– Как открыть? – громко сказал взбешенный Перкинсон. – Опять придется как-нибудь по-итальянски откупоривать, левой ногой из-за спины! Ну и напридумывали! Проклятые итальяшки!

Моника рассерженно посмотрела на Алена.

– Я же сказала тебе, перестань, – ледяным тоном произнесла она. – Ты ведешь себя, словно тот же вонючий расист. Забыл, о чем мне рассказывал недавно, куклуксклановец проклятый?

Ален резко отодвинулся от стола. Лицо его стало неподвижным, только на щеках заиграли желваки. Секунду он молчал, потом медленно проговорил:

– Извини. Временами такое что-то находит, я сам не свой!

Он взял штопор и откупорил бутылку. Разливая вино по бокалам, сказал:

– Давай выпьем за то, чтобы больше не ссориться!

– Давай, – согласилась Моника.

Они выпили.

– Прекрасное вино, – сказала девушка.

Она только пригубила, Ален же осушил бокал.

– Неплохое, – согласился он.

Спагетти ели молча. Моника несколько раз бросала взгляды на Алена, но юноша словно дал себе обещание не говорить ни слова, пока не расправится с едой.

Наконец, он вздохнул и отодвинул тарелку.

– Все! – сказал он. – Беру свои слова назад, те, насчет мистера Бьянти.

Моника подумала, что настроение Алена, как и любого мужчины, прямо зависит от наполненности его желудка. Она улыбнулась своим мыслям.

– Ты смеешься? – спросил Ален. – Над чем?

– Не обращай внимания, – сказала девушка. – Лучше наполни бокалы…

Ален налил.

– За что же мы выпьем на этот раз? – поинтересовался он.

– За тебя, – сказала Моника. – И за меня. Ален сжал ее руку.

«Моя милая Моника, – подумал он. – Временами она просто чудо». Ален вздохнул.

– Нам пора ехать, – сказал он, посмотрев на часы. Девушка согласно кивнула и положила вилку с ножничками в тарелку.

– Не могу больше, – призналась она. – Слишком большая порция.

– Как бы наш симпатичный мистер Бьянти не обиделся, – заметил Ален.

– Тогда доешь, – предложила Моника.

– Нет, спасибо! – Ален похлопал себя по туго набитому животу. – Я на пределе! Не знаю даже, допью ли это чудесное вино!

Он разлил остатки вина по бокалам.

– И все-таки надо постараться! – сказал Ален и спросил у Моники:

– Будешь говорить тост?

Та покачала головой:

– Сейчас я хочу, чтобы каждый из нас выпил за то, что хочет, молча!

Поднося бокал к губам, Перкинсон подумал, что пьет за удачное пересечение границы.

– Мистер Бьянти! – поднял вверх руку Ален. – Пожалуйста, счет!

Итальянец, только что показавшийся из кухни, подошел к их столу и положил бумажку со счетом на скатерть.

Брови Алена медленно поползли вверх, но он моментально сдержал себя и принял прежний беззаботный вид. «Кажется, Моника ничего не успела заметить», – подумал юноша.

Он расплатился, и молодые люди покинули ресторан гостеприимного итальянца.

Они садились в автомобиль, когда мистер Бьянти вышел на крыльцо.

– Прошу вас навещать меня! – сказал он. Ален кивнул и завел мотор.

– Всенепременно! – пообещала Моника и помахала хозяину ресторана рукой.

* * *

Чем ближе они подъезжали к границе, тем тревожней становились мысли Алена. Он вовсе не был уверен в том, что им удастся беспрепятственно проникнуть на мексиканскую территорию.

Моника же пребывала в хорошем расположении духа и щебетала без умолку.

– Нет, Ален, ты только подумай, как хорошо держать такой вот ресторанчик у дороги, – говорила девушка. – Ни тебе забот, ни волнений. Тишь да гладь, никаких волнений. И денежки спокойно текут тебе в карман, пусть, правда, и небольшие…

Перкинсон молча следил за дорогой.

– Как я завидую этому мистеру Бьянти, – продолжала Моника. – Он спокойно доживет здесь до глубокой старости. Солнце, свежий воздух…

– Ветер, пыль, – сказал Ален.

– Фу, какой ты несносный, – воскликнула девушка. – Ну что тебе стоило хотя бы промолчать? Или ты уже снова проголодался, что ворчишь?

Ален вздохнул.

– Моника, дорогая, – осторожно сказал он. – Я давно хотел у тебя спросить. Ты догадалась взять с собой хоть какие-нибудь документы?

– Естественно, нет, – ответила девушка. – А зачем они мне?

– Впереди граница, – напомнил Ален.

– Да? Ну и что? – беззаботно воскликнула Моника. – Если нас на границе поджидает племя диких индейцев, то документы нас не спасут! Ты хоть сам-то догадался захватить револьвер?

– Оставь свои дурацкие шутки, – раздраженно сказал Перкинсон. – Сейчас не до них…

– Очень интересно! – проговорила Моника. – Мы спокойно едем столько времени, и ты вдруг заявляешь, что впереди нас ждут какие-то осложнения! Хорош, нечего сказать! Раньше не мог сказать?

– Когда раньше? Когда мы сидели в ресторане? У тебя бы случился заворот кишок!

– Прекрати разговаривать со мной в таком тоне! – возмущенно воскликнула девушка. – Ты мужчина, ты должен был подумать о формальностях заранее!

Ален прикинул, можно ли назвать формальностью их задержание при незаконном пересечении границы.

– Понимаешь, – спокойно проговорил он, – мне эту дорогу порекомендовал Джек Монди, который имеет друга-мексиканца. Так вот этот приятель сказал, что на дороге, которой мы едем, нет никаких постов…

– Так что же ты волнуешься? – язвительно спросила Моника.

– Никто не знает, что может взбрести в голову этим фараонам, – объяснил Ален. – Они могут внезапно выставить пост. Учинить поголовную проверку или еще что-либо в таком духе…

– Прекрасно! – сказала девушка. – Тогда поедем назад! Поужинаем у мистера Бьянти, может быть, останемся у него ночевать.

Ален поморщился. Он не хотел говорить Монике, что совершенно не желает возвращаться в Сан-Франциско. К тому же он не думал, что их вот так просто отпустит полиция, если засечет на границе.

– Я все-таки думаю, – сказала девушка, – что ты напрасно беспокоишься. Посмотри вокруг. Дорога абсолютно пустынна…

Ален и сам видел это. Кустарник по обе стороны дороги кончился. Пошла ровная прерия, кое-где поднимались первые барханы.

Однако безлюдный пейзаж не радовал глаз, напротив, вселял дополнительную тревогу.

– Мы будем ехать и ехать, а потом навстречу нам выйдет какой-нибудь господин в сомбреро, и окажется, что мы давно в Мексике.

Нечего было и говорить, какую желанную картину нарисовала Моника. Однако Ален все-таки думал иначе. Он непроизвольно снижал скорость, втягивал голову в плечи и пристально вглядывался вдаль.

Даже ветер, беспрестанно свистящий в ушах, стал вселять тревогу.

«А в самом деле, – думал Ален, – как поступить, если вдруг впереди покажется полицейский кордон? Одному Богу известно, конечно, как они тут могут оказаться, эти фараоны, в таком чуждом человеку месте. Однако, на то они и фараоны…»

Ален невесело усмехнулся, но в следующее мгновение улыбка сползла с его лица.

Дорога как раз поднялась на холм, и с его вершины Перкинсон заметил полицейский автомобиль, а возле него две фигуры в форме.

Перкинсон резко затормозил и стал разворачиваться.

– Что такое? Ты очумел? – закричала Моника. От резкой остановки она налетела грудью на переднее сиденье и теперь потирала ушибленное место.

– Полиция, – коротко объяснил Ален и дал машине полный газ.

Моника оглянулась.

– Надеюсь, они нас не заметили… – добавил Перкинсон через минуту.

Его и Монику откинуло назад и вжало в спинки кресел. Мотор натужно взревел, но сразу стал чихать, что вынудило Алена несколько сбросить скорость.

– Черт побери, ну и колымага! – выругался Перкинсон и стукнул руками по рулевому колесу.

– Не пойму, – крикнула девушка, – что такого, что там фараоны?

– Как? Ты не понимаешь? – изумленно заорал Ален. – Девочка, да тебе ни разу не пришлось бывать у них в руках! Фараоны хороши, когда кто-то из них стоит на перекрестке, а ты подходишь к нему, вихляя бедрами, чтобы спросить, который час! Во всех остальных случаях их надо объезжать за добрый десяток миль!

Моника была поражена криком Алена. Она еще раз оглянулась назад и воскликнула:

– Ален! Они едут за нами!

В ее голосе присутствовал самый неподдельный страх.

Еще минуту назад девушка ни за что бы не подумала, что боится быть пойманной. Однако крик души Алена был так убедителен, что она теперь дрожала всем своим телом.

– Они догоняют нас, Ален!

– Естественно, – пробормотал Перкинсон, наклонившись к рулевому колесу. – У них же не такой чертов драндулет, как у нас!

Погоня приближалась. Ален думал, как ему поступить теперь. Наконец, он обернулся к Монике, бледной от страха и напряжения, и сказал:

– Милая, постарайся принять беззаботный вид! Может быть, они отцепятся!

Усилием воли он расслабил мышцы спины и несколько разжал вспотевшие ладони.

Полицейский автомобиль медленно догнал их, потом стал обгонять.

– Мистер, можно узнать причину вашей спешки? – крикнул Алену полисмен, сидевший рядом с водителем, когда автомобили поравнялись.

Перкинсон пожал плечами и снова невозмутимо уставился на дорогу впереди себя.

– Мистер, я вынужден попросить вас остановить машину! – уже грозно крикнул полисмен.

Пришлось подчиниться.

– Веди себя, как ни в чем не бывало! – прошептал Ален Монике.

Девушка сидела ни жива ни мертва.

Остановив машину, Ален остался сидеть за рулем, подумав, что не следует показывать, что чем-то встревожен. Наоборот, надо как-то попытаться проявить раздражение внезапным задержанием.

Полицейский автомобиль проехал немного вперед и свернул на обочину перед носом машины Алена.

Полисмен подошел к Перкинсону и взял под козырек.

«Чертов фараон!» – подумал Ален и с ненавистью посмотрел на его холеное лицо.

– Можно узнать, в чем дело?

Вопрос Алена опередил полисмена на одно мгновение.

– Это я у вас, мистер, должен спросить, почему вы внезапно развернули машину и помчались назад! – с торжеством в голосе произнес полицейский.

– Видимо, вы не боитесь неприятностей, если решаетесь останавливать законопослушных граждан Америки без причины! – парировал Перкинсон. – Что касается вас, то мы вас не видели, развернулись потому, что решили развернуться, вам понятно?

В ту же минуту он пожалел, что позволил себе начать оправдываться перед фараоном.

Полицейский сразу же заметил попытку Алена объяснить свое поведение и приободрился.

– Я уверен, что вы, если вы сидели за рулем, не могли не заметить нашей машины, – холодно проговорил полицейский, – и если вы повернули назад, значит у вас есть причины скрываться от полиции! И потому, получается, мы имеем полное право остановить вас!

Ален стал лихорадочно соображать, что бы еще сказать этому фараону, чтобы у того поубавилось прыти. Пригрозить? Но чем он мог пригрозить?

– Послушайте, полисмен, – подала голос Моника. – Мы просто вспомнили, что кое-что оставили у мистера Джованни Бьянти…

– Какого мистера Джованни Бьянти? – удивился полисмен.

Ален сердито посмотрел на девушку. «Уж лучше бы она молчала с видом оскорбленной гордости, – подумал он. – Мне было бы легче отбрехаться…»

Но было поздно, теперь надо было что-то говорить про Бьянти.

– Дело в том, что мы только что перекусили у мистера Бьянти, – сказал Ален, – знаете, у него ресторанчик милях в десяти отсюда?

Полицейский, немного подумав, кивнул.

– Так вот, – с растущим воодушевлением продолжал Ален. – Мы там ничего не оставили, мы просто хотели купить у мистера Бьянти бутылочку вина, знаете, прекрасного итальянского вина себе на дорогу!

Он красноречиво посмотрел на Монику. Девушка поймала его взгляд и добавила:

– Ну да! Мы просто вспомнили об этом и решили вернуться!

Полицейский внимательно посмотрел Монике в глаза, потом перевел взгляд на Алена. Ему не очень-то понравилось неуклюжее объяснение молодых людей, но он вынужден был ему поверить.

– Хорошо! – наконец произнес полисмен. – Езжайте к мистеру Бьянти, а мы поедем за вами. Посмотрим, говорите ли вы правду!

Ален вздохнул. Впору было возмутиться таким предвзятым отношением к себе, однако, он не хотел зарываться. Одновременно молодой человек подумал, что мистера Бьянти Моника упомянула даже кстати. Если они вернутся к итальянцу и скажут ему, что покупают вино, полицейские отстанут, и инцидент будет исчерпан!

– Если вы хотите составить нам компанию, – пожал плечами Ален, – то пожалуйста! Мы не будем против, поезжайте за нами! Это будет даже романтично – полицейский эскорт! Правда, милая?

Он глянул на Монику. Та напряженно улыбнулась.

– Не знаю, что это за вино, из-за которого вы затормозили на большой скорости, мистер, и неожиданно повернули назад, – покрутил головой полисмен, – думается мне, что вы придумываете!