Злата Виноградская - После дождя будет солнце

– Однажды Шива медитировал на рассвете, сидя на белом песке океанского берега…

Ума и Артем лежали на диване и смотрели в потолок. Артем нежно гладил ее руку, а Ума рассказывала ему красивую историю:

– Солнце медленно поднималось над горизонтом. Золотистый шар излучал не только яркий свет и тепло, но и мощный поток энергии, который изливался на Шиву. Открываясь этому благодатному потоку…

– Умка, это похоже на философский трактат, а ты обещала сказку, – застонал Артем.

– Это не проповедь и не сказка, это красивая индийская легенда. Пожалуйста, дослушай до конца, тебе понравится.

– Хорошо, только ты подинамичнее как-нибудь рассказывай, а?

– Договорились, – Ума села на диване и сложила ноги в позу лотоса. – Вот примерно так и сидит Шива, медитирует, а в это время мимо него по берегу проходит очень красивая молодая девушка, которую звали Парвати. Она увидела Шиву… Кстати, Шива был тоже очень красивым молодым мужчиной, – заметила Ума.

– Понятно, она сразу в него влюбилась, – вставил свое предположение Артем.

– Точно, и села медитировать рядом с ним. С тех пор всякий раз, когда Шива приходил на рассвете на берег океана, Парвати тоже приходила туда и усаживалась рядом с ним и смотрела на восходящее солнце.

– Тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец, – обрадовался Береснев.

– Нет, это только начало. Парвати, в отличие от тебя, не произносила ни слова, не задавала никаких вопросов Шиве. Она не пропустила ни одного рассвета, всякий раз терпеливо и самоотверженно находясь рядом с ним в течение многих часов. Она желала лишь одного: вечно быть с ним. Тогда Шива решил испытать, насколько сильна ее любовь.

– Экий подлец, – съязвил Артем.

– Он явился к ней в образе простого крестьянина, и стал рассказывать всякие небылицы о Шиве. Он говорил, что Шива – злой, нечестный человек, который обманул немало девушек, и что Парвати напрасно тратит время, приходя каждое утро на берег океана и ожидая встречи с молодым человеком. Парвати внимательно выслушала крестьянина, улыбнулась и ответила:

– Это не может быть правдой, я точно знаю, что Шива – прекраснейший из мужчин, и я люблю его и хочу прожить с ним всю свою жизнь.

Переодетый в крестьянина Шива изумился такому ответу и оставил Парвати на берегу. В тот день не дождалась прекрасная девушка своего возлюбленного, но на следующее утро в тот же час снова была в облюбованном месте. И пришел на берег Шива, и сказал ей:

– За веру твою и преданность сполна хочу тебя вознаградить. Чего хочешь проси – выполню любое твое желание.

– Я уверена, что ты знаешь о моем самом сокровенном желании, – скромно ответила девушка. – О, великий Шива! Ничто не сможет сделать меня счастливей, чем союз с тобой.

– Да, Шива твой попал. Не надо было так опрометчиво разбрасываться обещаниями. Пришлось жениться, да?

– Береснев, ты невыносим! Это не концерт Кати Лель, сюда никто никого насильно не затаскивал, – Ума набросилась на Артема с кулаками.

Он засмеялся, схватил ее за руки и бросил на диван.

– Умка, ты – прелесть, – он потянул ее за руку, привлек к себе и поцеловал ее. Она обвила руками его шею и посмотрела ему в глаза:

– Береснев, ты знаешь, как я тебя люблю?!

– Это вопрос? – пошутил Артем. – Конечно, знаю. Знаю, дорогая моя, потому что тоже люблю тебя. И у нас скоро свадьба, надеюсь, ты не забыла?

Ума села на диване, скрестив ноги:

– Тема, я давно хочу тебе кое-что сказать.

– Мм-угу, – он перевернулся на спину и закинул руки за голову.

– Это серьезно. Обещай, что не расстроишься.

– Не буду обещать, а вдруг расстроюсь.

– Тем, я подписала контракт на год на участие в шоу на Бродвее.

– Вот это да! Здорово! Круто! Нью-Йорк, Бродвей, все такое красивое, огонечки всякие, машины длинные. Почему я должен расстроиться? Это же чудесная новость! Разве ты не рада?

– Я-то рада. Только я уезжаю в Америку уже на следующей неделе.

В воздухе повисла пауза.

– Постой, а как же наша свадьба? – вопросительно посмотрел на нее Артем, в ту же секунду подумав о Елизавете.

– Совершенно логично, что свадьба откладывается тоже на один год, – коротко ответила Ума.

Новость поразила Артема. Он искал причины. Что заставило Уму принять такое решение? Разумеется, такой шанс дается не каждому и не каждый день, но почему она не сказала ему об этом раньше? Она перестала ему доверять? «На воре и шапка горит, – успокаивал себя Артем. – Все нормально. Просто ей захотелось в Америку. Я думаю, любой бы на ее месте поступил бы также. Надо быть полным идиотом, чтобы отказаться от такой возможности. Определенно, это она не из-за меня». Он перебирал в уме все дни, когда он встречался с Елизаветой. Неужели Ума что-то заметила и почувствовала, и поэтому решила отложить свадьбу? Как, чем он выдал себя?

– Ты ничего не говоришь, – печально произнесла Ума.

– А ты меня как Шива испытываешь? Надеюсь, это не шантаж?

Ума презрительно хмыкнула.

– Пока мне нечего сказать, – продолжал Артем, – я никак не ожидал такого поворота. Хотя… Хотя я ведь на целый год уезжал в Африку, и ты поняла меня и поддержала, и я не должен мешать твоей карьере. Бродвей – это такой замечательный шанс, большая удача! Ты же талантливая девчонка, Умка! У тебя все получится!

– Выходит, ты даже рад, что все так складывается?!

– Да, я очень рад за тебя!

– И рад тому, что не надо на мне жениться?..

– Ведь сама сейчас понимаешь, что глупость сморозила, да? Если бы я не хотел на тебе жениться, я бы сейчас не лежал с тобой на этом диване. Ты меня даже этим обижаешь, – сказал Артем, не понимая, что с ним сейчас происходит.

В эти мгновения его переполняли самые противоречивые эмоции. Он не знал, радоваться ли тому, как складывается ситуация. С одной стороны, ему было очень обидно, что Ума поставила его перед фактом, не посоветовавшись, принимая такое судьбоносное решение. С другой стороны, он чувствовал невероятное облегчение от того, что не ему пришлось просить Уму отложить свадьбу, поскольку время шло, а он никак не мог решить, готов ли он жениться на ней.

Ума смотрела на него, стараясь улыбаться, но по ее щекам катились слезы. И Артем не мог ей ничего сказать. Молчание было отвратительным. Он чувствовал себя виноватым во всех несчастьях мира вообще, и в не сложившейся судьбе Умы, в частности. Уж лучше бы она ударила его, залепила бы смачную пощечину, выплеснула весь негатив и успокоилась, чем вот так просто лежала рядом и тихо плакала. Он ощущал ее превосходство: она была обижена, но смирилась и страдала молча. Вообще-то в другой ситуации это было бы очень смешно, когда женщина на тебя с кулаками лезет, ведь ты сдачи дать не можешь, поэтому и больно, и смешно. Но в эту минуту он бы предпочел боль физическую, а не моральную. Наверное, надо ее остановить, убедить остаться, сказать хоть что-нибудь. В другой ситуации он был бы на это способен. Он мог бы это сделать, если бы не было Лизы. Не было бы ее запаха на кончиках его пальцев, ее образа в его глазах, ее прикосновений на его щеках и губах… Если бы он не слышал ее горячего шепота, ее нежных слов… Но Елизавета Никитина была реальна, и он все слышал, лаская ее.

– Ума, не молчи, пожалуйста! – тихо сказал Артем. – Лучше покричи, обругай меня или запусти в меня чем-нибудь. Я чувствую себя провинившимся, хотя не совсем понимаю, в чем именно моя вина. Я не сделал ничего плохого. Или я чем-то обидел тебя?

Он произносил эти слова, потому что тишина была невыносимой. Ума покачала головой.

– Скажи, что я должен сделать, чтобы ты осталась? – спросил Артем, не осознавая, хочет ли он на самом деле того, о чем просит.

Это вылетело у него само собой. Известие об отъезде Умы нагоняло на него смертельную тоску, он чувствовал себя абсолютно одиноким, стоящим на заснеженной горной вершине, открытой всем ветрам. Он содрогался от внезапно охватившего его холода. У Артема была невротическая потребность быть нужным, и совместная жизнь с Умой поддерживала в нем чувство, что в нем нуждаются, а сейчас он ощутил, что Ума может обойтись без него, а, главное, что он может лишиться ее тепла и ласки. Он так привык быть центром ее внимания и заботы. Будет ли он нужен Лизе так, как этой милой и такой родной душе?

– Артем, разве я тебе нужна? – Ума не смотрела на него.

Он не мог дать однозначного ответа, поскольку не был уверен в нем. Домашний очаг и большая страсть казались ему вещами несовместимыми. Его пылкие чувства к Уме давно остыли, и теперь он ценил тепло ее объятий и аромат домашних котлет. Желание быть с Лизой полыхало жгучим перцем, разливалось по его груди, будто он из печки полымя сглотнул.

«Может быть, я должен был сказать ей о нас с Лизой?» – подумал он, но быстро отверг эту идею, и совершенно ровным тоном задал вопрос:

– Какие у тебя планы? Зачем ты уезжаешь? Почему так скоро, до свадьбы? Из-за меня?

– Ты какой-то странный, – удивленно сказала Ума, – не могу понять, это в тебе говорит эгоизм, или тебя мучает совесть? Если это так, то я даже не рискну предположить почему.

– Так… Я тебе не нужен, я все понял. Ты ни капли не дорожишь нашими отношениями. Хорошо, поезжай в свою Америку. У тебя есть талант, я уверен, что Бродвей будет тебе рукоплескать. У тебя будут толпы поклонников, и ты прекрасно там справишься и без меня.

– Оставь, Артем, прошу тебя, перестань лицедействовать. Ведь очевидно, что и ты тоже без меня обойдешься, – Ума смахнула слезинку. Эти слова дались ей нелегко.

– Девочка моя, я уже пробовал ничего не чувствовать и лицедействовать, как ты выражаешься. Но без особых успехов, надо заметить. Я устал скрывать свои чувства и делать вид, что все хорошо, и я всем доволен. Сейчас я абсолютно искренен с тобой. Мы ведь давно вместе, и нам всегда было хорошо. Поэтому я думаю, что этот год для нас обоих пролетит очень быстро. Ты будешь блистать на Бродвее, а я тебя буду ждать здесь, в Москве.

Ума постаралась улыбнуться.

– Я в тебе не сомневалась. Спасибо за поддержку.

– Ты волевой и цельный человек, – продолжал Артем, садясь на диван, – у тебя все получится. И давай не будем ссориться. Ты приняла важное для себя решение, сделала это самостоятельно, не сказав мне ни слова, значит, мне остается только согласиться и пожелать тебе удачи.

Он снял очки и положил их на кресло, стоявшее рядом с диваном.

– Тема, давай без мелодрам, сейчас ты очень плохо выглядишь.

– Это потому что я без очков, – он протянул руку, взял очки и снова посмотрел на Уму.

– Очки здесь ни причем, – она отвернулась от него, – я не люблю, когда ты передергиваешь. Ты неубедительно звучишь и глупо выглядишь.

Артем хотел было что-то возразить, но, взглянув на ее спину, передумал. Бесшумно взяв со столика свой мобильный, он отправился в ванную, чтобы позвонить Лизе и сообщить ей эту новость. Единственная мысль, которая сейчас крутилась в его сознании, это то, что Ума уезжает, и свадьбы не будет. Это означает, что через неделю он станет свободным от всех обязательств, и они с Лизой смогут открыто встречаться. Смогут ли? Конечно, смогут. Существование в их жизни его друга и ее мужа, Сашки Скворцова, не могло быть тому препятствием. Ведь Артем так сильно желал ее всю, целиком, без остатка и душой и телом! А любовь всегда права…