— Совершенно верно, — ответил Дэвид, ничуть не смущаясь.

— Тогда я не понимаю, как мы все-таки сможем в дальнейшем работать вместе, — ледяным тоном заявила Пенни.

— Почему?

— Что значит — почему? — воскликнула Пенни. — Мало того, что вы поступаете, как вам заблагорассудится, не утруждаясь даже посоветоваться со мной, вы еще и дурачите меня, как девчонку.

— Пенни, всем руководите вы, — успокоил ее Дэвид, — а я просто воспользовался некоторыми маленькими хитростями, чтобы дело пошло быстрее. И прошу простить меня за то, что не был с вами откровенен с самого начала.

Некоторое время Пенни молчала, ей было нелегко все это переварить. Пицца что-то тоже ее уже не вдохновляла — Дэвиду удалось испортить ей не только настроение, но и аппетит. Ладно, по крайней мере теперь она четко знает, что работает на него, а не с ним.

— Нет, это не так, — возразил Дэвид, выслушав претензии Пенни. — Мы оба работаем на Сильвию. Власть у нас равная, думаю, она говорила вам об этом, и… — на лице Дэвида появилась беззлобная усмешка, — вы прекрасны в гневе.

Глаза Пенни недобро засверкали.

— Со мной такие штучки не пройдут, Дэвид. Меня столь же мало задевают ваши чары, сколь и ваш обман.

Нимало не тронутый негодованием Пенни, Дэвид спокойно проглотил кусок пиццы и поднял бокал с вином.

— Обман — это слишком сильно сказано. По-моему, я просто сделал то, о чем меня попросила Сильвия, а когда появились вы, то я не стал распространяться об этом, только и всего. А иначе вы бы подумали, что я пытаюсь приписать себе всю славу. Притом что мы с вами равноправные партнеры. Поэтому я умолчал и о редакторе «Утренней Ниццы», и о том, что уже давно занимаюсь делами журнала.

— Неужели вы и вправду решили, что я не замечу здесь подвоха? — изумилась Пенни.

— Ну да, именно так, — откровенно признался Дэвид. — Теперь, узнав вас, я понимаю, что это был не лучший ход, поэтому и не пытаюсь оправдаться. На самом деле я бы рассказал вам все раньше, в Лондоне, когда вы уезжали туда на две недели, но мне пришлось поехать в Штаты, чтобы уладить кое-какие дела. Самое страшное, в чем вы можете меня обвинить, так это в покровительстве кое-кому. Что было, то было, но, клянусь, больше не повторится.

— И все же при чем здесь я? — довольно миролюбиво задала вопрос Пенни, прервав неловкое молчание. — Зачем я вам понадобилась, если вы и так прекрасно справляетесь с журналом? Почему бы вам не властвовать в нем единолично, назначив главным редактором Мариель?

— На то есть две причины. Во-первых, решение о вашем назначении принимал не я, а Сильвия. И во-вторых, у Мариель нет способностей, которыми обладаете вы.

С трудом оторвав взгляд от Дэвида, Пенни поднялась из-за стола и достала из холодильника новую бутылку вина.

— Да успокойтесь вы, ради Бога! — сказал Дэвид, наблюдая за ней. — Мне действительно очень жаль, что я вас так расстроил. И честное слово, я не хотел этого. До нашего знакомства я вообще над этим не задумывался, просто делал свою работу, и все… А теперь, когда мы познакомились, я искренне надеюсь на сотрудничество. Что вы скажете, если мы отбросим все и начнем с нуля?

— Вы меня выставили круглой идиоткой! — огрызнулась Пенни, наливая вино в бокалы.

— Если тут и присутствует идиот, так это я, потому что недооценил вас. Больше такого не повторится.

Убежденность Дэвида так искренне отражалась в его глазах и в звучании голоса, что Пенни против воли улыбнулась.

— Да, лучше бы такого и правда больше не повторялось.

Дэвид набил рот пиццей и задумчиво жевал, продолжая смотреть на Пенни. Затем, сделав глоток вина, сказал:

— Послушайте, вы убедили себя, что я вам не очень-то нравлюсь, но это только первое впечатление. Надеюсь, со временем вы поймете, что не такой уж я плохой. И еще, — продолжил Дэвид, подмигнув Пенни, — теперь это уже можно сказать, вам довольно трудно сопротивляться моим…

— Хва-а-тит! — завопила Пенни, вскакивая на ноги. — Вы зашли слишком далеко, и я уже вытерпела почти все, что в состоянии вытерпеть от вас за один день.

Улыбка исчезла с лица Дэвида, он смотрел на Пенни с величайшим изумлением.

— А что я такого сказал? — воскликнул он.

— Не сказали, но хотели сказать! — горячилась Пенни.

— Что вы не можете сопротивляться моим шуткам? — закончил Дэвид, и лицо его начало расплываться в улыбке, потому что теперь и он понял, как восприняла его слова Пенни.

Чувствуя, что краснеет. Пенни вскочила, будто ее подбросило пружиной.

— Эй, неужели я вам нравлюсь, а? — начал Дэвид, но тут же оборвал себя, встретив неожиданно растерянный и совершенно беспомощный взгляд круглых глаз на порозовевшем лице Пенни. — Ох черт, простите… Опять это мое дурацкое самомнение!

Вытянув руку в направлении двери, Пенни взирала на Дэвида сверху вниз, изо всех сил стараясь изобразить злость и по журналистской привычке одновременно оценивая всю картину со стороны. Затянувшаяся немая сцена показалась ей настолько забавной, что в конце концов она уже готова была расхохотаться.

— Похоже, вы меня выставляете? — притворно изумился Дэвид.

— Вы очень проницательны.

— Но я еще не доел пиццу. И кроме того, мне здесь очень нравится.

Сдерживая и злость, и смех. Пенни сказала:

— Если вы останетесь, то говорить мы будем исключительно о делах журнала. Ясно?

— Абсолютно. А у вас нет острого соуса?

— Нет.

Некоторое время оба молчали, потом Дэвид взял бокал с вином, откинулся на спинку стула и спросил:

— Так откуда вы родом. Пенни Мун? Так, попробуем угадать… Судя по небольшому акценту, откуда-то с севера. Нет? Ба, я и забыл, мы говорим только о журнале!.. — Он сделал глоток вина. — Есть какие-нибудь идеи по поводу названия? Если есть, то можете выиграть ужин с самой собой.

Придя в некоторое замешательство от такой неожиданной перспективы. Пенни положила нож и вилку и промокнула губы салфеткой.

— А в конце ужина можете сами швырнуть себе в лицо десерт, — услужливо предложил Дэвид.

— Прекратите, — не выдержав, прыснула Пенни. — Сколько можно напоминать об этом!

— Клянусь, больше не буду. — Дэвид приложил ладонь к сердцу. — Так о чем вы хотите поговорить?

— О распространении журнала.

— Ладно. Что вы хотите узнать по этому поводу?

Дэвид пустился в изложение своих грандиозных планов захвата журнального рынка, и Пенни сразу почувствовала себя приготовишкой, робеющим перед мудростью многоопытного учителя. По сравнению с ней Дэвид настолько хорошо разбирался в вопросе, что разговор почти с самого начала превратился в монолог.

Однако вскоре Пенни обнаружила, что с большим интересом слушает Дэвида, тем более что ее собственные планы, которые она обнародовала сегодня утром на совещании, уже нашли отражение в проектах Дэвида. Бесспорно, Сильвия была права — он действительно прекрасный бизнесмен, а что до его компетенции, то тут он буквально сразил Пенни. Похоже, для Дэвида не существовало темных пятен в вопросах большого бизнеса. Это снова вернуло Пенни к размышлениям о том, чем же Дэвид занимался в Соединенных Штатах, но додумать эту мысль она не смогла, увлеченная его рассказом о постоянно расширяющейся всеевропейской дистрибьютерской сети, сотрудничество с которой было особенно важно для рентабельности журнала. Пенни могла только поражаться, как просто все это звучит в устах Дэвида, который тем временем с легкостью сменил тему и все же вынудил ее рассказать немного о себе.

Неожиданно быстро выяснилось, что, кроме журнала, у них нет никаких общих интересов. Это относилось не только к музыке и литературе; диаметрально противоположно расходились их взгляды на политику, философию, не совпадая даже в вопросах этики и юмора.

Удивление Пенни таким потрясающим несходством во всем успело вырасти до неимоверных размеров, прежде чем она осознала, что Дэвид просто дразнит ее!

— Ладно, вы победили. — Пенни рассмеялась. — Но если вы считаете «Божественную комедию» Данте первой серьезной литературой, которая вас поразила, то…

— Я не назвал ее первой. — Дэвид усмехнулся. — Я просто сказал, что она обычно первой приходит на ум. Но если вы хотите вернуться в далекое прошлое, то должен признаться, что испытывал тайную юношескую страсть к романам Генри Миллера.[10].

— Покажите мне школьника, который не прошел через это, — заметила Пенни с понимающей улыбкой. — Но я думала, что мы обсуждаем первые литературные впечатления, а не первую эрекцию.

— Ах да! Ладно, возможно, вы будете удивлены, узнав, что моя первая эрекция не имела ничего общего с Миллером, а была связана исключительно с…

— Нет-нет, увольте, ради Бога! — Пенни и правда стало смешно. — Я знаю, что вы назовете кого-нибудь из ряда вон выходящего вроде Беатрисы Поттер или…

— Вы действительно так думаете? — недоверчиво воскликнул Дэвид. — Это был проклятый Кролик Питер, при виде которого я каждый раз возбуждался. Я даже решил, что я голубой, пока до меня не дошло, что он просто зверек. А потом я понял, что у меня на самом деле возникли трудности.

Смеясь и качая головой. Пенни смотрела на Дэвида, сидевшего за столом напротив нее, и ее все больше охватывало странное чувство, будто она уже очень давно знает его. Сейчас им было так легко вдвоем… Кухню заливал мягкий, мерцающий свет, а тепло, исходившее от плиты, согревало их. И снова Сильвия была права: Дэвид из тех мужчин, к которым невозможно не привязаться, более того, очень трудно не сойти от них с ума. Размышляя об этом. Пенни не могла точно вспомнить, в какой именно момент поддалась обаянию Дэвида, но не сомневалась, что в свое время все детали происшедшего восстановятся сами собой. Интересно, что тогда она скажет себе по поводу зажженных свечей и второй бутылки вина.

— Ладно, пожалуй, мне пора домой, — заметил Дэвид, внимательно глядя в глаза Пенни.

Сказав это, он не сделал даже малейшей попытки подняться. Пенни опустила взгляд на его ладони, лежавшие посередине стола, и ее сердце учащенно забилось от легкого головокружения, вызванного вином… или оттого, что его длинные и сильные пальцы едва не касались ее пальцев. Теплая волна желания прокатилась по телу Пенни, она снова подняла взгляд на Дэвида и уже набрала воздуха в легкие, чтобы предложить ему остаться, когда до нее внезапно дошла вся абсурдность ситуации.

Пенни крепко сжала губы, однако было уже слишком поздно… Дэвид явно прочитал ее мысли и оценил силу своей власти над ней. Он ласково, но насмешливо смотрел на нее.

Пенни решительно поднялась из-за стола, с ужасом понимая, что чуть не пропала. Какая трогательная картина — она предлагает Дэвиду остаться, а он отклоняет ее предложение! Да ему сто раз наплевать на нее: у него есть Мариель, которая, вполне возможно, в данный момент уже греет для возлюбленного местечко в постели.

Боясь еще больше выдать себя. Пенни молча направилась к двери. Мысли ее уже совершенно прояснились, а злость, вызванная тем, что она едва не унизилась перед Дэвидом, была в этот момент направлена исключительно на него. Он-то понимал, что делает: соблазнил ее настолько, насколько и хотел, а теперь в душе потешается над ней. Пенни могла только благодарить Господа за то, что сумела взять себя в руки. Конечно, глаза все равно выдали ее, но она хоть успела вовремя прикусить язык.

— Вот еще что, — Дэвид подошел вслед за Пенни к входной двери, — надо было сказать это раньше, но лучше поздно, чем никогда: если вам придется столкнуться с подозрительными личностями, задающими странные вопросы, направляйте их ко мне, хорошо? Я сам с ними разберусь.

«Этого еще не хватало!» — подумала Пенни.

— Нельзя ли пояснее? — спросила она, пожалуй, чересчур резко — как-никак ей предлагали помощь!

Дэвид, нахмурившись, задумался на несколько секунд, затем сказал:

— Яснее не могу, но, думаю, со временем вы сами во всем разберетесь. — Он подбросил в воздух ключи от мотороллера, поймав их на ходу, легко сбежал по ступенькам к своему железному коню и, заведя его, укатил.

Пенни уже собиралась закрыть дверь, когда почувствовала, как кто-то трется об ее ноги. Взглянув вниз, она увидела соседского щенка. Взяв его на руки и прижавшись к нему щекой. Пенни прошептала, глядя вслед уезжавшему Дэвиду:

— Возможно, с ним у меня не будет проблем в будущем, а вот с тобой, глупышка, проблема, пожалуй, будет.

В ответ щенок лизнул Пенни в щеку и помочился ей на плечо.

Сменив свитер. Пенни набросила пальто и понесла щенка через лужайку к соседней вилле. Из дома не доносилось никаких звуков, но на стоянке были припаркованы два «мерседеса», а сквозь щели в ставнях пробивался свет.

Осторожно положив щенка на траву рядом с такими же пушистыми созданиями. Пенни потихоньку вернулась к себе. Пока ей удавалось избежать встречи с женой полковника Блимпа, хотя та звонила три или четыре раза и приглашала Пенни то на ужин, то на коктейли.

Не то чтобы Пенни старалась избегать соседей, просто ее отнюдь не привлекала идея поменять свою светскую лондонскую жизнь на канапе с двойным джином в обществе каких-то эмигрантов. Особенно после знакомства с Уолли Делани, довольно скучным человеком, который рассказывал анекдоты с бородой и раздражал Пенни загадочными намеками относительно его антикварного магазина, явно пытаясь вызвать этим интерес к своей малозначительной особе.