—Ладно. Проверю, как там суп, и начну собираться.

—Хорошо.

Спускаясь по лестнице, она думала, что делать с трепетом в груди. Эйвери узнала этот трепет, она чувствовала его раньше.

Когда ей было пять лет.

Вновь влюбиться в Оуэна — сейчас это так же глупо, как и тогда. Впрочем, мактавишское чутье никогда не подводило. Но вот как насчет мактавишского сердца?


12

В самом начале января Эйвери снова внимательно осматривала помещение, о котором теперь думала не иначе, как о «Ресторане и баре МакТ». На сей раз ее сопровождала референтная группа в лице Хоуп и Клэр.

—Вот здесь будет бар. Темное дерево, что-нибудь очень солидное. Буду использовать лесть, просьбы и секс, пока не уговорю Оуэна его обустроить.

—И как идут дела? — поинтересовалась Клэр. — Я имею в виду секс.

—Взгляни на это лицо.

Эйвери показала большими пальцами на свое лицо.

—Спокойное и счастливое. И чуточку самодовольное. Ответ засчитывается.

—Пока все хорошо. Светильники здесь, здесь и здесь, теплые тона. Туда я хочу кожаный диван — темно-коричневый? — и кофейный столик. Высокие столики у переднего окна, низенькие — там и там. А сквозной проход в ресторан сделаем здесь.

—Будет классно. Но прежде чем мы займемся цветовой гаммой и столиками, — вмешалась Хоуп, — хочется спросить, почему ты не хвастаешься упомянутым сексом и не пересказываешь все подробности своей менее везучей подруге, у которой секса нет и не предвидится.

—Вдруг сглажу? Ты тогда расстроишься.

—Я тебя умоляю! — отмахнулась Хоуп. — Я видела Оуэна, он тоже спокойный и счастливый. Не скажу насчет самодовольства, возможно, он его искусно скрывает. Вы сегодня встречаетесь?

—Нет. У меня примерно час времени, потом нужно возвращаться в пиццерию. Я работаю. Он — да и все Монтгомери — сейчас очень занят. Они готовятся к торжественному открытию гостиницы, работают в другом здании, готовят техническую документацию на ресторан. С Нового года мы с Оуэном почти каждую ночь проводили вместе, вот я и подумала...

—Что тебе нужен перерыв? — продолжила Клэр.

—Я подумала, что мне... нам... нужно взять тайм-аут. Вы же знаете, как у меня бывает. Начинаешь отношения, считая их временными и ни к чему не обязывающими, так, для развлечения: тебе нравится парень, ты ему доверяешь, считаешь привлекательным... Но я это я, и вот я начинаю сомневаться: а вдруг это что-то серьезное? Вдруг это любовь, настоящая, с большой буквы?

—Ты любишь Оуэна? — спросила Клэр.

—У меня... Эйвери помахала рукой у груди.

—Мактавишское сердце, — кивнула Хоуп.

—Ему нельзя доверять. Дело в том, что я всегда любила Оуэна. Я люблю всех Монтгомери. Это у меня в крови. Поэтому, возможно, у меня что-то вроде ложноположительной реакции. Если вдруг я влюблюсь по-настоящему, то все испорчу.

—С чего ты взяла, что твое большое чувство не будет взаимным? — требовательно спросила Клэр.

—Не знаю, может, это тоже в крови. Думаю, в какой-то степени виноваты мои комплексы из-за матери.

—Ты не похожа на свою мать.

—И не хочу быть похожей, — сказала Эйвери, кивнув Клэр. — Она изменяла, лгала и использовала всех, кого можно. Секс для нее всегда был ни к чему не обязывающим пустяком. Наверное, та часть меня, которая боится быть похожей на мать, не хочет случайного секса, а непроизвольно стремится к чему-то большему. Вроде как противоядие. А немного погодя я даю задний ход, потому что, оказывается, это не настоящая любовь. Глупо.

—Вовсе нет, — возразила Хоуп. — Просто ты — это ты.

—Да, но теперь это я и Оуэн. Каждый раз, когда у меня завязывался роман, я добивалась серьезных отношений — из-за трепета в груди... ну, вы понимаете, о чем я. А потом трепет проходил, и я видела: нет, это не настоящая любовь. Хоть он и хороший человек — а большинство из них действительно были отличными парнями! — но не тот, единственный, если он вообще существует.

—Существует, — твердо сказала Клэр.

—Возможно. Теперь я чувствую трепет в груди из-за Оуэна, а когда прекратится...

—Да ладно тебе! — Клэр покачала головой. — Вдруг не прекратится?

—Как показывает история, это всего лишь вопрос времени. Я не хочу завязывать серьезные отношения, а потом давать задний ход. Только не с Оуэном. Он для меня значит гораздо больше, чем дурацкий трепет или комплексы из-за матери.

—Думаю, ты недооцениваешь вас обоих. Впрочем... — Клэр посмотрела на часы. — У меня сейчас нет времени вдаваться в подробности, нужно бежать домой. Но мы еще вернемся к этому разговору!

—Отлично, — кивнула Эйвери. — Мне тоже пора. Мы можем дойти вместе до гостиницы, обсудим по дороге меню для приема в честь открытия, а потом я пойду на работу.

—Давай.

Они вышли и разошлись в разные стороны: Клэр двинулась через Центральную улицу, а Эйвери с Хоуп пересекли улицу св. Павла.

—Она влюблена, — заметила Эйвери. — Такая любовь делает людей оптимистами, которые все видят в розовом цвете.

—Почему бы тебе не побыть оптимисткой?

—Ну, я и не пессимистка. Скорее, просто осторожный человек.

—Знаешь, я не влюблена и не оптимистка по жизни, но мне нравятся ваши с Оуэном отношения, вы прекрасная пара.

Хоуп отперла дверь в фойе гостиницы.

—И я понимаю, почему ты, как любой нормальный человек, хочешь взять небольшой тайм-аут. Секс, даже легкий и ни к чему не обязывающий, здорово затуманивает ум. Так что подумай денек-другой.

—Вот именно! — Эйвери про себя благословила трезвомыслящую Хоуп. — Нужно прочистить мозги.

—Я заварю чай, пока мы обсуждаем меню.

—Ты готовишь чай в гостинице, мы обсуждаем меню для дня открытия... — Эйвери уселась на табурет у кухонного «острова». — Год назад ничего этого и в помине не было. Ты вообще жила в другом городе.

—Год назад я считала, что мое будущее связано с отелем «Уикхем» и Джонатаном.

—Ты чувствовала трепет в груди?

—Нет. — Поставив чайник, Хоуп на миг задумалась. — Я полагала, что влюблена. Я доверяла ему, восхищалась им, радовалась нашему общению. Конечно, я считала, что люблю его. И он об этом знал. Знал о моих чувствах и о том, что я уверена в нашем совместном будущем.

—А почему ты не должна была верить?

—Вот именно почему? — кивнула Хоуп, уже без привкуса горечи, которую когда-то слишком часто сглатывала. — Мы разве что не жили вместе. Он говорил, что любит меня, говорил о нашем будущем.

—Мне так жаль, Хоуп! Тебе еще больно?

—Уже нет... ну, разве что совсем чуть-чуть, — призналась она, доставая чашки. — Больше пострадала гордость, а не сердце. Он меня использовал, и это обидно. Вряд ли так было задумано с самого начала, но последние месяцы он лгал, пользовался мной, а в конце концов сделал из меня дуру. Больно и обидно, когда из тебя делают дурака.

—Он сам дурак. Я бы никогда никого так не обидела.

—Ты бы и не смогла, в тебе этого нет.

Эйвери искренне надеялась, что подруга права, однако порой эта мысль мучила ее, не давая спать по ночам.


* * *

В тихой, еще закрытой пиццерии Эйвери повязала фартук и начала готовиться к открытию. Включила печи, занялась кофе. Проверила контрольно-кассовый аппарат, посмотрела, достаточно ли льда в ледогенераторе. Снуя из открытой части кухни в закрытую, выложила начинки для пиццы на подносы, отметила, что нужно заказать упаковочные коробки, открыла новую банку моцареллы.

Сунув в холодильник под стойкой несколько кастрюль с тестом, Эйвери подумала, что до обеда нужно замесить еще. Принесла сотейники с соусом, поставила на медленный огонь. Соуса «Маринара» было маловато, и Эйвери вытащила продукты, чтобы приготовить очередную порцию.

В дверь постучали, и она замерла, разглядев за стеклом Оуэна. Черт, вот и знакомый трепет в груди! Оуэн помахал ключом и, когда Эйвери согласно кивнула, отпер переднюю дверь.

—Похоже, ты занята.

—Не очень. У нас мало «Маринары».

—Можно я здесь немного поработаю? На стройке слишком шумно, а в гостинице проводят пресс-тур.

—Конечно. Хочешь кофе?

—Сам налью через минуту.

Оуэн поставил на пол портфель и длинный тубус, снял куртку и лыжную шапочку. Пригладил пятерней волосы, а потом зашел за стойку, взял лицо Эйвери в ладони и поцеловал.

—Здравствуй.

—Привет.

—Какой классный запах!

—Лучший соус «Маринара» в округе.

—Вообще-то я говорил о тебе, но соус тоже неплох. Кофе налить?

—У меня будут заняты руки, пока не закончу с соусом. А разве ты не должен встречаться с журналистами?

—Разве что изредка.

Пока Эйвери открывала большую банку дробленых томатов, Оуэн пошел за стаканом.

—У нас есть кому этим заняться, — пояснил он, чуть повысив голос. — У Хоуп нашлись связи в округе Колумбия и в Филадельфии, так что гостиницей интересуются не только в местных краях. И это нам на руку.

—Конечно.

—Мама и Кароли помогают Хоуп, а остальные подключаются по мере необходимости.

—Вот здорово!

Оуэн подошел ближе, наблюдая, как Эйвери помешивает соус, на глазок добавляет приправы.

—Разве не нужно отмерять?

—Мне — нет, — коротко ответила она.

—Я просмотрел меню, которое ты предлагаешь для нового ресторана. Откуда ты знаешь, как готовить все эти блюда?

Эйвери бросила на него взгляд, который Хоуп наверняка назвала бы самодовольным.

—Я много чего умею.

—Мне тут подумалось, что ты захочешь проверить кое-какие блюда на добровольце.

Она подняла голову.

—Правда? Предлагаешь свои услуги?

—Это самое малое, что я могу для тебя сделать.

—Ты великодушен до неприличия.

Впрочем, Эйвери признала, что сама идея неплоха.

Вроде того, как опробовать каждый номер в гостинице, прежде чем ее открыть.

—Я свободна в понедельник вечером.

—Идет.

—Выбирай.

—Все, что предложишь.

—Нет, еще раз прочитай меню и сделай заказ — салат, закуску, горячее. Все, как полагается. Конечно, когда ресторан откроется, там будет повар с помощниками, и я не буду готовить всю еду, но это своего рода индикатор. Можно опробовать разные блюда на разных людях, внести, пока не поздно, изменения.

—Кстати, об изменениях. Ты закончила?

—Да, — ответила Эйвери, подумав, следовало бы замесить тесто, сэкономить время после обеда.

—Я хочу тебе что-то показать.

—Только быстро, — сказала она, вытирая руки. — Мне еще тесто месить. А разве тебе не нужно работать?

Эйвери направилась к холодильнику и достала банку диетической колы.

—Я и сейчас работаю.

Оуэн достал из тубуса несколько чертежей, развернул на стойке.

—Это проект булочной? Я его еще не...

Прочитав надпись, Эйвери на миг потеряла дар речи.

«Ресторан и бар МакТ».

—«МакТ». Здесь написано «МакТ».

—Ты же так хочешь назвать ресторан, правильно? Хотя можешь и по-другому. Можешь поменять все, что считаешь нужным, прямо на чертежах. Это твой экземпляр. Бекетт сегодня занят, а потом вы вместе просмотрите весь проект. Сейчас я могу ответить на вопросы и объяснить, если что-то непонятно.

—Мои чертежи...

—Да.

—Погоди-ка.

Эйвери выбежала в обеденный зал, закружилась в танце. Она подпрыгивала, вертелась волчком, вскидывала ноги, и Оуэн вспомнил, что в свое время Эйвери участвовала в школьной группе поддержки. Когда она сделала колесо, он слегка оторопел, потом рассмеялся.

—Надо же! Ты до сих пор так можешь?

—Как видишь.

С восторженным криком она бросилась ему на шею. Оуэн поймал ее на лету, чуть пошатнувшись.

—Я-то надеялся, что ты больше обрадуешься.

—Да? А как тебе это?

Эйвери обвила его руками и ногами, прильнула губами к его рту.

—Неплохо, — Оуэн покружил ее в воздухе. — Совсем неплохо.

—Я должна на них взглянуть! Я должна на них взглянуть!

Эйвери вывернулась из его объятий, едва не упав на чертежи.

—Я тебе все объясню, — предложил Оуэн, но Эйвери лишь махнула рукой.

—Думаешь, я не умею читать чертежи? Да я практически спала с ними в обнимку, когда строили «Весту»!.. Так, хорошо, это тоже хорошо, — пробормотала она. — Я бы хотела перенести холодильник вот сюда. Здесь он не будет мешать движению. Еще мне нужен стол вот здесь, рядом с посудомоечной машиной.

Оуэн достал из портфеля карандаш.