Anastay - Последняя из рода Блэк

Перед нами была давным-давно заросшая, едва различимая в траве, каменная дорога. Позади — полуразрушенная каменная арка, испещренная теми же набившими оскомину витиеватыми письменами. А вокруг — джунгли.

— Мы где, блин?! — взвизгнула Ухо, вскакивая на ноги и крутя головой. Светлая коса свистнула в воздухе, ударив Билла по лицу.

— Похоже на портал, я читал о таких, — Билл разглядывал арку.

— Ничего себе, Солнышко, да ты гений, — Мигель уже рассматривал арку. — Есть предложения, куда нас занесло?

— Я бы лучше выслушала предложения, как нам вернуться! — заявила Ингрид.

— Заглохни, Ухо. Что ты распищалась, — здоровяк Блинчик спокойно закурил крепкую сигарету. — Разве непонятно, мы в Змеином городе, — сказал он Биллу.

— Непохоже на город, — заметил Хорхе.

— Он прав, — сказал Дон Хуан. — До города еще надо добраться, — он кивнул на дорогу.

— Я бы лучше добралась до лагеря! — сказала Ингрид.

— Ну, если сможешь понять, как открыть обратный портал, флаг тебе в руки, — Дон Хуан отошел от арки. — Если легенды не врут, Удаядитьяварман закрыл выход в мир людей.

— Ты же не хочешь сказать, что мы не можем вернуться?!

— Не истери, — поморщился Блинчик, выдыхая вонючий дым в сторону Ингрид.

— Разве смысл не был в том, чтобы попасть в Змеиный город? — удивилась я их кипешу.

— Не тупи, Малая, — фыркнул Блинчик, который выглядел на редкость невозмутимо. — Все хотели открыть дверь в Бхогавати, а не провалиться через односторонний портал.

— Можно попробовать расколдовать выход, — Ингрид принялась крутиться у арки. — Может, нужно куда-то пнуть, как сделала Волли?!

— Если бы половина арки не была разрушена, можно было бы и попинать, — сказал Дон Хуан. — Только вот боюсь, ты ее доломаешь.

— А кстати, где Волли? — вдруг спросил Билл, оглядываясь по сторонам.

Но камбоджийки и след простыл.

После долгого обсуждения и затяжной истерики Ингрид было решено идти по дороге. Я видела, что все были напуганы — за исключением Блинчика, но у него всегда был флегматичный вид. Я, в силу своей молодости и безбашенности, еще не до конца осознала всю безнадежность ситуации, а потому была беспечна.

И мне не терпелось поглазеть на Змеиный город. Интересно, мы увидим хоть одну нагу?!

То, что на нагов мы рискуем остаться глазеть до конца своих дней, я еще не понимала.

Мы перебрали все свои запасы. Оказалось, что из нашей компании единственными параноиками, не расстававшимися с бездонными рюкзаками, были я и Блинчик. У остальных при себе были только палочки.

Итого, у нас была одна запасная палатка, куча книг, аптечка стандартных целительских зелий, пол литра Глотка живой смерти, набор шприцов, гитара, одежда двух размеров — маленького и огромного, прутья от метлы — саму метлу я оставила в лагере, ох и ах, — два мотка веревки, пять видов крюков, дюжина моих любимых складных ножей, фейковая палочка, фонарик, батарейки, пять мешков конфет, два пакета печенья, вяленое мясо, ящик тушенки, пять литров воды, канистра бензина — зачем она Блинчику?!, — большая коробка сигарет и гора маггловского оружия и патронов.

— Блинчик, да ты опасный парень, — сказал Билл, когда здоровяк достал три автомата, дюжину разнокалиберных пистолетов я два ятагана.

Блинчик попыхивал зажатой в углу рта сигаретой.

— Молитесь, чтобы это нам не пригодилось.

Но молились мы, похоже, не особенно усердно.

Небо тускнело, воздух становился все прохладней. Дождь, начавшийся сразу после нашего решения идти к городу, все еще лил. Мы топали вброд реки, в которую превратилась едва различимая дорога, и я вспоминала Гватемалу.

— Терпеть не могу эти тропические дожди, — пожаловался Хорхе. — В Англии климат гораздо лучше!

— Ты первый из моих заграничных знакомых, кто хвалит климат Англии, — удивилась я.

Хорхе пожал плечами.

— Давайте уже остановимся! — взмолилась Ингрид.

— Пройдем еще немного, — решительно заявил Билл.

Мы топали еще полчаса. Я устала и замерзла. Вода с меня, как и с других, стекала ручьями.

«Том, ну скажи уже».

— Сказать что? — Том топал рядом, и стихия не оказывала на него абсолютно никакого влияния. Меня так и подмывало его обрызгать, но я сдерживалась.

«Что ты предупреждал!»

Он пожал плечами.

— Да нет, почему. Если бы у меня в юности появилась возможность посмотреть на Змеиный город, я бы ее не упустил. Все нормально.

Вот как.

«Как ты думаешь, мы правда не сможем отсюда выбраться?» — спросила я, потому что с другими членами группы мы договорились это пока не обсуждать.

— Я думаю… Тихо! Ты слышишь?!

Я остановилась и напрягла слух. Шумел дождь, и различить что-то было невозможно. Хотя…

— Малая, ты чего встала? — Дон Хуан чуть не врезался мне в спину.

— Стойте!

— Грета? — Хорхе, который шел впереди меня, обернулся. Остановился и Билл, вместе с Ингрид шедший впереди. Замыкал наше шествие Блинчик.

— Тихо!

Я прикрыла глаза и изо всех сил попыталась применить чары обостренных чувств — они все еще выходили из рук вон плохо.

— Еда… живая еда… — едва различимо раздалось где-то неподалеку. — Кро-овь… горячая, вкусная кро-овь…

— Парселтанг, — прошептал Том.

— Змеи! — воскликнула я. — Сюда идут змеи!

— Чего? — Билл вынул палочку. Дон Хуан сощурил глаза.

— Что за змеи?

— Я не знаю… Их около дюжины!

Я откинула со лба мокрую челку, с которой на глаза стекала вода, и принялась поочередно, как на тренировке, создавать чары: ускорение, сила, обостренные чувства, улучшенные реакции… Мне было страшно, но привычный порядок действий настроил на нужный ритм.

— Ты чего делаешь? — спросила Ингрид, взволнованно сжимая палочку.

— Готовлюсь к нападению!

Едва я это сказала, из кустов выскочила…

— Твоюжразтвоюж! — взвизгнула я, запуская в нагу оглушающее заклятие и прыгая в сторону. Это я вовремя, потому что заклятие… она просто проигнорировала. Как и огненный шар и режущие чары.

— На них не действует магия! — прокричал Билл, уворачиваясь от бешеного монстра.

Да ладно!

Наги были… страшны. Они были выше любого из нас, нижняя часть тела — длинный мускулистый чешуйчатый хвост. Верхняя — полуголая девица со спутанными волосами и полными безумия глазами. У некоторых были четыре или шесть рук. Оружием у них служили примитивные ножи, палки, ногти и зубы. Они набрасывались и голыми руками, душили, царапали, кусали и пытались разорвать на части.

Еще после кентавров я невзлюбила полулюдей. Но кентавры были цветочками по сравнению с безумными кровожадными нагами.

Едва поняв, что магия здесь бессильна, я вспомнила все приемы немагического боя и отправила ближайшую змеюку в нокаут. Второй я пнула в живот, уклоняясь от удара третьей. В четвертую метнула нож, попав в плечо.

Раздались выстрелы. Блинчик достал пистолет.

Я ломанулась к нему. Стрелять я не умела, но всегда считала, что в этом нет ничего сложного.

Блинчик стоял на одном колене перед грудой вещей, которую вывалил из рюкзака.

Я, скользя в грязи, упала на колени перед этой кучей.

— Сзади! — завопил Том.

Пистолета видно не было, и я схватила первое, что попалось — ятаган. Резко развернулась.

Ятаган оказался зачарованным и слишком острым.

Меня едва не стошнило, когда нага вдруг распалась на две части — хвост и девушку.

— Не время соплей! — взбодрил меня Том, и я вскочила на ноги, оглядываясь.

Хорхе с невероятной скоростью отбивался, Дон Хуан тоже бежал к куче, Ингрид запрыгнула на дерево, под которым бесновались две наги. Билла душили четыре руки.

Я подлетела к нему, одним взмахом снося черноволосую голову. Поспешила к Ингрид, которая соскальзывала с ветки. Еще две наги отправились на змеиные небеса.

Частота выстрелов удвоилась. Дон Хуан присоединился к змеиному мочилову.

Последний оглушительный хлопок.

Тишина.

Я осмотрела поле боя. Трупы наг покрывали землю. Всюду была кровь. Дождь смывал ее с моего лица и мокрой, растрепавшейся косы. С ятагана и рук.

Дон Хуан подошел к дергавшейся еще наге, из плеча которой торчал нож, и выстрелил.

Та затихла.

Я выронила ятаган, и меня согнуло пополам.

Спустя час, когда мы, лихорадочно собрав разбросанное барахло, отошли от места змеиного побоища на приличное расстояние, Билл принял решение ставить палатку.

— С тобой все в порядке? — спросил Хорхе, помогая мне воткнуть колышек в слизкую землю.

— Нет.

— Напугалась?

— Не в этом дело.

— А в чем? — Хорхе поднялся и подал мне руку. Я оперлась — я поскользнулась уже перед самым решением Билла остановиться, и немного вывихнула ногу.

— Я ведь раньше никого серьезней акромантулов не убивала, — пробормотала я. — А здесь — разумные.

— Я бы не сказал, чтобы они были сильно разумными, — сказал Дон Хуан. — А акромантулы, кстати, полуразумны.

— Акромантулы — монстры, которые хотели меня сожрать! — огрызнулась я.

— Считай, здесь то же самое, — резонно заметил Дон Хуан.

— О, утешайте лучше Ухо! — психанула я, обходя их и все еще вздрагивающую Ингрид.

Я залезла в палатку — внутри она была куда просторней, чем снаружи, но все же тесновата для шести человек. Здесь была узкая спаленка, два дивана и камин в гостиной и крохотная кухонка с маленьким столом и тремя стульями. Это была палатка Блинчика.

Сам он разводил волшебное пламя в камине.

— Эй, Малая, — сказал он, когда я вошла и принялась заклинанием очищать грязь и сушить одежду. — Ты молодец.

— Не уверена, — я уселась на диван. Том остался снаружи, следить за тем, чтобы нас не окружили наги. Остальным я заявила, что караульный нам не нужен: я услышу их змеиные речи и во сне. Объяснила это редким даром. Но все были на взводе, и Билл принял решение по очереди следить за обстановкой. А что толку — все равно они ничего не услышат за шумом дождя.

— Убийство не грех, когда ты защищаешь жизни людей, — сказал Блинчик. — А убивать кровожадных монстров надо и вовсе без раздумий.

Я ничего не ответила и прикрыла глаза, вытягивая ноги к камину.

Ужасный денек.

Они действительно ничего не услышали. Меня разбудил Том, и я подняла всех остальных.

На этот раз их было всего четверо, и Блинчик с Доном Хуаном управились за пару минут. Оттащили змеиные тела в кусты.

— Я же говорила, что услышу! — сказала я, возвращаясь в палатку.

Билл подумал и велел всем идти спать.

Только один фиг никто не уснул.

— Ненавижу джунгли. И змей тоже ненавижу, — бормотала я на четвертый день нашего пути. Все они были похожи один на другой. Днем мы скользили по грязи под бесконечным ливнем, вечером ставили палатку. Отбивались от наг уже шесть раз, считая те два в первый день. — И дождь этот ненавижу.

— Ты чего там бормочешь, как безумная баньши? — Дон Хуан поравнялся со мной.

— Это самое стремное приключение в моей жизни, — хмуро сказала я. — Я просырела насквозь. У меня мозоли от ятагана. Я заколебалась есть тушенку. Конфеты закончились.

— У-у, да тут явно низкий моральный дух! — бодро сказал он. — А я-то полагал, ты самая выносливая из нашей компании. Не волнуйся, такой сильный ливень — редкость даже для сезона дождей в Камбоджи.

— А ты уверен, что мы сейчас в Камбоджи?

Он пожал плечами.

— Надейся на лучшее. А что касается тушенки… Будь уверена, скоро я завалю буйвола!

— Держи при себе свои сексуальный фантазии, Дон Хуан, — хохотнул Блинчик, замыкающий нашу группу.

Дон Хуан похмыкал, оценив шутку.

— Ты это говоришь второй день, а мы что-то до сих пор питаемся тушенкой, — проворчала Ингрид.

Вчера Мигель превратился в гигантскую пятнистую кошку и погнался за мелькнувшим вдалеке буйволом. Вернулся ни с чем.

— Сегодня все получится. Еще здесь должны быть кабанчики, м-м, вкуснятина!

— Эй, хватит там про еду! — крикнул Билл. — Эта тушенка уже в горле стоит.

— Ну уж простите, — сказал Блинчик. — Если бы я не забыл вытащить ящик после той заварушки в Афгане, мы бы сейчас здорово втухли на одних конфетах.

— Там еще были печеньки, — с тоской вспомнила я.

Билл опять возмутился, Хорхе его поддержал, и тема сошла на нет.

— Как тебя развеселить, принцесса? — спросил Дон Хуан.

Я подумала, что неплохо бы отвлеклась, если бы тоже могла бегать за буйволами по лесу в образе чего-нибудь клыкастого.

— Научи меня анимагии.

Через три дня мы ели жареную на магическом пламени кабанятину. И это был самый божественный деликатес, который я когда-либо пробовала.

А еще через неделю пути, когда дождь и правда стал реже и шел в основном ночами, а у Ингрид окончательно съехала крыша, у меня произошло первое превращение.