— Он попросил меня сняться…

— Бл*дь, не верю. Пожалуйста, скажи мне, что ты этого не сделала, — на ее лице гримаса ужаса.

Сужаю глаза.

— Нет, я не согласилась, но когда Хад предложил мне такое, Тайлер вспылил и сказал, что я не могу сделать этого, поэтому я выдала ему всю эту фемисткую ты-не-можешь-мне-указывать-что-делать фигню, а затем заявила, что сделаю это, Тайлер же ответил, что позволит Бенсону отсосать свой член.

— Воу! — Хизер вскидывает руки вверх и качает головой. — Что с вами? Вам что, по тринадцать? Боже, вы оба сумасшедшие. Джемма, ты не можешь сосать чей-то член только потому, что тебе сказали не делать этого.

— Я знаю. Он меня просто чертовски разозлил.

Хизер кидает пустую бутылку из-под содовой через всю комнату, но та приземляется посреди кухни.

— Близко к ведру? — спрашивает она.

— Нет.

— Черт. Знаешь что? Это очень даже романтично в своем двинутом, ненормальном роде. Он пожертвовал своим членом, чтобы уберечь тебя от участи быть с другим парнем.

Качая головой, толкаю ее ногой.

— Ага, очень романтично, Хизер.

— Возможно он и не такой недоумок… просто грязная шлюшка или что-то этом роде.

Я сердито смотрю на нее.

— Не начинай симпатизировать ему только потому, что трахаешь его соседа по квартире.

— Но разве это будет не мило? Двое лучших подруг встречаются с лучшими друзьями?

— Нет, нисколько ни мило.

Телефон издает звук о пришедшем сообщении.

Хадсон: «Ты сможешь слетать в Нью-Йорк на один день в конце недели? Я заплачу тебе сверхурочные. Мне нужен помощник на автограф-сессии».

Я: «Конечно».

Хадсон: «Спасибо, крошка. Я вышлю тебе детали завтра. :*»

— Это был он? — интересуется Хизер.

— Нет, любопытная.

Она поднимается с пола и издает стон.

— Я собираюсь принять душ, возможно немного помастрбирую, затем мы закажем еду и посмотрим фильм.

— Знаешь что? Нормальные друзья могут просто сказать: «давай закажем еду и просмотрим фильм». Нормальные друзья не ставят в известность о своем расписании мастурбаций.

Хизер показывает мне средний палец и направляется вниз по коридору.

— Тебе нравится это, я тебя знаю.

Качая головой, я смеюсь. Хизер единственная в своем роде. Это точно.

***

Возможно, мне следовало поинтересоваться, кому я должна буду помогать, потому что естественно, это оказался он.

Шестичасовой полет. Шесть часов, в течение которых я была вынуждена сидеть рядом с ним. Слушать его дыхание и сопение во сне. Резко распахиваю дверь в комнату отеля и закатываю чемодан за собой. Здесь пахнет как в заплесневелом подвале. Ковер покрыт множеством пятен. Покрывала на кровати выглядят также как в сериале «Полиция Майами: отдел нравов».

— Вау, Хад, как же ты потратился на отель, — Тайлер останавливается у изножья кровати, а я обхожу вокруг него. — Бл*дь, это что, кровь?

Не обращая на него никакого внимания, подхожу к окну и смотрю на мигающие огни Нью-Йорка. Из всех мест на земле, куда мне пришлось отправиться с Тайлером, так это в этот гребаный город — место, которое развело нас. Судьба иногда бывает такой садисткой сучкой. Вздыхая, задергиваю шторы.

— Что такого тебе сделали шторы? — спрашивает он.

Я сердито смотрю на него через плечо.

— Я не в настроении. Ужасный полет с кричащим младенцем и тобой.

— У тебя что, месячные или что-то типа того, потому что прямо сейчас ты сущий кошмар.

Бросаю на него сердитый взгляд и чувствую, как мой левый глаз начинает дергаться, что заставляет его разразиться смехом.

— Просто в «восторге» от того, что мы делим комнату, — говорю я, отходя от окна. — Это просто фан-мать его-тастически.

— Ну а чего ты ожидала? Это Хад. Он зарабатывает на жизнь, снимая порно. По крайней мере, он снял комнату с отдельными кроватями.

Я еще раз осматриваю комнату беглым взглядом. Чувствую себя грязной уже только потому, что стою здесь. В комнате чувствуется сырость – тут влажно и грязно.

— Это дерьмовый отель, — говорю я.

— Ага, я вполне уверен, что тут даже произошло несколько убийств, — он показывает на нижнюю часть матраса. — Тебе не кажется, что это похоже на кровь?

Я смотрю на очень подозрительное пятно на пружинной сетке кровати.

— О, Господи, мне кажется, меня сейчас вырвет.

— Я уверен, что они почистили… некоторые следы крови, — говорит он, смеясь.

Наклоняюсь и расстегиваю чемодан, доставая из него свои принадлежности для душа. Когда я выпрямляюсь, Тайлер стоит спиной ко мне, снимая футболку через голову. Мои глаза непроизвольно скользят по его твердым мышцам, и мое предательское тело охватывает жар. Мышцы на его руке напрягаются, когда он расстегивает молнию на джинсах. Мне следовало бы отвернуться или уйти прочь, но я просто не могу отвести своего взгляда от него. Он медленно стягивает джинсы по ногам, в такой же дразнящей манере как стриптизеры. Я сглатываю. И мое сердце начинает биться чуточку быстрее. Он смотрит на меня через плечо и замечает, что я пялюсь на него.

— Ты смотришь на мою задницу или на пятно?

— На пятно, — отвечаю я и направляюсь в ванную. Смотрю на себя в зеркало, когда чищу зубы, безмолвно отчитываю себя за то, что меня влечет к этому недоумку. Я что, настолько слаба? Боже! Синяя пена стекает по подбородку, а я качаю головой, смотря на свое отражение: «Никчемная гребаная шлюха». Порноактер назвал меня «никчемной шлюхой». Ох, пошел он в задницу.

Ополоснув рот и смыв макияж, выхожу из ванной, направляясь сразу же к противоположной кровати. Я могу чувствовать, как Тайлер смотрит на меня, поэтому тянусь к лампе на ночном столике и выключаю ее, когда забираюсь под одеяло.

Лежу в тишине. Не могу ничего поделать, однако понимаю насколько веду себя смехотворно и по-детски, но, не смотря на все мои усилия вести себя, как разумный взрослый человек, у меня не получается. Тайлер каким-то способом цепляет меня и нажимает на те кнопки, которые заставляют меня вести себя, как девочка-подросток в критические дни.