Тереза Медейрос - Поцелуй, чтобы вспомнить

Выражения признательности:

Я хотела бы поблагодарить весь штат Бантам Делл Паблишинг Групп — включая Энн Бохнер, Эми Фарли, Терезу Зоро, Бетси Халсебош, Сьюзен Коркоран, Барб Бург, Йока Луи и Ирвина Эпплбаума. Я также хотела бы поблагодарить Маргарет Эванс Портер, чьи изысканные рекламные проспекты на тему ухаживания и брака периода Регентства вдохновили мое воображение к новым высотам. (Поэтому, если я поняла что-то неправильно, не вините ее. Вините меня!) Я хотел бы поблагодарить моих друзей по переписке, которые поддерживают во мне здравый рассудок — Жана Уиллета, Элизабет Бивари и Ребекку Хаган Ли. И особенно хочу поблагодарить Венди Маккурди, Андра Чирило и Нину Тайблиб. У Золушки была всего одна добрая фея, а у меня их целых три.

Стерлинг Харлоу залез на оттоманку и встал на цыпочки, чтобы выглянуть из окна гостиной. Ему было бы куда легче, если бы толстая желтая кошка не свисала с его руки вялой тряпочкой. Его жаркое дыхание оставило на холодном стекле ровное затуманенное пятно. Он стер его рукавом как раз вовремя, чтобы увидеть изящный экипаж, который остановился на изогнутой подъездной дорожке выкрашенного в белый цвет дома. Когда лакей в парике и ливрее спрыгнул с козел экипажа и открыл дверцу, Стерлинг подался вперед и прижался носом к стеклу.

— Я никогда раньше не встречал настоящего герцога, Нелли, — прошептал он, от волнения сжимая в руках многострадальную полосатую кошку, которая была его постоянной спутницей.

С тех пор, как мама и папа сообщили ему, что двоюродный дед Стерлинга удостоит их визитом, он проводил все свое время, роясь в книгах и выискивая портреты герцогов. В конце концов, он успокоился на промежуточном варианте между Одиссеем и Королем Артуром, добром, храбром и благородном, в красной бархатной мантии, свисающей с широких плеч и, возможно, даже с сияющим мечом на поясе.

Стерлинг задержал дыхание, поскольку дверь экипажа распахнулась, и солнце осветило герб, изображенный на ее блестящей поверхности.

— Стерлинг! — Голос его матери ударил по его и без того натянутым нервам так, что он чуть не упал с оттоманки. Нелли спрыгнула у него с рук и спряталась за занавесками.

— Слезай оттуда сейчас же! Еще не хватало, чтобы твой дедушка застал тебя подсматривающим, словно любопытную прислугу.

Решив, что будет опрометчиво напоминать матери, что они могут позволить себе всего одного слугу, Стерлинг спрыгнул с оттоманки.

— Герцог уже здесь, мама! Он действительно здесь! И он приехал в экипаже, запряженном четырьмя белыми лошадьми, точно как Зевс или Аполлон!

— Или дьявол, — пробормотала она, слюнявя пальцы, чтобы пригладить его вихор, который вечно портил прическу его золотоволосой головки.

Она отряхнула его костюм от кошачьей шерсти и заново повязала миниатюрный шейный платок, чуть не задушив его тугим узлом, но Стерлинг старался не дергаться. Он хотел произвести на герцога самое лучшее впечатление. Хотел, чтобы мама и папа им гордились. Возможно, если бы ему это удалось, папа не проводил бы столько ночей в Лондоне, а мама не плакала бы по ночам, в конце концов засыпая от усталости. Ее приглушенные рыдания не раз будили его посреди ночи всю прошлую неделю.

— Вот так, — она отстранилась и наклонила голову, изучая его. — Ты очень симпатичный маленький джентльмен.

Внезапно ее красивое лицо сморщилось от сдерживаемых слез. Она отвернулась, прижимая к губам носовой платок. Ошарашенный и встревоженный, Стерлинг шагнул к ней.

— Мама? Ты плачешь?

Она отстранила его.

— Не глупи. Мне что-то попало в глаз. Зола от кухонной плиты, или, может быть, шерсть Нелли.

Впервые за свою короткую жизнь Стерлинг заподозрил свою мать во лжи. Но прежде чем он смог на нее надавить, дверь гостиной распахнулась.

Стерлинг повернулся и забыл про мать, его сердце громко застучало, отдаваясь в ушах.

В дверях стоял отец, его испещренные синеватыми прожилками щеки и нос покраснели. Для того, чтобы в его глазах появился этот лихорадочный блеск, обычно требовалась победная ночь за игорным столом или, по крайней мере, три бутылки портвейна.

— Элли. Стерлинг. Имею честь представить вам моего дядю — Гренвила Харлоу, шестого герцога Девонбрука.

Нетерпеливо оттолкнув отца Стерлинга в сторону, герцог в сопровождении рослого лакея быстро вошел в комнату. К большому разочарованию Стерлинга, на герцоге была не франтовская красная мантия, а всего лишь строгое черное пальто из шерсти и бриджи до колен, безо всяких украшательств. Его плечи были не широкими, а узкими и сутулыми и словно ждали, что что-то вот-вот рухнет на них. Тяжелый лоб нависал над светлыми глазами, а его блестящую макушку венчала рваная тонзура из торчащих пучками седых волос.

Стерлинг во все глаза уставился на его длинный сплюснутый нос, который начал подергиваться. Герцог оглушительно чихнул, заставив всех вздрогнуть.

— Здесь где-то кошка, верно? — Его сверлящий взгляд обежал гостиную. — Уберите ее немедленно. Не выношу этих противных созданий.

— Мне очень жаль, ваша светлость. Если бы я знала, то закрыла бы ее в амбаре вместе с остальными животными.

Продолжая бормотать неуклюжие извинения, мать Стерлинга отперла окно и бесцеремонно выпихнула Нелли в сад. Стерлинг запротестовал, но герцог перевел ледяной взгляд с кошки на него, и у Стерлинга язык примерз к небу.

— Как удачно вы приехали, как раз к чаю, ваша светлость. На губах его матери появилась кривая дрожащая улыбка. — Я приказала моей кухарке приготовить поднос с множеством закусок для вашей…

— У меня нет времени на удовольствия или бесполезное времяпровождение, — резко сказал герцог, и улыбка матери Стерлинга увяла. — Я должен как можно скорее вернуться в Лондон. Знаете, у человека моего положения есть дела поважнее.

Когда герцог двинулся к нему, у Стерлинга тоже задергался нос. Старик пах еще неприятнее, чем выглядел — словно поеденное молью нижнее белье, которое провалялось на чердаке несколько веков.

— Это тот самый парень? — рявкнул герцог.

Отец Стерлинга отошел и, встав рядом с его матерью, ободряюще обнял ее за талию.

— Да. Это наш юный Стерлинг.

Герцог наклонился, чтобы посмотреть ему в лицо, и Стерлинг отшатнулся. Недовольный изгиб тонких губ герцога ясно показал, что ему совершенно не понравилось то, что он увидел. — Что-то он маловат для своего возраста.

Смех отца Стерлинга был сама сердечность.

— Ему всего семь, мой лорд. Я сам был позднего расцвета.

Герцог схватил Стерлинга за ухо и сильно оттянул, заставив Стерлинга порадоваться, что он не забыл помыть за ушами. Но прежде, чем он смог отойти от такого неуважительного отношения, костлявые пальцы старика вцепились ему в нижнюю губу и оттянули ее вперед, чтобы получить возможность осмотреть его зубы.

Стерлинг отдернулся, недоверчиво глядя на герцога. Он мог бы его укусить, но боялся, что тот будет на вкус еще хуже, чем на запах.

Повинуясь сильному тычку отца, мать Стерлинга вышла вперед.

— Он очень послушный мальчик, мой лорд. И у него очень доброе и щедрое сердце. Я всегда называю его — мой маленький ангел.

Фырканье герцога предупредило их, что он не слишком-то ценит перечисленные достоинства. Она затеребила юбку.

— Кроме того, он очень умен. Я еще не видела мальчика, который бы в его возрасте так здорово управлялся с буквами и числами.

Герцог обошел вокруг Стерлинга, заставляя его почувствовать себя сочным куском падали, на который нацелился голодный стервятник. После нескольких минут напряженной тишины старик, наконец, остановился и покачался с пятки на носок.

— Я уже достаточно потратил своего драгоценного времени. Он подойдет.

Мать Стерлинга прижала руку ко рту. На лице его отца отразилось облегчение. Отчаяние в конце концов развязало язык Стерлинга.

— Для чего я подойду? Я не понимаю. О чем он говорит? Папа? Мама?

Отец посмотрел на него, сияя от радости.

— Сын, у нас для тебя изумительный сюрприз. Твой дедушка Гренвил великодушно согласился сделать тебя своим наследником. Теперь ты станешь его маленьким мальчиком.

Стерлинг дикими глазами посмотрел на отца, потом на мать.

— Но я не хочу быть его маленьким мальчиком. Я хочу быть вашим маленьким мальчиком.

Желтозубая улыбка двоюродного деда излучала гораздо больше угрозы, чем негодования.

— Теперь он не будет ничьим маленьким мальчиком. Я считаю, что с детьми нельзя цацкаться. Я быстро сделаю из него мужчину.

Отец Стерлинга печально покачал головой.

— Понимаешь, Стерлинг, жена лорда Девонбрука теперь на небесах.

— Она сбежала туда от него? — Стерлинг вызывающе глянул на деда.

Глаза его отца предупреждающе сузились.

— Она сейчас на небесах, потому что долго болела. К несчастью, она умерла до того, как смогла подарить ему сына. Бог не одарил его своим собственным маленьким мальчиком, как одарил им нас.

— Слабовольная дура оставила мне девчонку, — выплюнул герцог. — Дочь. Малополезный для меня ребенок, но тебе она будет компанией.

— Ты слышал, Стерлинг? — его мама так сильно сжимала руку его отца, что костяшки ее пальцев побелели от напряжения. — У тебя будет сестра. Разве это не замечательно? Ты будешь жить в огромном особняке в Лондоне, у тебя будет полно игрушек, а еще пони, на котором ты сможешь ездить. У тебя будет лучшее образование, которое только можно купить за деньги, а когда ты станешь достаточно взрослым, дедушка устроит тебе поездку по всей Европе. Ты ни в чем не будешь иметь недостатка. — По ее щекам покатились слезы. — И когда-нибудь — через много-много лет, конечно, — добавила она, бросив напуганный взгляд на действующего герцога, — ты станешь герцогом Девонбруком.

— Я не хочу быть герцогом, — яростно заявил Стерлинг, его плечи затряслись. — И не буду. Вы не сможете меня заставить!

Думая только о побеге, Стерлинг стрелой промчался мимо двоюродного деда и бросился к дверям. Но он забыл про лакея. Тот сгреб Стерлинга в охапку и толстой рукой ухватил поперек живота, как будто Стерлинг весил не больше рождественского окорока.

Стерлинг в слепой панике яростно пинался и царапался, не слыша ничего вокруг, кроме собственных воплей ярости.

До тех пор, пока не услышал звон монет.

Резко умолкнув, Стерлинг проморгался от слез и увидел, что отец сжимает в руках туго набитый кошелек, который ему только что кинул герцог.

Злобный триумф блеснул в глазах старика.

— Как мы и договаривались, племянничек, я все оформил на Арден Менор. Независимо от того, как повернется к тебе фортуна за игорным столом, с этого дня тебе больше не придется переживать, что кредиторы выкинут тебя на улицу.

Стерлинг внутренне застыл, начиная понимать, что происходит. Они продали его. Родители продали его мерзкому старику с холодными глазами и желтыми зубами.

— Поставьте меня на пол.

Его слова эхом отозвались в гостиной, заставив всех замереть. Они были сказаны с такой властностью, что даже неповоротливый лакей не посмел их проигнорировать. Стерлинг напряженным движением встал на ноги, в его глазах больше не было слез, они мгновенно высохли и теперь метали искры.

Рот Гренвила Харлоу дернулся от невольного восхищения.

— Я не против демонстрации силы духа юноши. Если ты уже закончил представление, то можешь проститься со своими родителями.

Мать и отец Стерлинга шагнули вперед, они выглядели такими пришибленными, что казались незнакомыми людьми. Мать опустилась у двери на колени — рука его отца по прежнему оставалась у нее на плече — и протянула к Стерлингу руки.

Стерлинг знал, что это его последний шанс обнять ее за талию и спрятать лицо у нее на груди. Его последний шанс закрыть глаза и глубоко вдохнуть апельсиновый аромат, которым пахли мерцающие пряди ее золотисто-каштановых волос. Ее придушенные рыдания продирали его до самого сердца, но он без слов прошел мимо нее к двери, и его спина была такой прямой, словно он уже стал герцогом Девонбруком.

— Когда-нибудь ты поймешь, сын, — сказал ему вслед отец. — Когда-нибудь ты осознаешь, что мы просто сделали то, что сочли для тебя самым лучшим.