– Но… подождите, моя мать нормальная. Я, действительно, была очень эгоцентричной и активной. Пэнзи же отличается от меня. Он никогда не позволит себе того, о чём вы здесь рассказали. Нет. Мой брат прекрасный и верный мужчина. Не нужно вешать ярлыки на людей. У всех есть тайны и не всегда всё кажется таким, какое оно есть на самом деле. Вот ведь я тоже решила, что вы убийца, а вы жертва. Так и мой брат. Нельзя перекладывать вину за поступки родителей на детей. Это жестоко и нечестно. Мой брат любит вашу дочь. Он обожает её.

– Есть ещё и ты, Айви, – поднимаясь с дивана, он окидывает меня холодным взглядом. – Ты такая же сумасшедшая, как твоя мать. Ты практически в том же возрасте, что и была она. Ты тоже угроза жизни моей дочери. Именно рядом с тобой случаются ужасные трагедии, а я не хочу, чтобы моя дочь погибла из-за твоих нелепых выдумок. Я не убивал Пирса Уиллера. Ты втягиваешь мою дочь в неприятности. И с чего ты решила, что Пирса Уиллера убили? Он самоубийца. Поэтому у меня есть опасения и я хочу забрать свою дочь туда, где ей и место. Пока ты в городе, я не допущу, чтобы она пострадала. По моим данным, ты причина, почему автобус перевернулся и люди чуть не погибли. Также, колесо машины моей дочери повредили, потому что ты в ней была. Ты не понимаешь, Айви? Ты притягиваешь неудачи, и это может коснуться тех людей, которых ты любишь. Неужели, ты настолько бессердечна, что позволишь своему брату погибнуть?

Кровь отливает от моего лица. Он прав. Пэнзи не заслужил подобного. Помимо брата я подставила ещё Джима и Сью-Сью. Если убийца догадается или даже просто решит убрать улики, то он убьёт их. Боже мой…

– Не позволяй ему манипулировать тобой, Айви. Он давит на тебя. Он боится, что ты расскажешь его тайну и будешь шантажировать его своими знаниями, – шепчет Пирс мне на ухо.

– Ты выдумываешь глупости про убийства. Ты считаешь, что за тобой кто-то охотится, но ничего подобного не происходит. Тебе нужно внимание, как и любому ребёнку. Ты в детстве тоже так делала или же твоя мать, я не знаю. Но если это была ты, то сейчас ты повторяешь все свои поступки. Ты причиняешь себе физическую боль, чтобы получить внимание от матери, которая тебя бросила, как и от брата. Вот это жестоко. Ты взрослая женщина, Айви, и тебе необходимо лечение. Поэтому я прошу тебя исчезнуть из моего города, чтобы я мог защитить этих людей от тебя. И твоему брату следует выбрать: ты или моя дочь. Я потребую этого, потому что я не для того страдал столько лет и прощал, лишился близких людей, чтобы в один день из-за невменяемой девчонки хоронить свою дочь…

– Как ты можешь такое говорить? – Дёргаюсь от сдавленного писка справа. Поворачиваю голову и вижу, что в проёме открытой входной двери стоят Сью-Сью и Пэнзи. Я не знаю, сколько они слышали, но, видимо, достаточно, чтобы быть настолько подавленными сейчас.

– Я искал тебя. Поехали домой, там всё обсудим, – резко приказывает Кристофер. Но мой брат выходит вперёд и закрывает собой Сью-Сью, всхлипывающую от жестоких слов отца.

– Если вы её хоть пальцем тронете, то мне придётся применить свою силу против вас. Вы совсем рехнулись? Какого чёрта вы делаете в моём доме и травмируете мою сестру? Да ещё и угрожаете ей. Выматывайтесь отсюда, пока я ещё терплю, а дальше я вызову полицию и потребую наказания.

– Пэнзи, тебе лучше не вмешиваться, – шипит Кристофер.

– Нет, это вам лучше не вмешиваться в нашу жизнь. Моя сестра мне дорога настолько же, насколько и Сью. Я люблю обеих. И я не позволю, чтобы им причиняли боль. Я буду драться за них. Мне плевать на ваши условия, засуньте себе их в задницу и проваливайте с моей территории, – рычит брат.

– Мне он больше всех нравится из твоей семьи. Я горд за него. У этого забывчивого парня есть яйца, – замечает Пирс. – Но я могу помочь этому придурку уйти.

– Нет, – шепчу я, незаметно для всех качая головой.

– Сью, я даю тебе пять минут, чтобы ты вышла из этого дома и поехала со мной…

– Вам лучше не угрожать ей, мистер Паркер, – ядовито улыбаясь, перебиваю его. – Никто не любит угрозы. А если у вашего врага есть тузы, то он незамедлительно их разыграет, ради тех, кого он любит. По всему видимому я ваш враг.

Кристофер сглатывает, точно понимая мой намёк. Да, я манипулирую им, но у меня нет выбора.

Дёрнув головой, мужчина приближается к Пэнзи. Тот весь вытягивается, как струна, а Сью-Сью хватается за его руку и тёмно-зелёную футболку, опасаясь своего отца.

– Это ещё не конец, Бранч. Ты хочешь отобрать у меня то, что я люблю. Значит, мне придётся тебе ответить таким же образом, – холодно произносит мистер Паркер.

– Ох, да бросьте, мэр. Вы проиграли. Освободите помещение, – фыркаю я. Он зло бросает на меня взгляд и приподнимает ехидно уголок губ.

– Я надеюсь, что твоё сумасшествие приведёт тебя в могилу. Это будет отличным подарком для новобрачных. Ты постарайся, Айви…

Низкий рык раздаётся справа от меня. Сью-Сью визжит, а Пэнзи оттаскивает её в сторону от резкого потока ветра. Мэра выносит за пределы нашего дома, и он с грохотом ударяется о свою иномарку. Вой сигнализации наполняет тихую улицу, а наша дверь хлопает. Перевожу шокированный взгляд на Пирса, поправившего льняной светлый пиджак, словно ему это ничего не стоило.

– Он первый начал, – защищается он, уловив мой взгляд.

Прыскаю от смеха и качаю головой.

– Вы как? – Поворачиваюсь к брату и его невесте.

– Это был Пирс?

Киваю ему.

– Спасибо, Пирс Уиллер, я бы не хотел загреметь за решётку перед свадьбой. Ты мне даже начинаешь нравиться. Если бы ты был живым, то я бы не был против ваших отношений с моей сестрой, – произносит Пэнзи.

– Я знал, что мы поладим. Родственникам принято помогать, – улыбается Пирс.

Закатываю глаза, стараясь не напоминать, что они не родственники.

– Так, в общем, ситуация паршивая. Где Джим? И где были вы? – Спрашиваю брата и Сью-Сью.

– У меня… в салоне. Мы заснули. Перекусили, а потом хотели ехать к тебе, но как-то так получилось, уснули, – мямлит она.

– Я тоже уснула, ничего страшного. Ты прослушал моё сообщение, Пэнзи? И где Джим?

– Да дался тебе этот Джим. Без него лучше, – бубнит Пирс.

– Поэтому мы и приехали сюда. Отвратительно то, на что они пошли. Я слов не могу подобрать. Маму я не видел, она не отвечает на звонки. Я отправил ей сообщение. Думаю, что она пытается утихомирить всех, ведь она с ними работала долгое время в больнице. А Джим… понятия не имею, где он. Мы разошлись каждый по своему заданию. Он должен был быть в полицейском участке, я хотел проверить его, но меня не пустили. Представляешь? Я с этими парнями столько лет бок о бок, а они не пускают меня на работу. Это неприятно, – кривится брат.

– Ясно. То есть двоих мы потеряли, но, надеюсь, что они найдут дорогу домой сами. Сейчас нам надо сконцентрироваться на том, что у нас есть и двигаться дальше. Я опасаюсь, что горожане не будут терпеть меня долго, раз они уже искромсали мою одежду и вломились сюда. Поэтому как у вас успехи? – Тяжело вздохнув, обвожу убогую гостиную с валяющимися щепками на полу и расставленной хаотично мебелью. Дом и так был не образцовым, теперь, вообще, походит на притон бездомных.

– Ничего не нашли в салоне Сью-Сью, – сообщает Пэнзи.

– Чёрт…

– Но я обнаружил место, где раньше был скотч. Двусторонний. К нему было что-то прилеплено.

Заинтересованно жду продолжения.

– Да-да, я не люблю вытирать пыль под столешницей. Я не понимаю, зачем это делать, вообще, ведь я не клею туда жвачки. Поэтому и не заглядываю под стол…

– В общем, да, именно пыль и помогла обнаружить место склейки предмета и дерева. Его оттуда забрали. По форме это небольшая прямоугольная вещь. Я думаю, что-то вроде диктофона.

– Выходит, что наш разговор слышали и записывали, – цокаю я.

– Именно так. Кто-то проник в салон к Сью и оставил его там, а затем забрал. Вероятно, пока вы были в кафе.

– И этот человек убедился, что я вижу Пирса, я расследую дело о его убийстве. А потом он прислал мне отравленные цветы, – шепчу я.

– Через моего сына. А как нам известно, это сделал мой отец, – мрачно заключает Пирс.

– Чёрт, как? Зачем? Неужели, он не мог поговорить с тобой? – С болью смотрю на Пирса, но его глаза ничего не выражают. Они абсолютно ледяные.

– Он отказался от меня раньше, чем убил. Не думаю, что испытывал из-за утраты своего сына горе, раз выгнал меня. Я этого не помню. Но нам нужно обратиться к Рите. Я не могу покинуть тебя, поэтому попроси своего брата съездить к ней и передать мою просьбу, – киваю Пирсу и поворачиваюсь к Пэнзи.

Пересказываю все вопросы Пирса брату. Они все крутятся вокруг той ссоры, встреч, правды и доверия Пирса своей жене. Также о небольшой слежке за его отцом.

– Хорошо. Я это сделаю. Съезжу туда, потом найду Джима и маму. Или одновременно. Сью пока приберётся здесь, а вы…

– У нас есть дела. Я стащила анамнезы болезней пациентов Пирса, вдруг мы ещё что-то найдём, – перебиваю Пэнзи.

– А что вы уже нашли?

Поджимаю губы и смотрю на Пирса.

– Ты должна сказать ему правду, Айви. Он обязан знать всё о своей будущей жене и её семье. Нельзя начинать брак со лжи. Он или примет правду, или обдумает: нужны ли ему такие проблемы в будущем с Уиллерами и Паркерами.

– Но… я не могу… это не моё дело, – шепчу я.

– За всё время своего одиночества я понял многое, Айви. И первое из них: без доверия не будет ничего хорошего. Я не делился всем с Ритой, и вот что вышло. Я не мог быть честным с ней полноценно, потому что боялся стать обычным. Но именно плохое и хорошее в людях делают их уникальными. И порой в плохие качества других людей мы влюбляемся, потому что для нас они, наоборот, хорошие, необходимые и важные. Расскажи ему.

С глубоким вздохом беру брата за руку и веду к себе, натянув улыбку для ещё шокированной Сью-Сью. Я прошу её приготовить всем чай, чтобы немного успокоиться. Пирс заверяет меня, что проследит за ней. Она в безопасности. Но я не уверена, что отношения моего брата и Сью-Сью тоже в безопасности.

Глава 43

Пирс приобнимает меня за плечи, а я наблюдаю в окно, как Пэнзи рассказывает Сью-Сью всё, что узнал от меня.

– Они или справятся с этим, или нет. Лучше на этом этапе понять, на что они готовы идти друг ради друга, – поцеловав меня в висок, говорит Пирс.

– Я чувствую себя вселенским злом, которое разрушает будущее этих двоих, – кривлюсь я. – Гонцов всегда убивали за плохие вести.

– Айви, ты заботишься о брате. Правда всё равно выплывет наружу. Сегодня или через двадцать лет. Будет хуже, если они поймут, что ты была в курсе и ничего не сказала. Подобное они расценят, как предательство. Надо быть честной с людьми, которые тебе дороги.

– Из-за этой правды от тебя отказался отец, – горько напоминаю я.

– Я этого не помню, но помню, что должен на него злиться. Я говорил тебе, что он вычеркнул меня из своей жизни, хотя точно не знал почему. Я считал, что это из-за самоубийства, что я показал свою слабость, которую он не признавал в мужчинах никогда. Теперь знаю настоящую причину своей злости и обиды на него и это больно. Да, больно, но я не жалею. Никогда нельзя ставить семью на первое место. Сначала ты, потом та, на ком ты женился и твои дети, а семья на третьем месте. В университете нам рассказывали об этой схеме, и я послушал совет, но, к сожалению, на первое место я поставил желание быть не тем, кто я есть. И это причинило боль Рите. Она знает, что я больше её не люблю. Мне не нравится причинять боль, но я хочу быть честным. Так и ты поступай по совести.

Хмыкаю и сажусь на пол, пододвигая к себе документы.

– То есть ты сказал Рите, что она тебе больше не нужна?

– Я подобрал менее жестокие слова, но донёс до неё, что она осталась в моём прошлом. В той жизни, а сейчас у меня другая. Я другой. И я не подхожу ей. Тем более я призрак, никакого будущего у нас с ней нет.

– Но со мной тоже, – напоминаю я. Пирс широко улыбается и кивает.

– Это так. Я не знаю, что будет дальше со мной, но терять возможность любить тебя, переживать эти эмоции, дышать ими и радоваться тому, что любовь бессмертна и она неподвластна ничему, лучшее, что может быть. Это того стоит. Всё того стоит, Айви. Мне плевать на причины, почему я теперь такой, но эти причины подарили мне так много. Тебя, – он потирает мой подбородок, и я улыбаюсь ему.

– Что ж на такой ноте я бы завалила тебя на этот пол и оседлала, но у нас есть дела, – мы оба прыскаем от смеха.

– Я буду рад подождать, когда ты решишься на это. Я буду очень терпелив пару часов, – подмигивая мне, Пирс придвигается ближе ко мне и кладёт руку на кровать. Облокачиваюсь на неё и смотрю на этого мужчину. Что я буду без него делать? Не знаю. Страдать уж точно. Сильно страдать, но это потом. Когда-нибудь. Сегодня же он ещё мой.

Я перебираю документы, анамнезы и мы оба всматриваемся в подписи. Снизу раздаётся шум, и я понимаю, что вернулась Сью-Сью. Пирс советует не трогать её, ей нужно побыть одной и всё осмыслить. Мы возвращаемся к бумагам и читаем каждую.