– Что ты, дорогая, брать с собой собаку, когда ты в доме гость, – верх грубости. Луи прекрасно устроился в Челси с сэром Ричардом, там он может бегать по саду, и за ним не будут гоняться гуси, которых он до смерти боится. Когда они сегодня утром встретили гусей, которых гнали на рынок, сэру Ричарду пришлось чуть ли не спрятать Луи в карман пальто. – Эванджелина улыбнулась и протянула руку за чайником. – Можешь себе представить эту картину? Луи высовывает голову из кармана пальто сэра Ричарда и яростно тявкает на шипящего гуся?

Джоан стала не спеша намазывать на подсушенный хлеб масло. Она сама столько раз за свою жизнь отделывалась полуправдой, что могла распознать ее, когда слышала от кого-то другого. Эванджелина отказалась от своей собаки и от компаньона, чтобы выступить в роли дуэньи при ней. И было нетрудно догадаться почему. Сэр Ричард и Эванджелина не случайно встали очень рано, до того как должна была проснуться Джоан, и раньше, чем встанут соседи, которые могли бы заметить пришедшего мужчину и собак. Джоан предполагала, что отец не возражал бы против собаки, но теперь, когда она об этом подумала, вспомнила, что мать не одобряла животных в доме. А что ее мать сказала бы про этого джентльмена, Джоан могла только догадываться.

Она подождала, пока горничная с подносом уйдет из комнаты, и только потом спросила:

– Собираетесь выйти замуж за сэра Ричарда?

Эванджелина быстро встретилась с ней взглядом, выражение ее лица было непроницаемым, в глазах можно было прочесть только настороженность.

Джоан постаралась говорить как можно деликатнее:

– Я понимаю, невежливо задавать такие вопросы, но вижу, что вы к нему неравнодушны, даже очень, и он к вам тоже, раз приехал в такую рань, чтобы привезти вам собачку Мама не перестает заверять меня, что я встречу мужчину, который меня полюбит, и тогда выйду за него замуж. Вот я и удивляюсь, почему вы не вышли замуж, когда встретили мужчину, который вас любит.

Эванджелина медленно поставила чайник, потом положила в чай сахар и стала мешать, затем еще добавила сахару, и все это – не глядя на Джоан.

– Все не так просто. Сэр Ричард… я… – Она глубоко вздохнула и, казалось, слегка встряхнула саму себя. – Дело в том, что я не хочу снова выходить замуж. Я уже похоронила двоих мужей. – Она печально улыбнулась. – Похоже, брак со мной приносит несчастье – все, кто на мне женился, умирали не позже чем через десять лет после свадьбы. Так что для сэра Ричарда лучше оставить все как есть.

– Вы любили своих мужей? – негромко спросила Джоан.

Эванджелина сделала большой глоток чая.

– Нет. Сказать правду, Джоан, тебе очень повезло, что твои родители хотят, чтобы ты нашла человека, которого сможешь полюбить и который будет отвечать тебе взаимностью. Не все рассматривают брак с такой точки зрения.

– Когда вы так говорите, это звучит просто: найти того, кого я смогу полюбить и кто будет отвечать мне взаимностью. – Джоан вздохнула. – Но на самом деле это сложно. Мама хочет, чтобы я нашла человека, который будет меня любить, но при этом чтобы у него было хорошее происхождение, манеры и приличное состояние. А я… – Джоан замолчала.

Эванджелина мягко поторопила ее:

– Чего хочешь ты?

Джоан пожала плечами:

– Наверное, того же, чего хочет любая девушка. Чтобы мужчина был добрым, внимательным, красивым и любезным, высоким и сильным. К сожалению, похоже, что в Лондоне сейчас таких мужчин ужасно не хватает.

– А лорд Берк не один из них?

Джоан откусила кусочек хлеба, пытаясь сделать вид, что об упомянутом человеке даже и не думала.

– Лорд Берк? Что ж, он высокий, в этом надо отдать ему должное.

– И очень красивый, – добавила тетя. – И двигается как боксер. И у него легкая походка. Осмелюсь предположить, что он прекрасный танцор. К тому же мужчины, которые занимаются боксом, обычно довольно сильные.

Джоан отложила хлеб на тарелку.

– Он не внимательный, а по отношению ко мне так просто грубый. Он мне сказал, что я выгляжу как полураскрытый зонтик.

Брови Эванджелины взлетели вверх.

– Неужели? Это когда он приходил к нам на чай?

– Нет. – Джоан почувствовала, что краснеет. – На балу две недели назад. Он тогда спросил, что я имею против фасонов, которые были бы мне к лицу.

– Думаю, дорогая, его мнение изменилось, – негромко заметила Эванджелина. – Мне показалось, что, увидев тебя в том красивом зеленом платье, он был поражен.

Да, так оно и было. При воспоминании об этом Джоан невольно улыбнулась.

– Ну, может быть, немного, – неохотно согласилась она. – Но недавно я о нем кое-что услышала. Вы знакомы с его тетей, леди Берк?

– О Боже! – Эванджелина глубоко вздохнула. – Очень мало. Что она тебе про него рассказала?

Джоан поспешила уточнить:

– С ней я никогда не встречалась. Но мне говорили, что Тристан Берк обошелся с ней бессердечно. Я задаюсь вопросом, может ли это быть правдой. Мужчину, который жестоко обращается со своей тетей и кузинами, нельзя считать добрым, не так ли?

– Жестоко! – Эванджелина скептически хмыкнула. – Мэри Берк – желчная женщина и всегда была такой. В молодости она была красавицей, но лучших женихов отталкивал ее характер. Она вышла замуж за Эдуарда Берка, красивого мужчину, хотя и самого скучного человека на всем белом свете. Для ее семьи это был шаг вверх. Возможно, ты помнишь, что я говорила про отца нынешнего лорда Берка? – Джоан кивнула. – Он был настолько же обаятельным и общительным, насколько его старший брат был степенным и замкнутым. Мэри относилась к брату мужа очень неодобрительно. Она считала, что он плохо кончит, и не делала из своего мнения секрета. – На лицо Эванджелины набежала тень. – И думаю, она была права. Но главным преступлением Колина Берка в глазах Мэри было то, что он женился на богатой наследнице. Большая часть состояния Тристана Берка досталась ему не от отца, а от деда по материнской линии.

– Это означает, что даже будучи маленьким мальчиком он был богаче своего дяди, – в раздумьях сказала Джоан.

– Лорд Берк очень похож на своего отца, так что она все равно бы его невзлюбила. Тем не менее я уверена, что его богатство больно задевает ее гордость.

– Значит, вы считаете, что не стоит доверять тому, что она говорит про лорда Берка?

Эванджелина поморщилась.

– Если уж на то пошло, я бы придерживалась мнения, противоположного ее словам, о ком бы она ни говорила, – о лорде Берке или о ком-то еще.

Это представляло ситуацию в совершенно ином свете. Мало того, что лорд Берк лишился родителей, будучи ребенком, он, по-видимому, был прав, когда говорил, что тетя и кузины его ненавидят. Джоан повертела в руках ложку. Конечно, если они так холодно с ним обращались, ему простительна некоторая жесткость. Если об их обращении с ним можно судить по манерам мисс Берк, которые она продемонстрировала в магазине шляпок, то, пожалуй, можно оправдать и его ненависть. Но все же выгнать тетку и кузин из их дома…

– Леди Берк стеснена в средствах?

Мисс Берк была одета очень изысканно, но ее наряд мог быть куплен в кредит. Если они остались без места, где жить, им, должно быть, очень тяжело.

– Сомневаюсь, – ответила Эванджелина с удивлением в голосе. – У Берков всегда были деньги, и покойный лорд Берк был менее всего склонен к расточительности.

Джоан кивнула. Это не исключало сентиментальной привязанности к дому, о которой утверждала мисс Берк, но все-таки поведение лорда Берка вряд ли можно было назвать жестоким.

В дверь негромко постучали, и в комнату вошел Смайт с двумя коробками от цветочника. Эванджелина развязала веревку, которой была перевязана коробка, и удивленно воскликнула:

– О-о! Интересно, кто мог это прислать?

Джоан не отреагировала на ее риторический вопрос: она была занята, развязывая ту коробку, которая предназначалась ей. Ей доводилось получать букеты, но в последний раз это случилось несколько лет назад, в ее второй сезон. И те давние ромашки не шли ни в какое сравнение с цветами, которые она получила сейчас. В коробке лежало несколько арумских лилий на длинных стеблях. Их изысканная простота настолько поразила Джоан, что некоторое время она молча взирала на них.

– Арумские лилии, – сказала Эванджелина. – Как экзотично!

– Они прекрасны, – выдохнула Джоан, подняла один цветок, чтобы рассмотреть его поближе.

– Я вижу, лорд Берк знает толк в цветах, – заметила ее тетя.

Эванджелина достала из своей коробки, в которой лежал букет великолепных тюльпанов, карточку. Джоан положила лилию обратно в коробку и тоже достала карточку.


«Надеюсь, Вы доставите мне удовольствие наслаждаться Вашим обществом на прогулке через два дня от сегодняшнего. Будьте готовы выйти рано. Обещаю, что прогулка стоит ожидания.

Берк».


Джоан несколько мгновений боролась с собой, чтобы ее лицо не расплылось в довольной улыбке. Возможно, лорд Берк для нее непостижим, но прислать цветы – ведь это должно кое-что значить? У него совершенно не было в этом необходимости, ведь он же за ней не ухаживает… или ухаживает? Будь цветы и приглашение на прогулку получены от кого-то другого, это можно было бы истолковать как ухаживание, но когда дело касалось лорда Берка, было невозможно сказать что-то определенное.

Эванджелина протянула Джоан карточку, которая была в ее коробке.

– Он просит, чтобы я разрешила тебе послезавтра поехать с ним кататься. Я разрешаю – если, конечно, ты этого хочешь. Но если я тебя неправильно поняла и ты не хочешь с ним ехать, то, дорогая, я охотно готова взять на себя вину за твой отказ.

Джоан закусила губу. Записка лорда Берка, адресованная Эванджелине, была лишь немного длиннее, чем записка для нее, но более вежливой. Тристан Берк благодарил леди Кортни за чай и просил разрешения вывезти Джоан покататься. Похоже, он может быть джентльменом, если захочет. Но что он имеет в виду под этим своим «прогулка стоит ожидания»? Что он запланировал? Она вернула записку тете.

– Он в самом деле говорил что-то про прогулку в коляске, но я думала, он об этом совершенно забыл.

Эванджелина посмотрела на племянницу лукавым взглядом. Джоан поджала губы.

– Даже сейчас он не назвал определенного времени, просто написал слово «рано». Что это значит? Он что, собирается заявиться сюда до рассвета с каким-нибудь безумным планом поехать, например, в Гринвич?

– Ни в коем случае, – заявила Эванджелина. – Твой отец меня убьет.

– Ну, если бы он меня пригласил, а потом не приехал, это было бы вполне в духе друзей Дугласа. Два дня – это довольно большая задержка.

– Я думаю, что он придет. Его же никто не заставлял просить разрешения отпустить тебя на прогулку. – Видя, что Джоан собирается возразить, она быстро добавила: – И не говори, что его заставил Дуглас. Твой брат в сотне миль отсюда. Кроме того, лорд Берк не похож на человека, который охотно подчиняется приказам.

Это было верно подмечено.

– Но это не означает, что он потом не пожалеет, что пригласил меня.

Эванджелина только улыбнулась.

– Пожалуй, тебе стоит украсить ту новую шляпку. Просто на всякий случай.

После этих слов тети Джоан почему-то почувствовала обеспокоенность. Возможно, мистеру Сальваторе хватит двух дней, чтобы дошить и прислать ей еще одно новое платье, но у нее нет приличной шляпки. А отправляться на предстоящую прогулку в старой шляпке, которая ей не шла, Джоан почему-то не хотелось.

– Я не знаю, как сделать, чтобы я в ней не казалась высокой.

– Но ты и есть высокая, – резонно заметила ее тетя. – Как ты собираешься это скрыть?

– Ясно, что этого не скроешь, – с тоской сказала Джоан. – Но я не хочу надевать шляпку, в которой буду казаться совсем уж огромной.

Эванджелина рассмеялась.

– Огромной! Скажешь тоже. Ты вовсе не слишком высокая, просто стояла рядом с неподходящими людьми.

– Да, по сравнению с вами я не кажусь высокой, но рядом со всеми остальными – кажусь.

– Только не рядом с лордом Берком. – Джоан метнула на тетю недовольный взгляд. Эванджелина постаралась принять невинный вид. – Но это правда! Он выше тебя по крайней мере дюймов на пять или шесть. Ты можешь надеть мои шелковые туфельки с бусинками, они на хорошем каблучке, но ты все равно будешь ниже его ростом.

– Не все должно крутиться вокруг лорда Берка! – пробурчала Джоан. Хотя она была бы не прочь надеть такие туфельки, как те шелковые, цвета слоновой кости, и если в них она, по всей вероятности, сможет танцевать только с одним кавалером – с лордом Берком, – пожалуй, они стоят такой жертвы.