Нет. Не сейчас. Не сейчас.

— Я же говорил тебе, что у меня проблемы со здоровьем, поэтому должен делать перерывы. Как ты и просила, я предоставил справку от врача.

— Руководство сокращает штат. Так что это не мое решение.

Эд запустил руку в волосы. Шея напряглась от движения, и он почувствовал тошноту.

— Я могу оставаться после работы. Я могу работать и за меньшие деньги. Но я должен сохранить эту работу.

— Мне очень жаль. — Голос Трейси был таким деревянным, что Эд поднял голову. Ее глаза остекленели. Эд понял, что это просто очередная волна увольнений, и Трейси занималась этим весь день. Если бы Эд не был так занят работой — по иронии судьбы — он бы запаниковал, увидев, что все остальные столы уже пусты.

И все же Эд не испытывал к Трейси сочувствия. Он был слишком занят, пытаясь подавить приступ паники.

— Я должен сохранить свою страховку. Я не смогу продолжать физиотерапию, если мне придется платить за нее из своего кармана. Особенно без работы. Давай подумаем. Должен же быть выход.

— Уже все решено. Мне очень жаль, Эд. Я ничего не могу сделать. — Она протянула Эду конверт из плотной бумаги. — Выходное пособие внутри. Твоя страховка будет действовать в течение трех месяцев, а после этого ты можешь подать заявление на государственную медицинскую поддержку.

За исключением того, что он никогда не сможет позволить себе госстраховку без работы. Эд бессильно сжал в руках конверт. Он хотел продолжить спор, хотел бороться, но выражение лица Трейси сказало, что это никуда не приведет, и, если придется, для устранения конфликта может появиться служба безопасности. Несколько минут он стоял в кабинете, ища какой-нибудь выход, какой-то пункт, что-то еще, но его мозг был затуманен. Когда он сдался и повернулся, чтобы уйти, то чувствовал себя таким же стеклянным как Трейси.

Охрана ждала его за столом с тремя пустыми коробками из-под копировальной бумаги, и Эд заполнил две из них в том же оцепенении, в каком покинул кабинет Трейси. В изрядно опустевшем здании лишь несколько человек неловко помахали ему на прощание. Эд прошел большую часть пути до своей машины в молчании, чувствуя головокружение. Представители службы безопасности шли следом и несли его коробки. Оказавшись в машине, он хотел немного посидеть, осознать и сориентироваться, но охранники стояли рядом в ожидании, поэтому он включил передачу и выехал с парковки.

Оказавшись на дороге в потоке плотного движения, Эд почувствовал себя скверно. Пришлось свернуть на пустую стоянку. Он положил голову на руль и застыл в таком положении на какое-то время, прежде чем почувствовал себя достаточно собранным, чтобы проехать еще немного. Но даже тогда он добрых десять минут петлял по боковым улочкам, пока, наконец не вспомнил, что нужно идти к физиотерапевту.

Эд опаздывал, так что даже не успел присесть в приемной, как его сразу же отвели в консультационную комнату, где ждал Тим. Он попытался подыграть в светской болтовне, стараясь не показывать, что что-то не так, но Тим — не дурак, уловил странное настроение и прямо спросил, в чем дело.

Это стало тем самым моментом, когда реальность обрушилась на Эда. Тогда-то он и понял, что все это случилось на самом деле: его уволили по факту, и он может назначить встречу на понедельник в любое время, потому что больше некуда спешить с утра. Он понял, что придется рассказать об увольнении матери, и она будет сильно волноваться. Что придется искать новую работу, но своими силами найти что-то получше или хотя бы соизмеримое, не было ни малейшего шанса. Также он ясно отдавал себе отчет, что его сбережений хватит, только что и пережить, в лучшем случае, январь. И это, не считая всех расходов, связанных с дурацким «состоянием».

Он почувствовал, как по телу пробежал холодок, когда подумал, что придется обо всем рассказать Лори. Что ему придется стать не только проблемным парнем с больной шеей, но и безработным парнем. Холод пронзил Эда до костей, и руки беспомощно сжались на бедрах.

Эд почувствовал руку на своем плече.

— Эд? — Он поднял глаза и увидел, что Тим озабоченно смотрит на него. — Ты в порядке?

Нет. Даже близко нет. Эд выдавил из себя улыбку и стряхнул руку Тима.

— Просто устал. Долгий день.

Тим с минуту подозрительно смотрел на него, потом кивнул.

— Тогда ладно. Ты готов пройти терапию, или лучше не трогать тебя сегодня?

Эд подумал о том, как скоро вообще не сможет себе ничего позволить и заставил себя улыбнуться еще шире.

— Давай сделаем это.

Тим улыбнулся.

— Умница. Может быть, это даже взбодрит тебя.

— Может быть, — согласился Эд, продолжая улыбаться, пока Тим не вышел из кабинета, чтобы взять оборудование, которое понадобится для сеанса.


***


Переход от работы в Иден-Прери к работе в студии Сент-Пола прошел не так гладко, как планировал Лори, и это беспокоило в основном потому, что он не ожидал, что все пройдет как по маслу с самого начала.

Первой ошибкой было избавление от занятий в Иден-Прери. Лори уже отказался от большинства из них, благоразумно предположив, что, если оставит себе только «продвинутые классы», это не вызовет большой резонанс. Но то ли он выбрал не те занятия, то ли напряжение достигло своего максимума — недовольные родители продолжали врываться в класс с завидной регулярностью. Они задерживали его допоздна в студии, споря о том, справедливо ли это, и даже пытались запихнуть своих детей в его оставшиеся классы. Однако, когда Лори попытался объяснить им, что начинает вести больше занятий в студии Сент-Пола, их это не заинтересовывало.

— Я ничего не понимаю, — признался он Вики, помогая ей разобраться с последней партией заявок Оливера на грант. — Если люди так сильно хотят, чтобы их дети продолжали работать со мной, они могут привести их сюда. Почему они так злятся из-за того, что им всего лишь нужно проехать немного дальше?

— Ты искажаешь их мировоззрение, — сказала Вики. — Они думают, что у тебя с ними некая социальная договоренность. И я предупреждала тебя о том, как люди отнесутся к занятиям в этом районе. Им не нравится место, которое они считают трущобами. Даже если там преподаешь ты.

Лори поджал губы и покачал головой.

— Ну, тогда скатертью им дорога. Я хочу работать здесь.

И тут пришло время для второго сюрприза.

Оказалось, что на те курсы, что предлагал Лори будут особо популярны, записалось очень мало учеников. Большинство записались не туда, куда он ожидал.

Дуон и его команда были верны друг другу. Но ожидания Лори, что все ребята из Центра будут такими же, не оправдались. И хотя некоторые из его бывших учеников и из других пригородов и окрестностей были готовы поехать в Центр, чтобы взять у него уроки, их было не так уж много. И это повергло Лори в панику. Неужели он совершил ошибку? Неужели все обернется катастрофой гигантских масштабов?

— Успокойся, — сказал ему Оливер, когда однажды заглянул посмотреть, как продвигаются дела, и Лори выплеснул на него свою панику. — Это не катастрофа. Это старт-ап. Рим был построен не за один день.

— Но этого недостаточно. — Лори раздраженно постучал по бумаге, которую держал в руке. — Я мог бы получить вдвое больше учеников для балета. У меня должно быть вдвое больше этих цифр. — Он покачал головой и бросил документ на стол. — Не знаю, о чем я думал. Это никогда не поможет Вики. Никогда.

— Не беспокойся о Вики, — успокоил Оливер. — У меня уже есть возможный спонсор.

— Ох? — Лори поднял голову. — Кто это?

Оливер пренебрежительно махнул рукой.

— Не буду ничего рассказывать, пока все окончательно не решится. Хотя я должен попросить тебя кое-что сделать для меня. Я хочу, чтобы ты пришел на ужин со мной и Кристофером. И приведи Эда. Я бы хотел с ним познакомиться.

— Ужин? — Лори озадаченно посмотрел на Оливера, но тот был серьезен. — Когда?

— В последние выходные февраля. — Он помолчал, потом добавил: — В доме твоей матери. — Лори автоматически напрягся, а Оливер вздохнул и положил руку ему на плечо. — Пожалуйста, помирись с ней. Хотя бы ради меня.

Лори заколебался, но все же кивнул.

Оливер похлопал его по плечу и отпустил руку.

— Отлично. Я сообщу тебе подробности ближе к дате. А пока постарайся не волноваться.

Лори фыркнул от смеха, но Оливер больше ничего не добавил, только поднял воротник, защищаясь от холода, и направился к входной двери.

В тот же день как обычно зашел и Дуон. Он записывался на все занятия Лори и выполнял разную работу, оплачивая их. Он преуспевал во всех видах танца.

Ему нравилось уговаривать Лори показать «экстрамодные штучки». Лори как раз показывал Дуону, как делать кроссовер с высоким ударом и скольжением, когда Эд вошел в дверь. Он казался еще более усталым, чем обычно. Лори подошел и поцеловал его.

— Все в порядке? — спросил он, бросив обеспокоенный взгляд на шею своего возлюбленного.

Эд кивнул, но поморщился. Однако, увидев Дуона, изобразил на лице улыбку.

— Здесь неприятности.

— Как скажешь, сучка. — Дуон игриво ткнулся бедром в Эда и проскользнул мимо него за своей курткой. — А вы, голубки, развлекайтесь. Мне пора домой. Дела-делишки.

— Хорошо, — кивнул Лори, стараясь говорить строго, — потому что я серьезно. Я не буду учить, если ты не покажешь мне записку от куратора в школе, где говорится, что ты сдашь по крайней мере три предмета, а также можешь забыть об участии в благотворительном концерте для Центра, если не принесешь записку из школы.

— Да-да-да, — проворчал Дуон, но улыбался, когда выходил из студии.

Когда дверь закрылась, Эд крепко поцеловал Лори в губы.

— Ты ему очень подходишь, — сказал он. — Ты хорошо ладишь с ними со всеми.

— Жаль, что у меня нет больше учеников, — вздохнул Лори, снова занервничав.

Он почувствовал, как руки Эда скользнули по его плечам и мягко помяли их.

— Ну же, детка. Не думай об этом сейчас. Я пришел попрактиковаться с тобой, а не снова спорить. Люди придут, когда придут. Ты сам сказал, что деньги не имеют значения. — Лори попытался возразить, но Эд наклонился и закрыл его рот поцелуем. — Потанцуй, — попросил он и прикусил нижнюю губу Лори, — со мной. Сейчас.

Было что-то странным в поведении Эда, что побуждало Лори спросить, что случилось. Но интуиция подсказывала, что еще не время, и он решил подождать. Лори ненадолго оставил Эда и включил музыку. Когда послышались первые звуки танго, Эд вывел Лори на середину открытого пространства и заключил в объятия.

— Тебе не следует оставлять здесь стереосистему, — пожурил его. Они вышли в центр танцпола, а затем вошли в балдосу. — Прячь в задней комнате, в том месте, которое я показал тебе.

— Я запираю шкаф, — заметил Лори.

— Да. Это как раз и подскажет, где искать.

Лори, чувствуя себя глупо, вышел из казаса Эда и начал молинет.

— Ладно.

Вот только, вращаясь вокруг Эда по узору ветряной мельницы, он думал, какая это будет огромная проблема каждый раз — все время таскать оборудование. Он также не мог не отметить, что ему никогда не приходилось делать ничего подобного в Иден-Прери. Закрыв глаза, он последовал за Эдом в очо, но беспокойство, которое преследовало его, снова настигло, привнеся свое темное облако в пространство, которое обычно было облегчением.

Но затем он почувствовал, как нога Эда скользнула по его, встав между его ног как раз вовремя, чтобы направить спину Лори в идеальное ганчо. Это должно было сбить его с ног. Но тело Эда было крепким, сильным и таким хорошо сложенным, что, когда он откинул Лори назад, тот даже не дрогнул. Он просто выгнул спину с той силой, которую любой судья, если бы увидел, оценил по заслугам и поставил высшую оценку.

Это было настолько идеально, что, когда Эд снова откинул его, Лори на мгновение прижался к партнеру. Головокружение прошло. А потом он почувствовал напряжение, затаившееся внутри Эда, и ощутил себя виноватым.

— Прости. Мы все время говорим обо мне и моих делах.

— Мне нравится, когда мы все время говорим о тебе. — Эд поцеловал его в висок. — Все будет хорошо, — пообещал он и снова повел Лори танцевать.

У Эда была природная склонность к аргентинскому танго. Как только он узнал, что Лори тоже любит этот танец, то потребовал показать все движения. Он прошел через фазу, когда очень нравилось теснить Лори сакадой или останавливать его парадой. Это давало Лори возможность прочитать лекцию о том, что, хотя танго и было импровизацией, но, по сути, это разговор душ двоих.