Я очнулась посреди джунглей на ветке дерева и ровным счетом ничего не помнила о событиях этой ночи. Дело в том, что в рецептуру пробуждения истиной сущности Дона Хуана входили забористые травяные настойки: помаявшись первые два дня, он насобирал что-то подходящее в густой растительности джунглей. После них я и так была, как во сне. А когда обернулась — вовсе потеряла разум.

Том сказал, что я превратилась в маленького книззленка — пятнистого котенка с большими ушами и хвостом, похожим на львиный. Книззлы были запрещены к свободному разведению в Британии и большинстве стран Европы из-за специфического внешнего вида и агрессивности. Это да. У меня все еще были свежи воспоминания о царапучих полукниззлах миссис Фигг.

Я была немного разочарована своей анимагической формой. Я думала, что превращусь в щенка огромной черной псины, как Сириус и Арк. А превратилась в котенка. Какой толк от котенка в битве?!

Том меня утешил, что потенциально в анимагической форме можно научиться колдовать и намутить увеличивающее заклятье, чтобы превратиться в огромного когтистого и клыкастого монстра. Я с тоской прикинула, сколько придется учиться и какими разделами дедулиного плана обучения придется ради этого пожертвовать и печально вздохнула. Том оптимистично заметил, что великолепный план обучения накроется медным тазом, если мы не выберемся из нагьего царства, и помог найти дорогу к лагерю.

— Грета! — Хорхе налетел на меня и сжал в объятьях, когда я, пошатываясь, вернулась в лагерь. Чудом не встретила по пути нагов. Только наткнулась на змеиные тела неподалеку от палатки — судя по всему, ночка была жаркой.

— Да все пучком, — отмахнулась я. — Ну? — выжидающе спросила я у Мигеля.

— Поздравляю! Котенок, — подмигнул он.

Блин.

А еще через неделю мы нашли гигантское гнездо наг. Их было больше двух сотен, и они были свирепы и безумны.

Гнездо обнаружил Мигель, когда в очередной раз отправился на охоту.

— Нужно их обойти, — решил Билл, и мы свернули с дороги.

Билл захотел перестраховаться и сделать приличный крюк. Но слишком сильно отклониться от пути нам не удалось. Мы уперлись в гору.

— Что будем делать, Солнышко? — спросил Дон Хуан, когда изгиб крутой горы начал приближаться к гнезду.

— Лезем наверх.

Мы поднялись на незначительную высоту и поставили палатку в просторной пещере. Блинчик, руководствуясь каким-то неясным чутьем на пару с Хорхе расчертил края неширокого входа в пещеру защитными рунами.

И именно это спасло нас от двух сотен безумных нагов.

Полуголые девицы со змеиными хвостами бились о невидимый барьер и шипели гадости. Мы мрачно наблюдали за ними по другую сторону невидимой стены.

Блинчик сплюнул, опуская оружие. Мы решили не стрелять: магия защищала от монстров, но не от запаха разложения.

— Давайте посчитаем, на сколько нам хватит запасов, — сказал Билл, когда Мигель увел в палатку истерически всхлипывающую Ингрид.

На третий день заточения, когда продукты подходили к концу, а нервы начали сдавать даже у Блинчика, я сидела в своем пушистом анимагическом обличье и пыталась собрать в кучку расползающийся в неясные инстинктивные порывы разум. Должна сказать, что базовые навыки Окклюменции этому сильно способствовали. За мной бдительно следил Том — он обещал взять меня под Империус, если я выйду из-под контроля, что происходило постоянно. Анимагия сложная штука.

Рядом сидел Блинчик, начищая оружие. Мигель развалился на покрывале с книгой «Бхогавати — реальность или миф» из моего рюкзака. Билл хмуро смотрел на копошащихся в кустах у пещеры нагов. Хорхе с Ингрид ломали кровать в палатке.

— Перед смертью ненатр… кхм, ладно, — хотел пошутить Блинчик, но вдруг вспомнил о приличиях.

Из палатки раздался особенно дикий вопль блондинки, и все стихло.

Я фыркнула, шевельнула ушами, и, чувствуя, что близка к тому, чтобы начать с мявканьем носиться по палатке, как это было утром, превратилась обратно.

— У тебя, Малая, железные нервы, — заметил Блинчик, когда я встала и потянулась.

— Я применяю Магию Притяжения. А она не срабатывает, если впадать в отчаяние.

— Что за магия такая? — спросил Мигель, скучающе перелистывая половину книги.

— Настоящая магия. Ее даже магглы юзают, — сказала я.

— Поподробней, — заинтересовался Мигель.

— В жизнь одного конкретного человека притягивается то, о чем он думает. Только думать надо правильно. Если много лажаешь, то и притягивается всякая фигня.

— Хо-хо, — сказал Блинчик. — И кто же из нас так лажанул-то?

— Все. Магия Притяжения работает только с одним человеком и почти не распространяется на других.

— Пустая философия, — отмахнулся здоровяк, откладывая блестящий автомат.

— А вот и нет. Магия Притяжения — это очень сильное кунг-фу, — возразила я, хоть и узнала об этой мифической магии только вчера от Тома. И я не была уверена, что он ее не выдумал, чтобы отвлечь мои мысли от безысходности нашего положения.

— Чтобы не сойти с ума, можно верить и в Притяжение, — пробормотал Билл. — Мерлин, как же жрать-то хочется…

Не знаю уж, дело в Магии Притяжения или счастливой случайности, но спустя два дня пришло спасение.

Том разбудил меня посреди ночи, и я подняла остальных.

Мы высыпали ко входу в пещеру, и открытыми ртами наблюдая диковинную картину.

Безумные растрепанные наги с шипением расступались перед… нагами в доспехах и с оружием в руках.

Высокая смуглая нага остановилась у входа в пещеру и обвела нас холодным и разумным взглядом.

— Люди! — прошипела она, и ее речь не шла ни в какое сравнение с набившим оскомину «Мясо! Кровь! Убивать!» — Вам повезло, что вы живы. Я хочу говорить с главным.

Я выступила вперед и указала на Билла.

— Главный он. Но говорить буду я. Они не знают твой язык.

— Что она говорит? — взволнованно спросил Билл.

— Спросила, кто главный, — через плечо ответила я.

— Наша сестра сказала, что вы волшебники, — прошипела нага. — Это так?

— Да, это так.

— Меня зовут Кдан, и от имени Королевы Калии я предлагаю вам защиту в обмен на работу.

Я перевела предложение остальным.

— Какую работу?

— Об этом вы узнаете во дворце.

У нас развязалось жаркое обсуждение.

Я выступала за то, чтобы пойти в гости к разумным нагам, и после того, как Ингрид перешла на визг, предпочитая умереть в безопасности, Билл сказал:

— Выбора-то нет, ребята. Или рискнем, или умрем от голода.

Мы быстро собрались и спрятали оружие, как велела Кдан.

Я применила все свои боевые чары и приготовилась, если что, драться. Мы переглянулись, и Хорхе ножом перечеркнул одну из защитных рун.

Нападения не последовало.

Под защитой — или конвоем — еще дюжины разумных наг нас повели в Змеиный город.

Глава 49. Бхогавати

Змеиный город был сплошь застроен поражающими воображение храмами, подобными камбоджийским, и небольшими домами, испещренными знаками и рисунками. Я беспрестанно крутила башкой, пытаясь охватить взглядом как можно больше, и что-то меня в этом великолепии смущало. Впрочем, было несложно догадаться, что.

Бхогавати была окружена глухой стеной и почти пустовала.

Когда проклятие Безумия поразило город, самым стойким из наг, кого не коснулось помешательство, с большими потерями удалось вытеснить ставших вдруг кровожадными сестер за стену.

Я не случайно сказала «сестер». Братья-наги просто не пережили проклятия, погибнув в стопроцентном составе.

Без притока новой крови население Разумной Бхогавати начало сокращаться. Бессмертные наги гибли от стычек с особо рьяными безумицами, отказавшимися почитать Королеву, от болезней и несчастных случаев.

Впрочем, такая картина произошла бы и не вымри мужская половина города — ведь дети-наги рождались только от союза с людьми.

Всю эту предысторию я вытащила из Кдан по дороге к городу.

Королева была прекрасна.

Черные волосы были заплетены в тяжелые косы, спускавшиеся по смуглой шелковой коже. Глаза глядели пронзительно и ясно. Если бы не сильный чешуйчатый хвост, извивающийся из-под подола платья, я бы с легкостью назвала ее самой прекрасной женщиной, что я когда-либо видела.

Впрочем, ступив нам навстречу, она развернулась вокруг себя, через секунду представ перед нами... человеком. С ногами.

— А, так вот как… — заинтересованно пробормотал Мигель, всю дорогу недоумевающий по поводу «союза с человеком».

— Приветствую вас в Бхогавати, волшебники. Я — Калия, Королева нагов.

— Я Грета Блэк, переводчик, — представилась я и по очереди представила своих спутников: — Наш главарь — Солнышко, и его генералы: Татуха, Блинчик и Дон Хуан. А это наш… бард, Ухо.

Королева вежливо кивнула каждому из генералов и барду.

— Я пригласила вас во дворец для того, чтобы вы исправили ошибку вашего брата Удаядитьявармана. Идите за мной.

Она повела нас по роскошному дворцу. Странно, несмотря на плачевную ситуацию, в которой они были уже столько веков, дворец был великолепен и ухожен.

— Заклятия Неразрушимости и Чистоты, — сказал Том, тоже крутя башкой. — Я сейчас вспомнил — как-то я приобрел дом, напичканный такими чарами.

«Я думала, наги не колдуют».

— Это сделали волшебники века назад. Приглядись, здесь везде символы, как в тех подземельях.

Мы оказались в маленькой зале, посреди которой стояла… каменная арка, подобная той, из которой мы вывалились в джунгли по милости Волли. Только та была древней и разрушенной, это была воздвигнута недавно. Три наги еще трудились, вырезая на ней символы.

— Наша сестра Волли прошла Темными тропами Паталы, чтобы попасть в Верхний мир. Она нашла рисунки врат, разрушенных Удаядитьяварманом. И привела за собой вас, волшебников, чтобы вы открыли врата, — она указала на арку, и три наги, сложив инструменты, расступились.

Я перевела, и мы переглянулись. У Ингрид вырвался нервный смешок.

— Ну что, Солнышко? — сказал Блинчик. — Охрененная работенка — открыть врата Бхогавати.

— Нужно взглянуть на чертежи, — сказал Билл.

— А здесь что было? — спросил он спустя час изучения схем и рисунков. Его палец указывал на круг в изголовье арки.

— Камень, — Королева лично осталась нас консультировать.

— Он у вас?

— Удаядитьяварман забрал его. Но у нас есть похожий, — она кивнула, и ей подали огромный голубой камень размером с кулак Блинчика.

— Кхм, — офигел Билл, когда помахал палочкой и сделал вывод — камушек не представляет никакой магической ценности.

— Скорее всего, настоящий камень зачарован, — предположил Хорхе, тоже изучив камень. — Нужно изучить записи, возможно, в них что-то об этом сказано.

Я задала вопрос Королеве, искоса поглядывая на стопку хрупких бумаг. Она отрицательно покачала головой.

— Мы не знаем, как именно был зачарован камень. А без него врата не открыть, — сказала я.

Королева оглядела всех нас, будто пытаясь понять, врем ли мы ей. Задержалась на Хорхе. А затем меня пронзило от ее ледяного взгляда.

— Тогда вы принесете камень из Верхнего мира.

Ухо подвывала, стоя у закрытых двухстворчатых дверей, отделанных золотом. Витиеватая надпись над ними гласила: «Темные тропы Паталы». Ну, или что-то вроде того, я не сильно различала эти их закорючки.

— Почему это не сделает Волли? — скулила Ингрид. — Почему мы?

Я не ответила. За все время Волли была первой из нагов, кто вернулся из путешествия по Темным тропам. Королева утверждала, что Удаядитьяварман свободно таскался по ним туда-сюда, и была уверена, что такое под силу всем волшебникам.

Она отправляла нас с Ингрид, и на это у расчетливой тетки были причины. Даже если не удастся открыть врата в Верхний мир, по крайней мере, они поправят демографическую ситуацию с посильной помощью наших мальчиков.

Их мнения, собственно, никто не спрашивал. Когда Королева поняла, что пока от нашего волшебства проку не будет, на нас направили дюжину копий и отобрали палочки. У меня была мысль оказать сопротивление, но куда бы мы побежали? В джунгли?

В общем, Билла, Хорхе, Мигеля и Блинчика увели в неизвестном направлении, а нас увели к Темным тропам Паталы.

Две наги в доспехах с усилием потянули за ручки тяжелых дверей. В нос ударил тяжелый затхлый запах. Я поежилась от смертельного холода и тихих стонов по ту сторону.

Створки коснулись стен узкого коридора, и мы уставились на непроглядную черноту. Пламя огней тонуло в густой, плотной…

— Тьме, — прошептал Том.

«Тьме?»

— Бездна, или Первородная Тьма. Та Тьма, из которой я вызывал монстров.

Я отпрянула от дверей.

— А ваш этот Удая другой дорогой не ходил? — с надеждой спросила я. — Может быть, есть какие-нибудь Светлые тропы? Или хотя бы Сумрачные тропы, м?