Маленький магазинчик на Марилебон Хай-стрит уже почти год был объектом восхищения Тиш, и Анна давно утратила счет покупкам из этого магазина, которые подруга с гордостью ей демонстрировала. В этой части города Анна практически не бывала раньше, но в Хай-стрит влюбилась с первого взгляда. В отличие от прочих районов, улочка казалась более спокойной. Люди здесь шагали медленнее, останавливались, чтобы рассмотреть витрины или меню в жестяных рамках, вывешенные у ресторанов и кафе. Одна пара, прогуливавшаяся под руку, пожелала доброго утра Анне и Тиш, когда те проходили мимо, – событие настолько редкое в этом городе, что Тиш обернулась, таращась ей вслед, желая удостовериться, что это не мираж.

Магазин «Mia Casa, Mio Cuore» имел ярко-бирюзовый фасад и медную ручку на двери, которая приветствовала их своим скрипом. Внутри магазинчик тоже был ярким, скупо обставленным; полированный паркет и столы из состаренного дуба идеально подчеркивали изящество выставленных на продажу мелочей, кухонных аксессуаров и текстиля. Здесь пахло апельсином, корицей и сандалом, что напомнило Анне о волшебных лавочках в Ньюквее[15], куда она ходила с Рори, когда была подростком.

Тиш металась от одной витрины с товаром к другой, громко признаваясь в любви всему, что видела, а вот Анна неторопливо прохаживалась между столами и стеллажами, останавливаясь, чтобы провести пальцами по ткани с вышивкой, аккуратно приподнять стеклянные украшения, вдохнуть аромат свечей, отлитых вручную.

Она размышляла о том, не был ли ее шарф куплен в подобном магазине: возможно, тот, кто отправил ей посылку, тоже посвятил немало времени выбору подарка для нее, как она сама сегодня?

Ри вчера оттащила Анну от кофемашины в редакции, чтобы выудить из нее больше деталей о посылке.

– Ты хоть примерно представляешь, кто ее отправил?

– Нет. Я перебрала всех, кого знаю, но это точно не они.

– А хочешь узнать, кто это?

Анна призналась, что хочет. Пока она носила чудесный шарф, с каждым днем рос ее интерес к отправителю. Наверняка подарок был тщательно подобран лично для нее, и это заставляло задуматься, насколько хорошо ее знает тот, кто отправил посылку. Это мог быть случайный выбор или удачная догадка. Но Анна никак не могла избавиться от ощущения, что в подарок была вложена не только вежливость.

– Настоящий рай, правда? – Глаза Тиш сияли, и Анна отметила, что в корзине подруги уже лежат несколько вещей. – Зарплата еще не скоро, но я не смогла устоять. – Тиш помахала перед Анной кредитной картой. – Возблагодарим Бога за пластик, вот что я скажу. А ты что будешь покупать?

Анна уже выбрала для себя несколько возможных покупок, но только одна продолжала ее манить.

– Наверное, вот это, – сказала она, ведя Тиш к расставленным в ряд посеребренным стеклянным птицам.

В середине, возвышаясь над остальными, стояла та, что расправила стилизованные крылья, словно готовясь взлететь. У Анны от ее вида трепетало сердце, напоминая о двойственном чувстве предвкушения и тревоги, которое она на неделе не раз испытывала в редакции «Дейли мессенджер» и, без сомнения, будет испытывать и в следующие несколько дней. Выбор казался ей идеальным.

Чуть позже в тот день Анна развернула птицу и поставила ее на верхнюю полку книжного стеллажа, так чтобы луч света падал на серебристые крылья, заставляя их сиять. Вторая неделя в редакции ждала ее впереди, как воды незнакомого океана, но, к своему изумлению, Анна больше не ощущала страха.

Глава восьмая

В понедельник утром, сразу же после начала рабочего дня, всех сотрудников редакции вызвали в зал совещаний на шестом этаже, где панорамные окна во всю стену так и приглашали обитателей соседних домов поглядеть, что происходит в этом аквариуме. Анна последовала в зал вслед за Беном, чувствуя нервозность окружающих, от которой пощипывало кожу. Никто не улыбался, но она уже успела привыкнуть к серьезным выражениям лиц коллег.

Доступные сиденья заняли быстро, остальные прислонились к стенам или присели на края столов и клумб по периметру комнаты. Бен предложил Анне свой стул, вызвав всеобщее веселье. Покраснев, она приняла предложение и постаралась стать как можно незаметнее, чтобы избежать насмешек.

Открылась дверь, и в зале моментально воцарилась тишина. Джульетта Эванс в сопровождении своего неизменного заместителя Пирса Лэнгли ворвалась в комнату и сразу же заняла свое место во главе стола.

– Доброе всем утро.

Ропот приветствий прокатился по залу совещаний.

– Итак, что вы можете мне предложить?

Один за другим старшие журналисты перечисляли ей свои текущие проекты. Скелеты выпусков будущей недели обретали форму по мере того, как каждая колонка, секция и отдел вносили свой вклад. Джульетта слушала бесстрастно, одобрительно кивала и делала пометки. Время от времени она прерывала коллег вопросами или быстро отметала пункты, которые ее не устраивали. Некоторые репортеры возражали ей, и Анна видела, как младшие сотрудники съеживались, когда Джульетта с ними не соглашалась. Она буквально чувствовала в воздухе волны уважения и неприязни, вздымавшиеся и опадавшие, пока шло совещание. Этим же утром Бен сказал ей, что большинство старших журналистов по-своему наслаждаются поединком с главным редактором: «Зарабатывают себе язвы, но подсаживаются, как на наркотик. Ты сражаешься с ней за свои слова и иногда побеждаешь».

– Мак-Ара! – рявкнула Джульетта. – Как насчет тебя?

– Есть несколько новых наводок, над которыми я работаю, но статья о нефти и правительственный доклад по делу Стаффорда, а также мое интервью с заместителем премьер-министра уже готовы.

– То есть мы ожидаем стандартных политических ответов?

Бен засмеялся:

– Как всегда. Но я сумею это подать.

– Скучно!

Взгляды всех присутствующих взлетели вверх. Бен вытаращил глаза:

– Что, простите?

– Нам нужно осветить все не так, как в других газетах. – Нахмурившись, Джульетта хлопнула ладонью по светлому дереву стола. – Ну же, народ! Сейчас «Мессенджер» переживает важный этап, что вы, без сомнения, обсуждаете в кулуарах. Нам нужно подойти к нашим историям с другой точки зрения – привлечь тех читателей, которые ищут новый подход. Стандартные интервью с политиками устарели. Они знают, какие вопросы мы будем задавать, они собаку съели на том, чтобы ничего не выдавать СМИ. Людей уже тошнит от подобного чтения. Меня уже тошнит от таких статей. Ну же, как нам этого избежать?

Ответом на ее вопрос стала полная тишина.

– Серьезно? Величайшие таланты собрались на Флит-стрит, и никто не может предложить мне ничего нового? – Острый взгляд Джульетты внезапно устремился к Анне. – Анна Браун! Что думаешь ты?

Джульетта Эванс была не из тех, кто выделяет кого-либо, скорее она ожидала, чтобы весь мир заметил ее. Всякий раз, когда она шагала по зданию «Мессенджера», люди расступались перед ней, как Красное море перед вытянутой рукой Моисея, торопясь убраться с дороги той, кого журнал «Тайм» назвал «одной из самых влиятельных женщин современного бизнеса». За ней всегда тянулась целая свита: охранники, помощники, младшие редакторы и все, кто осмеливался просить об аудиенции, несмотря на ее занятость. Вне собраний редакции, подобных этому, Джульетта редко удостаивала персонал «Мессенджера» встречами в своем кабинете, предпочитая выслушивать сбивчивые просьбы на ходу, и чем быстрее, тем лучше, пока сама она бегала из одного отдела в другой.

– Идите со мной! – рявкала она сотрудникам, те вздрагивали и торопливо следовали за ней. Иными словами, она ужасала.

И теперь ее жуткий взгляд был направлен на Анну и требовал ответа…

Из комнаты словно резко выкачали весь воздух. Во рту у Анны тут же пересохло, тело сжалось на неудобном стуле. Все уставились на нее, ожидая, что она скажет. Она взглянула на Бена, надеясь на поддержку, хотя бы на сочувствующий взгляд, но он с отсутствующим видом смотрел на свои колени.

– Я… – Думай, Анна, думай! Сердце колотилось так быстро, что она испугалась обморока, все рациональные мысли ее оставили.

– Ну?

Резкий оклик могущественного редактора «Мессенджера» подцепил на крючок трепетавшие у нее во рту слова и выхватил их на волне паники, как удочка выдергивает из воды бьющуюся рыбу. Анна закрыла глаза и услышала, что фразы, которые она не успела составить, звучат словно сами по себе:

– Задать им другие вопросы… Такие, которых политики не ожидают.

Когда она осмелилась открыть глаза, на губах Джульетты появилось нечто напоминающее улыбку.

– Хорошо. К примеру?

Голова Анны наконец заработала.

– О личном. Я читала политические интервью, и ни разу у меня не появилось ощущения, что я вижу настоящую личность, а не одну лишь риторику. Когда вы впервые кого-то встречаете, вы же не говорите только о работе. Можно задавать вопросы об их жизни, о том, что им нравится и не нравится, обо всем, что позволит сложить о них свое мнение.

– Продолжай.

Анна обдумала собственный опыт встреч с незнакомцами, которые входили в здание.

– На своей работе я поняла: чтобы оценить кого-то за короткое время, нужно найти общие темы. Людям, которые ждут на ресепшене, обычно нравится, когда им позволяют расслабиться за простым разговором. Они часто удивляли меня, сообщая что-то интересное во время коротких бесед.

Джульетта хлопнула в ладоши, заставив свою аудиторию подпрыгнуть:

– И это, господа, именно то, чем важен проект ворк-шедоуинга для нашей газеты. Люди из разных отделов предлагают нам свежие взгляды. Вот что даст нам необходимую остроту. Мак-Ара, постарайся сделать так, чтобы мисс Браун трудилась не только у копировального аппарата и кофемашины, договорились?

Бен молча кивнул, пока Анна смотрела на свои колени, чувствуя, как облегчение затапливает каждую клеточку тела по мере того, как исчезает давление всеобщих взглядов.

– Ну, разве ты у нас не звезда сцены? – усмехнулся Мюррей Хендерсон-Витт, когда Анна и Бен вернулись в отдел новостей.

– Не знаю, едва ли. Это был просто здравый смысл, – быстро ответила Анна и заметила, что ее слова развеселили Бена.

– Да, Мюррей, знаешь, это такая штука, которую нам всем неплохо бы иметь.

– Ага, я о ней читал. Ну и какой же сложный вызов ты бросишь сегодня любимице нашей учительницы, Мак-Ара?

Улыбка Бена немного поблекла.

– Захватывающее расследование для статьи про нефтяную компанию. – Одними губами он прошептал Анне: «Прости».

– Добро пожаловать в потрясающий мир приключений национальной газеты, – засмеялся Мюррей. – Только что ты обедала со звездами, а миг спустя ты роешься в…

– Именно в нем. Но нам пора браться за дело, Мюррей. Уверен, твои заголовки тебя заждались.

Анна услышала, как старший журналист пробормотал нечто непечатное, разворачиваясь к своему монитору. Она уже привыкла к перепалкам в редакции, и они даже начали ей нравиться, несмотря на всю их грубость.

– Прости, что заставляю тебя рыться в интернете, – сказал Бен, когда Мюррей ссутулился над своей клавиатурой. – Мне нужна информация по трем крупнейшим нефтяным компаниям. Задание скучноватое, но без него никуда.

– Я не против, – ответила Анна, радуясь предстоящей тихой и размеренной работе, на которой можно будет сосредоточиться после пережитого на собрании.

И почему Джульетта обратила внимание именно на нее? Они же в прошлом почти не разговаривали, разве что здоровались, а еще однажды перекинулись парой фраз в лифте. Они были практически не знакомы. Анне не нравился снисходительный тон Джульетты. Если главной нужна была девочка для плаката ее драгоценной программы ворк-шедоуинга, то Анна не имела ни малейшего желания служить моделью.

– Ты отлично справилась на собрании, – сказал Бен, словно читая ее мысли. – Джульетта может и испугать, когда вот так внезапно на тебя напрыгнет.

– Меня это немного шокировало. Не знаю, отчего она выбрала именно меня.

– Ты новенькая. А ей нужно было доказать важность своей программы. Не волнуйся, завтра она уже о тебе забудет.

Анна надеялась, что Бен прав.

Ее чувства по поводу пережитого на собрании редакции оставались смешанными еще несколько дней, в течение которых она сопровождала Бена на интервью и проводила часы за предварительным исследованием для задания, над которым он работал. Она действительно заговорила в комнате, полной незнакомых людей: это было ново. И они выслушали ее предложение, причем никто не набросился на нее с ураганной критикой (несколько раз она видела, как подобное случалось с другими на этаже отдела новостей), что удивило Анну еще больше. Она терпеть не могла вспоминать момент, когда все взгляды устремились на нее, после того как Джульетта выкрикнула ее имя, но она вышла из ситуации невредимой, с чем еще неделю назад не сумела бы справиться.