Нина Грецких - Посторонние. Книга 4

– Сто сорок первое! – бросила Анька наобум, – Это ему на один зуб!

– Вундеркинд, однако! – кивнула Нина в сторону двери, за которой исчез Дениска.

– Ага, – хмыкнула жена. – Если папа не отнимет!

Нина адресовала мне осуждающий взгляд:

– Артём! Ты отбираешь у ребенка игрушки?

Анька засмеялась:

– Они творят на пару!

Я мельком посмотрел на Нину. Разгоряченная алкоголем, она сбросила кофточку, обнажая матовые плечи. Лямка от кружевного платья на одном из них съехала. И она не поправляла её, будто бы не замечая…

Плечо украшала миниатюрная родинка, которую я так любил целовать в моменты нашей близости. Словно божья коровка присела отдохнуть. Сейчас спорхнет и улетит! Я отвел взгляд, борясь с искушением впиться в неё губами прямо сейчас…

Хоть я и пыталась минимизировать общение с Анькой, но избегать семейных праздников было сложно. Мы всё еще были семьей! «И так будет всегда», – твердил внутренний голос.

Аня с возрастом не менялась, точно её заморозили. Все такая же рослая, она не набирала вес, хотя и не особо следила за фигурой. На лице, вечно хмуро-озадаченном, уже обозначились первые мимические морщинки. Теперь она стриглась коротко. И эта прическа добавляла ее образу мальчишеских черт.

В присутствии Артёма я так сильно старалась вести себя естественно, жизнерадостно, ничем не выдавать бушующей внутри меня бури. Как будто преступница, боясь разоблачения! Хотя, по сути, я и была преступницей. Виновной по всем статьям!

Анька проводила родителей, и улыбка сошла с её лица.

– Нин, – обратилась она, – нам поговорить бы с тобой.

Я отпила еще вина:

– О чем?

Аня тяжело вздохнула:

– О брате твоем.

Сердце ушло в пятки! Я посмотрела на Аньку, которая, устремив в никуда задумчивый взгляд, нервно покусывала губы.

– А что… случилось? – спросила я, уже не скрывая тревоги.

– В двух словах не расскажешь, – ответила Аня и улыбнулась.

Улыбка вышла натянутой.

– Он здоров? – осведомилась я, хотя знала, что тема эта далека от медицинской.

– Как бык! – подтвердила Анька.

Я посмотрела на Артёма, ища поддержки. Но он, точно химик, в окружении мензурок, увлеченно составлял очередной алкогольный коктейль.

– У Сани день рождения. Ты в доле? – окликнул меня в коридоре Андрюха. В последнее время, стыдно признаться, я променял веселые обеды с ребятами на Анькину стряпню, и даже обзавелся микроволновкой.

– Конечно! Что дарим? – поинтересовался я.

– Деньжат подкинуть решили. Это никогда не лишне, – подмигнул Андрей. Рыжий, как мультяшный персонаж, он всегда улыбался и смотрел с прищуром.

– Сегодня с нами? – мы остановились напротив моего кабинета.

Я хмыкнул, мол: «как пойдет».

– Тёмыч, что-то не нравишься ты мне! – с беспокойством сообщил приятель. – Совсем от стаи отбился!

– Наверстаю! – заверил я, торопливо открывая дверь.

«Хоть и небольшой, но все-таки, начальник. Даже на работе есть свое личное пространство».

– Есть куда расти, – сказал отец, намекая, что пора бы поднажать.

«А надо ли?», – думал я.

Куда больше сейчас меня беспокоила совсем другая мысль. Как долго удастся держать Нину рядом? Роль любовницы – это все, что я мог предложить ей в данный момент. И оттого чувствовал себя жутко виноватым! Вот завтра она скажет, что бросает меня. Как бывало уже не раз! И я побегу разводиться? Или буду наблюдать, как она устраивает личную жизнь «на стороне». Голова шла кругом!

А тут ещё Анька… Тем утром она настигла меня в душе. Кабина запотела, и я не заметил её появления.

– Ты чего? – я обернулся и выключил воду, когда она шагнула внутрь.

Не обращая внимания на мои протесты, Анька приблизилась вплотную, прижалась… Я осторожно обнял её, провел ладонью по спине:

– Ну, что случилось?

Анька спрятала лицо на моей груди. Она даже не разделась, так и стояла в ночной рубашке! И тонкая ткань вбирала влагу с моего тела. Я хотел отстранить её, но вдруг Анька начала целовать меня, опускаясь все ниже и ниже…

Я тяжело привалился спиной к мокрому кафелю, прижал к себе её голову, запустил пальцы в спутанные ото сна волосы. Меня накрыло волной…

Подобная спонтанность была не свойственна моей жене!

Спустя короткое время она отпрянула, удовлетворенная результатами своих «трудов».

– Анька! – благодарный за этот внезапный сюрприз, я попытался поцеловать её. Она увернулась:

– Зубы еще не чистила.

– Что на тебя нашло? – спросил я.

– Да так, сон приснился.

– Мммм, – я улыбнулся, – эротический?

– Вроде того, – хмыкнула Анька.

Маленькая кофейня облюбовала коридорную нишу в большом торговом центре. Словно кукольный домик, в малиновых тонах, она сама выглядела как одна большая пироженка. Плюшевые диваны, хрупкие вазочки на полке, искусственные букеты, так похожие на живые, и манящая сладкоежек витрина.

В углу аккуратной кучкой красовались профитроли. Боками друг к другу жались крепыши в пестрых нарядах – пирожные буше. И ярким пятном на подносе сияла россыпь акварельных красок макарони! Невзирая на головокружительный ассортимент, я ограничилась творожным бисквитом. В отличие от Аньки, которая решила побить все рекорды по обжорству.

– Ты не лопнешь, деточка? – уточнила я, с сомнением поглядывая на «шоколадный шоколад» в ее тарелке.

– Завидуй молча! – шутливо огрызнулась подруга, и решительно плюхнулась на розовый диван. – Мне нужны эндорфины!

Влюбленная парочка за соседним столиком потягивала молочный коктейль из одного стакана. Худощавый парень заботливо отламывал по кусочку от фруктового желе и скармливал полезное лакомство своей возлюбленной. Миниатюрная под стать ему, девушка любовно стряхивала крошки с его щеки.

– Кажется, Артём мне изменяет, – выдохнула Анька.

Я напряглась! Накануне встречи я много размышляла: «Едва ли она могла заподозрить меня в чем-то. Да и вообще! Если бы правда раскрылась, я бы уже лежала с переломанными конечностями. По-крайней мере я сама именно так и поступила бы с любовницей своего мужа. Которая по совместительству еще и моя подруга!»

А потому я решила, что Аня собирается разделить со мной очередную семейную драму. Наверняка, поссорились? «А, может быть, решили развестись?», – ненароком подумала я.

– Кажется, эту фразу я слышала неоднократно.

– Да нет! – занервничала Анька, – На этот раз все серьезно, я чувствую!

– У тебя каждый раз все серьезно! – я решила изображать безразличие.

– Нин! Ну, я же не идиотка, в самом деле! У меня предчувствие!

Я выдохнула: «ну, если это все твои улики»…

– Ань! Это предчувствие называется ревность, – диагностировала я.

– Вчера он назвал меня «малыш». Никогда раньше не слышала от него.

Я воззрилась на подругу:

– И это все? А как он обычно тебя называет?

– Раньше называл «Нюрка», бывало «детка моя», а в последнее время все больше по имени.

– Я что-то не пойму… Это плохо?

Аня выглядела растерянно. Кажется, она и сама не знала, как объяснить свои подозрения.

– Понимаешь, – начала она, – я знаю Артёма, как облупленного! Он и раньше изменял. Но это все так…

Подруга махнула рукой. Мой братец и прежде грешил, не особенно маскируясь. Однако у Аньки была своя логика. «Это всего лишь секс», – говорила она, – «пускай погуляет». Словно имея в виду блудливого кота.

– Ну, а сейчас что изменилось? – я пожала плечами, с тревогой ожидая подробностей.

– Да всё! – Анька, точно трезубцем, взмахнула маленькой вилкой, – Внимательный стал, безотказный. Цветы дарит. Как будто…, – она вздохнула, – Так, будто прощения просит.

– Подумайте только! Муж цветы дарит, а ей не нравится! – решила я разрядить обстановку. Но Анька не унималась:

– Мне сны снятся!

Я фыркнула:

– Ну, начинается! Сны, знаки… Надеюсь, к гадалке не ходила?

Анька продолжила, игнорируя мой скептицизм:

– Снилось, что он ушел от меня к какой-то швабре! И я, ты знаешь, почувствовала такую безысходность! – сказала она, вспоминая ночные видения. – Потом его телефон. И это, не говоря о постоянных задержках на работе.

– Ну, задержки – дело обычное. А что с телефоном? – заинтересовалась я.

– Раньше оставлял на столе, а сейчас постоянно таскает с собой. Даже в туалет берет! Как-то раз я спросила у него. Мол, чего шифруешься? А он говорит, типа, на работе так проще. Конфиденциальность, все такое!

– Ну, логично! – я кивнула.

– Да что логично? – вздохнула Анька, – У него свой кабинет. Кто там ходит, кроме него?

Меня отпустило! Не услышав ничего вразумительного, я расслабилась, и принялась с аппетитом поглощать свой десерт.

– Мне кажется, ты себя накручиваешь! Вот скажи мне лучше, когда у вас в последний раз был секс?

Анька без раздумий ответила:

– Буквально на днях, в ванной.

Кусок творожного бисквита застрял у меня в горле. Чего мне стоило сохранить «лицо»!

– Ну вот, – ободряюще произнесла я, – а ты говоришь…

– Ах, – подруга вздохнула, – Все не так, как раньше! Скорее для галочки. Он, вроде как одолжение делает. Как будто я выпрашиваю.

Я приободрилась: «небольшое, но все же утешение».

– А что ты хочешь, Ань? – со знанием дела заметила я, – Как раньше уже не будет! Так что, говори спасибо, что хоть так.

– Умеешь ты утешить, – хмыкнула Анька.

Я посмотрела на подругу. «А ведь она и в самом деле его любит! Невзирая на измены. А я вот так сижу напротив, а сама сплю с её мужем. Утешаю, мол, не ревнуй!».

Я дружила с Аней, даже зная, что Артём по-прежнему спит с ней. Что это она родила ему ребёнка, а не я! Иногда меня с головой накрывало чувство стыда и жалости к ней. «Что случится, когда Анька узнает, что я и есть та самая «швабра»?

Очередной Нинкин «бойкот» затянулся. Она игнорила меня уже вторую неделю! То выдумывая бестолковые отговорки, то ссылаясь на месячные. Хотя я уже выучил наизусть весь её долбанный цикл. И период, когда она превращается в стерву! У Аньки не было подобных скачков. Моя жена была стабильна…

Дни рождения всех членов нашей семьи сгрудились вокруг сентября. На сей раз в родительском доме нас собрал отцовский.

Я вышел вдохнуть свежего воздуха, а, возвращаясь, в коридоре увидел Нину. Она искала что-то в сумке, светя фонариком.

– А если свет включить? – подсказал я.

– Лампочка перегорела, – махнула Нинка и осеклась.

Мы оба хмыкнули. «Мол, знакомая ситуация!».

За пределами наших свиданий мы старательно держали дистанцию. Хотя, старался я! А ей, кажется, было все равно. Но тогда, после долгого перерыва, я только и смог, что нервно сглотнуть…

Она пришла в джинсах и кофточке. Ничего сверхъестественного! Только интригующий вырез, в котором виднелся край кружевного лифа. Я сразу же вспомнил офигительный наряд, в котором она была в последний раз. И завелся!

– Артём, ты совсем обалдел? – я испуганно отпрянула в ответ на его попытку меня обнять.

– У тебя кто-то появился? – шепнул Тёма.

– Нет, – я безуспешно пыталась обойти его. «Вот же бугай вырос!».

– Врёшь! – он не отпускал.

– Артём! Ты что накуренный? – шикнула я, когда он ногой преградил мне дорогу.

– Почему трубку не берешь?

Я отступила назад.

– Завтра, в восемь на нашем месте! – бросил он, как приказ.

– Я занята!

«Ишь, нашел себе собачонку!», – подумала я.

– И чем же? – даже в темноте было заметно, как сверкнули его глаза.

– Пусти! – я с силой двинула Артёма в живот. Скорее от неожиданности, чем от боли он скрючился.

Я завернула за угол и скрылась в туалете. Выглянув наружу через минуту, услышала шум. На кухне кто-то был! «Опять он?», – подумала я. Однако, в полутьме, под светом лампы, колдуя над украшенным свечками тортом, стояла… мама.

– Ма! – обратилась я к ней.

– Помоги мне зажечь! – попросила мама, вручая мне зажигалку. – Ты с одной стороны, а я – с другой!

Я выследил её у работы. Хотел посмотреть, в какую машину сядет. Однако Нина ждала автобус. Я посигналил. Она увидела меня, но осталась стоять. Тогда я позвонил. Не уезжать же просто так!

– Садись!

Она, видя, что я наблюдаю из окна, отрицательно покачала головой.

– Тогда приеду!

– Я не домой, – бросила Нинка.

Я напрягся:

– А куда?

– За купальником.

– Зачем это?

– На море поеду! – заявила она.

– И на какое же? – с усмешкой в голосе поинтересовался я.

– На Южно-Китайское, – ответила Нинка.

Оказалось, ей подфартило! Какая-то знакомая из туристического бизнеса раздобыла супер дешевые билеты в Таиланд.