Сабрина Джеффрис - После похищения

– Нет, ты ошибаешься, – возразила Джульет. – Я уверена, что он хочет ребенка так же сильно, как и ты.

– Тогда почему же он не позволяет мне делать то, что я должна?

– Наверное, он считает, что в этом нет необходимости. – Розалинда нахмурилась, и Джульет добавила: – Кроме того, это зелье на кобыльем молоке... оно может быть опасным. В этом Грифф прав, и лорд Темплмор тоже так думает.

Розалинда в изумлении уставилась на сестру.

– Ты говорила с ним... обо мне и Гриффе?

– Нет-нет! То есть я хочу сказать... не совсем. В основном мы говорили о его родителях. До тех пор, пока не появились они с Морганом, его мать тоже не могла зачать. Прошло пять лет, прежде чем она обнаружила, что беременна.

– И что же потом произошло? – оживилась Розалинда, Джульет рассказала сестре то, что услышала от Себастьяна, и передала его предложение.

– Говоришь, знахарка? Да, я слышала, что такие люди живут в провинции. – Розалинда ненадолго задумалась, потом сказала: – Что ж, я готова попробовать. Но я не могу сообщить об этом Гриффу. Он никогда не согласится на такое. Этот негодяй... он ужасный упрямец!

– Если хочешь, чтобы наш план сработал, – сказала Джульет, – тебе придется убедить его в том, что твой приступ ярости прошел. Иначе ты никогда не сможешь ускользнуть незамеченной.

Розалинда кивнула:

– Да, конечно. Но скажи, дорогая... – Она скрестила на груди руки. – Значит, ты солгала, когда заявила, что лорд Темплмор поцеловал тебя?

– Мне же надо было как-то пробраться сюда, не так ли? – изобразив смущение, пробормотала Джульет. Она направилась к двери, надеясь, что Розалинда не продолжит свои расспросы. – А теперь пойдем. Грифф ждет тебя внизу.

Розалинда встала и молча последовала за сестрой.

Следующим утром солнце едва показалось из-за горизонта, когда Себастьян уже спускался по главной лестнице Чарнвуд-Холла. Накануне вечером, перед ужином, ему удалось поговорить с Джульет наедине и договориться, что они втроем встретятся на рассвете. Она сказала, что такой ранний час поможет Розалинде незамеченной ускользнуть от мужа. Но где же они, черт возьми? Спустившись в холл, он осмотрелся.

– Простите, милорд, – раздался у него за спиной женский голос.

Себастьян обернулся, надеясь увидеть Джульет. Увы, перед ним стояла судомойка.

– В чем дело? – проворчал он, нахмурившись. Молоденькая служанка побледнела и опустила глаза.

– К-кухарка велела сказать вам, что дамы сейчас зашли п-перекусить на кухню и через минуту будут здесь, милорд.

Себастьян смягчился.

– А-а... спасибо. Благодарю вас.

Мэри. Служанка поклонилась и пробормотала:

– Вот и все, милорд. А теперь... – Она направилась в сторону кухни.

– Мэри!.. – позвал он девушку. Она замерла, потом обернулась.

– Да, милорд...

– Мэри, говорят, твоя сестра больна?

Служанка взглянула на него в испуге.

– Уверяю вас, это никак не повлияет на мою работу, милорд!

О Господи, неужели они действительно считают его монстром?

– Мэри, я просто хотел справиться о ее здоровье. Ей лучше? Может быть, ей нужен доктор? Может, прислать доктора к вам домой?

Служанка расплылась в улыбке.

– О нет, милорд, нет. Теперь ей лучше. Спасибо, что спросили.

– Что ж, я очень рад. – Себастьян тоже улыбнулся. Снова поклонившись, девушка поспешила удалиться.

А в следующее мгновение Себастьян увидел перед собой Джульет и леди Розалинду.

– Доброе утро, милые дамы. Надеюсь, вы хорошо спали.

– Спасибо, очень хорошо, – ответила Джульет. – Простите, милорд, что мы опоздали. – Она с насмешливой улыбкой взглянула на Розалинду. – Моя вечно голодная сестра была вынуждена зайти на кухню, чтобы позавтракать.

– Да, верно. Я никуда не поеду без завтрака, – проворчала Розалинда.

– Ну что ж, поехали? – Себастьян осмотрелся, но Найтона, к счастью, нигде не было. – Нам следует поторопиться. Уинни живет довольно далеко отсюда.

Все трое вышли из дома, и Себастьян помог дамам спуститься по скользким ступеням.

– Сани?! У вас есть сани?! – воскликнула Джульет. Себастьян посмотрел на черный с золотом экипаж с выгнутыми полозьями и плюшевыми сиденьями.

– Да, конечно. Дядя Лу много лет назад купил их в Женеве, когда ездил к моей матери. – Он помог леди Розалинде забраться в экипаж. – Дядюшка потратил чертовски много времени, когда перевозил их в Англию, но он говорит, что не мог не купить их. К несчастью, у нас редко бывает достаточно снега, чтобы использовать их. И в них будет немного тесновато, потому что на самом деле они рассчитаны на двоих. Но я подумал, что вы все-таки предпочтете ехать в санях.

– О, конечно! – просияла Джульет. – Я никогда не ездила в санях. И сейчас для них идеальная погода.

– Действительно идеальная, – проворчала Розалинда, плотнее закутываясь в шубу. – Холодно и противно. Просто восхитительно.

Взяв у слуги два пледа. Себастьян передал их дамам.

– Милорд, не обращайте внимания на Розалинду, – сказала Джульет, накрывая пледом ноги. – Она ужасно не любит рано вставать.

– Никогда бы не догадался, – с улыбкой ответил Себастьян. Забравшись в сани, он взял в руки вожжи.

Как только они тронулись, Джульет в восторге воскликнула:

–Ах, какой свежий воздух! – Ее щеки разрумянились. – Мне так нравится кататься рано утром!

Тут даже леди Розалинда улыбнулась.

– Моя сестра всегда обожала провинцию, милорд. Если бы не ее желание выйти замуж... думаю, она была бы рада покинуть Найтон-Хаус ради нашего фамильного поместья, ради Суон-Парка.

– Да, несомненно! – Джульет рассмеялась. – А что это? – Она указала на скромный особнячок в отдалении.

– Это Фоксглен. Поместье дяди Лу, – ответил Себа-ян. – Но мы проедем мимо него.

– Его семья всегда жила так близко? – спросила Джульет.

– Да, с давних времен. Прайсы и Блейкли были соседями более ста лет. Но как ни странно, только мои родители соединили две семьи в браке, – добавил он со вздохом.

– Наверное, именно поэтому вы позволяете своему дяде пользоваться вашим домом в Бате, – заметила леди Розалинда.

– Позволяю? – Себастьян рассмеялся. – Мой отказ не имел бы никакого значения, уверяю вас. Дядя в любом случае нашел бы способ проникнуть в дом, и вскоре все бы уже думали, что именно он настоящий хозяин.

Джульет весело рассмеялась. Розалинда же почти всю дорогу молчала, и Себастьян решил, что она просто нервничает из-за предстоящей встречи со знахаркой.

– Вам понравится Уинни, – попытался он подбодрить ее, когда сани подъехали к крытому соломой домику. – Иногда она бывает излишне прямолинейной, но зато знает больше всех о травах и старинных снадобьях. Если она не сможет помочь вам, то никто не сможет.

Вчера после разговора с Джульет он послал одного из конюхов к Уинни, чтобы тот сообщил ей об их планах. Поэтому неудивительно, что при их приближении дверь дома распахнулась – седовласая толстуха Уинни вышла встретить гостей.

– Доброе утро, лорд Темплмор, – пробасила она. – И вам добро пожаловать, дамы. – Она внимательно посмотрела на Джульет и леди Розалинду. – Ну разве они не очаровательны? Вы, милорд, наверняка в восторге оттого, что принимаете в Чарнвуд-Холле таких красивых дам.

– Разумеется, я рад, – с улыбкой ответил Себастьян. Выбравшись из саней, он повернулся, чтобы помочь своим спутницам. – Надеюсь, для вас это не слишком рано, Уинни.

– Вы же прекрасно знаете, милорд, что я встаю на рассвете. И я хотела сказать вам, что...

Но Себастьян уже не слышал, что говорила Уинни; взяв руку Джульет, он помог ей спуститься. В тот момент, когда их взгляды встретились, у него перехватило дыхание. Раскрасневшаяся после поездки, Джульет казалась необычайно привлекательной и счастливой. Он сгорал от желания заключить ее в объятия... и целовать до тех пор, пока она не растает.

Словно прочитав его мысли, девушка вспыхнула и отдернула руку. Себастьян повернулся, чтобы помочь леди Розалинде, но та уже самостоятельно выбралась из саней.

– Милорд... – послышался голос Уинни. Себастьян обернулся и увидел, что целительница смотрит на него с лукавой улыбкой.

– Да, слушаю... – пробормотал он, смутившись.

– Я просто поблагодарила вас за то, что прислали Хенли прочистить мой дымоход.

Только сейчас Себастьян понял, что не слышал слов Уинни.

– Да-да, конечно... Значит, теперь тяга стала лучше?

– Теперь намного лучше. Хенли прекрасно поработал. – Уинни сложила морщинистые руки на своем обширном животе и подмигнула барону. – Но он был не так красив, как тот парень, которого вы присылали раньше. Какие у того были широкие плечи! К сожалению, он оказался слишком робок для такого рослого и сильного мужчины.

Ну вот, она опять заставила слугу краснеть. Интересно, что она сказала бедняге о его широких плечах? Уинни очень любила рослых крепких парней и, общаясь с ними, никогда не стеснялась в выражениях.

– Милорд, очень мило с вашей стороны, что вы присылаете ко мне таких мужчин. – Она улыбнулась леди Розалинде и ее сестре. – Его милость всегда печется обо мне. Заботится с тех пор, как ему исполнилось тринадцать.

– Тринадцать? – удивилась Джульет.

– Уинни преувеличивает, – пробормотал Себастьян.

– Да не слушайте его, он слишком скромный, – возразила знахарка. – Тринадцать ему было, когда он взял на себя управление поместьем. Старый барон пытался отослать его в Итон, но он наотрез отказался. «Нет, сэр, – сказал он, – с вашего позволения я останусь здесь. Вы можете нанять мне учителей». Вот тогда он и начал приводить Чарнвуд в порядок. Сам читал все эти толстые книжки о разведении животных, чему-то учился у местных фермеров и уволил вора управляющего. Бог свидетель, старый барон не потратил на поместье ни пенса. Если бы его милость не взял тут все в свои руки, кто знает, что стало бы с нами со всеми? А потом появился этот Морган...

– Уинни, наших дам это не интересует, – перебил Себастьян. – Нам сейчас нужно кое-что обсудить.

Знахарка снова улыбнулась.

– Я как раз перехожу к этому, милорд. – Она повернулась к женщинам: Так которая из вас хочет завести ребенка?

Когда Уинни посмотрела на Джульетт, та поспешно проговорила:

– Нет-нет, не я. Я даже не замужем.

– Но скоро будете, попомните мои слова. – Уинни бросила на Себастьяна загадочный взгляд. – И скорее, чем вы думаете, уверяю.

Внимательно осмотрев леди Розалинду, пожилая женщина пробормотала:

– Значит, это вы. Выглядите вы вполне здоровой, чтобы родить ребенка. А что ваш муж? Он достаточно молодой, чтобы сделать вам ребенка? У вас месячные регулярные?

Себастьян едва не выругался вслух.

– Уинни, почему бы вам с дамами не войти в дом? А я останусь здесь, у саней, пока вы не закончите.

– На таком холоде?! – возмутилась Уинни. – Разве не лучше вам посидеть у огня?

И слушать, как они обсуждают интимные подробности женских проблем леди Розалинды? Нет уж, спасибо.

– Мне и здесь будет хорошо.

Как будто прочитав его мысли, Уинни рассмеялась.

– Вам нужно привыкать к таким разговорам, милорд, если вы собираетесь жениться.

– Когда придет время, я обязательно обращусь к вам за советом, но до тех пор, умоляю, проявите ко мне хоть немного милосердия.

Знахарка махнула на него рукой.

– Тогда убирайтесь со своей мужской брезгливостью. Вот подождите, когда у вас будет шестеро своих малышей. Вот тогда у вас действительно появится причина молить о милосердии. – Уинни открыла дверь домика и повернулась к дамам: – Заходите, мои дорогие. Нам надо о многом поговорить, а мы же не хотим причинять неудобства его милости.

– Слишком поздно для этого, – пробормотал Себастьян себе под нос. И что она имела в виду, сказав про шестерых малышей? Сказала так, будто это уже решено. Черт побери, конечно, он собирался завести детей, но не шестерых же!

И все же мысль о Джульет, носящей его ребенка, оказалась на удивление приятной. Она будет прекрасной матерью, нежной и любящей, такой матерью, какой у него самого никогда не было. И если какой-то женщине предназначено иметь шестерых детей, то это определенно Джульет.

Потом он вспомнил, какая она маленькая и хрупкая, вспомнил, что ее мать умерла при родах, и эта мысль его встревожила.

Чтобы отвлечься от мыслей о Джульет, Себастьян обошел вокруг домика Уинни, отмечая те места, где уже требовался ремонт. Он испытывал к этой пожилой женщине что-то похожее на нежность, несмотря на ее сумасбродство. Если бы не она, он, возможно, никогда не появился бы на свет. Поэтому он заботился о ней, когда мог, особенно теперь, после смерти ее мужа.

Себастьян обошел вокруг дома раз десять, и ему уже начинало казаться, что сестры никогда не появятся. Наконец дверь отворилась, и вышла Джульет, а за ней – леди Розалинда, прижимавшая к груди объемистый холщовый мешок.