Сесилия Ахерн - Postscript

– Чего тебе? – шепчу я, хотя все остальные болтают в голос, наверное, решили уже все. Да хоть бы и не решили, это без разницы, мистер Мёрфи все равно вызовет меня.

– Тут один мой кореш интересуется, не прочь ли ты с ним встречаться, – говорит Джон.

Сердце у меня бухает, а во рту пересыхает.

– Какой еще кореш?

– Джерри. А ты думала, кто?

Бух, бух.

– Это что, шутка? – Я и удивлена, и обижена, все сразу.

– Ничего не шутка. Да или нет?

Я закатываю глаза. Джерри – самый суперский парень в классе, нет, на всей параллели. Он может выбрать любую девчонку, какую захочет, и никто ему не откажет, так что, как пить дать, они надо мной смеются.

– Джон, это не смешно.

– Да не смеюсь я!

Очень хочется обернуться и поглядеть на Джерри еще разок, но я боюсь. Лицо у меня пылает. Куда лучше было сидеть в последнем ряду и пялиться оттуда на Джерри сколько угодно. Его все любят, он классный, даже с этими его новыми брекетами, и он всегда хорошо пахнет. Конечно, он мне нравится, еще бы, как и всем девчонкам. Но чтобы Джерри и я?! Я думала, он даже не знает, что я существую…

– Холли, я серьезно, – пристает Джон. – Смурф сейчас вернется. Ну? Да или нет?

Я сглатываю комок. Если сказать сейчас «да», а окажется, что это шутка, тогда мне конец. Но если это не шутка, а я скажу «нет», я этого себе никогда не прощу.

– Д-да, – выдавливаю я ответ каким-то дурацким голосом.

– Супер! – ухмыляется Джон и торопится назад, к Джерри.

Жду, что поднимется улюлюканье, хохот, что весь класс завопит: «А, купилась?!» Готовая ко всему, сижу столбиком, голову боюсь повернуть, думаю, что раз тишина, то, значит, за спиной все смеются, помирают со смеху, но молча. И когда стукает дверь, подскакиваю от неожиданности. Но нет, это мистер Мёрфи вернулся, с ножом и бананом, как обычно воняя табачным дымом.

Все стихают.

– Все решили?

– Да, да! – прямо хор голосов.

Он смотрит на меня:

– Холли?

– Нет.

– Хорошо, давай вместе. – Я до того уверена, что все уставились на меня, что вообще не соображаю. И Джерри! – Он небось думает, что я полная дура. – Ну, начнем. – Очистив банан, мистер Мёрфи срезает его верхушку. Он верхушку никогда не ест, ненавидит эту черную точку. Отрезает тонкий ломтик и берет его губами с ножа. – У Джона тридцать две шоколадных конфеты, – произносит он медленно, наставительно, так что кто-то хихикает. – Двадцать восемь из них он съел. Что у него осталось?

– Диабет, сэр! – выкрикивает Джерри, и класс покатывается со смеху. Даже мистер Мёрфи не выдерживает, тоже смеется.

– Спасибо, Джерри, повеселил.

– Не за что, сэр.

– И раз ты такой умный, давай-ка реши это за нас.

И Джерри решает. Легко. И я спасена, ура. Я ужасно ему благодарна, но обернуться стесняюсь. И тут что-то легонько стукает меня по ноге и отскакивает на пол. Смотрю вниз – там бумажный шарик. Делаю вид, что мне нужно достать что-то из сумки, и пока мистер Мёрфи спиной к классу пишет на доске, поднимаю бумажку и разглаживаю ее на коленке.

Это не шутка. Честно. Сто лет хотел у тебя спросить.

Рад, что ты сказала «да».

Джерри.

P. S. Увидимся?

Я расплываюсь в улыбке, сердце заходится, в животе порхают бабочки. Сую письмо в сумку и, пока голова опущена, украдкой смотрю назад. И наталкиваюсь на взгляд Джерри. Следит за мной огромными голубыми глазищами. Похоже, ему тоже не по себе. Я улыбаюсь ему. Он улыбается мне. Как будто это шутка, понятная только нам двоим.

Я в «Сороке», в самом любимом моем месте, у комодика с побрякушками, сортирую, оттираю и полирую, в общем, занимаюсь ерундой. Киара стоит на подиуме, у большого окна, наряжает там манекен.

– Знаешь, – вдруг говорит она, – я подумываю о том, чтобы дать им имена. Чем дольше я живу рядом с ними, тем больше уверена в том, что каждый из них – индивидуальность.

Я смеюсь.

– Если прислушиваться к ним, то каждого можно использовать более оптимально. И тогда продажи, может, пойдут вверх. Вот эта красотка, к примеру, – Наоми. – Она разворачивает манекен лицом ко мне и машет ему рукой. – Прирожденная девушка из витрины. Ей нравится быть в центре внимания. Стоять на сцене. В отличие от… от вот этой, Мэгс. Она терпеть не может, когда на нее пялятся.

Киара спрыгивает с подиума и идет к манекену, который стоит в отделе аксессуаров.

– Мэгс любит маскироваться. Парики, солнечные очки, шляпы, перчатки, шарфы – все это она обожает.

– Это потому, что она сбежала и прячется, – подхватываю я.

– Верно! – Киара пристально всматривается в манекен. – Ты вовсе не робкая, правда, Мэгс? Ты не стесняешься. Ты просто в бегах.

Звякает колокольчик, впуская кого-то в дверь.

– От кого ты скрываешься, Мэгс? Что стряслось? Ты что-то увидела? Или наделала? Дай-ка я взгляну тебе в глаза. – Спускает очки на нос, смотрит и ахает: – Да что же ты натворила, дрянная девчонка?!

Посетитель покашливает, чтобы привлечь наше внимание. Мы поворачиваемся к двери. Там молодой человек, в руке у него наполовину пустой черный мешок для мусора. С бьющимся сердцем опираюсь на комод. Киара, открыв рот, переводит взгляд с меня на юношу и снова на меня. По ее реакции ясно, что она тоже это видит: он – вылитый Джерри.

– Здравствуйте, – говорит Киара. – Простите, вы застали нас за разговором с… Господи, вы ужасно похожи на одного человека, которого мы знаем. То есть знали. – И, склонив голову набок, изучающе на него смотрит. – Я могу вам помочь?

– Мне нужна Холли Кеннеди, – говорит он. – Из клуба «P. S. Я люблю тебя».

– Меня зовут Киара. А это Мэгс. Если, конечно, это ее настоящее имя, – улыбается Киара. – Она, знаете ли, темнит. Да, а вот это – Холли.

Я изо всех сил стараюсь выйти из ступора. Это не Джерри. Это совершенно точно не он. Просто молодой, удивительно похожий на него парень, до того похожий, что у нас с Киарой у обеих перехватило дыхание. Темные волосы, голубые глаза, обычный ирландец, таких пруд пруди, но, господи боже мой, видно, что он из того же теста.

– Здравствуйте. Холли – это я.

– Здравствуйте. Меня зовут Джек.

– Рада вас видеть, Джек. – Я пожимаю ему руку. Он так молод! Лет на десять, наверно, моложе меня нынешней, как раз возраста Джерри перед его уходом. – Пройдемте.

Я веду его в кладовую, которую переоборудовала для приема посетителей клуба, и приглашаю присесть на диван. Он оглядывается. На стену я повесила снимки основателей клуба «P. S. Я люблю тебя»: Энджелы, Джой, Берта, Пола и Джиники – и еще добавила туда Джерри, потому что без него ничего бы не было. Джек останавливается взглядом на Джерри. Не знаю, видно ли сходство ему самому. Протягиваю бутылку воды, и он разом выпивает половину.

– Я могу вам помочь?

– Да. Я прочитал про клуб «P. S. Я люблю тебя» в журнале, когда сидел в очереди в больнице. Ну, по воле судьбы.

Я знаю, о каком журнале он говорит. Наш фонд совсем новый, и пишут о нас нечасто, так что не перепутаешь. Это популярный журнал о здоровье, и статья была с фотографиями, моей и Джерри. Возможно, именно лицо Джерри навело его на мысль к нам прийти.

– У меня рак, – говорит он, и в глазах у него стоят слезы. Он откашливается, смотрит вниз. – Я хочу сделать что-нибудь для жены. Мы поженились всего год назад. Я прочитал вашу историю. Я хочу сделать для нее что-то забавное, милое – каждый месяц, и так целый год. Как ваш муж сделал для вас.

– Буду рада помочь, – улыбаюсь я.

– А вы… А он… Как это… – не сладив с вопросом, он вздыхает. – Понятно, что вы находите это хорошей идеей, иначе бы не взялись за нее… Но как она это воспримет? – наконец формулирует он.

У этой истории, этого опыта столько слоев, столько смыслов – сразу не объяснишь. Его жене предстоит столько всего пережить из-за писем и сюрпризов, которыми муж собирается ее удивлять… Мне трудно выразить это словами. Она ощутит утрату и горе, но в то же время – родство и любовь, пройдет через воодушевление и мглу, тьму и обиду, свет и надежду, смех и страх. Все вместе, калейдоскоп эмоций, которые мерцают и переливаются одна в другую.

– Джек, очень многое из того, что произойдет, навсегда изменит ее жизнь, – наконец говорю я. – Эти письма, если их тщательно продумать, сработают так, что вы будете рядом с ней на каждом ее шагу. Как вам кажется, она этого захочет?

– Да. Определенно да, – убежденно говорит он. – Отлично. Давайте попробуем. Только понимаете, она меня сейчас ждет. Я сказал ей, что сюда на минутку, занести кое-какие мамины вещи. – Он взглядом указывает на мешок для мусора, который лежит у него в ногах. – Извините, там всего лишь старые газеты.

– Ну, не будем заставлять ее ждать, – встаю и вывожу его в магазин. – Мы увидимся вскоре, и вы побольше расскажете о жене. Как ее зовут?

– Молли, – широко улыбается он.

– Молли.

– Пока, Джек! – прощается с ним Киара.

– Пока, Киара! Пока, Мэгс! – машет он рукой.

Дверь закрывается, и Киара смотрит на меня так, словно с нами был призрак. Бегу к окну. Смотрю, как он усаживается в машину рядом с симпатичной молодой женщиной. Молли. Пока он возится с ключами, они о чем-то болтают.

Молли замечает меня – и улыбается. Это пересечение взглядов, это краткое знакомство переносит меня в прошлое, такое далекое, такое невыразимо далекое, что я несусь, падаю в черную дыру, и мое сердце за мной не поспевает. Я чувствую, что хочу ее защитить, как мать, как друг. Хочу заботиться о ней, дотянуться до нее, обнять. Хочу сказать ей, чтобы она обняла его, прижала к себе, слушала его дыхание, берегла каждую секунду. Хочу оставить ее в покое и дать ей жить, как она хочет. Пусть сложит вокруг себя стену и все-таки прислушивается, что там, с другой стороны. Хочу помочь ей выстроить эту стену – и потом разрушить. Хочу предостеречь ее и внушить ей надежду. Хочу сказать ей, чтобы она не останавливалась, двигалась вперед – а еще чтобы она развернулась и шла обратно. Я чувствую, что очень, очень хорошо ее знаю. Кто она и где она сейчас, на какую дорогу ступает и сколько ей осталось идти. И еще знаю, что должна отступить и дать ей добраться туда самой.

Наверно, я немного завидую им в этот момент, когда они вместе, но ничуть не завидую тому, что ей предстоит. Я проделала этот путь. Я справилась. Я буду болеть за нее – и дождусь ее на той стороне.

Я улыбаюсь ей в ответ.

И они уезжают.

Спасибо вам, Линн Дрю, Марта Эшби, Карен Костолиник, Кейт Элтон, Чарли Редмейн, Элизабет Доусон, Анна Деркач, Ханна О’Брайен, Эбби Солтер, Дэймон Грини, Клер Уорд, Холли Макдональд, Эойн Макхью, Мэри Бирн, Тони Пердью, Киара Свифт, Жак Мерфи и потрясающие творческие команды издательств HarperCollins (Великобритания) и Grand Central Publishing (США). Спасибо, Энди Доддс, Крис Маэр, Ди Деланей, Хоуи Сандерс, Вилли Райан, Сара Келли. Спасибо всем в литературном агентстве Park and Fine, особенно Терезе Парк, Абигайл Кунс, Эмили Свит, Андреа Маи, Эме Барнс, Мари Мишель. Спасибо книготорговцам по всему миру. Спасибо работникам типографий. Спасибо читателям. Спасибо источникам моего вдохновения – божественным и будничным.

Моим родителям, моей сестре, моей семье, моим друзьям, моему Дэвиду, моей Робин, моему Сонни.

«P. S. Я люблю тебя» – ваш первый опубликованный роман. Вы рассчитывали, что он будет иметь такой успех?

Я и представить себе такого не могла. Понимала только, что эта история далеко выходит за рамки всего, что я писала прежде, и относилась к ней гораздо серьезнее, чем к другим своим опытам. На три месяца я превратилась в настоящую затворницу, работала днями и ночами, погружаясь в нее все глубже. Я очень рада, что мне хватило храбрости поделиться этой историей, и благодарна всем, кого она тронула.

Что заставило вас вернуться к героям этого романа? Покидали ли они вас вообще?

Покидали, и еще как! Я писала «P. S. Я люблю тебя» с октября по декабрь 2002 года, и с тех пор у меня выходило по роману, а то и по два в год. В процессе работы над каждой книгой ее герои захватывают меня полностью, но, как только роман дописан, я быстро перехожу к следующему сюжету и дальше погружаюсь уже в него. Понятно, что из-за мирового успеха «P. S. Я люблю тебя», а потом и экранизации этого романа со мной часто говорят о нем, но я редко задумывалась о том, как устроена эта история с точки зрения механики, построения сюжета… Я не планировала продолжение и даже злилась, когда меня всерьез спрашивали об этом. На то у меня было несколько причин. Во-первых, я привела героев к конечной, по моему мнению, точке, так что у меня не было ощущения, что этой истории есть куда продолжаться. Во-вторых, я хотела писать другие книги про других персонажей, экспериментировать с новыми темами и интонациями, и вообще я считаю, что не стоит входить в одну реку дважды. И в-третьих, «P. S. я люблю тебя» так популярен и его любят столько людей, что не хотелось испортить его продолжением.