— Я бы так не сказала, — попыталась успокоить сестру Самми.

— Ты просто успокаиваешь меня. — Пенни улыбнулась сквозь слезы. — А где Дэвид?

— Провожает гостей.

— Он разозлился?

— Трудно сказать. Но за что ты так на него набросилась? Мы все просто дар речи потеряли.

На мгновение у Пенни мелькнула мысль рассказать Самми о Кристиане Муро, но, честно говоря, ей было так стыдно… Тем более она не хотела, чтобы кто-то знал, какое сильное влияние имел на нее этот человек, даже Самми.

— Сама не пойму. — Пенни вздохнула, вытирая слезы со щек тыльной стороной ладони. — Возможно, я просто слишком много выпила. — Застонав, она закрыла лицо ладонями. — Из всех вещей в ванной он выбрал именно…

— Да в этом нет ничего страшного. У большинства женщин есть такие перчатки.

— Но явно не у тех, с которыми он общается.

Самми отвернулась на секунду, ей многое хотелось сказать сестре, но, пожалуй, момент для этого был неподходящий.

— Он собирается поговорить с тобой, — сообщила она, снова глядя на Пенни.

Пенни покачала головой:

— Нет. Я понимаю, что должна извиниться перед ним, но сейчас я просто не в состоянии. Слишком зла на него, и еще . — Пенни безрадостно усмехнулась, — возможно, он хочет сообщить мне, что я уволена. Лучше выслушать это потом. Ладно, до завтра. Ждать осталось недолго.


— Все в порядке, старушка, — сказал Уолли. — Теперь ты можешь выйти. Я больше не сержусь на тебя.

— Я ничего не делала по собственной инициативе, честное слово, — проскулила Эстер, прижимаясь лицом к двери ванной комнаты. — Только дала номер ее телефона, но он сам этого потребовал.

— Я знаю, знаю! Но послушай, старушка. Эта девица, которая работает с Пенни, она сегодня расспрашивала меня о Кристиане. Теперь ты понимаешь, дорогая, что Пенни просто гоняется за сенсацией? Они все гоняются за сенсациями. А мы не можем сейчас этого допустить, разве не так?

— Конечно, конечно… — согласилась Эстер.

— Так что завтра с утра, как нам и приказали, мы начнем подыскивать новый дом. А ты должна прекратить видеться с Пенни Мун, понятно? Я знаю, она тебе нравится, но нам следует подумать о себе, Эстер. Помни, нам очень нужна эта работа. А будет она у нас, пока Кристиан с нами.

— Но если он сам готов рискнуть и встретиться с ней.»

— Значит, мы должны спасти его от самого себя.

Эстер хотела сказать еще кое-что, но остановилась, понимая, что это только снова разозлит Уолли. Кристиан все равно встретится с Пенни Мун, Эстер не сомневалась. А когда это произойдет, они полюбят друг друга. И так будет, потому что об этом ей сказал Билли.

Это был долгий и ужасно жаркий день. Пенни молча страдала, а Мариель с довольным видом расхаживала по офису. Она, как и сама Пенни, прекрасно понимала, что прошлым вечером та зашла слишком далеко.

Утром, когда Пенни встала, Дэвид уже уехал. Она знала, что он должен встретиться с Сильвией, и эта мысль превратила весь день в сплошную муку. Сказал он Сильвии, что не желает больше работать с ней? Сказал, что не может и не будет дальше терпеть ее истерики? Сильвия, возможно, еще до него узнала о вчерашнем инциденте и, вероятно, пришла к закономерному выводу: Пенни Мун прекрасно справляется со своей работой, но не умеет контролировать свои эмоции. Она действительно не могла их контролировать, потому что, несмотря на мучительное ожидание решения своей судьбы. Пенни все же продолжала думать о Кристиане. Она уже дошла до того, что готова была буквально на все, лишь бы остаться во Франции. Это был абсурд, какое-то безумие. Но каждое новое препятствие только еще больше усиливало желание и решимость Пенни встретиться с ним прежде, чем будет уже слишком поздно.

К тому времени, когда Пенни вернулась домой из редакции, она окончательно убедила себя в том, что пора упаковывать вещи. В течение дня Дэвид ни разу не позвонил, и его молчание только лишний раз подтверждало ее худшие опасения. Поэтому, вылезая из машины, Пенни очень удивилась, обнаружив Дэвида на вилле.

Самми куда-то смылась; исчезла и Кассандра. Рабочие, наводившие порядок, давно ушли. Пенни и Дэвид, оставшись вдвоем, сидели в креслах возле бассейна, глядя то друг на друга, то в черноту ночи, начинавшуюся сразу за кругом света, падавшего на них.

Они сидели так довольно долго, наблюдая за закатом солнца и восходом луны, слушая отдаленные сигналы яхт, стрекот насекомых и бесполезные телефонные звонки, доносившиеся из дома.

И еще они говорили. Темы для разговора появлялись как-то сами собой и затем постепенно забывались, сменяясь другими, не менее интересными. Дэвид рассказал ей о своем детстве, о жизни в Америке, о смерти отца, которая произошла шесть лет назад и так потрясла его, что полностью изменила всю жизнь. Рассказал он и о своей женитьбе, о сыновьях и о том, как сильно скучает без них.

Каким-то образом Дэвиду удалось рассмешить ее, да и сам он начал смеяться, и это удивляло Пенни, полагавшую, что им обоим не до смеха. Вчерашний инцидент не был упомянут ни единым словом.

— Вам холодно? — спросил Дэвид, заметив, что Пенни дрожит.

Они впервые разговаривали так долго, и, понимая, что им все равно придется коснуться вчерашнего случая. Пенни сочла момент подходящим.

— Наверное, я просто боюсь, — ответила она.

— Боитесь? Чего?

— Вас и того, что вы можете сказать после моей вчерашней выходки в присутствии гостей.

Дэвид опустил глаза на свой почти пустой бокал.

— Я сам виноват, — жестко проговорил он. — Слишком много выпил и не соображал, что делаю. — Потом, подняв голову, посмотрел на Пенни и добавил ласковым тоном:

— Я не хотел обидеть вас. Пен, поверьте. Действительно не хотел.

— Я вела себя не лучше, — произнесла Пенни, подстраиваясь под его тон, — но поняла это слишком поздно.

Наверное, тоже слишком много выпила.

— Пожалуй.

Прошло много времени, прежде чем Дэвид снова заговорил, так много, что Пенни повернулась и посмотрела на него. В лунном свете он выглядел… Нет, она не хотела думать, как он выглядит. Пенни опустила глаза, понимая, что Дэвид заметил, как она смотрит на него.

— И что же мы теперь будем делать? — спросил Дэвид, уставившись на звезды.

— Я не знаю, — ответила Пенни. — Я знаю только, что мне хочется остаться, хочется видеть, как идет работа, но…

— Что — но?

Пенни пожала плечами:

— Я не знаю.

Их слова перемежались паузами, во время которых они ощущали ласковую интимность ночи; им было легко вдвоем, и в то же время затянувшаяся беседа как бы подталкивала к каким-то действиям.

Наконец Дэвид поднялся с кресла, подошел к краю бассейна, обернулся и посмотрел на Пенни.

— Вчерашний инцидент, — начал он, — в гораздо большей степени моя ошибка, чем вы себе представляете.

— Так почему бы вам не рассказать мне?

— Понимаете, — Дэвид опустил голову, — во-первых, я подумал… — он широко раскрытыми глазами уставился на сад, — что между нами что-то происходит…

В этот момент он снова посмотрел на Пенни, и она почувствовала, как будто у нее все обрывается внутри.

Внезапно и сам Дэвид, и его слова показались ей очень убедительными.

— Но вы же выставили меня на посмешище! — упрекнула его Пенни, надеясь в душе вызвать Дэвида на большую откровенность.

Некоторое время он продолжал смотреть на нее, затем медленно отвел взгляд.

— Ладно, я был не прав. Сейчас я это понимаю, но вчера думал иначе. Я перебрал и слишком далеко зашел…

— Почему бы нам просто не забыть об этом? — предложила Пенни.

Дэвид снова посмотрел на Пенни и кивнул:

— Да, почему бы нам не забыть? — Подняв бокал, он допил вино. — Не хотите поговорить о Лос-Анджелесе?

Вы же улетаете туда через несколько дней.

Пенни почувствовала, как екнуло сердце. Чего бы только она не отдала, лишь бы отменить эту поездку!

— Давайте поговорим о Лос-Анджелесе, — согласилась она.

— Я хочу еще вина. А вы?

Пенни не возражала. Они вдвоем уже выпили целую бутылку, но какое это имело значение?

Когда Дэвид ушел. Пенни принялась перебирать в памяти все, что было сказано сегодня, а когда он вернулся и уселся в кресло, предложила:

— Не хотите поехать со мной в Штаты?

Дэвид засмеялся, но смех его был невеселым.

— Нет, пожалуй.

— А почему? Вы же мечтаете увидеть детей, и, кто знает, возможно, вам удастся наладить отношения с женой.

Дэвид покачал головой:

— Уже поздно. И кроме того, детей нет в Лос-Анджелесе.

— А где же они?

— Во Флориде. У моей матери.

— У вашей матери?

— Да, — подтвердил Дэвид спокойным тоном. — Эта история будет вам неинтересна, так что оставим ее.

Не зная, о чем говорить дальше, Пенни поднялась с кресла и уселась на край бассейна, свесив ноги в воду. Когда она через некоторое время обернулась, то обнаружила, что Дэвид смотрит на нее и улыбается.

— У вас ошибочное мнение о себе, вы знаете это? — спросил он.

В темноте Пенни могла только видеть Дэвида, но у нее было такое ощущение, словно она может также чувствовать его.

— Что вы имеете в виду? — прошептала она.

— У вас нет уверенности в себе, и это просто безумие, потому что вы гораздо лучше большинства женщин, с которыми мне приходилось встречаться.

Пенни смущенно улыбнулась.

— Однако вы не сказали этого, когда мы с вами встретились впервые. А может, и сказали, но слишком уж иносказательно.

Дэвид нахмурился.

— Что же я тогда сказал?

Пенни собралась было ответить, но передумала. Какое сейчас это имеет значение? Зачем ворошить прошлое, если он даже не помнил о нем?

— Не важно, — сказала она. — Меня просто беспокоит мой вес и…

— Так что все-таки? — повторил Дэвид.

— Я же сказала, это не важно. Давайте лучше поговорим о моей поездке в Лос-Анджелес, ладно? Вы, конечно, знаете там очень многих и с кем-то наверняка намерены меня познакомить?

— А почему вас беспокоит ваш вес?

— Ох, ради Бога, Дэвид! — Пенни засмеялась. — Только не делайте удивленного лица…

Но лицо его было совершенно серьезным, а когда Дэвид наклонился вперед, уперся локтями в колени и внимательно посмотрел ей в глаза. Пенни почувствовала, как по телу разливается удивительное тепло, а сердце бьется в такт его сердцу.

— Почему бы вам не раздеться и не позволить мне посмотреть на вас? — тихо произнес Дэвид.

Охватившая ее волна желания была настолько велика, что у Пенни перехватило дыхание. Образ его обнаженного тела резко всплыл в ее сознании; казалось. Пенни ощущает его упругость подушечками пальцев. Если бы в этот момент в ворота виллы не въехал автомобиль Самми, Пенни наверняка выполнила бы его просьбу — ее просто переполняло желание обнять его и самой очутиться в его объятиях, почувствовать, как его сильное тело прижимается к ее телу.

Но, поскольку фары автомобиля уже осветили подъездную дорожку. Пенни сказала совсем другое:

— Очень заманчиво, но, думаю, ни вам, ни мне не нужен в постели очередной партнер для галочки, не так ли?

Глава 12

Роберт Стерлинг, как обычно, сидел на залитой солнцем палубе яхты, приставив к глазам бинокль. Отдыхающих, расположившихся на каннском пляже, было видно так хорошо, что он мог разглядеть даже угри на лицах подростков.

Когда Стерлинг откинул голову назад, перед глазами появились смутные очертания кремово-белых отелей и полосатых тентов над балконами жилых домов, расположенных вдоль бульвара Круазетт. Отрегулировав резкость, он навел бинокль на застекленный балкон квартиры Дэвида Виллерза.

— Проклятие! — вскричал Стерлинг и сплюнул, увидев, как стоявший на балконе — тоже с биноклем — Дэвид помахал ему. — Ублюдок! — проворчал он, швыряя бинокль на колени.

Стерлинг уже собрался было встать с шезлонга и уйти в каюту, когда к яхте подрулил скутер, и посыльный крикнул, что у него пакет для мсье Стерлинга.

Стерлинг, если требовалось, мог очень ловко управлять своим тучным телом: он шустро выскочил из шезлонга, быстрым шагом прошел на сходни и забрал пакет.

Расписавшись в квитанции, он вернулся на борт и прошел в каюту.

— Это ты сказала Виллерзу, где стоит яхта? — набросился он на Мариель, готовившую ужин.

— Разумеется, нет, — удивилась она, бросив взгляд на Стерлинга. — А что случилось?

— Занимайся своим делом, — посоветовал он и остановился на секунду, чтобы посмотреть На голую Мариель, прикрытую спереди лишь коротким передником. Затем, вытащив из конверта документы. Стерлинг принялся жадно листать их, пробегая глазами строчки печатных страниц. На первый взгляд там не было того, что он искал, но его люди разговаривали с женой Виллерза, значит, это должно было где-то быть.

Ладно, позже он тщательно просмотрит эти бумаги в поисках всего одного слова, одного намека, одного черт знает чего, что даст ему то, что нужно. Но сделает он это завтра, когда Мариель здесь не будет, а на борту появится пара мальчиков, которые помогут в работе. Стерлинг был не против подождать, особенно сейчас, когда был в настроении поиграть в новую игру. Черт побери, дела шли хорошо. Да, ему явно все удавалось.