– Малыш, я скоро, дождись меня, хорошо. – Нежно так, почти не слышно на ушко проговорил, в лоб поцеловал, как маленькую и улыбнулся. Затем на Диму строгий взгляд кинул, не давая ему расслабиться.

– Руслан Валерьевич, в мой кабинет. – Владимир Иванович сделал широкий жест рукой, приглашая войти, а сам в дверях замялся, заметив как Эля в глаза ему смотрит. Как только дверь прикрыл, так она к нему и бросилась, в сторону отвела.

– Владимир Иванович не говорите ему, что я у вас лечусь…

– А что, он должен спрашивать?

– Не знаю, вы просто не говорите и всё… так получилось.

– Эля, вы же знаете, врачебная тайна.

– И про врачебную тайну ему ни слова, просто я за документами приходила и всё.

– Как скажете.

Он только руками развёл, хотя, ему в принципе странно было такое слышать, Кабаев не первый раз приходил к нему по поводу спонсорской помощи в строительстве нового блока, но к словам Эли прислушался. Только в кабинет вошёл, как поймал на себе вопросительный взгляд.

– Владимир Иванович, а Эля часто здесь бывает?

– Часто, а почему вас это интересует? – Вроде бы удивился, хотя уже и понимал, что чего-то не знает.

Кабаев замялся, видимо встречного вопроса не ожидал, но скоро его взгляд стал уверенным и он кивнул.

– Она моя невеста.

– Невеста? – Врач даже бровь приподнял от удивления, тут же о просьбе Эли вспомнил и сам себе усмехнулся, видимо, начинал понимать, что происходит.

– Элеонора Борисовна уже много лет помогает нашей клинике. Организует благотворительные вечера, спонсоров активно ищет, личные сбережения на счёт клиники переводит. Её здесь знают все, причём как персонал, так и пациенты.

Руслан многозначительно хмыкнул, потёр подбородок, потом как-то с недоверием посмотрел, прищурился, хотя и сам не понимал, что его так насторожило.

– Ещё когда Эля выступала, все свои призовые деньги на помощь детям отдавала, и я вам скажу, что она бы так поступила, даже если бы её отец не был тем, кто он есть. Просто она такой человек, бескорыстный. – Добавил врач, видя это самое недоверие.

– И что, она всегда так бурно реагирует? Просто как-то странно, я ничего подобного в ней не замечал, да и вообще…– Руслан не договорил, сам не знал, что ещё добавить хочет, признаться был удивлён этому факту, ведь Эля, действительно, с ним на эту тему никогда не говорила. Но раз это для неё так важно, то должно и насторожить…

Владимир Иванович тяжело вздохнул, видимо припоминая, грустно улыбнулся, сомневаясь, стоит ли что-либо рассказывать, даже хотел истинную причину подобного проявления чувств прояснить, но остановился. Вспомнил глаза Эли, когда она молчать просила, и он промолчал.

– Лет десять назад, была у нас одна пациентка, девочка Алиса. Светлый человечек, весёлая, жизнерадостная. Наш центр ещё только открылся, и палаты были полупустыми, она лежала совершенно одна, а Эля тогда первый раз нас посетила. С отцом под ручку пришла, не удержалась и в палату заглянула. Тогда она с этой девочкой весь день провела, уж не знаю, чем она её так зацепила… Алиса тогда к операции готовилась, а Эля её поддерживала. Вот. А на следующее утро она узнала, что Алисы больше нет. Странно как-то в себе замкнулась, дня два молчала, только, как запуганный зверёк на всех смотрела. Мы её тогда к психологу отправили, и она сорвалась, не просто плакала, а рыдала, девочка на неё произвела большое впечатление, Эля никак смириться не могла. С тех пор подобного не случалось, были те, кому она помогала, были и те, кого спасти не удалось, но больше Эля не плакала. Но что-то в ней тогда изменилось, это точно, произошло переосмысление жизненных ценностей, что ли. А вот сегодня, видимо, снова нахлынуло… – Руками развёл, в окно заглядевшись, лицо как-то странно вытянулось а потом опомнился. – Так что там у нас по делу?

Руслан даже и не понял, что произошло и откуда такая резкая смена темы разговора, но многое прояснилось, Эля открылась для него с новой стороны и эта её сторона нравилась ему несказанно больше, чем многие другие. Так сразу на деловой настрой переключиться не удалось, но в положенное время встреча уложилась.

Руслан вышел на улицу, холодный воздух в себя втянул, усмехнулся, вспоминая встревоженную Элю, захотелось сделать для неё что-то приятное. И если раньше он думал, что обрадовать её сможет колечко с бриллиантом или что-то в этом роде, то теперь хотелось чего-то необыкновенного. Того, чего ещё в их жизни не было. Пришёл в квартиру, Элю стояла к нему спиной, смотрела в окно на кухне, о чём-то думала. Чтобы привлечь её внимание пришлось кашлянуть, причём не раз. Она обернулась, выглядела зарёванной, причём скрыть этого не пыталась. Смотрела на Руслана и сразу понять не могла, что не так: виноватый взгляд, хитрая улыбочка, а в руках, точнее рядом, огромный плюшевый заяц, с Руслана ростом. Удивило Элю в тот момент то, как тот его дотащить умудрился. Заяц был ярко-жёлтого цвета, длинные пустые уши свисали до уровня передних лапок. Красивые чёрные пуговки-глазки смотрели и словно улыбались, правда, немного грустно. Такая картина и у Эли улыбку вызвала. Она подошла и обняла сразу их обоих, потом немного отстранилась, чтобы Руслану в глаза посмотреть.

– Это мне?

– Тебе. – Довольно буркнул тот и снова её к себе прижал. Так и стояли: в обнимку с зайцем.

Эля снова обвиняла себя за то, что вернулась, ведь ей ещё раз придётся сделать больно любимому человеку. Рассказать всё она просто не могла, она не переживёт его жалости, но и молчать нельзя, для этого осталось совсем мало времени.

– Руслан, – начала она шёпотом и сама этому удивилась, – давай съездим куда-нибудь отдохнуть.

– Малыш, – он губами к её лбу прижался и улыбался, она знала, – я сейчас не могу. Потерпи немного и мы обязательно съездим.

– Ну, хоть на выходные, ведь в выходные ты практически свободен.

– Не сейчас, честно, не могу.

Руслан немного отстранился. Лицо её обеими руками обхватил, чтобы внушение удалось.

– Я с Никитой твоим закончу и буду свободен, обещаю. Пару месяцев и всё.

– И всё… – Эля горько усмехнулась, потом Руслана оттолкнула и в спальню вышла, а вернулась уже с телефоном в руках.

– Ты кому звонишь?

Она лишь палец к его губам приложила, заставляя молчать, села рядом, а когда гудки в трубке услышала, то улыбнулась настолько широко, словно её сейчас кто-то видит.

– Слушаю. – Послышался в трубке мужской голос.

– Никита, ты знаешь, что ты негодяй? – Весело начала Эля.

– Знаю. Но почему ты об этом мне сейчас говоришь?

– Из-за тебя я не могу поехать отдыхать. – Вроде бы начала жаловаться она, ещё и губу прикусила, играя в обиженную девочку.

– А почему из-за меня?

– Ты Руслана не отпускаешь! – Заявила она, а в трубке зависло молчание.

– Я тоже хочу с тобой отдыхать. – Наконец заявил Логинов и громко рассмеялся. Его голос звучал звучно и чётко, Руслан мог всё слышать даже без громкой связи. Он сидел рядом, смеялся над её самонадеянностью, трепал шелковистые пряди волос, которые уже выбились из причёски.

– Ты меня слышал?

– Элька, может, Руслан на шикарную свадьбу зарабатывает, ты же сама мечтала, а теперь отдыхать задумала. – Укорил тот.

– Отдыхать хочу!

– Ладно, дай ему трубку, мы договоримся.

Уже через две минуты Руслан трубку положил, сзади Элю обнял, приподнимая от пола.

– И куда мы едем?

– На море.

– На море? И я хочу.

– На выходные?

– Да хоть на четыре дня!

Лёгкий поцелуй, рассеянная улыбка – это то, что было необходимо в эту самую секунду. Захотелось сказать, как сильно Эля его любит, но не смогла, вовремя себя остановила. Запрещала себе думать о нём, смотрела и уже скучала. Ловила каждый его взгляд, запоминала каждое прикосновение, но ответить на всё в полной мере уже не могла, боялась, что он не отпустит, что у неё не получится уйти.

Выходные на тёплом берегу, песок, который путается в волосах, запах моря и ощущение счастья. Было странно и легко, они были одни во всём мире, можно было в полной мере насладиться друг другом. Эля даже чувствовала себя лучше, уж не знала что это: затишье перед бурей или она настолько увлеклась, что ничего не замечала, но ей было хорошо. В последний вечер решили устроить романтический ужин при свечах. Лёгкое вино, закуски и любимый мужчина рядом.

– Почему ты грустишь?

Вдруг спросил Руслан, поймав очередной пытливый взгляд.

– Я? Потому что мне хорошо.

– Я не понимаю, что с тобой происходит, – улыбнулся, уткнувшись носом в густые чёрные волосы, – ты совсем другая.

– Тебе не нравится? – Защебетала Эля, отгоняя от себя грустные мысли.

– Нравится, просто непривычно. Ты всё время молчишь.

Он взял её руку в свою широкую ладонь, притянул к своим губам, а потом принялся рассматривать.

– Когда ты такая тихая, мне кажется, что что-то должно случиться.

– А мне кажется, что ты скучаешь по моим истерикам, так?

– Немного. – Признался он, беззвучно посмеиваясь. – Сейчас мне всё больше кажется, что я тебе не нужен.

– Тебе не угодить, любимый.

– Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.

– Я счастлива.

Повернулась в его объятиях, его сердце стучало сильно и уверенно, кажется, этой силы с лихвой хватило бы для двоих. В его глазах отражался огонь от свечей, он прыгал, преломляясь от ветра, а в глазах вспыхивал с невероятной силой. Руслан не целовал, не решался нарушить это откровение, смотрел и словно в глубину души заглядывал. Дышал ровно, глубоко, а потом его взгляд упал на губы. Эля догадалась, что нужно поцеловать, но, прикоснувшись к ним, не решилась, только едва касаясь, потёрлась, перехватывая его дыхание. Оно стало судорожным, взгляд нетерпеливым, а потом поцелуй, глубокий и горячий, такой, что дух перехватило. Его объятия стали крепче, он практически сжал её, сжал до боли, а она не могла оторваться от его губ, жадно впивалась в них, но вдруг поцелуй прервался. Эля громко сглотнула, смотрела непонимающе, была толи одурманена поцелуем, толи не хватало кислорода, пальцами в его волосы вцепилась, к себе голову притягивая, губы свои облизала.

– Я хочу только тебя…

Успел проронить он и поцелуй продолжился с новой силой. Его широкие ладони гладили спину, переходили на бока и опускались на бёдра, нетерпеливо прижимая их ближе к телу, дрожь пробегала по телу и замирала глубоко внутри, чтобы потом горячей волной пройтись в обратном направлении. Эля откинула назад голову, выставляя свою шею, твёрдые горячие губы скользили по ней и опускались к ямке. Бретели лёгкого платья соскользнули с плеч, обнажая грудь, губы Руслана стремительно направились к затвердевшим соскам, он коснулся их языком и первый неуверенный стон вырвался наружу. Платье легко сползло к пояснице, будоража сознание, призывая к действию. Руслан быстро снял свою футболку, грудь поднималась на вздохе, прижимаясь к её груди, его руки нежно массировали всё тело, заставляя расслабиться, сегодня он будет главным, Эле остаётся только получать удовольствие. Он был глубоко внутри, и от наслаждения темнело в глазах, неспешные продуманные движения, вызывали лёгкий стон, сухие губы что-то шептали, шум в ушах призывал не думать ни о чём и только его взгляд, как всегда пронзительный, напоминал о реальности. Эля закрывала глаза и улыбалась, когда можно было отдохнуть от напора любимого и перевести дыхание, гладила его влажную спину, широкие плечи. Твёрдые ягодицы становились каменными, и он проникал глубже, заставляя выдохнуть, шумно. Сильные руки упирались в кровать, и можно было в полной мере ощутить, что с этим мужчиной ничего не страшно…

Не страшно, только уснуть Эля сегодня не может. Смотрит на любимого и не спит, закрывает глаза и снова его видит, не может насмотреться. Как он дышит, как двигается его кадык, как короткая чёлка спадает на широкий лоб. Всё это знакомо и понятно, словно она рядом с ним всю жизнь провела, а не три месяца. Никогда не думала, что можно так быстро прикипеть к новому, прежде незнакомому человеку, в родство душ не верила, а теперь вот лежит рядом с ним и не понимает, как уже завтра им придётся расстаться раз и навсегда. Хочется запомнить его в мелочах, в деталях, запомнить, как он умеет любить, никто кроме неё не знает этого… и от этого ещё тяжелее. Она его предаст, уже завтра и он её никогда не простит. Но так будет лучше для всех.

Всю ночь Эля не сомкнула глаз, не выдержала уже в самолёте, сама не заметила, как веки опустились, а дальше ничего, только голос Руслана, который известил о том, что прилетели. В аэропорту расстались, Руслан отправился на работу, Эля долго смотрела ему вслед, не могла с места сдвинуться, даже слёзы навернулись. Он сказал, что любит, а она ничего не ответила, хотела, но не получилось, чуть не зарыдала прямо при нём, страдая. Ещё долго горела рука, которую он сжимал, прежде чем отвернуться и уйти, на не остался его запах, он весь был для неё.