Сьюзен Льюис - Последний курорт

Пенни показалось, что она задремала на некоторое время, потому что новые слова Эстер как-то не вязались с предыдущими.

— Но ты не беременна, так что на самом деле беспокоиться не о чем. Просто тебе после всего пережитого нужен небольшой отдых. Давай я отведу тебя в постель…

— Боже мой, как мне сейчас не хватает Дэвида! — услышала Пенни свое невнятное бормотание, когда Эстер вела ее к лестнице. — Лучше бы я поехала вместе с ним. А теперь я даже не знаю, где его искать.

— Он сам свяжется с тобой, об этом не беспокойся.

Да и Уолли всегда будет наготове.

— Я не беременна. — Эти слова Пенни произнесла уже как будто сквозь сон, и они показались ей такими же странными, как и тяжесть, которую она чувствовала в ногах.

— Да, я знаю, — поддакнула ее заботливая нянька, открывая дверь спальни.

Пенни глупо улыбнулась, как будто пьяна была она, а не Эстер.

— Я буду греть ему постель, — пробормотала она, — вот эту самую. — И вдруг Пенни неожиданно расплакалась. — Боже мой, — проскулила она, — я же буквально разваливаюсь на части, а я обещала…

— Тес… — мягко оборвала ее Эстер, откидывая покрывало и усаживая Пенни на край постели.

— Я веду себя как дура, — захныкала Пенни, веки ее уже настолько отяжелели, что она едва могла держать их открытыми, — но я так плохо себя чувствую… наверное, у меня неизлечимая болезнь, а может, я беременна…

— Тебе надо поспать. — Эстер улыбнулась, опуская голову Пенни на подушку. — И пусть тебе приснится Дэвид. Он любит тебя. Пенни, и обрадуется этому ребенку даже больше, чем ты.

— А что, если это не его ребенок?

— Разумеется, его. У него просто не может быть другого отца.

— Но я не беременна.

— Возможно, и так, но если беременна, то тебе действительно не о чем беспокоиться, — прошептала Эстер.

— Должен сказать, Мариель, — заявил Стерлинг, складывая документы в портфель, — что ты и этот паршивый журнал доставляете мне сплошную головную боль. Сколько можно твердить, что не в моей власти передать в твои руки эту проклятую синицу, которую ты так хочешь поймать! Во-первых, журнал зарегистрирован не на имя Виллерза; во-вторых, мы, как ни старались, не обнаружили, что для его организации использовались грязные деньги.

А сейчас окажи мне услугу, отправляйся домой. И подумай над тем, как получить хорошие рекомендации у Пенни Мун, когда она уволит тебя.

Мариель и бровью не повела.

— Ты обещал мне, — напомнила она резким тоном.

Стерлинг покачал головой:

— Нет, я не давал тебе никаких обещаний. Просто я заставил тебя смотреть на все моими глазами, а так как это вполне устраивало тебя, Мариель, ты и вела себя как порядочная, законопослушная гражданка. Жаль, что теперь это будет стоить тебе работы, но такова жизнь. Кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает. Похоже, ты проиграла, Мариель. — Стерлинг произнес это с таким удовольствием и одновременно с такой нескрываемой злобой, что Мариель схватила книгу и швырнула в него.

К ее счастью, она промахнулась, но Стерлингу это явно не понравилось.

— Убирайся к чертовой матери, — произнес он неожиданно равнодушно. — У меня еще полно дел, и разговор с тобой не входит в мои планы на сегодня.

— Ах какой выискался безупречный представитель закона! — вскипела Мариель. — Сначала ты предал Дэвида, а теперь предаешь меня.

— Виллерза я не предавал, — спокойно отреагировал Стерлинг. — Я сделал все, что мог, чтобы помочь ему заключить с властями устраивавшую его сделку. Но не я руковожу Администрацией, и не я окружной прокурор.

А что касается тебя, Мариель, то с тобой у меня не было никаких договоренностей. Как я уже сказал, ты просто выполняла свой долг, как всякая законопослушная гражданка. А сейчас, если хочешь потрахаться, то советую поторопиться.

Мариель в изумлении уставилась на Стерлинга.

— Тогда, может, минет? — предложил он.

— Подонок! — возмутилась Мариель. — Ты использовал меня…

— Мы оба использовали друг друга, Мариель, — оборвал ее Стерлинг. — И потом, я не понимаю, чего ты волнуешься? Журнал продолжает работать, так? Возможно, теперь, когда Виллерза нет. Пенни Мун и сама не захочет работать в нем, так что ты в конце концов сумеешь добиться своего. Ты ведь достаточно хитра, хотя мозгов у тебя не больше, чем у гусыни.

— Можешь оскорблять меня, — рявкнула Мариель, — но я сообщу о твоем поведении твоему начальству. Ты соблазнил меня, спал со мной, заставлял выполнять за тебя твою работу…

— Заткнись, Мариель. — Стерлинг зевнул. — Ты столько раз вертела перед моим лицом своей симпатичной попкой, что я просто пожалел тебя, поэтому мой член и побывал во всех твоих дырках. — Он усмехнулся. — Я самый настоящий ангел милосердия. Не могу видеть расстроенных людей, особенно если есть возможность им чем-то помочь. А когда ты впервые пришла ко мне, то выглядела явно расстроенной. Ладно, в любом случае тебе пора искать какого-нибудь простофилю, который утешит тебя в твоем горе, потому что через пять минут меня здесь не будет.

Некоторое время Мариель молчала. Она понимала, что проиграла вчистую, и если быть честной по отношению к самой себе, знала она это уже тогда, когда Дэвид улетел на Филиппины спасать Пенни. При всей своей хитрости она явно недооценила чувства Дэвида к Пенни и, что еще хуже, переоценила свое влияние на Стерлинга. Будь Мариель другим человеком, она, возможно, сожалела бы о своей жуткой наивности и чрезмерной уверенности в своих силах, заставившей ее поверить в то, что она сможет прибрать к рукам таких мужчин, как Виллерз и Стерлинг.

Однако Мариель не собиралась забивать себе голову всем этим. Лучше она выяснит, что делала Габриелла Виллерз во Франции вплоть до того момента, как Дэвид решил сдаться властям. И если эта потаскуха находилась здесь именно по той причине, по которой и предполагала Мариель, то Пенни Мун, вполне вероятно, ждут крупные неприятности.

— Черт побери, а тебе-то какое дело до этого? — удивился Стерлинг, когда Мариель спросила его о Габриелле.

— Просто любопытно, — ответила Мариель и беспечно улыбнулась.

Стерлинг наградил ее неприязненным взглядом. Он хорошо понимал, что сейчас творится в ее хорошенькой маленькой головке, но Мариель снова просчиталась, потому что если он и собирался рассказать о том, чем Габриелла Виллерз занималась во Франции, то именно Пенни Мун, а уж никак не Мариель Дескорт. В последние несколько дней у него не раз возникала мысль нанести Пенни визит перед отъездом, но, поразмыслив как следует. Стерлинг решил не делать этого. Ведь Габриелла Виллерз вовсе не из тех женщин, которым можно доверять, а, кроме того, его информация о Габриелле вполне могла уже устареть; так какой же был смысл сообщать ее кому бы то ни было? Конечно, он мог прояснить Пенни кое-что, но Виллерз не просил его об этом, а проявлять инициативу было не в правилах Стерлинга. Ладно, черт побери, возможно, он все же сделает свой ход, но только не сейчас, потому что на этой стадии игры он не желал затевать ничего, что могло бы разозлить жену Дэвида. Пять лет — это лучшее, о чем Дэвид мог мечтать. Отсидит года два, может, три, но если миссис Виллерз взбунтуется, то срок окажется значительно больше.

Мариель все еще выжидающе смотрела на него, и, уловив блеск в ее глазах, Стерлинг усмехнулся. Провести эту женщину не составляло труда, так зачем, черт побери, отказывать себе в последнем маленьком удовольствии?

— А ты не передумала насчет минета? — поинтересовался он.

Мариель вскинула брови.

Через пять минут она уже поднялась с колен, а Стерлинг застегивал ширинку.

— Ох! Это же мое такси! — воскликнул он, услышав раздавшийся на улице сигнал автомобильного клаксона, и посмотрел на часы.

— Роберт, — медленно произнесла его имя Мариель, пока Стерлинг запирал замки портфеля, — меня все еще интересует, что делала Габриелла Виллерз во Франции.

Стерлинг усмехнулся:

— Я думаю, Мариель, тебе лучше не знать этого. — Он взял портфель, шлепнул Мариель по заду и навсегда ушел из ее жизни.

Пенни во второй раз пыталась поднести к губам бокал с вином, но, не в силах даже смотреть на него, поставила обратно на стол. С момента ее приезда в дом Делани прошло уже некоторое время, и хотя Уолли прекрасно понимал, что она ждет от него новостей о Дэвиде, ему, похоже, доставляло наслаждение держать ее в неведении.

Пока он рассматривал предметы, привезенные из Лондона для своего антикварного магазина. Пенни не составило труда заметить злобный блеск в его глазах, а один только вид его редких зубов и щетины на подбородке заставлял ее в раздражении сглатывать слюну.

Все происходило в среду вечером. Эстер заверила Пенни, что позвонит ей сразу же, как только Уолли вернется домой, однако не сделала этого. А когда Пенни сама позвонила сюда перед тем, как уйти из редакции, выяснилось, что Уолли приехал более двух часов назад.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — поинтересовалась Эстер, в то время как Уолли оторвался от своих безделушек и принялся набивать новую трубку.

— Спасибо, гораздо лучше, — солгала Пенни. Утром она снова ходила к врачу за результатами анализов. Тот сказал, что у нее ничего не обнаружено и надо просто несколько дней провести в постели.

По лицу Эстер невозможно было определить, что она думает о словах Пенни.

— Перед посадкой в самолет Дэвид просил меня, — раздался скрипучий голос Уолли, который вступил в разговор с таким видом, как будто они уже давно беседовали, — чтобы я рассказал вам все, что вы пожелаете узнать.

Так что утаивать я ничего не собираюсь.

Пенни смотрела на Уолли и чувствовала, как ее охватывает ненависть к этому человеку. С каким бы удовольствием она заехала кулаком по его противной роже! До этого момента Пенни не осознавала, что существовавшая между ними взаимная антипатия достигла такой силы, что она уже едва могла выносить его присутствие.

— Вы знаете, где он сейчас? — ледяным тоном спросила Пенни.

Уолли пожал плечами.

— Сейчас его наверняка допрашивают. Так всегда бывает с теми, кто является с повинной. Я почти ничего о нем не слышал с момента его отъезда. — Уолли выдержал паузу. — Ну, разве совсем немного.

Уолли держался очень самоуверенно и явно упивался своей властью над Пенни, поэтому она решила раз и навсегда поставить его на место и не играть по его правилам. Ей ужасно хотелось узнать о событиях двух последних недель, но кое-что Пенни уже было известно, а поскольку Габриелла находилась во Франции, об остальном можно было догадаться. Подробности она предпочла бы услышать от самого Дэвида, пусть даже для этого придется ждать хоть всю жизнь.

— Ладно, — промолвила Пенни, изображая на лице полное спокойствие, которого отнюдь не испытывала, — думаю, мне лучше поехать домой.

Это заявление несколько выбило Уолли из колеи.

— Но вы же хотите знать, — что произошло, — с раздражением заметил он.

— Сами скажете, если найдете нужным. И не думайте, что сможете выдавать информацию мелкими порциями, а я за каждое слово буду рассыпаться в благодарностях.

Лучше уж вам сразу забыть об этом.

Лицо Уолли покраснело от злости, а в глазах Эстер промелькнуло нечто похожее на восхищение.

— Я предупреждал с самого начала, — проворчал Уолли, — что мне все это не нравится. Так что я ни в чем не виноват, и нечего кричать на меня.

— А я и не кричу, — холодно парировала Пенни. — Вообще я приехала сюда не ради удовольствия, а только потому, что вы находились рядом с Дэвидом до самого…

— И не надо злиться на меня за это, — оборвал ее Уолли. — Так уж получилось.

— Вы совершенно правы, Уолли. — Пенни взяла свою сумочку и поднялась с кресла. — Так уж получилось, но я ничуть не сомневаюсь, что Дэвид не поручил бы вам рассказать мне все, если бы знал, что вы будете обращаться со мной подобным образом.

— А как я с вами обращаюсь? Я и собираюсь вам рассказать, разве не так? — вспылил Уолли.

— Неужели? — На самом деле Пенни сейчас вовсе не улыбалось выслушивать рассказ Уолли — ведь он мог заговорить о Габриелле… Ей хотелось совсем другого, и только страх еще удерживал Пенни, готовую в любой момент высказать Уолли то, что она о нем думает.

Уолли посмотрел на часы.

— Мне надо ехать в Антиб, — сообщил он. — Расскажу все, когда вернусь.

— Когда вы вернетесь, меня здесь не будет, — напомнила Пенни, забирая со спинки кресла свое пальто.

— Ладно, я заеду к вам завтра утром, — решил Уолли. Непонятно, почему ему, похоже, даже понравилась эта идея.

— Как вам будет угодно, Уолли.

Эстер проводила Пенни до двери.

— Я кое-что могу сказать тебе, дорогая, — прошептала она. — Перед посадкой в самолет Дэвид попросил Уолли передать, что он любит тебя.

Сердце Пенни дрогнуло.

— Спасибо, — так же шепотом ответила она, вглядываясь в темноту и понимая, что Эстер могла все выдумать, чтобы поднять ей настроение. — Вы приедете завтра вместе с Уолли? — поинтересовалась Пенни.