Дарья Волкова - Посланник ангела

— Знаешь, Иваныч, — Дашин голос звучал более хрипло, чем обычно. И смущенно, — у тебя сердце как у слона.

— Это почему?

— Огромное и доброе.

— Это у тебя, — в тон ей ответил Димка, — огромное и доброе сердце.

— Значит, — заключила Даша, — мы два слона.

Они еще какое-то время помолчали. Потом Дарья отстранилась и посмотрела Диме в глаза. Положила руку ему на плечо.

— Знаешь, Дим, мне в феврале двадцать девять исполнится. И за всю мою жизнь у меня не было такого друга как ты. Ты замечательный, чистой души человек. Ты мой самый лучший друг. Спасибо тебе за то, что ты есть.

Даша прижалась лбом к его плечу.

Дима одной рукой придерживал ее за поясницу. Другой гладил волосы. В голове после треволнений сегодняшнего вечера все путалось, и он никак не мог сообразить: «Ты мой самый лучший друг» — это хорошо или не очень?

Дружить с Дашей оказалось не так уж и плохо. Были определенные плюсы. Во-первых, совершенно исчезла вероятность быть посланным на фиг или куда подальше. Более того, первые несколько дней после их судьбоносного разговора Дмитрий со смесью веселья и умиления наблюдал за Дашиными попытками быть хорошей девочкой, не хамить и не подкалывать. Потом, поняв, что на Тихомирова ее подколы не действуют, стала опять самой собой — колючей ехидиной. Впрочем, Дмитрий понимал, что за этим стоит не желание его обидеть, а всего лишь многолетняя привычка и великолепное, хотя и весьма своеобразное, чувство юмора. Более того, в свою очередь, осознав, что их отношения вступили в иную фазу, не стеснялся подкалывать ее в ответ. Даша на его подначки и не думала обижаться, и обычно смеялась вместе с ним.

Во-вторых, они стали определенно чаще встречаться, и, вообще, сблизились, хотя и совершенно не в том смысле, на который рассчитывал Дмитрий. На следующий день после того разговора, Даша, сев в машину, с места заявила, что ни в каких ресторанах она более травиться не намерена, и, собственно, пора, наконец, начать нормально питаться. Выяснив, что холодильник в квартире Тихомирова является местом ритуального самоубийства всех окрестных грызунов, они поехали за продуктами. В супермаркете Даша носилась от полки к полке с энтузиазмом борзой в начале охоты. Набор продуктов, который постепенно образовывался в тележке, Тихомирову, который и яичницу-то не мог пожарить, не говорил ни о чем. Вместо этого он просто наслаждался происходящим. Ему хотелось раскинуть руки и закричать на весь магазин: «Эй! Люди! Смотрите, мы с моей девушкой покупаем продукты! У нас все по-настоящему!». Иногда можно и перед собой притвориться…

Дарья не переставляла его удивлять. Особенно, когда на сковородке зашкворчали котлеты, его самого засадили резать салат, а по кухне поплыл восхитительных запах блинов.

— Неужели в меде так готовить учат? — Димка бросил порученный ему салат и выхватил из под Дашиной руки первый блин. Дуя на пальцы, начал запихивать себе в рот.

— Гояхе! — невнятно пробормотал он. Проглотил и добавил: — Но вкусно!

С надеждой глянул на сковородку.

— Следующий скоро?

— Хочешь, я расскажу тебе, как лечат ожог гортани? — вместо ответа поинтересовалась Дарья, ловко переворачивая блин.

Димка усмехнулся. Нечего делать, пришлось вернуться к салату.

— А ты-то откуда знаешь? Это ж не твой профиль.

— Я много чего знаю, — самодовольно ответила Даша. Шлепнула по руке. — В следующий раз получишь половником в лоб. Иди салат режь. Ну, никакого терпения!

— Хорошо, возвращаюсь к своему вопросу. Кто тебя готовить учил?

— Никто. Сама, — и поймав удивленный взгляд Тихомирова, добавила: — Нет ничего невозможного для человека с интеллектом.

— Но зачем? То есть, — Дмитрий смутился, — я имел в виду, ты же так занята была…

— Да ладно, Тихомиров, не парься, чего уж теперь, — Даша отвернулась, чтобы заняться очередным блином.

Тихомиров, значит. И в глаза не смотрит. Димка с удивлением понял, что научился мгновенно распознавать, когда Дарья собиралась играть «в молчанку».

— Давай, выкладывай! После всего, что мы уже друг о друге знаем… — тут он опять смутился и замолчал. Шутить на эту тему все же не стоило. Сменил тон. — Ну, расскажи, пожалуйста, а?

Ну, что ты с ним будешь делать! Даша поняла, что после того, что было вчера, скрывать что-либо от Димы стало совершенно невозможно. Казалось, он читал ее как открытую книгу. Это, с одной стороны, пугало, с другой — избавляло от необходимости притворяться. Оставалось надеяться, что кое-что важное относительно себя самого проницательный Тихомиров прочитать не сумеет. Ох, как хочется закурить! Но одновременно курить и блины печь — занятие безнадежное. Даша отвернулась к плите и решилась:

— Меня пару лет назад отпускать начало. Какие-то интересы стали появляться помимо работы, захотелось развлечений. Мужики перестали вызывать только отвращение, — голос у Даши был смущенный. — Я себя презирала страшно, но против природы не попрешь. И тогда мне в голову пришла парадоксальная идея. Ты, наверное, уже понял, парадоксальные идеи — мое сильное место.

Даша наконец-то рискнула повернуться и посмотреть на Дмитрия. От того, как он смотрел на нее, говорить сразу стало легче.

— Я придумала себе такую сказку. Не буду в себе ничего менять, какая была мегера, такая и останусь. Не буду предпринимать никаких усилий, чтобы кому-то понравиться, даже наоборот. И если все-таки встретится мне на жизненном пути человек, который… — Даша все же смутилась. Прокашлялась, — примет меня такой, как есть. Со всеми моими тараканами. Который меня…полюбит, — последнее слово далось Даше с трудом, — такую, какая я есть. Значит, Сашенька меня простил. И отправил мне своего посланника. Знак подал, — Даша окончательно смутилась, отвернулась к плите. — Ай, черт, пригорел, — кинулась спасать злополучный блин.

— Да, нестандартные ходы — это тебе действительно удается, — Димкин голос у нее за спиной звучал задумчиво. — Впрочем, без надежды человеку никак нельзя. Ты молодец.

И решив разрядить обстановку, спросил:

— Только я туплю, и так и не понял, какая связь с твоими кулинарными талантами?

Даша временно переключилась на котлеты. Трудно смущаться, когда приходиться следить, чтобы в тебя не брызнуло горячим масло.

— Я решила, что если такой волшебный мужчина все-таки, вопреки всему, появится в моей жизни, то я должна быть к этому готова. Как минимум, научиться для него хорошо и вкусно готовить.

Димка откинулся назад, упершись затылком в стену. «Волшебный мужчина». Господи, где ж он так нагрешил-то?

Были, впрочем, в дружбе с Дашей и минусы. Вернее, один. Но такой временами огромный «минус», что это доставляло прямо физическое неудобство. Тихомиров уже забыть успел, что такое неконтролируемая эрекция. Регулярная половая жизнь кого хочешь до цугундера доведет. Зато теперь… Димка с ужасом осознал, что у него никого не было уже… да больше двух месяцев! Примерно с той самой первой встречи в троллейбусе, а это было в начале сентября. А сейчас уже подходил к концу ноябрь. Не то, чтобы специально, как-то само собой получилось, то одно, то другое, то командировка эта дурацкая. Теперь-то, понятно, даже мысли не возникало о возможности секса с кем-то, кроме Дашеньки. А что касается секса с Дашей, то мыслей был вагон, а толку-то?! Как он так вляпался, Дмитрий не понимал. Вернее, понимал, но выхода тогда другого просто не было. Не мог же он после выворачивающих душу Дашкиных признаний (по прошествии некоторого количества времени и после предпринятых определенных действий Дима уже мог думать об этом без резкой саднящей боли в груди) сказать ей что-то вроде: «Дорогая, это все так грустно, что мне захотелось потрахаться». Нет, если уж Димка и был в чем уверен, так это в том, что он все тогда сделал правильно. Правда, попал за это в категорию «лучший друг». Но что делать, если хороший настоящий друг, с которым можно поделиться своими самими сокровенными переживаниями, сейчас Дашке был гораздо нужнее, чем какой угодно великолепный любовник. «Просто, — думал Дмитрий в приступе ничем необоснованного оптимизма, — надо подождать». Но, Боже мой, как это трудно!!!

Особенно тяжко пришлось Тихомирову в тот единственный раз, когда он предложил Даше переночевать у него. Они засиделись за кино. Вскоре после того, как они начали плотно общаться, Димка с изумлением обнаружил, что Дарья абсолютно невежественна в плане кино. Когда он ржал над ней по поводу того, что она не видела ни одного фильма Тарантино, Даша пригрозила, что принесет и заставит его смотреть учебный фильм про роды, который показывают в «Школе матерей».

В общем, в тот вечер они смотрели «Криминальное чтиво». Димка вовсю старался откровенно не прижиматься, но не мог удержаться от легких, как бы случайных прикосновений. Впрочем, Даша была так увлечена фильмом, что ничего не замечала. Отпускала по ходу такие комментарии, что Димка не мог не смеяться, хотя по большому счету, ему было не до смеха. Потому что, да, опять! Как и всегда, когда она сидит так близко, только руку протяни. Блин, он перестал уже носить джинсы в Дашином присутствии, потому как некомфортно, почти больно. И очень, не дай Бог, заметно.

Короче, засиделись они с фильмом. А потом еще Даша позволила себе пару возмутительных критических замечаний. Злой как черт, Димка бросился на защиту любимого фильма, и у них состоялась яростная полемика длиной в полчаса. В конце Даша не выдержала и рассмеялась. Призналась, что фильм ей понравился, а провоцировала она Диму специально, чтобы тот сам для себя четко сформулировал, за что ему так нравится этот фильм. А дело-то было уже за полночь. Везти Дашу домой, возвращаться — это еще полтора часа. И он предложил ее переночевать у себя.

Судя по тому, что Даша, не раздумывая, согласилась, она, во-первых, тоже просчитала временные потери, а, во-вторых, ничего плохого от Тихомирова не ожидала. Что не могло не огорчать.

Заснуть Димка так и не смог. Поворочавшись без малого час, решил под видом пойти попить проскользнуть в гостиную, где спала Даша. Постоял рядом с диваном, потом присел на пол. Даша спала крепко, даже не пошевелилась, что было странно для человека, который, по ее собственному утверждению, на дежурстве просыпался от малейшего шороха. Но, видимо, только на дежурстве.

Дима сидел рядом и смотрел в красивое безмятежное лицо. Одеялом Даша укуталась до самого подбородка, так что любоваться можно было только лицом. Но ему и этого хватило. Все чаще и чаще взгляд останавливался на нежных манящих губах. Что будет, если он нагнется и поцелует ее? Вздохнет сонно, приоткрыв ротик, и он сможет скользнуть языком внутрь? Вскинет руки, обнимая его за шею, перебирая волосы? Дима сцепил зубы. Или он услышит злобно шипение: «Тихомиров, ты что, сдурел?» А может и в табло получить… Разозлившись на себя, Димка резко встал на ноги. Что он, юнец шестнадцатилетний со спермотоксикозом!? Взрослый мужик, справится.

Позже, лежа в своей кровати, подумал, что он, конечно, взрослый мужик, и с собой справится. Но Дашу больше приглашать остаться на ночь не будет. Потому что он взрослый. Но не железный.

— Даш, у тебя какие планы на Новый Год?

— Тебе что сказали? Глубокий, полной грудью вдох. И вы-ы-ы-ыдох! Давай, что, в первый раз, что ли.

Тихомиров лежал на полу в гостиной, лицом вниз. Даша сидела верхом, методично продавливая руками грудной раздел позвоночника.

— Ничего не слышу! Все позвонки на месте, — Даша поднялась. — Может, я не расслышала? Ты так стонешь все время.

Димка перевернулся на спину. Еще бы он не стонал! И еще бы она не услышала! Это ж была чистой воды симуляция. Как и в прошлый раз. И в позапрошлый. Это только в первый раз, когда он пожаловался на боль в спине, Дашины волшебные руки действительно вправили на место пару съехавших позвонков. Когда Даша в первый раз предложили ему помощь, он только похихикал на тему, что его спина — не по ее специальности. Однако, заметив, как он едва заметно морщится при повороте корпуса, чуть ли не силком завалила его на пол в гостиной. И ведь знала, что делала! Боль и скованность в груди почти сразу отпустили. На очередной удивленный вопрос: «Откуда?» пожала плечами: «Знакомый ортопед научил».

С этого момента у Тихомирова стали случаться регулярные «приступы» хондроза. Просто для того, чтобы почувствовать на себе Дашины ручки. Ощутить ее вес на себе. Почувствовать, как прикасается к его спине ее упругая круглая попка. И как хорошо, что в это время он лежит на животе. Блин, он становится чертовым извращенцем!

Дима согнул ногу в колене и повернулся на бок, так чтобы Даша ничего не заметила.