Anastay - Последняя из рода Блэк

Брови Ласаро почти исчезли под его седыми лохмами, и он жестом пригласил меня в дом.

«Да тебя здесь помнят».

— Еще бы.

— У вас, случаем, не найдется змеи? — спросила я у Хорхе.

— Я помогу тебе, — прошипел Ласаро на парселтанге, когда я закончила рассказ, и подозвал Хорхе. Тот задрал рукав — по ним, помимо кучи других татух, змеились линии, переходя на ладони и кончики пальцев. Они были точь-в-точь, как в моем сне, разве только не светились. — Я сделаю тебе узоры и научу, как совладать с ними. Но ты взамен поможешь мне. Что нужно будет сделать, я расскажу, когда решишься. И не думай, что сможешь обмануть меня, как собирался сделать твой друг, Том Риддл.

Как я ни просила, он не сказал, какую ответную услугу желает получить за свою помощь.

Мы распрощались, и я вернулась в гостиницу.

Мне совсем не нравилось, что старик не озвучил свои условия. Немного радовало то, что он их озвучит до того, как я дам свое окончательное согласие. Но это было слабым утешением — ведь я решила, что вернусь только в самом крайнем, безвыходном положении — если так и не смогу колдовать при помощи палочки.

А еще нужно было найти достаточно сильную магическую субстанцию.

Я без аппетита съела обед и расплатилась за комнату. Приготовилась к очередной затяжной прогулке, но у входа в гостиницу меня ждал Хорхе на мотоцикле.

Хоть что-то хорошее.

— Не так давно выяснился шокирующий, я бы даже сказала, вопиющий, — факт, — сказала я членам футбольного клуба после очередной воскресной игры. — Мой друг и верный товарищ Драко Малфой не имеет представления о кинематографе!

Я все еще помнила свое изумление, когда после истории с троллем Драко спросил, что такое Индиана Джонс. А потом — что такое кино.

В команде захмыкали. Любители футбола были в основном из маггловских семей, но нашлись и те, кто, также как и Драко, непонимающе нахмурился.

— Сперва я хотела тайно и нелегально пригласить вас в путевый кинотеатр. Но мой другой друг — и верный товарищ — Гермиона Грейнджер придумала кое-что получше. Она перетерла с профессором Бербидж, и та разрешила использовать ее класс для организации кинозала. Проектор и пленки мне пришлют в понедельник, так что в пятницу жду вас всех в классе Маггловедения, — сказала я, и футболисты одобрительно загалдели. — Также предлагаю пригласить всех желающих с ваших факультетов, — я разделила пачку листовок на четыре части и раздала энтузиастам. — Если повезет, и мне пришлют нужные пленки, первым будем смотреть «Индиана Джонса».

Идея с кинотеатром пришла в голову уже давно, а сейчас мне в довесок нужно было отвести внимание от собственного четырехдневного исчезновения из школы, затмив его движухой.

Я рассчитывала, что придет мой футбольный клуб и еще пара человек. Но любопытствующих оказалось куда больше. Кроме толпы с других факультетов, я с удивлением насчитала десять, помимо нас с Драко, слизеринцев. Учитывая, что движуха носила маггловский характер, это было странно и приятно.

Нам пришлось затащить несколько лишних стульев из соседних классов, чтобы все смогли сесть.

Перед самым началом приперлись преподы почти полным составом. Не было только профессора прорицания Трелони и — странно-странно — Квиррела. Пришел даже Снейп, с о-очень кислой мордой. Я усадила их на задний ряд.

— Итак, дамы и господа! — сказала я, когда суета улеглась, и все расселись. — Впервые в истории Хогвартса позвольте вам представить — я не побоюсь этого слова — чудо маггловской культуры — КИНО! Надеюсь, что скоро это прекрасное изобретение войдет в нашу с вами повседневную жизнь. Впрочем, хватит болтовни — представляю вам культовый фильм восьмидесятых: «Индиана Джонс: в поисках утраченного ковчега»! Напоминаю, что во время просмотра запрещается шуметь, кидаться фантиками и чесать языками.

Я ухмыльнулась Снейпу и зашла к ним за спины, где на возвышении стоял проектор. Близнецы Уизли раздвинули бархатные шторки, открыв белый экран, и погасили свет.

Вместе с близнецами и Ли, которые были моей технической бригадой, а также Гермионой с Драко и Дамблдором как главным цензором мы провели пробный просмотр картины вчера. Дамблдор чуть не описался от восторга, что мы мутим такое в его Школе, Драко, близнецы и Ли, видевшие кино впервые, еще долго находились под впечатлением. До этого мы всю неделю настраивали технику — она сбоила из-за большого количества магических волн. В конце концов, добились стабильной картинки и звука.

Затаив дыхание, я кивнула Ли Джордану, и он запустил фильм.

Уже с первых минут стало ясно, что требование «не шуметь» явно будет провальным в этот сеанс. В конце зал взорвался аплодисментами, воплями и свистом. Чарити Бербидж приготовилась отвечать на миллион появившихся вопросов, а Дамблдор традиционно наградил всех организаторов баллами.

Лицо Снейпа было каменным. Но из того, что он не плевался ядом, я заключила, что ему понравилось.

Незаметно подкрался конец октября.

Празднование Хэллоуина не произвело на меня большого впечатления. Возможно, потому что я едва не заснула прямо посреди банкета? Накануне мы с Томом провели очередную бессонную ночь над книгами, в попытках выяснить, как пробудить мой «заснувший» по словам врачей Св. Мунго дар. Я бы не сказала, что он совсем заснул. Скорее задремал — простейшую беспалочковую магию я творить могла. Палочка перестала слушаться вовсе.

Я оставила друзей гулеванить на банкете и поплелась спать уже в девять. По дороге я подумала, что неплохо было бы заглянуть в гриффиндорскую башню за гитарой — временами я просыпалась посреди ночи от воспоминаний Тома Риддла, и после особенно ужасающих эпизодов долго не могла уснуть. В гостиной Слизерина было пусто, и я наигрывала, пока не успокаивалась и не начинала клевать носом. Я уже давно заимела собственную гитару, вот только вчера Драко упер ее в башню, когда я отказалась отрываться от книг. С моей подачи он тоже начал осваивать музыку.

Я поднималась на второй этаж, когда заметила очень знакомую тень вдалеке.

Сон был отодвинут на задний план. Я использовала незаметность и на отдалении последовала за Квиррелом.

Он привел меня к запретному коридору на третьем этаже.

Из-за двери раздался рык, а потом легкое наигрывание на арфе. Неудачное место для музицирования, нет? Но мелодия возымела удивительный эффект — рык превратился во вздох, а потом в храп.

Я выждала пару минут и заглянула внутрь.

Арфа играла сама собой. Собачка спала. Люк был открыт. Квиррела видно не было.

О-очень любопытственно.

Я заняла наблюдательный пост в нише и приготовилась ждать.

Квиррел появился через полчаса. Арфа стихла, он вышел из коридора. Мантия на нем была обугленной и мокрой.

Он прошел совсем близко от меня, обдав запахом гари. Том Риддл ахнул и взволнованно повернулся ко мне.

— Ты не поверишь, что я тебе скажу!

— Квиррел последователь Сам-Знаешь-Кого?! — округлил глаза Драко, когда я следующим утром вытащила их на пробежку. Малфой вытащился только при условии, что я открою тайну века. И я сдержала слово. — И хочет похитить что-то загадочное? То, что уже пытался украсть из Гринготтса?

— Именно, — я разминалась, поглядывая на замок. Этой ночью я не смогла уснуть от волнения. — Мантия на нем обгорела настолько, что я увидела Темную Метку на его руке, — соврала я. Этот аргумент придумал Том Риддл. Мы не могли сообщить, что он почувствовал кусок своей души в профессоре. А значит, не могли сказать, что Квиррел — и есть Темный Лорд. Или он сам, или он ходячий хоркрукс. Том полагал, что не смог бы так долго вести себя, как идиот, и потому мы склонялись ко второму варианту. — Теперь я уверена, что это он пил кровь единорогов. А сейчас ему нужно что-то очень могущественное, что директор спрятал под третьим этажом.

— Нужно рассказать Дамблдору! — заявила Гермиона.

— Ни в коем случае! — завопил Том Риддл.

Я поморщилась. Ну, вот что орать. Вчера обговорили, что ни в коем случае. Старикашка просто прикончит кусок паззла, и мы его никогда не соберем.

У нас был план по захвату Квиррела. А после бессонной ночи мы к тому же решили, что хотим знать, что так понадобилось хоркруксу. Том предлагал сначала заняться Квиррелом, и я была согласна. Мы написали Юджину Изгоняющему, чтобы тот помог вытащить кусок Тома, не убив Квиррела. Потом, пока никто не понял, что охота за сокровищем уже не ведется, мы хотели проникнуть в хранилище и похитить спрятанный артефакт. Для этого нам нужна была помощь Драко и Гермионы. Вряд ли я, почти сквиб, справлюсь с опасностями ловушек. Если уж Квиррел обгорел…

Но судьба в лице Квиррела решила по-другому.

Он залез в тайник следующей же ночью.

Гермиона хотела ломануться к директору, но он свалил в Лондон по срочному делу. Мы дружно решили, что это подстава, и, вооружившись всем арсеналом маггловских прибамбасов (я) и волшебными палочками (Драко с Гермионой), поперлись на третий этаж.

— Гоп-стоп, мы подошли из-за угла! — напела я, перебирая струны, и собака захрапела. Драко закрепил крюк возле люка и бросил вниз веревку. Гермиона зажгла сигнальный огонь из туристического магазина и бросила вниз. Нечто темное и извилистое расползлось от искрящейся ракетницы. Они спустились вниз, и я, крутанув гитару за спину, последовала за ними.

Гермиона включила Люмос, и мы вошли в единственную дверь.

В комнате летала тысяча сверкающих шняжек с крылышками.

— Это ключи, — понял Том Риддл. — Мы должны поймать подходящий к следующей двери.

— Фигня война, — сказала я, и пока Драко, оседлав метлу, отправился на поиски ключа, достала набор отмычек. Надо сказать, что замок щелкнул как раз в тот момент, когда Драко схватил нужный ключ — с уже помятым крылом.

Мы вошли в комнату — шахматную доску. Никто из нас шахматами не увлекался, и я уже подумывала достать из сумки коктейль Молотова и начать бомбить гигантские фигуры из-за баррикад, когда Том вдруг понял, что знает эту игру. И играет хорошо.

Он был прав, и спустя двадцать минут мы попали в следующую комнату, где на полу валялся наш давний знакомый — тролль. Он уже был без сознания, и опять жив. Мы с Томом повздыхали такому стечению обстоятельств и отправились в следующую комнату.

— А вот и огонь, — пробормотал Малфой, когда путь позади и впереди нас затмила огненная стена. Посреди комнаты стоял стол с бутыльками и запиской.

— Тарабарщина какая-то, — сказала я.

— Это логическая загадка от Снейпа! — догадалась Гермиона.

Вот уж Снейп засранец так засранец.

Я примеривалась прыгнуть через огонь, Том и Драко вразнобой отговаривали меня, Гермиона усиленно думала.

— Вот этот пузырек, чтобы пройти вперед. Вот этот — для выхода назад, — сказала она.

— Ты не ошиблась? — спросил Драко, с подозрением глядя на пузырьки. В том, что был от желанной двери, было совсем мало зелья.

— Если ошиблась, то мы умрем или сгорим, — съязвила Гермиона, и я узнала свой тон в ее голосе.

— Окей, давай сюда, — я выхватила пузырек и под возмущенные взгляды опрокинула в себя зелье. Я не могла допустить, чтобы в моей встрече с хоркруксом участвовал кто-то еще. Они могли погибнуть… или погубить хоркрукс. — Возвращайтесь назад, приведите преподавателей. Я попробую его остановить.

Не слушая их, я прошла сквозь огонь, чтобы столкнуться с собственным отражением.

Помимо Квиррела в комнате было зеркало.

— Прихорашиваешься, красавчик? — спросила я.

— Поттер?! — из голоса Квиррела пропало заикание.

— Поттер, Поттер. Что ищешь, не поделишься секретом?

— Глупая девчонка, ты явилась на свою погибель! — заявил Квиррел, и я покосилась на Тома. Действительно, он бы не смог так долго прикидываться идиотом.

— Дай мне поговорить с ней… — прошипело нечто, и мы с Томом тревожно переглянулись. Это было тем, чего мы боялись больше всего — что хоркрукс в трезвом уме и твердой памяти.

Квиррел что-то нервно поныл и, подчинившись приказу, размотал тюрбан.

— Фу! — с отвращением заявил Том. — И я мог скатиться… до такого?!

С затылка профессора на нас глазело еще одно лицо.

— Отврат, — сказала я.

— Я долго ждал этого момента… — прошептало уродливое лицо.

— Давай ближе к телу, — предложила я, зажимая нос. От мерзкой рожи мерзко воняло.

— Ты меня совсем не боишься, Грета Поттер? — прошипело лицо.

— Боюсь умереть от удушья, — сообщила я. Конечно, я боялась. Я всегда начинаю хамить, когда боюсь.

— Тем лучше, — резюмировало лицо. — Не будем тратить время. Добудь мне камень!

Хорошо требование.

— Какой такой камень? — уточнила я. — Булыжник, галька, лунный камень, надгробный камень… Давай конкретней!

— Философский камень! — прошипел хоркрукс.