–Вы чего делаете, – Гоша попытался вырваться.

–Не рыпайся, хуже будет, – здоровые парни явно не шутили.

–Куда вы меня тащите.

–Сейчас увидишь.

Путь продолжался недолго и закончился в школьном туалете. Похитители втолкнули туда Гошу, а сами стали на дверях с одной стороны отрезая путь к отступлению, с другой не давая возможности всем любопытным и страждущим попасть внутрь. Около окна, в картинной позе изображая из себя матерого громилу, стоял Вовка Кириллов или в просторечии – Киря. Новенькая морская форма сидела на нем щегольски, и он был бы по настоящему красив, если бы не змеиная улыбка искажающая лицо.

–Конец тебе парень, – с веселой злостью сказал Киря и ударил Гошу в плечо. Удар, в общем-то, был не сильным, это была лишь прелюдия к настоящим разборкам. Гоша как человек опытный понял, что единственный путь уйти отсюда без серьезных повреждений это попытаться договориться. Он попытался как можно дружелюбнее улыбнуться юному мерзавцу и просительным голосом пробормотал:

–Киря, за что? Я ведь ничего плохого тебе не сделал. Киря понял, что Гоша деморализован, но по праву сильнейшего решил истолковать жалкую Гошину улыбку как оскорбление.

–Братва, – обратился он к парням, стоявшим у дверей, – этот тип считает нас полными лохами, да еще нагло смеется над нами.

–Видимо, парню просто расхотелось жить. Его надо его наказать, – поддержал его один из корешей.

– Народ говорит, что ты пацан, здорово провинился, – продолжил Киря спектакль, сняв с себя ремень и картинно помахивая им перед носом несчастного Гоши.

–Да, ребята, вы только скажите за что?

–А сам вроде и не знаешь?– помимо намотанного на руку ремня в другой его руке блеснула финка.

–Нет, ни кого я не обижал и о вас плохого не говорил, – с ужасом поглядывая на приготовленные для него средства расправы.

–Ты идиотом не прикидывайся. Чего к Настюхе клеишься?

«Неужели они проведали про монеты», – быстрее молнии пронеслось в гошином мозгу, – но нет, эти накачанные придурки вряд ли отличат никелевую монету от серебряной, а уж разобраться с их ценностью не смогут и подавно. Тут что-то другое.

–Под окнами у девки торчишь, в школе от нее не отходишь, духи-жвачки ей таскаешь.

–Так что, ты думаешь, что я втюрился в Настю? – с облегчением произнес Гоша.

–А то нет?

–Да у меня другие интересы.

– Другие интересы у него? Ты что голубой? – заржали парни.

–Нет, конечно, Настена деваха видная. Но я нумизмат.

– Больной, что ли? – с подозрением спросил один из Киреных корешей.

–Больной, но на голову. Марки он собирает, – попытался похвастаться эрудицией Киря.

–Не марки, а монеты, – поправил его Гоша, – хотел с ней обменяться.

–Ты умника из себя не строй, а то живо под каждый глаз схлопочешь по фонарю, а то и финкой харю порисую.

–Да, что ты, Киря, не надо. К Насте у меня чисто деловой интерес. Я всегда тебя уважал.

–Чихал я на твое уважение, а вечером ребятам будешь должен бутылку.

–За что?

–Чтобы вокруг чужих подруг не терся. И радуйся, что дешево отделался. Чуть живой Гоша поплелся в класс. Перемена еще не кончилась, и в помещении класса никого еще не было. Одноклассники штурмовали столовую. Первым делом Гоша посмотрел на Настин портфель. Жестяная банка по-прежнему была на месте. Гоша прикрыл за собой дверь и как загипнотизированный пошел к Настиной парте.

«А вдруг банка пустая?» – пронеслась у него в голове ужасная мысль. Гоша взял банку в руки. Нет, она, как и прежде была тяжела и позвякивала монетами.

«Я только одним глазком взгляну на монеты»,– малодушно подумал Гоша и открыл банку.

Как завороженный он секунд десять смотрел на монеты, не в силах ни отвести взор, ни закрыть банку. В этот момент вдруг, совершенно не к месту пронзительно заверещал школьный звонок. Большая перемена кончилась и через мгновенье одноклассники ворвутся в помещение.

Но этого Гошины нервы не выдержали. Он не контролировал себя. Как сомнамбула Гоша сунул руку в банку и схватил горсть монет. Сделал он это настолько поспешно и неумело, что задел острый край банки и поранил руку. Несколько капель крови упало на монеты, потом на пол. Думать было некогда. Левой рукой Гоша кое-как закрыл банку, порезанную правую ладонь вместе с зажатыми в ней монетами он сунул в карман. Несколько капель крови упавших на пол Гоша растер ботинком и одним прыжком оказался за своей партой. Сделал он это вовремя, двери под напором ребят открылись, и они гурьбой ввалились в класс. Следом за ними вошла учительница литературы Лариса Львовна.

Особо успокаивать расходившихся ребят ей не пришлось. Достаточно было ее одного строго взгляда и все успокоились, недаром за глаза ее называли Ларисой Тигровной.

–Достаньте тетради для сочинений. Легкий шорох доставаемых тетрадей прошел по классу.

–Тема сегодняшнего сочинения – «Лишний человек», по роману Гончарова «Обломов». Самым лишним в классе человеком чувствовал себя в этот момент Гоша. Левой рукой он кое-как достал тетрадку, правая же была по-прежнему в кармане, который предательски намокал от крови. Все начали понемногу писать о лишних людях. Лишь в Гошиной тетрадке не прибавилось ни строчки. Наконец этот непорядок привлек внимание учительницы.

–От чего, это ты «милёнок», не работаешь на уроке, – спросила она с издевкой. Гоша побледнел и промолчал.

–Встань, пожалуйста, и объясни ситуацию, – продолжала учительница. Гоша побледнел еще больше и встал.

–Ну, теперь весь класс ждет твоих объяснений. Какие объяснения? Рассказать перед всем классом, что пытаясь ограбить самую красивую девочку в классе, поранил руку? Это был полный бред. Неожиданно в ситуацию вмешался Валик с первой парты. Из-за, прямо скажем, не высоких умственных способностей Валик не блистал на учебной ниве. Но по части доносов учителям, он был первым.

– Лариса Львовна, его Киря из-за Насти финкой порезал.

Это заявление было даже для Гоши как взорвавшаяся бомба, но он уже не побледнел, а побелел. Все в класс уставились на его руку, которую он по-прежнему держал в кармане.

–Что у тебя с рукой? Покажи, – срывающимся голосом проговорила Лариса Львовна. Из последних усилий мальчик разжал руку, монеты звякнули в окровавленном кармане, и показал ладонь, из которой тонкой струйкой текла кровь. Все происходящее в дальнейшем Гоше запомнилось с трудом. Сначала медпункт. Потом милиционеры, которые схватили ничего не подозревающего Кирю. Тот слонялся вокруг школы, видимо дожидаясь выхода Насти. Расследование длилось не один день, и этот скандал послужил основанием для родителей Насти, чтобы отправить ее в Киев к бабушке.

Гошу же больше всего в этой истории волновало то, что как нелепо и глупо он потерял возможность получить самую дорогую монету из тех, что когда-либо он держал в руках. Те монеты, которые он успел утащить из банки, на его беду оказались самыми заурядными и дешевыми.

Потом жизнь закрутила его, и через много лет он как-то поехал в командировку в Киев. Когда он покупал какую-то безделушку на Андреевском спуске, то случайно коснулся рукой стоящей рядом женщины и как будто между ними прошел электрический заряд. Гоша посмотрел ей в глаза. Чудо! Да это же Настя!

–Привет!

–Привет, как там в Одессе?

Они просидели, болтая в маленьком кафе на улице почти два часа. Как будто не было ни дурацкого случая с монетами, ни долгих лет разлуки. Настя была также хороша. Да, нет, она была в тысячу раз лучше и привлекательнее чем в школе.

– А ты знаешь, ты мне действительно тогда нравился, – сказала Настя.

–Я нравился? Почему?

– Ты такой серьезный. Книжки умные читал. Не то, что этот дурачок Киря. Помнишь, как ты вымок из-за меня, и слова плохого мне не сказал?

–Помню.

Он заглянул Насте в глаза. Нет, она не врала. А смотреть в эти глаза можно было бесконечно. Потом за ней на машине заехал муж, и она уехала домой.

А Гоша остался один. И лишь в этот момент он понял, какое сокровище он тогда потерял…


***


Охота на царя.



Так кончилась трагедия Александра II, – писал революционер П. А. Кропоткин. – Многие не понимали, как могло случиться, чтобы царь, сделавший так много для России, пал от руки революционеров. Но мне пришлось видеть … и понять этого человека, обладавшего храбростью солдата, но лишенного мужества государственного деятеля, – человека сильных страстей, но слабой воли, – и для меня эта трагедия развивалась с фатальной последовательностью шекспировской драмы.