— Ничего оригинального, — заявляю без эмоций. — Я бы справилась лучше.

— Серьезно?

— Думаешь, откуда у моего отца коллекция ножей? — спрашиваю вкрадчиво. — Наверное, ты считаешь себя хорошим психологом.

Сбрасываю напряжение, разваливаюсь на сиденье поудобнее. Изображаю кривую ухмылку, смотрю на противника исподлобья. Хочется верить, курсы актерского мастерства не прошли даром.

— Но ты понятия не имеешь о том, чем мы занимаемся на досуге. Я устала изображать напуганную дуру. Будь послушным мальчиком, расстегни наручники.

— Зачем?

— Ну ты, конечно, можешь убить меня и пропустить основное веселье. Но я не рекомендую отказываться от дружеских советов.

— Да?

— Я покажу тебе много интересного.

— Например?

— Наш подвал для особенных развлечений, — блефую напропалую. — Это место никогда не пустует. Там полно занятных штуковин.

— А где хранится несуществующая коллекция ножей? — спрашивает со смешком.

— Что? — из последних сил стараюсь не выдать волнение. — Ты о чем?

— Хорошая попытка.

— Я…

— Ты прелесть, — хвалит. — Я оценил. Только давай не будем портить впечатление. Не начинай рассказывать о том, как отрывала головы куклам.

— Черт, откуда узнал про мою следующую реплику? — нервно улыбаюсь, надеюсь не разрыдаться.

— Ты отлично держишься. Правда. Я действительно поражен. Обычно все впадают в истерику, кричат или плачут. Жалкое зрелище, быстро надоедает. А с тобой приятно общаться. Я даже разрешу тебе задать вопрос. Любой.

— Почему?

— Опять, — хмыкает. — Почему ты? Почему они? Почему я такой плохой? Сама что думаешь?

— Думаю, что все банально, — сглатываю слезы, рвущиеся наружу. — Трудное детство, издевательства со стороны близких.

— Да, пожалуй, — усмехается. — Я импотент, не способен никому нормально вставить. Член не стоит, поэтому заменяю его ножом. Иначе этими роскошными женщинами не овладеть. А может, дело в другом? Может, я ими брезгую? Не хочу лишний раз касаться, избегаю тактильного контакта. Вдруг я очищаю нашу реальность от скверны? Назови правильный вариант.

Облизываю пересохшие губы, изучаю отражение его безумного взгляда в зеркале на лобовом стекле.

— Говори, — произносит с нажимом. — Если угадаешь, отпущу.

— Нет правильного варианта, — отвечаю глухо. — Ты не ответил, и ты лжешь. Ты меня не отпустишь.

Уже не обращаю внимания на грохот сзади.

— Джек, почему?

От звука этого имени он едва заметно вздрагивает. Доволен, что правила его игры приняты?

— Мы почти на месте, — сообщает сухо.

Автомобиль тормозит у обочины. Незнакомец глушит двигатель и покидает салон, открывает мне дверь. Какой вежливый психопат.

— Выходим.

Хватает за плечи, вытаскивает на улицу, точно провинившегося котенка.

— Будь хорошей девочкой.

Открывает багажник.

— Просто постой здесь, мне нужно достать гостей.

С ужасом осознаю, что внутри находится человек. Сначала он кажется мне мертвым, но вскоре я замечаю, как бедняга дергается, отчаянно пытается освободиться от веревок.

Так вот в чем причина назойливых «бум».

Пленник связан надежно, однако все равно сопротивляется. Джек подхватывает его за плечи, поднимает и укладывает на землю.

Лица человека нельзя разглядеть. Мешает пакет на голове. Судя по нечленораздельному мычанию, у несчастного также заклеен рот. При скупом свете луны мерцают наручники на его руках.

— Без глупостей, не разочаровывай меня, — холодно бросает Джек и тащит связанного пленника в сторону леса.

Я смотрю на багажник и вижу там еще одного беднягу. Перед глазами темнеет. Даже не могу понять, мужчина это или женщина.

Похожий пакет на голове. Веревки и наручники.

Меня не тянет вести долгие и пафосные рассуждения. Совсем не хочется разбираться в мотивах и следствиях.

Психопат скрылся из виду, но скоро вернется. Не думаю, что есть смысл покорно исполнять его приказ и стоять, будто овечка на заклании, ожидая, пока он перетащит потенциальных жертв из автомобиля прямо в чащу леса.

Бросаю взгляд на мрачные тени деревьев, потом смотрю на багажник.

Не слишком хорошо оставлять невинного человека в лапах безумного маньяка. Но эта мысль озаряет сознание точно вспышка и быстро гаснет. Подавляю угрызения совести, забиваю на волнение о спасении ближнего и бегу подальше от опасности.

Непривычно.

Очень мешает то, что руки скованны за спиной. Зато обувь на низком ходу облегчает задачу. Бежать по встречной — сплошное удовольствие.

Хорошо, что я не слушаю маму и не ношу каблуки. Почти.

Конечно, можно было бы лечь на асфальт, исполнить нехитрый акробатический трюк и перевести закованные руки вперед, протолкнув между ними задницу. Но моя задница слишком внушительна для подобного эксперимента. Еще можно было бы сесть в авто и поехать. Однако я даже со свободными руками не умею водить. И не умею заводить двигатель без ключей.

И зачем я пересмотрела столько фильмов с Дензелом Вашингтоном? Бестолочь. Ничему не научилась. Этот парень смог бы найти выход из любой ситуации, а я лишь умудряюсь влезать в полнейшее говнище.

Автомобиль за автомобилем проносятся мимо. И никто не собирается меня спасать. Надо голосовать. Чем? Ногой? Водители бы не поняли.

Я несусь по середине дороги с дикими воплями, только особенного эффекта это не производит. Сволочи невозмутимо объезжают препятствие и держат путь дальше.

Гады.

Чтоб у вас все шины прокололись.

Продолжаю бежать, оглядываюсь назад. Авто, похищенное Джеком, стоит на месте. Рядом никого.

Но не факт, что у меня много времени. До города в любом случае не добраться. Ведь я несусь в противоположном направлении. Путаю следы. Вдруг псих не заметит мою хилую фигурку на таком расстоянии и решит, будто я пешком рванула в родные края?

Надеюсь, зрение у него паршивое.

Интересно, можно ли описаться от переизбытка эмоций? Кажется, можно.

Рядом тормозит авто.

— Что случилось? — спрашивает водитель, опуская стекло.

— Пожалуйста, помогите, — бормочу, запыхавшись. — Очень прошу!

— А что с руками?

Даже за секунду до того, как описаться, я четко понимаю: лучше не упоминать о маньяке с пистолетом. Но как объяснить наручники?!

— Заплачу, сколько скажете, — произношу магическую фразу. — Пожалуйста, подвезите.

— Что это? — водитель уже не смотрит в мою сторону, в его взгляде вспыхивает ужас.

Оборачиваюсь и смотрю назад.

Выстрел вынуждает вздрогнуть всем телом, подскочить и сжаться в тщетной попытке обрести невидимость.

Пуля устремляется в воздух, а Джек идет прямо на нас.

— Прошу, дайте сесть. Деньги не вопрос и…

Еще два выразительных выстрела вверх отнимают последний шанс на избавление. Водитель выжимает газ до упора и убирается подальше от вооруженного психа.

Я не осмеливаюсь обвинить его в черствости. Сама сбежала, не попытавшись спасти связанного человека.

— Гори в аду! — бросаю, наплевав на вежливость и правила разумного поведения. — Чтоб у тебя колеса отвалились.

Джек приближается, удрученно качая головой.

— Очередное разочарование, — вздыхает он.

— Подумаешь, немного прогулялась, — заявляю раздраженно. — Торчать возле тачки до чертиков скучно.

— Сейчас развлечемся, — обещает, обходя меня и останавливаясь сзади.

— Мне кажется, хватит уже веселья.

Я не хочу умирать.

Только не сегодня.

Завтра. Через неделю. В любой другой момент.

— Ошибаешься. Веселье даже не начиналось.

Затылок обжигает жесточайшая боль. Отключаюсь, не успеваю разобраться в собственных ощущениях.


***


Итак, меня впервые вырубили ударом по голове. Можно включить новый пункт в список того, что я никогда не мечтала попробовать, но пришлось.

Благодарю, очень признательна своей судьбе.

Признаюсь, я боюсь открыть глаза. Я не хочу видеть, что творится вокруг.

Я умерла и попала в ад.

Голова раскалывается на части. Здесь царит жуткий холод. Руки онемели, затекли. Едва могу шевельнуть пальцами.

Вообще, я представляю ад более живописно, а в данный момент чувствую себя слишком живой, чтобы оказаться мертвой.

Кажется, я сижу на стуле. Запястья по-прежнему скованны наручниками, ноги раздвинуты и привязаны веревками.

Прикольно.

Видимо, мой плащ распахнут. Поэтому так холодно.

— Открывай глаза, спящая красавица, — голос Джека раздается откуда-то сзади. — Наши гости терпеливо дожидаются банкета.

Давай.

Это гораздо легче, чем кажется. Как сорвать повязку. Пластырь. Прямо с кровоточащей раны.

Я открываю глаза.

И офигеваю.

Встреча с маньяком. Удар по голове. Масса новых, неизгладимых впечатлений.

Вроде бы больше охренеть нельзя.

Но реальность бьет рекорд за рекордом.

Может, у меня просто галлюцинации? Может, он вколол мне какой-нибудь наркотик? Или же картина напротив — результат серьезной черепно-мозговой травмы?

Прямо передо мной сидит Рита. Взъерошенная, испуганная. Ее рот заклеен скотчем, слезы стекают по щекам, размазывая старательно нанесенный макияж.

— Как… что… — разум отказывается сформировать логичный вопрос.

— Не ожидала увидеть подругу? — Джек смеется и хлопает меня по плечу.

Морщусь. Затылок болезненно ноет, в ушах шумит. Шестеренки стремительно вращаются в моей голове.

Неожиданный звонок Риты и встреча с этим психом. Данные события явно связаны. Рита специально меня выманила. Я ведь сразу почуяла подвох. Иначе не брала бы пистолет, не пыталась бы дозвониться до Градского.

Дура. Какая же я дура.

— Удивительное стечение обстоятельств, я и сам поражен.

Джек подходит к Рите, срывает скотч. Пронзительный визг разрезает тишину. Дергаюсь, тянет закрыть уши ладонями.

— Теперь лучше? — он заботливо гладит Риту по макушке.

— Что ты делаешь? Женя, зачем? — говорит моя подруга, одним махом подтверждая все догадки. — Я не понимаю, за…

— Вы, блин, знакомы! — возглас невольно срывается с моих уст.

— Не совсем, — отрицательно качает головой Джек, и прикладывает палец к губам, призывая меня заткнуться. — Сколько себя помню, Женей не представлялся.

— Что за хрень тут происходит? — не собираюсь молчать. — Никто не хочет объяснить? Что за дерьмо?

— Приличные девушки так не выражаются, — с укоризной замечает он. — Это невежливо.

— Правда?

Я по-настоящему зла.

И мне почти плевать на последствия.

Хотя, если честно, сейчас я просто не думаю о последствиях.

— В задницу вежливость. Ясно?

Я пытаюсь подняться. Но сразу же усаживаюсь обратно. С грохотом. Вот дерьмо. Убегать в паре со стулом — научная фантастика.

— Тише, ты слишком сильно нервничаешь.

Джек достает пистолет, кладет на стол между мной и Ритой.

— Я советую соблюдать спокойствие.

Мой взгляд прирастает к оружию.

— Мы ведь не хотим лишних осложнений.

Да куда там.

Затихаю, не двигаюсь, практически не дышу. Заглушаю вопль.

— Уделим внимание другому гостю. Не будем никого обижать безразличием.

Только теперь понимаю — вместе с нами еще один человек.

Верно. В багажнике было два пленника.

Джек подвигает стул ближе, хватает темную фигуру, усаживает. Снимает пакет, срывает скотч.

Это парень.

Его лицо выглядит очень знакомым, но я едва соображаю от тошнотворного ужаса, который леденит внутренности. Я не успеваю собрать фрагменты воедино.

— Артур Хара любезно согласился к нам присоединиться, — сообщает Джек.

— Женя, я не понимаю, — продолжает лепетать Рита. — Что случилось… зачем… зачем ты все это делаешь.

Хара сплевывает.

Кровью.

Я могу уловить характерный оттенок даже в полумраке.

— Ты по ходу совсем тупой, — чеканит Артур. — Тебя закопают. Найдут и уеб*т.

Джек смеется.

Ситуация его радует.

— Давно у меня не было настолько веселой и разговорчивой компании. Я уже получаю удовольствие. Хотя все живы. И относительно невредимы. Ну, это мы поправим.