Он продолжает дразнить меня, вынуждая произнести волшебное слово.

— Пожалуйста.

— Ну раз, пожалуйста,…

Он входит в меня одним плавным движением и останавливается.

— Ох, малышка! Ты ощущаешься так хорошо. Быть внутри тебя словно оказаться на небесах. Каждый раз.

Он начинается двигаться в/из меня, и я ничего не могу поделать с собой, начинаю двигаться ему навстречу.

Он снова шлепает меня.

— Остановись. Я командую.

Он не больно ударяет меня, только, чтобы привлечь внимание, но благодаря этому я только начинаю двигаться быстрее.

— Малышка!

Я не делаю ничего плохого.

— Ты можешь держать меня, но я не остановлюсь. Тебе придётся связать меня, чтобы я не двигалась.

Он сильно впивается пальцами в мои бедра.

— Это можно устроить.

Я слышу звук, который он издает, приближаясь к оргазму.

Он толкается в последний раз.

— Аааа…

Его тело нависает над моим, рот прижат к уху.

— Я чертовски люблю тебя.

Он выходит из меня. Рукой поглаживает мой зад, прежде чем шлепнуть.

— Ай! Это было больно.

— Знаю. Я привлек твое внимание?

— Мое внимание всегда приковано к тебе.

— Возможно, но это не значит, что ты всегда меня слушаешься.

Это правда.

— Нет, это не так.

— Знаю, ты думаешь, будто бы я слишком внимателен и беспокоен. Это лишь потому, что я хочу, чтобы ты и наши дети были в безопасности. Я делаю это не так сильно, как хотелось бы, потому что я боюсь последствий. Я никогда себе не прощу, если с ними что-то случится, потому что я отпустил контроль ради минутного удовольствия.

— Я не хочу, чтобы случилось что-то плохое, но прошу поверь, я знаю свое тело и что оно может стерпеть.

— Мы все наверстаем, после того, как они родятся.

— Ладно, но после этого я получу все, что захочу. Как только им исполнится шесть недель, я хочу, чтобы ты трахал меня, как зверь.

— Идет.

* * *

Мы с Сином садимся в автобус с туристами и выбираем места сзади. Места, где сидят плохие дети.

В автобусе довольно тепло. Но стекла все еще холодные, поэтому начинают запотевать.

Я начинаю выводить на стекле: «Блю любит Сина». И рисую сердце вокруг наших имен.

— Произведение искусства, — говорит Син.

Я достаю свой фотоаппарат и делаю несколько крупных кадров своего «шедевра».

— Одну безусловно нужно вставить в рамку.

Он улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать меня.

— Син тоже любит Блю.

Я украдкой бросаю взгляд на места впереди, чтобы убедиться, что никто на нас не смотрит. Люди слишком заняты, рассматривая брошюры.

— Ты даже и близко не выглядишь, как обычный турист в окружении нормальных людей.

Он смеется.

— Не уверен, что и тебя это касается. Что же заставляет меня отличаться от нормальных людей?

— Во-первых, твой дорогой костюм, сшитый на заказ. Мы ведь всего лишь осматриваем достопримечательности. Во-вторых, у тебя есть пистолет. Тебе лучше надеяться, что нам не придётся проходить через металлоискатель.

Я одета в леггинсы, сапоги и длинную тунику, а не в костюм, который стоит, вероятно, больше, чем все эти люди зарабатывают за две недели.

— Ты говоришь, что я тоже не вписываюсь, но вот я выгляжу довольно нормально.

— Твое лицо румяное и все светится. Ты выглядишь свеже оттраханной.

— Беременные женщины светятся. Это общеизвестный факт.

— Существует два вида свечения, и у тебя оно от оргазма.

— Это смешно.

— Мужчины могут взглянуть на женщину и по одному ее виду понять, что у нее недавно был отличный секс.

Абсурд.

— Заткнись. Ты спишь со мной.

— О, да. Но я не шучу, — Син наклоняется и целует меня в щеку. — Беременность тебе к лицу.

— Спасибо. Очень мило.

— Это правда.

Восемь часов, и наш автобус трогается.

— Автобус наполнен лишь наполовину, я думала, что будет больше людей.

— Зимой в Шотландии не так много туристов. В летнее время в этом автобусе нечем дышать.

— Я рада, что мы не как селедки в банке. Можем просто сесть и расслабиться.

— До замка Стерлинг ехать примерно час. Можешь прилечь мне на плечо и немного вздремнуть, если хочешь.

— Я в порядке.

Ну…по крайней мере я так думала. Я просыпаюсь от того, что Син гладит меня по щеке.

— Малышка. Мы приехали.

Мы выходим из автобуса, и я достаю свой фотоаппарат. Делаю снимки заснеженного высокогорья. Какой красивый вид. Неудивительно, что они построили замок на возвышенности.

— Великолепно. Здесь можно сделать много красивых фотографий.

Мы отстаем от нашей группы, поскольку хотим все исследовать самостоятельно.

— Сколько лет этому замку?

— Самая старая часть была построена в начале 12 века. Многие короли и королевы были коронованы здесь, в том числе и Мария, королева шотландцев.

Внутри вовсе не так, как я себе представляла. Как будто небольшая коллекция зданий в виде небольшого королевства. Удивительно, это место было построено давно и до сих пор благополучно стоит на этом месте, и принимает сотни туристов.

— Похоже, мне нужно взять курсы истории Шотландии ради наших детей.

— Тебе стоит сделать это как можно скорее, сомневаюсь, что у тебя будет много времени.

Я смотрю в брошюру, которую мне дали. Я чувствую, что должна остановиться и осмотреть все это величие.

— Это то, о чем думают американцы, когда видят шотландские замки. Или, по крайней мере, это то, что я всегда себе представляла.

Это место было построено для королей и королев. Бесчисленное количество королевских особ проезжали через этот вход на конных экипажах. Они шли теми же путями, что и мы сейчас. Возможно даже наступали на ту же брусчатку под ногами.

Мы стоим на самом высоком месте замка, и Син указывает на какую-то точку.

— Это Уэльский монумент, построенный для сэра Уильяма Уолласа. Не Храброе сердце.

Я смеюсь.

— Знаю. Уильям Уоллес был настоящим мужчиной, который умер за настоящее дело.

Монумент находится довольно далеко, поэтому я меняю объектив.

— Ты сможешь привести меня сюда, чтобы мы могли рассмотреть памятник поближе?

— Конечно.

Мы не смогли все рассмотреть, как бы нам того хотелось. Нужно возвращаться в автобус, пора ехать дальше к нашей следующей остановке.

— Нам обязательно нужно вернуться сюда. Я чувствую, что еще много чего не увидела.

Мы идем, держась за руки. Начинает моросить дождь. Моя нога скользит. Слава Богу, Син ловит меня, прежде чем я шлепаюсь вниз.

— Осторожно, малышка. Твой живот сместил твой центр тяжести.

— Уверена, все будет только хуже.

Я провожу подошвой по камням.

— Это не моя вина. Каблуки у этих сапог гладкие. Плохой выбор обуви.

Син обнимает меня и держит за бицепс.

— Я могу ходить и без посторонней помощи.

— Я просто защищаю тебя.

Я иду медленно, пока мы спускаемся со склона.

— Ты думал о том, как изменится наша жизнь, когда родятся эти два розовощеких младенца? Им нужно будет уделять много времени. Они заберут все наше время. Или по крайне мере мое.

— Ты не будешь делать это в одиночку. Мы пройдем через это вместе. Обещаю.

— Мы знаем друг друга полтора года. И уже так скоро станем родителями. Это ужасно страшно.

Мой ботинок скользит во второй раз, и Син снова удерживает меня.

— Никогда не позволю тебе упасть.

Я выпрямляюсь и смотрю на него.

— Позволь мне перефразировать то, что я только что сказала. Стать родителями страшно, но я предпочитаю бояться с тобой, и ни с кем-либо еще.

Наша следующая остановка — очаровательная деревня. Я много раз видела её с дороги, но ни разу не останавливалась, чтобы посмотреть.

— Уже обед. Не хочешь перекусить?

— Да.

Обеденный зал расположен на общественном рынке, где можно купить одежду и сувениры. За изгородями находятся козлы.

— Ты не видела таких дома?

Даже в сельских местностях, на юге, откуда я родом.

— Никогда?

— Однозначно нет.

Я могла бы вырасти в таком месте и была бы счастлива.

Мы спускаемся в кафе — небольшое помещение с несколькими столами и стульями. Мы решили сесть рядом с окном, чтобы видеть всю окружающую красоту, детей, играющих на площади.

Пара маленьких мальчиков просовывают пальцы через проволоку, чтобы погладить животных. Они одеты в одинаковые костюмчики. Очаровательны. Женщина, наверняка их мать, делает снимки.

Скоро я и такой стану. Делающую фотографии маленьких мальчиков. Хотя я всегда представляла маленьких девочек. Может быть даже одну с рыжими волосами, как у Изабел.

Второй «отвлекающий» день прошел замечательно. Я прекрасно провела время с Сином. Посетила мой первый замок. Исследовала озеро и ходила по его пляжу, держа за руку мужа. Ела рыбу с чипсами на обед в очаровательной шотландской деревне и прикупила кое-что на рынке. Син продегустировал виски. Возможно немного переусердствовал. Автобус тронулся, а он уже, кажется, спит.

Мы провели день среди нормальных людей. Было хорошо. Теперь мы возвращаемся к обычной жизни. И страшной новости о том, являюсь ли я дочерью монстра.

* * *

Дерьмо. Уже утро. Я проспала десять часов и все еще чувствую себя разбитой. Вчерашний тур отнял много сил.

Рот наполняется слюной, когда я чувствую запах еды. Может быть вафли или блины. Безусловно, бекон. То, что шотландцы называют беконом, я бы назвала ветчиной. Но независимо от названия, это вкусно.

Я перекатываюсь на свою сторону кровати и что-то чувствую. Толчки? Какая-то вибрация?

Осознав, что это что-то касается меня, я начинаю визжать.

— Син! Иди сюда. Быстрее.

Он врывается в комнату с широко раскрытыми глазами.

— Что случилось?

— Я чувствую, как они толкаются.

— Блядь, ты меня напугала.

Разве я громко кричала.

— Ох, прости. Просто меня это взволновало. Маленькое трепетание, но я знаю, что это было. Это было точно также, как описано в книге.

Знаю, это хорошо, но я не чувствовала этого девятнадцать недель, и ожидание убивало меня. Син подходит ко мне и кладет руку мне на живот.

— Чувствуешь сейчас?

— Нет.

— Им нужно еще немного подрасти, чтобы я их почувствовал, — говорит он.

Я тоже так думаю.

— Прости, что напугала тебя и позвала не из-за чего.

— Это не какой-то там пустяк. Ты почувствовала, как наши дети толкаются в первый раз. Это очень волнующе.

— Я чувствую запах блинов или вафель и бекона.

— Вафли. Я собирался принести тебе завтрак в постель. Или поешь за столом?

Неа. Хочу, чтобы за мной поухаживали.

— Давай позавтракаем в постели.

— Как пожелаешь.

Я встаю и выполняю утреннюю рутину перед тем, как запрыгну обратно в постель в ожидании своей еды.

Син заходит в спальню с подносом. На нем стоит вазочка с розой.

— Где ты это взял?

— На рынке.

— Ты выходил из дома?

— Нужно было купить продукты к завтраку, — он ставит поднос мне на колени. — Выглядишь посвежевшей. Надеюсь, ты почистила зубы и не станешь уклоняться от моих поцелуев?

— Да.

Он наклоняется и целует меня.

— Ммм…мята.

Он обходит кровать и залезает на свою сторону кровати.

Я взволнована. Что он придумал на сегодняшний «отвлекающий» день.

— Что будем делать после завтрака?

— Я договорился о встрече с дизайнером мамы. Через пару часов мы встретимся с ней и с мамой в нашем доме.

— Поверить не могу, что все происходит так быстро.

Син смеется.

— Да, все мгновенно ускоряется, когда твоя мама — самый важный клиент. Она моментально меняет свое расписание, когда звонит Изабелл Брекенридж.

Изабелл все организовала. Это так мило.

— Ничего, если с нами пойдет Эллисон?

— Конечно.

— Ты видел ее, когда готовил завтрак?

— Нет. Думаю, она еще спит. Уверен, она даже с места не сдвинулась, когда ты завизжала.

— Долгое время она работала по ночам. Ее внутренние часы по-прежнему дают о себе знать.

Я кладу свою вилку. Я съела достаточно.

— Было очень вкусно. Я наелась.

— Рад, что тебе понравилось.

Син поднимает поднос с моих колен.

О лучшем муже и мечтать нельзя.

— Я до сих пор удивляюсь твоей доброте.

— Я обещал тебе, что сделаю все, чтобы ты была счастлива. Это я и делаю.