Анна Тодд - После падения

Я захожу внутрь и вижу, что Кимберли сидит на белом кожаном диване с бокалом вина в руке.

– Как прошел день? – спрашивает она и наклоняется к столику поставить бокал.

– Хорошо. Но на дорогах в этом городе творится что-то невероятное, – бурчу я и плюхаюсь в темно-красное кресло у окна. – Голова трещит.

– Да, дороги здесь такие. Выпей вина, полегчает.

Она встает и идет в угол гостиной.

Не успеваю отказаться – она уже налила игристое белое вино в бокал на длинной ножке и подает его мне. Делаю небольшой глоток и чувствую прохладу, свежесть и сладость.

– Спасибо, – улыбаюсь я и отпиваю еще.

– Значит… ты была с Тревором, да? – Кимберли так любопытна… по-доброму.

– Да, у нас был дружеский ужин. Как у друзей, – с невинным видом говорю я.

– Можешь попробовать ответить снова и вставить слово «друг» еще чаще, – подкалывает она, и я не могу не засмеяться.

– Я лишь хочу прояснить, что мы с ним только… ну… друзья.

Ее карие глаза горят от любопытства.

– Хардин знает, что ты сегодня дружила с Тревором?

– Нет, но я собираюсь сказать об этом, как только ему позвоню. Почему-то Тревор ему очень не нравится.

Она кивает.

– И его нельзя винить. Тревор мог бы стать моделью, не будь он таким скромнягой. Стоит только посмотреть в эти голубые глаза! – Она делает вид, будто обмахивается рукой, и мы обе хихикаем, как школьницы.

– Ты хотела сказать «зеленые глаза», любимая?

В холле вдруг появляется Кристиан, отчего я чуть не роняю бокал на паркет.

Ким улыбается ему:

– Конечно.

Но он только покачивает головой и коварно улыбается нам обеим.

– Наверное, я тоже мог бы стать моделью, – подмигивая, замечает он.

Что до меня, то я рада, что его это не разозлило. Услышь Хардин, что я рассуждаю о Треворе так, как сейчас Кимберли, он бы все здесь перевернул вверх дном.

Кристиан садится на диван рядом с Кимберли, и она залезает к нему на колени.

– А как дела у Хардина? Думаю, ты с ним разговаривала? – спрашивает он.

Я отвожу взгляд.

– Да, немного. У него все в порядке.

– Упрямец, вот кто он. Я все еще обижен, что он не принял мое предложение, – учитывая, в какой он ситуации.

Кристиан улыбается, уткнувшись в шею Кимберли, и нежно целует ее за ухом. Эта парочка не стесняется проявлять свои чувства на людях. Я снова пытаюсь отвернуться, но не могу.

Стойте-ка…

– Какое предложение? – спрашиваю я, не скрывая свое удивление.

– Ну, я предложил ему работу – я же тебе говорил, разве нет? Я бы хотел, чтобы он сюда переехал. Ему же осталось, сколько там, всего один семестр, чтобы досрочно окончить университет, да?

Что? Почему я об этом не знаю? Первый раз слышу, что Хардин досрочно заканчивает учебу. Но я отвечаю:

– Ну да… кажется.

Кристиан обнимает Кимберли и легко покачивает ее.

– Парень практически гений. Если бы он приложил чуть больше усилий, то дотянул бы средний балл до четверки.

– Он действительно очень умный… – соглашаюсь я.

Это правда. Хардин не перестает удивлять меня своим интеллектом. Это одно из тех качеств, которые я больше всего в нем люблю.

– И пишет отлично, – замечает Кристиан и отпивает вина из бокала Кимберли. – Не знаю, почему он решил бросить это дело. Я надеялся прочитать что-нибудь еще из его работ.

Кристиан вздыхает, а Кимберли развязывает его серебристый галстук.

Слишком много информации для одного вечера. Хардин… пишет? Я помню, как он говорил, что немного баловался на первом курсе, но в подробности он не вдавался. Когда я упоминала об этом, он каждый раз либо менял тему, либо смеялся, отчего я думала, что для него это было неважно.

– Ага. – Я допиваю вино и встаю, показывая на бутылку. – Можно?

Кимберли кивает:

– Конечно, пей сколько хочешь. У нас целый погреб, – сообщает она с милой улыбкой.

Три бокала спустя головная боль исчезает, а любопытство вырастает в геометрической прогрессии. Я жду, что Кристиан снова упомянет про писательство Хардина или предложение о работе, но он принимается разглагольствовать о переговорах с медиагруппой по поводу расширения издательства в сфере кино и телевидения. Хоть это и интересно, мне все же хочется пойти к себе в комнату и попробовать еще раз позвонить Хардину. Как только возникает такая возможность, желаю им обоим спокойной ночи и спешу в свою временную спальню.

– Возьми вино с собой! – говорит Кимберли, когда я прохожу мимо стола, на котором стоит полупустая бутылка.

Поблагодарив, я киваю и именно так и делаю.

Хардин

Я захожу в квартиру; ноги все еще чертовски болят после того, как я пинал ими. Беру из холодильника бутылку воды, стараясь не обращать внимания на спящего на диване человека. «Это ради нее», – напоминаю я себе. Все ради нее. Я быстро выпиваю половину бутылки, вытаскиваю телефон из спортивной сумки и включаю. Как только я начинаю набирать ее номер, на экране высвечивается ее имя.

– Да? – отвечаю я, стягивая через голову мокрую от пота футболку, которую затем бросаю на пол.

– Привет, – говорит она и замолкает.

Она отреагировала так коротко. Слишком коротко. Я хочу поговорить с ней. Хочу, чтобы она желала поговорить со мной.

Поддеваю ногой футболку, затем поднимаю ее – уверен, будь Тесса здесь, она разозлилась бы на меня за неряшливость.

– Чем занималась?

– Изучала город, – спокойно отвечает она. – Я пыталась перезвонить тебе, но попадала на автоответчик.

Звук ее голоса меня успокаивает.

– Я снова ходил в тренажерный зал. – Я ложусь на кровать, представляя, что она не в Сиэтле, а здесь, со мной.

– Правда? Это здорово! – говорит она, а потом добавляет: – Я снимаю туфли.

– Ладно…

Она хихикает.

– Не знаю, зачем я тебе это сказала.

– Ты пьяна? – Я приподнимаюсь, опираясь на локоть.

– Выпила немного вина, – признается она.

И как я сразу не догадался!

– С кем?

– С Кимберли и мистером Вэнсом… то есть с Кристианом.

– Понятно. – Не знаю, нравится ли мне то, что она пьет в незнакомом городе, но знаю, что сейчас не стоит это обсуждать.

– Он говорит, что ты потрясающе пишешь, – с явным упреком в голосе сообщает она.

Вот черт!

– Почему он вдруг так сказал? – спрашиваю я. Сердце бешено стучит.

– Не знаю. А почему ты больше не пишешь? – В ее нетрезвом голосе слышится любопытство.

– Не знаю. Но давай не будем обо мне. Я хочу поговорить о тебе, о Сиэтле и о том, почему ты меня избегаешь.

– Ну а еще он сказал, что тебе осталось учиться один семестр, – заявляет она, не обращая внимания на мои слова.

Кристиан явно не понимает, что значит не совать свой длинный нос в чужие дела.

– Да, и что?

– Я об этом не знала, – говорит Тесса.

Я слышу, как она ерзает и раздраженно вздыхает.

– Я не собирался скрывать от тебя, просто не было повода рассказать. Ты еще не скоро закончишь учебу, так что какая разница. Я же никуда не денусь.

– Подожди, – говорит она в трубку.

Чем она там, черт возьми, занимается? Сколько она выпила?

Какое-то время слушаю, как она неразборчиво бормочет и с чем-то возится, и наконец спрашиваю:

– Что ты делаешь?

– Что? А, у меня волосы зацепились за пуговицы на рубашке. Прости, я слушала тебя. Правда.

– Почему ты вообще расспрашивала про меня своего босса?

– Он сам тебя упомянул. Он ведь пару раз предлагал тебе работу, а ты отказался – тема для него актуальная, – говорит она, особо выделяя последнее слово.

– Это уже не новость. – Я точно не помню, говорил ли ей про его предложение, но и специально скрывать это не собирался. – Мое мнение по поводу Сиэтла всем известно.

– Уж мне-то – точно.

Прямо представляю, как она закатывает глаза… опять.

Я решаю сменить тему:

– Ты не отвечала, когда я звонил. Я столько раз набирал твой номер.

– Знаю, я оставила телефон в машине у дома Тревора… – Она замолкает, не договорив.

Я встаю с кровати и начинаю ходить по комнате. Я так и знал, черт возьми!

– Он показывал мне город, как друг, вот и все, – быстро находится она.

– Ты не брала трубку, потому что была с этим гребаным Тревором? – раздраженно спрашиваю я, и с каждой секундой ее молчания мой пульс все ускоряется.

Затем она выдает:

– Не смей ругаться со мной из-за Тревора, он всего лишь друг – это тебя нет со мной рядом. Ты не будешь выбирать, с кем мне дружить, понял?

– Тесса… – предостерегаю я.

– Хардин Аллен Скотт! – восклицает она, рассмеявшись.

– Что тут смешного? – спрашиваю я, хотя сам тоже не могу сдержать улыбку.

Черт, я просто жалок!

– Я… не знаю!

Ее смех эхом отдает у меня в груди, согревая сердце.

– Тебе уже хватит на сегодня вина, – посмеиваюсь над ней я, жалея, что не могу увидеть, как она закатывает глаза в ответ на упрек.

– Попробуй меня заставить, – заявляет она. Ее хриплый голос звучит игриво.

– Если бы я был рядом, то заставил бы – можешь не сомневаться.

– Что бы еще ты сделал, если бы был здесь? – спрашивает она.

Я снова сажусь на кровать. Я правильно понимаю, на что она намекает? С ней ни в чем нельзя быть уверенным, особенно когда она пьяная.

– Тереза Линн Янг, ты что, пытаешься заняться со мной сексом по телефону? – дразню ее я.

Она тут же кашляет – видимо, подавилась вином.

– Что? Нет! Я… я просто спросила! – кричит она.

– Конечно, теперь ты будешь все отрицать, – шучу я; ее испуганный тон меня развеселил.

– Если только… ты не против этим заняться? – шепчет она.

– Ты серьезно? – От одной этой мысли я возбуждаюсь.

– Возможно… не знаю. Ты злишься из-за Тревора?

Одним своим голосом она опьяняет меня сильнее, чем любое вино.

Да, меня чертовски злит, что она была с ним, но сейчас обсуждать это я не хочу. Я слышу, как она шумно сглатывает, затем раздается тихий звон бокала.

– В данный момент мне нет дела до этого Тревора, – вру я. А затем решительно заявляю: – Не пей больше. – Я ее слишком хорошо знаю. – Тебе будет плохо.

Я слышу, как она снова громко глотает.

– Ты не можешь командовать мной на расстоянии. – Она снова отпивает вина – уверен, чтобы набраться храбрости.

– Я могу командовать тобой с любого расстояния, детка. – Ухмыльнувшись, я провожу пальцами по губам.

– Можно я кое-что тебе скажу? – тихо спрашивает она.

– Конечно, скажи.

– Я сегодня думала о тебе и о том, как ты тогда впервые пришел ко мне в офис…

– Ты была с ним и вспоминала, как я тебя трахал? – переспрашиваю я, молясь, чтобы она сказала «да».

– В тот момент я ждала его.

– Расскажи мне еще, расскажи, о чем ты думала, – настаиваю я.

Это все чертовски запутанно. Каждый раз, когда мы разговариваем, я не чувствую, что мы решили «устроить перерыв», что что-то изменилось. Разница лишь в том, что сейчас я не могу смотреть на нее или ее касаться. Черт, я так хочу дотронуться до нее, провести языком по гладкой коже…

– Я думала о том, как… – начинает она, но потом снова отпивает вина.

– Тебе нечего стесняться, – убеждаю я ее, чтобы она продолжала.

– Как мне это понравилось, и мне захотелось повторить это.

– С кем? – интересуюсь я, просто чтобы услышать это от нее.

– С тобой, только с тобой.

– Это хорошо, – с ухмылкой отвечаю я. – Хоть ты и заставляешь меня дать тебе свободу, ты по-прежнему моя, ты создана только для меня – ты ведь это знаешь, правда? – как можно мягче спрашиваю я.

– Я знаю, – говорит она. Мое сердце переполняется теплом, и я с радостью ощущаю, как меня накрывает волна облегчения. – А ты – мой? – Ее голос звучит намного увереннее, чем пару мгновений назад.

– Всегда.

«У меня нет выбора. Его не осталось с того дня, как я встретил тебя», – хочу добавить я, но молчу, с тревогой ожидая ее ответа.

– Хорошо, – решительно говорит Тесса. – А теперь расскажи мне, что бы ты сделал, если был бы здесь, – со всеми подробностями.

Тесса

Мои мысли слегка затуманились, а в голове чувствуется тяжесть, но приятная. Опьяненная вином и бархатным голосом Хардина, я широко улыбаюсь. Мне нравится, что он может быть таким игривым, и раз он этого хочет, то я тоже в игре.