Anastay - Последняя из рода Блэк

— Вы были очарованы мной, Блэк? — переспросил Снейп.

— Возможно, — неуверенно произнесла я. — Так говорят. Я не слишком в этом шарю.

Снейп долго сверлил меня взглядом и молчал. Мне было жутко неуютно.

— Сейчас уже нет, я надеюсь? — неестественно жестким голосом спросил он.

Я оторопело уставилась на него.

Что-то мне нифига не нравился этот разговор.

Было в нем нечто неправильное.

— Не знаю, спросите у Дюсолей, это ее теория, — огрызнулась я неожиданно резко. — Я ответила на все ваши вопросы?

Снейп молча кивнул на дверь.

Я подорвалась с кресла и торопливо покинула его кабинет.

Идея с песней уже не казалась такой хорошей.

Профессор Артефактологии Кассиопея Блумфилд разрешила Колину Криви посещать с нами свои занятия. Он был на редкость талантливый парень, и если что-то вызывало в нем интерес, он предавался этому с маниакальной страстью. После того, как прошлой зимой Хорхе заколдовал его скейт, Криви в совершенстве овладел навыком катания на нем, и теперь хотел выйти на новый уровень — скейт должен был перейти на полеты в трехмерном режиме. Мы набрали книжек, описывающих технологию создания метлы, и засели за разработку летающей доски. Молодая Блумфилд оказалась той еще увлекающей натурой и тоже с головой погрузилась в наш проект. Скейт мы закончили к середине ноября, Криви временно самоустранился, и я взялась за тему, которая интересовала меня куда больше летающих дощечек. Порталы.

Еще в середине сентября, вернувшись в Хог, я набрала книжек по тематике Бездны, Тьмы, Врат ада и прочее. Четкой информации в них не было, в основном какая-то мифическая дурь и околонаучная бредятина. Я даже написала Изгоняющему, но оказалось, что он, всего лишь полудемон, никогда не путешествовал Темными тропами.

Единственное, что я вынесла из огромной горы макулатуры, это то, что врата, арки, двери, форточки — имели портальную природу.

Помимо книг и бесконечных схем и формул создания порталов я часами разглядывала карту мира с нанесенными на нее яркими точками — вратами в Бездну. Их было около трех дюжин на весь мир.

Было бы неплохо иметь собственную дверь в Бездну. Очень даже неплохо.

— Я не знаю, как ее создать, — сказал Том.

— Зачем создавать, — произнесла я задумчиво. — Если можно украсть.

Тому эта идея не понравилась — как и в целом задумка с освоением Бездны, но я не могла выбросить ее из головы.

Помимо того, что Темными тропами мы могли попасть почти в любую другую страну, у нас была уникальная возможность побывать… в других мирах.

От этой мысли у меня кружило голову, а у Тома начиналась мигрень.

После того, как я отошла от нападения кентавров и хэллоуинских откровений и разборок, настала пора размеренной школьной жизни.

Уроки. Посиделки у Сириуса и в гостиной Гриффиндора. Изобретения близнецов, которые все чаще вслух мечтали о собственном бизнесе. Косые взгляды Ли Джордана, который начал встречаться с Лавандой Браун. Жалобы Драко Малфоя на отца, поучающего его жизни, и Гермиону, постоянно тусующуюся с Седриком Диггори. Жалобы Гермионы на Седрика Диггори, которому нужно слишком много внимания, а у нее учеба и экзамены на носу. Джинни Уизли, которая вдруг воспылала желанием вступить в футбольный клуб и получила мячом в лоб на первой же тренировке.

Педсовет, на котором меня отругали за показ «Бешеных псов» в один из кино-вечеров. Расстроенный Флитвик, который в качестве цензора не увидел в фильме ничего предосудительного. Сириус, которому кино тоже понравилось, вступивший в громкие дебаты с МакГонагалл. Гелла, который во время всей этой сцены ел попкорн и кидался им во всех присутствующих.

Снейп, который… просто продолжал меня игнорировать.

И планы по захвату Арки смерти, которые зашли в тупик.

— Я бы не советовал, — произнес некто мне на ухо.

Ноябрь плавно перетек в декабрь, и в воздухе царила рождественская атмосфера. Большой Зал традиционно начал заранее обрастать остролистом и плющом, а близнецы сочинили новую версию Джингл-беллз со смешным текстом, в котором фигурировали МакГонагалл и Карасик.

— Гелла! — возмутилась я. К возмущению примешивалась зависть к его первоклассным чарам бесшумности. Я вздохнула. Все, что касалось Геллы, было первоклассным. Мне такому еще учиться и учиться.

— Идем, прогуляемся, — он бесцеремонно потянул меня за локоть, вытаскивая из-за стола. Я только и успела поймать яблоко, которое кинул мне Малфой. — Кто-то изменил память невыразимцу Отдела Тайн Британского Министерства Магии, — сказал он, когда мы вышли из замка и по заснеженной тропинке побрели к озеру.

— Невыра… чего?

— Какая безответственность! — всплеснул руками Гриндевальд. — Какой легкомысленный подход к планированию операции! Ты хотя бы изучи немного объект, прежде чем вламываться!

Я дернула плечом и хрустнула яблоком. Они ничего не докажут.

— Ты не знала, что невыразимцы проходят тест на вмешательство в сознание каждое утро?

— Какой интересный факт, — хмыкнула я. — Обязательно внесу его в свой блокнот с интересными фактами.

— Я бы не советовал красть Арку Смерти, — прямо сказал Гелла.

— Да ладно. Меня не поймают, — раздраженно отмахнулась я, не уточняя, что застопорилась на продумывании технической части похищения Арки.

Гелла сунул руки в карманы и с прищуром посмотрел на затянутое снежными облаками небо.

— Дело не в этом. Бездна — не лучшее место для прогулок.

Я хмыкнула. Гриндевальд остерегает меня? Любопытно.

— Одна ты там сгинешь. А твой темный друг… на твоем месте я бы ему не доверял.

— Он не бросит меня во Тьме, если ты об этом.

— В Бездне свои законы. Там не действуют ни магические связи, — он ткнул пальцем в мой шрам. — Ни клятвы.

Я спрятала руку с едва заметными следами давнего нерушимого обета за спину.

— Я в нем уверена.

— Зря, — серьезно сказал Гриндевальд. — Это ты по молодости можешь еще верить в дружбу, любовь и прочие мифы. Он не верил в них даже в юности. Не обманывайся, Грета. Он твой друг ровно до тех пор, пока ему это нужно.

— Я его убью, — приглушенно прорычал Том, в бессильной ярости сжимая кулаки, из которых посыпались красные искры. Его губы побелели. — Как только перестану быть призраком, я его убью!

«Тихо, Том, — я сцапала его правую руку и погладила по напряженным костяшкам. — Я тебе верю. Ты меня не предашь».

Он перевел на меня пылающий ненавистью взгляд, и его лицо чуточку смягчилось.

— Если не веришь мне, поверь своим глазам. Что за человек может пройти сквозь Бездну и открыть ее двери? Из тех, кто ходит по земле, лишь высшие демоны, чья душа есть Тьма, способны на это.

— Удая… чувак, заперший Бхогавати, мог. Волли, нага из самого Змеиного города, смогла.

— Продажные души, — парировал Гелла.

«Ты случайно никому не продавал душу?» — спросила я у Тома.

— Я не помню, — его тонике ноздри раздувались от гнева, а голос дрожал от обиды. Я боялась, что он среагирует, как обычный тринадцатилетний пацан. Или набедокурит, или разревется. Мне не улыбалось под Империусом сражаться с Гриндевальдом.

Я повернулась к Гелле и жестко сказала:

— Эта тема закрыта. Не поднимай ее больше.

Гриндевальд, как ни в чем не бывало, пожал плечами.

— Это твое решение, моя дорогая Грета.

— Вот именно, — мрачно сказала я и перевела тему: — Как поживает ВОВ?

— Предлагает место начальника Отдела по борьбе с международным магическим терроризмом.

— Идеальная вакансия для Темного Лорда. Они ведь знают, кто ты на самом деле? — спросила я, и он кивнул. — Когда приступаешь?

— Я еще в раздумьях. Фокус моих интересов несколько сместился.

— И куда же он сместился? — поинтересовалась я.

— Что ты слышала о Союзе? — глаза Геллы сверкнули.

— Союзе любителей сладостей? Слышала, что его члены неизбежно попадают в Союз жирдяев.

— Советском Союзе, — уточнил Гелла.

— Слышала, он недавно развалился.

— Молодец, девочка, пять баллов Слизерину, — похвалил он. — А что ты знаешь о самом крупном куске — России?

— Блинчик рассказывал, что тамошний Министр Магии ездит на тройке, запряженной медведями.

— Это прежний министр, — отмахнулся Гриндевальд. — Нынешний ездит на Волге и курит кубинские сигары. Угадай, на чем будет кататься будущий Министр?

— И на чем ты будешь кататься? Возобновишь традицию с медведями?

Гелла загадочно похмыкал и достал откуда-то кексик.

— А как же ВОВ? — спросила я, проворно отбирая у него вкусняшку. Нечего лишать меня обеда.

— Эти самонадеянные болваны полагали хорошей идеей держать при себе лорда Гриндевальда, — ухмыльнулся он, уминая другой кексик. — Молодежь, из которой состоит эта организация, ничего не знает о темных временах моего расцвета.

— Ты меня пугаешь.

— В самом деле? — он вскинул брови.

— Еще бы. Столько пафоса! — фыркнула я.

— Смейся-смейся, моя дорогая Грета. Ты видела карту мира? Представляешь себе площадь России? Даже если принять во внимание низкую плотность населения, представляешь себе количество колдунов?

— А толку? Я читала, единственную Школу магии уничтожили почти век назад. Магическое сообщество ушло в подполье, Министерство существовало нелегально. Ты хочешь захватить власть над толпой неграмотных неуправляемых колдунов?

Кое-что из нудной Истории Магии я все же вынесла. В основном, конечно, читая левые книжки на самом же уроке.

— Твои мысли движутся в правильном направлении! — восхитился Гелла. — Я прострою новую Школу Магии и Колдовства! — заявил он.

— Полегче, парень! — обалдела я от полета его мысли.

— У меня есть приятель, потомственный некромант. Про основателя его рода еще сказки писали. Он разводит гибридных трехглавых драконов и барыжит антиквариатом. Так вот, он продал мне один из трех своих фамильных замков.

— Так и скажи, что тебе было просто завидно, что у Дамблдора есть своя школа, а у тебя нет, — поддела я.

— Дамблдор — всего лишь директор! — оскорбился Гелла. — А я буду основателем величайшей в мире Школы Темных Искусств!

Я смотрела на него и офигевала.

— Я зачем тебе все это рассказываю, — Гелла вытер крошки с рук белоснежным платком. — Можно я возьму с собой твоего василиска для антуража?

Я нервно рассмеялась. И этот человек остерегает меня от создания инфери и кражи Арки.

Да мои планы — просто поход в магазин за молоком, по сравнению с его-то задумками.

У меня уже голова пухла от загадки с перемещением стационарного портала на новое ПМЖ, Том мне нифига не помогал, и я решила отвлечься.

Тем более был один хороший раздражающий фактор, позволяющий это сделать.

Впрочем, декабрь, видимо, решил перенять традицию ноября по обламыванию моих планов.

Я уже дошла до середины списка избранных способов, как вывести Снейпа, а он по-прежнему сохранял олимпийское спокойствие и не обращал на меня ровным счетом никакого внимания.

Совсем отчаявшись, как-то чудесным зимним днем на игре Слизерин-Хаффлпафф, когда Драко уже поймал снитч, и все собрались расходиться, я подожгла мантию профессора.

Это было безыскусно и грубо, но, как ни странно, сработало.

Он потушил пламя и встретился со мной пылающим, как мгновение назад его мантия, взглядом.

Я не двигалась с места, когда он бодрым бэтменовским шагом летел в мою сторону.

— Почему вы не в шапке, которую я вам подарила? — невинно решила я переменить тему и добавила: — Ай! — когда он неожиданно схватил меня за ухо и потащил к замку.

— Чего вы добиваетесь, Блэк?! — рявкнул он, отпуская мое ухо только в своем кабинете.

Я приложила холодные пальцы к горящему огнем уху. Больно, если что.

— Я?

— Вы! Вы испробовали уже все возможные и невозможные способы, чтобы меня достать! Что это, например, был за гигантский слизень под моей дверью на прошлой неделе?! И как, ради Мерлина, вы напоили портрет Салазара Слизерина в моем кабинете?! Он весь день пел неприличные песенки этих Уизли! Что вам от меня надо, Блэк?!

Я хлопала глазами и умилялась. Так и знала, что он оценит. Над улучшенным Конфундусом для портретов мы с Драко и какой-то немного замученной Гермионой трудились больше недели.

— Вы сами ответили, профессор, — сказала я. Его ругань бальзамом ложилась на мою неспокойную душу. — Хотела вас достать.

— Вы совсем обнаглели, Блэк! — взорвался Снейп. — Пятьдесят баллов со Слизерина! И отработки с Филчем до самого Рождества! Выметайтесь из моего кабинета, и если сделаете еще хоть что-то… хоть самую малость… Очень об этом пожалеете! — с перекошенным от гнева лицом он указал на дверь.

Я открыла рот.

Он снял баллы со своего факультета?

Он снял пятьдесят баллов со своего факультета?