Нина Грецких - Посторонние. Книга 3

Довольно долго на своём железном коне меня катал отчаянный байкер. В память об этом на щиколотке красовалась татуировка в форме плюща.

После, мне готовил завтраки увлеченный здоровым питанием шеф-повар, а параллельно с ним свои стихи, в «костюме Адама» декларировал подающий надежды поэт. Чего я искала? Нежности? Страсти? Любви? Скорее новизны, и смены декораций! Как только очередной кавалер «приедался», заставляя меня скучать и заниматься самобичеванием, я приступала к поиску замены.

– Странно, – сказал однажды Тёма, – следуя логике, это ты сейчас должна быть замужней матерью семейства.

– Почему это?

– Ну, ведь логично же! Послушная девочка была, мамина доча! Где теперь эта скромница? – ехидно поинтересовался братец.

– А ты рос лоботрясом, двоечником и хулиганом, а получился такой послушный мальчик, – я пригладила жесткие волосы на его макушке.

– Обидеть хочешь?

Артём стряхнул мою руку и взъерошил их.

– А знаешь, – произнёс он, посмотрев на жену, – Возможно, она и вправду меня любит? Только не пойму, за что!

Он поднял на меня глаза в ожидании комплимента. Я улыбнулась:

– Любят не за что-то, любят вопреки!

Он смотрел на меня внимательно и так долго, что казалось, еще мгновение, и я смогу прочитать его мысли. Хотя, едва ли они мне понравятся…

Куранты били, приближая начало нового года. И я, глупо сказать, с нетерпением ждал двенадцатого удара, чтобы загадать желание. За много лет я перепробовал разные варианты: «хочу, чтобы Нина меня полюбила», «пускай Нина влюбится в меня», «хочу разлюбить Нину», «пускай Нина будет счастлива»…

Заиграл гимн, зазвенели бокалы, и мы стали наперебой поздравляя друг друга с Новым счастьем. На секунду я поймал Нинкин взгляд. Её глаза искрились радостью, как бенгальские огоньки. Она не походила ни на мать, ни на сестру. Она была красивее всех!

Словно цветок, она распускалась с каждым годом, открывая взору всё новые грани своей красоты. Ещё утонченнее становились черты лица, еще более плавными были движения, еще более гордой стала осанка. И взгляд… Не затравленный, испуганный девчоночий, а уже уверенный в себе взгляд молодой женщины.

Я гордился Нинкой, заочно считая её своей! Больше я гордился, разве что сыном, который стал центром моего мироздания.

– Я уже сотню лет не танцевала! – в который раз повторила Анька,

– Это не конкурс талантов! – успокоила я, – Дискотека! Просто выпьешь для настроения, и всё само получится.

– Я уже сотню лет не выпивала! – подхватила она.

Ольга, одна из моих соседок, «предала наше доверие» и решила выйти замуж. И мы с Ингой, второй по счёту, устраивали проводы подруге. Анька увязалась следом!

Артём всем своим видом выражал неодобрение. Мне кажется, ему вообще претила наша дружба! Наверняка, он считал меня сомнительной кандидатурой, и боялся, что я «испорчу ему жену». Научу «распутству и пьянству»!

– А куда Дениску? – возмущался он. – Я не собираюсь отпрашиваться с работы!

– А бабушки вам на что? – удивлялась я, – Отдадим на хранение!

Уж не знаю, что она ему наобещала, но Тёма сдался, скрепя сердце, отдав Аньку в мои ненадежные руки.

Я надеялся, что их общение постепенно сойдёт на нет. В конце концов, они такие разные! И внешне, и по натуре. Единственное, что их связывало, – это родство со мной. Но, вопреки ожиданиям, их дружба крепла!

Нинка бывала у нас так часто, что в квартире стали появляться её вещи. Но это полбеды! Анька точно влюбилась в сестру. Она возвела её в разряд кумиров! Еще немного, и в центре зала появился бы алтарь, посвященный Нинке.

«Мы с Ниной», «я и Нина», «Нина – то! Нина – сё!». Повсюду Нина, Нина, Нина! Не знаю, кому из нас двоих она была нужнее. И главное, я уже не отдавал себе отчёта, кого и к кому ревную: то ли Нинку к Аньке, то ли Аньку к Нинке. Моя ревность была оправдана! Ей не хватило меня, она решила прибрать к рукам ещё и мою жену. Опутать, околдовать её своими чарами…

Порой мне хотелось запретить ей появляться в нашем доме. Но, еще неизвестно, кому этот запрет нанёс бы больший урон. Видеть её постоянно было мучительно, и в то же время сладко!

Я наблюдал исподтишка, впитывал, запоминал её жесты, заливистый смех, запах, каждый раз открывал её с разных сторон. Не имея возможности прикоснуться к ней, я мог, по крайней мере, смотреть и фантазировать.

Перед сном я закрывался в ванной комнате, прихватив с собой оставленный Нинкой в коридоре шарф. Нежная материя струилась между пальцами, ласкала кожу. И я представлял себе, как кусочек пестрой ткани обхватывает тонкую шею, воображал, как плотно стягиваю хрупкие запястья…

А после, доводя себя до края, кончал, прижимая шелк к лицу, вдыхая аромат её тела! И в супружескую кровать возвращался уже пресыщенным и довольным.

– Устал, – бросал я Аньке и ложился спиной.

– А хочешь, минет? – она льнула ко мне, тянулась к горячему паху. Но я убирал её руку:

– Анют, давай спать!

Это вошло в привычку! И, спустя время реальной женщине, что лежала рядом со мной на кровати, я стал предпочитать вымышленную. Нинка тоже была реальной! Но в моих фантазиях она принадлежала только мне одному.

Напоследок Ольга решила преподнести мне в подарок своего двоюродного брата. Надеясь, что два одиночества сумеют скрасить друг другу досуг!

Пока ребята делали заказ, я изучала его лицо. Высокий лоб в обрамлении непокорных кудрей, легкая горбинка, густые нахмуренные брови. Он представлялся мне музыкантом, с гитарой через плечо. Или художником, с испачканными краской руками.

Такие мужчины, не зацикленные на внешности, вызывали у меня смешанные чувства. С одной стороны хотелось засунуть их в стиральную машинку, прямо в заношенных джинсах. А после взять в руки бритву и остричь все это безобразие под корень. С другой же… Горьковатый привкус опасности будоражил!

Кирилл, так звали новоиспеченного кавалера, учился на заочном, в свободное время, подрабатывая хореографом. Телосложение и манера двигаться выдавала в нем танцевальные способности. Сама Ольга не знала, чем брат зарабатывал себе на жизнь. Однако была в курсе, что деньги у него не переводились.

Мне было плевать. Я не собиралась замуж!

Ребята не поскупились и заказали столик в одном из самых крутых клубов города. Лазерные прожектора разрезали пространство, скользили по лицам. Танцпол постепенно заполнялся, и ритмичная музыка пульсировала, заставляя внутренности сокращаться в такт.

Анька не выпускала из рук телефон, тревожно поглядывая на экран.

– Дениска плачет, спать не хочет.

Я пыталась приободрить подругу:

– Да расслабься ты уже! Ничего с ним не случится!

Когда бабушка отчиталась, что внук уложен, девушку заметно отпустило. Правда, мой призыв «расслабиться» был воспринят слишком буквально. Анька захмелела от пары коктейлей.

– Давно не пила! – напомнила она заплетающимся языком.

– Твой муж в живых меня не оставит, – сокрушалась я, ожидая, пока она продышится за углом. Мороз немного привёл её в чувство.

– А знаешь Нин, – доверительно сообщила Анька, – а я тебе завидую!

– Чего ещё?

– Ну, ты такая, – она нахмурилась, подбирая слова, – такая свободная, красивая! Ты очень красивая! И я бы на твоем месте тоже не выходила замуж. А зачем?

Я вздохнула, глядя в абсолютно пьяные Анькины глаза, и представляя, какая расплата меня ожидает.

– Ну, вот скажи, что хорошего в этом «замуже»? Стирай, убирай, ребенка расти! А когда жить-то?

– У тебя семья, сын и любящий муж! – возразила я, прекрасно понимая, что этот пьяный разговор завтра улетучится из её головы.

– Ага, если бы! Он мне изменяет!

– Кто? Тёма?

– Ну а кто? – Анька покачнулась, – Он меня уже два месяца не… Не ипёт!

Компания неподалёку заинтересованно оглянулась. И я шикнула на подругу:

– Ань, что за пьяный бред?

– Это не бред! Я чувствую, понимаешь?

– Что ты чувствуешь? – я уставилась на неё.

– Ох… ох… охлаждение! – выговорила она.

– Ой, Ань! Давай домой езжай! Твой муж мне харакири сделает!

– А ты куда? – не унималась она, – С этим красавчиком поедешь?

Я раздраженно отмахнулась, высматривая поблизости машину с шашками на крыше.

– Возьми меня с собой! – она по-детски надула губки, – Я тоже ему изменю!

Дождавшись такси, я усадила её в машину, и отправилась обратно, в манящие объятия ночной жизни.

– Давай, Тёмыч, тебя одного ждём! – поторапливал Андрюха.

Меня хватило ненадолго…

Первое время я отшучивался, наблюдая, как ребята отправляются в очередной загул. Но, стоило всего лишь раз пойти у них по поводу… Как меня осенило! Оказывается всё это время, пока я притворялся семьянином, вокруг кипела жизнь. А я успел позабыть, как это бывает! Когда не знаешь, с кем тебя застанет ночь. Когда можно пить и кутить до самого утра, не боясь расплаты! Разве что похмелья…

Нет, конечно, я не терял головы! Но отныне отговорка «сегодня задержусь на работе» стала нормой.

В пределах рабочей среды мы старались соблюдать приличия, подобно охотникам, высматривая очередную жертву на корпоративных праздниках. Оказывается, в компании существовала субординация! Был перечень общедоступных девчонок, что откровенно «ходили по рукам». Такие меня не привлекали! Я выбирал новеньких, застенчивых и неискушенных мужским вниманием практиканток.

Наташку я высмотрел на новогоднем корпоративе. Хотя раньше не примечал! В платье и на каблуках она преобразилась, и двигалась так соблазнительно. Я представил её тонкое гибкое тело в своих руках…

– Пытаюсь понять, на кого из этих козочек ты уставился, – пытал меня Андрюха.

– Я еще не выбрал, – бросил я приятелю.

– А я б вон той засадил! – он отхлебнул из стакана.

– Какой?

– Вооон той кукле в кружевном платьице, – уточнил Андрюха. – Кажется, новенькая?

– Я первым её увидел! – осадил я приятеля.

– Жребий? – с детским азартом предложил Андрей.

Я выиграл, и довольный собой, откинулся на спинку дивана, наблюдать за трофеем издалека.

Наташка согласилась не сразу, чем только распалила мой интерес. Я вспоминал как это – ухаживать за девушкой? Пару букетов, приглашение на ужин, дешевая безделушка и номер в отеле, где юная практикантка продемонстрировала свои «навыки».

Однажды, в порыве страсти, я прошептал чужое имя…

– А кто такая Нина? – кокетливо поинтересовалась она после, – Твоя жена?

– Много будешь знать, – огрызнулся я, и вопросов больше не возникало.

Было ли мне стыдно? Да не особо! Я рассуждал так. Во-первых, все ребята в компании были женаты. Во-вторых, я не афишировал, встречаясь исключительно на нейтральной территории.

Ну и, в-третьих, я считал, что от Аньки не убудет! В конце концов, мои увлечения никоим образом не отражались на семейном бюджете. А верность? Кто говорил о верности?

В комнате было светло от жизнерадостного солнца. В отличие от него, я не испытывала радость от жизни тем злосчастным утром! Но именно настырный солнечный свет заставил меня разлепить тяжелые веки. Тело ныло так, будто я всю ночь работала грузчиком на овощной базе. Однако прошлой ночью я не работала. Я отдыхала. Да так, что позавидовал бы любой искушенный жизнью грузчик!

Кости дружно хрустнули в ответ на попытку потянуться. Ступня левой ноги запуталась в покрывале, а лицо, проведшее ночь в недрах куцей подушки, больше напоминало измятую наволочку.

Первая попытка встать с кровати не увенчалась успехом. Откуда-то из глубин пострадавшего организма тяжелой волной поднялась тошнота. Она подкатила к самому горлу, и я судорожно ухватилась за край матраса. Усадив свое тело и настроив «прицел», обвела взглядом комнату. На столе, живописно повествующем о вчерашнем веселье, стояли пластиковые тарелки с огрызками закусок. В углу сгрудились пивные бутылки, парочка пустых из-под вина, и одна недопитая мартини.

Из дальнего конца комнаты слышался музыкальный храп. Я коснулась затекшей шеи и поняла, что из одежды на мне только трусики! Истерзанная грудь без смущения демонстрировала несколько смачных засосов…

Отыскать свое нижнее белье в этом бедламе не представлялось возможным! Я издала мучительный стон, кто-то сбоку пошевелился. Я застыла и медленно повернула голову. На подушке рядом, укрытый с головой, спал Кирилл. Его волосатая нога выглядывала наружу, выставляя напоказ свеженькое тату.

Предстояло найти свои джинсы и незаметно улизнуть, пока пылкий кавалер не протрезвел. «Встречаться с ним после вчерашнего, да еще и в таком виде… Ну, уж нет!».

Я порыскала вокруг в поисках одежды. Под кроватью обнаружились презервативы… Использованные! Семь штук!