— Мы везем вас к тому, кто любит вас, — сказал Гилберт, — правда, Чарльз?

— Да, это будет очень волнующее приключение, — подтвердил молодой человек напротив.

— У меня нет ни малейшего желания участвовать в каких бы то ни было приключениях! — воскликнула Андора. — Вы обманули меня. Мне сказала леди Малверн, что здесь Нед — мальчик из нашей деревни, который попал в тюрьму за браконьерство.

— Я думаю, что эта история была придумана, чтобы вытащить вас из священных апартаментов ее величества, — ответил Чарльз, слегка скривив губы.

— Королева будет рассержена этой выходкой, — сказала Андора.

— Мы подумаем о подходящем объяснении, — успокаивающе сказал Чарльз.

— Я расскажу ее величеству правду, и это дорого обойдется всем, кто принял участие в этой затее, — отрезала Андора.

— Боюсь, что нам остается только рассчитывать на ваше милосердие, — улыбнулся Чарльз. — Но если говорить правду, то мы только выполняем распоряжение нашего общего друга, мисс Блэнд.

— Кто он? — спросила Андора.

— В свое время вы узнаете его имя, — быстро ответил Чарльз. — Нас просили привезти вас туда, где он будет ждать вас с нетерпением и с распростертыми объятиями.

— Думаю, что вы сошли с ума. Я еще разберусь с этим. У меня нет ни малейшего желания встречаться с каким бы то ни было джентльменом, кто бы он ни был. Если это шутка, она зашла слишком далеко. Если это серьезная попытка увезти меня из дворца, я обещаю вам — королева узнает об этом.

Она увидела, как они переглянулись, но не поняла значения этого взгляда. Она снова посмотрела в окно и увидела, что местность становится все более пустынной, — видимо, они ехали по заброшенной дороге, почти безлюдной, с редкими домами или хижинами. Андора решила изменить тон.

— Могу я попросить вас прекратить этот фарс? — сказала она. — Уверяю вас, джентльмены, кто бы ни подал вам абсурдную идею моего похищения — является моим злейшим врагом. Вы причинили мне массу неприятностей, может быть, мне предстоит изгнание из дворца. Королева не любит, когда фрейлины ведут себя подобным образом.

Она увидела, что джентльмены переглянулись снова, и ей показалось, что это в самом деле не шутка. А ведь вначале она чувствовала во всем этом что-то зловещее и ужасное, но эти два человека были, несомненно, джентльменами и выглядели такими юными, что невозможно было представить их вовлеченными в какую-нибудь политическую интригу.

Глава 10

С тех пор как она появилась во дворце, она слышала множество историй о шутках, которые проделывали над фрейлинами кавалеры двора, шутках довольно необузданных и диких.

— Я прошу вас, джентльмены, — сказала она снова, — повернуть карету и вернуться назад. Вы повеселились. Вам удалось разыграть меня и убедить, что мне надо спешить на помощь человеку, бежавшему из тюрьмы. Теперь довольно. Если я опоздаю к королеве, будет произведено расследование причин моего опоздания, и вас не спасет ничто.

— Но, к вашему сожалению, вы не знаете, кто мы, — весело сказал Чарльз.

— Это нетрудно будет установить, — произнесла Андора. — И кроме того, у меня хорошая память на лица.

— В таком случае мы должны будем отделаться от вас, прежде чем вы начнете рассказывать про нас всякие сказки, — пошутил Гилберт.

Андора улыбнулась. Она была сердита, но он был такой забавный.

— Тогда есть только одно легкое решение, не так ли? — спросила она. — Но если королевскую фрейлину найдут с перерезанным горлом, поднимется невероятный шум. Ее величество должна будет обратиться к военным, чтобы выяснить, как все произошло.

Чарльз рассмеялся.

— Я вижу, что вы должны остаться в живых, — сказал он. — Но мы дали честное слово доставить вас джентльмену, который со страстным нетерпением ждет вас. Вы же не думаете, что мы нарушили торжественную клятву, не так ли?

— Я думаю, что у вас еще осталась хоть капля здравого смысла, — сердито сказала Андора. — Все это такое ребячество и безответственность! Поверните карету, и довольно болтать.

— Но мы не можем. Клянусь вам, мы не можем, — сказал Гилберт. — И я сожалею, что мы не можем помочь вам, мисс Блэнд. Вы прелестны, гораздо прелестнее, чем мы могли вообразить себе из описания.

— Я польщена, — иронически ответила Андора. — Но мы едем уже более получаса. Сколько нам еще ехать? Ее величество через час будет ждать меня.

— Это не очень далеко отсюда, — сказал Гилберт, глядя в окно.

Андора тоже посмотрела в окно. Местность была ровная, и по серебряному мерцанию, которое она видела то здесь, то там, догадалась, что они находились неподалеку от реки. По положению солнца она поняла, что они едут на восток, и еще раз с отчаянием подумала о том, что скажет королеве.

Как она докажет, что не участвовала в этой шутке? Что ничего о ней не знала? Никто ей не поверит. И как разгневается королева, которая терпеть не может никаких флиртов и романов.

— О, пожалуйста, — в отчаянии сказала Андора, — давайте кончать с этой глупостью, и позвольте мне вернуться. Это все не смешно и никого не развлечет, особенно вас, когда для обоих наступит расплата.

— Я сожалею, — сказал Гилберт, — но мы в самом деле ничего не можем сделать.

Сейчас он не улыбался, и Андора почувствовала легкую дрожь страха. Был ли в самом деле злой умысел в этой безумной скачке по безлюдной местности, или это было развлечение золотой молодежи двора?

Она попыталась вспомнить, не видела ли она раньше Гилберта или Чарльза, и решила, что их лица ей не знакомы. Но полностью она не была уверена. Она пробыла во дворце еще так мало времени, а кавалеры были все так похожи один на другого: бороды, короткие цветные камзолы.

Какой же надо было быть дурочкой, чтобы поверить выдумкам леди Малверн! Откуда леди Малверн могла знать Неда или еще кого-нибудь у них в деревне? И она, как деревенская девчонка, понеслась к воротам, забыв обо всем на свете.

С глубокой грустью следила она, как под копытами коней мили убегают назад, унося ее все дальше и дальше от дворца.

Чарльз наклонился вперед, выглянул из окна и сказал:

— Надо задернуть занавески.

— Зачем? — спросила Андора, в то время как сильные руки опустили темную тяжелую материю на окна.

— Сейчас объясним, — весело сказал Чарльз. — Мы должны попросить вас, мисс Блэнд, позволить нам завязать вам глаза.

— С каждой минутой становится все занятнее, — сказала Андора. — Я не позволяю вам ничего подобного.

— Тогда боюсь, что нам придется применить силу. — Он говорил спокойно, но в голосе его звучала сталь, и ею снова овладел приступ страха.

— Это… это часть игры? — с трудом спросила она.

— Да, это так, — ответил он. — Мы очень просим вас не сопротивляться, сохранять спокойствие. В самом деле, игра зашла слишком далеко, и мы доиграем ее до конца.

Андора проглотила комок, подступивший к горлу. В карете было так темно, что она едва могла различать силуэты двух человек, сидевших рядом с ней. Конечно, они не шутили. Голос Гилберта пугал и настораживал ее.

Было ли это той опасностью, о которой предупредил ее сэр Хенгист? Всем своим разумом она отрицала это. Неужели эти два разряженных фата были связаны с испанским заговором против королевы?

Разумеется, это обычные богатые шалопаи, которые вечно болтаются по дворцу в поисках развлечений. Но пальцы ее задрожали, когда Чарльз вытащил повязку из кармана и завязал ей глаза.

— Ничего не видно? — спросил он.

— Нет, повязка плотная, — отвечала она.

— Не пытайтесь подсматривать, — сказал он. — Будет лучше, если вы примиритесь с происходящим. Но если вы будете кричать и бороться, я предупреждаю вас — никто на вас не обратит внимания, а мы будем вынуждены обращаться с вами грубо.

— Грубо? Вы уверены, что не шутите?

— К сожалению, нет. Мы должны выполнить данную нам инструкцию и доставить вас туда, куда следует.

Андора уже научилась узнавать этот страх, который преследовал ее всю дорогу. Теперь он овладел ею с такой силой, что она прикусила губу, чтобы не закричать. Но она уже знала, что это будет бесполезно и унизительно. Кроме того, ни за что на свете она не хотела показаться трусихой. Она — дочь своего отца и должна быть храброй.

Она вспомнила, как часто отец рассказывал ей о сражениях и битвах.

«Быть храбрым, — говорил он, — не значит не бояться. Это значит — не показывать страха. Самый храбрый человек может испытывать страх, когда встречается с более сильным противником, со смертью, с роковыми обстоятельствами. Но он продолжает борьбу и никогда не отступает. Вот почему, Андора, англичане всегда побеждают. Они продолжают сражаться!»

«Ни за что не покажу им, что я боюсь», — решила она. И вдруг ей пришла в голову мысль притвориться, что ей наконец пришлась по вкусу романтическая игра, в которой таинственный и влюбленный деревенский пастушок жаждет свидания с ней.

Дрожащими губами она улыбнулась.

— Но вы совсем заинтриговали меня, — погрозила она пальчиком. — И что же ждет меня в конце нашего путешествия?

— Это вы скоро узнаете, — ответил Гилберт. — Нам осталось проехать совсем немного.

Лошади начали спускаться вниз по склону и вскоре встали. Гилберт раздвинул занавески.

— Здесь очень грязно, — сказал он, — Пожалуйста, будьте благоразумны и позвольте мне нести вас на руках.

— Отличная идея, — ответила Андора, все еще пытаясь поддерживать легкомысленный тон.

Она сидела с завязанными глазами, не осмеливаясь снять повязку, и каждой клеточкой своего тела умирала от бессилия и от желания понять, что происходит и куда они едут.

Она услышала, как Гилберт спросил:

— Все готово?

И чей-то грубый голос ответил:

— Да, сэр.

Гилберт поднял ее на руки и понес по какой-то неровной дороге. Затем послышался плеск воды, удар весла, и она очутилась, по-видимому, в лодке. Голос Гилберта произнес:

— Садись на корму, Чарльз.

Затем кто-то подошел к борту, лодку оттолкнули, и весла ударили по воде.

Ей казалось, что лодка большая, что на веслах сидят двое и они быстро гребут через реку.

Неужели ее везли на борт корабля? Для чего? Она не спрашивала, зная, что не получит ответа, и, кроме того, голос ее мог сорваться, и они тогда узнают, как ей страшно.

Она думала об отце и сожалела, что он не знает, в какой она опасности. Она вспоминала фрейлин, весело болтающих перед выходом к королеве. Потом она подумала о сэре Хенгисте. Ее душа рвалась к нему, умоляя о помощи. Он должен прийти и спасти ее, как уже спас однажды. Всем сердцем она заклинала его: «Спаси, спаси меня!» Она почти вслух произносила эти слова. Ее вера была так сильна, что она знала: он найдет ее, где бы она ни была. Затем она вспомнила, как они расстались, его презрение к ней, утраченную ею его доброту и участие, и низко опустила голову. И все же даже эти горькие мысли о нем были для нее облегчением. Она вспомнила, как он сражался в отрядах Дрейка. Как он боролся и убивал врагов, чтобы только вернуться в Англию. Вернуться, чтобы встретиться с ней!

До нее впервые дошел смысл случившегося. Она захвачена и увезена прямо из дворца. Кто-то отчаянно в ней нуждается и идет на самые отчаянные меры. Кто?

Вдоль реки дул холодный ветер. Чтобы не дрожать, она плотно закуталась в плащ. Согревшись, она окончательно решила: все это, должно быть, все-таки шутка. Кому она нужна? Что она собой представляет? В этой проделке нет никакого смысла. Как сказал Гилберт, действительно в нее влюбился какой-то безумец.

Но единственный человек, к которому можно было отнести эти слова, был… Нет, она не могла поверить, чтобы лорд Мертон был замешан в этом.

Борт лодки заскрежетал обо что-то, — похоже, это набережная. Сидевший на веслах человек, по-видимому, встал и удерживал лодку в равновесии до тех пор, пока не поднялся Гилберт и не взял ее на руки. Андора почувствовала, что они передавали ее друг другу как вещь.

— Нам ждать вас здесь, сэр? — спросил один из лодочников.

— Да, мы вернемся с вами, — ответил Гилберт.

Андора почувствовала облегчение. Они не собирались здесь долго оставаться.

Чарльз нес Андору не так бережно, как Гилберт, хотя он шел, как казалось Андоре, по более ровной дороге. Она почувствовала, что они поднялись на мост, затем она услышала, как отворилась тяжелая дверь и чей-то голос спросил:

— Все в порядке?

— Все прошло согласно плану, — ответил Гилберт.

— Она должна пройти здесь, — сказал голос.

— Поставь ее, — приказал Гилберт Чарльзу, — теперь она сможет идти.

Андора почувствовала, что она стоит на ногах. Потом Гилберт развязал ей глаза.